Alea jacta est

Три дня спустя Лифт долго не ехал. Аня раз за разом вдавливала кнопку в стену, слышала резкое гудение, но кабина постоянно останавливалась на других этажах. Створки разъехались тогда, когда женщина уже решила пойти пешком. В лифте, прислонившись к дальней стене, стоял молодой мужчина лет тридцати. Анна, не задумываясь, кивнула – соседей она не запоминала, тем более переехала совсем недавно. Двери закрылись, раздалось очередное гудение, и лифт медленно пополз вниз. – Анна Михайловна, нам необходимо поговорить, – мягкий вкрадчивый голос раздался у самого уха, и сотник юстиции рефлекторно сделала шаг вперёд. – Ну что вы! – мужчина протянул руку и нажал на ярко-красную кнопку, останавливая лифт. – Девять утра, все спешат на работу, никого не будет волновать, что лифт сломался. Да и мы быстро… – Кто вы? Немчинова повернулась и на этот раз внимательно посмотрела на невольного собеседника. Так и есть, не больше тридцати. Красивый молодой мужчина, следящий за собой. Тщательно выбрит, да и рубашка, выглядывающая из-под куртки, ослепительно белая. А вот внизу джинсы, а не классические брюки. Аня не любила такой тип людей, считая их слишком самовлюбленными и опасными. От подобных можно было ожидать, что угодно. Да в глазах нет ничего, кроме холода и цепкости – они не упускают ничего, никаких жестов, улыбок, отвода взгляда. – Меня зовут Антон, остальное не так и важно. Анна Михайловна, вы, конечно, сейчас можете из лифта выйти, но, боюсь, мой товарищ, который ждёт вас внизу, будет менее вежлив. – Угроза? – Ну что вы! – повторился Антон. – Я всего лишь предоставляю вам выбор. Может, грубость вам нравится больше, – он даже не усмехнулся, лишь пожал плечами. Тяги к мазохизму Немчинова не испытывала, поэтому поморщилась и кивнула, понимая, что в данный момент выбора у неё как раз и нет. – Что вам надо? – женщина поудобнее перехватила сумку. – Что ж, действительно, давайте поскорее перейдём к предмету разговора. Волей случая пару лет назад я сотрудничал с вашей сестрой и её мужем. Аня почувствовала, как начинает кружиться голова: двадцать лет ни одна живая душа в этом городе не знала её тайну, казалось, получилось затеряться в столице, забыться. А сейчас ей изо дня в день встречаются люди, которым всё известно. Так, может, это никогда и не было тайной? Может, все всегда всё знали, а она мучила себя напрасно? – Сестра? Вы что-то путаете. – Не стройте из себя дуру, Анна Михайловна. Вы умная, красивая женщина, зачем оскорблять саму себя? Марина и Влад Соколовы год работали вместе в одной фирме, потом занялись собственным бизнесом. Но допустили одну крошечную ошибочку, которую ни в коем случае нельзя было допускать. – Какую? – теперь уже Аня цеплялась за каждое слово. – Это совершенно не имеет значения. Так вот, Анна Михайловна, неправильно направлять спецотдел по ложному пути. Согласитесь, это очень глупо. Да и не в вашей компетенции и не по закону, не так ли? – Я вас не понимаю, – Аня хмурилась и сжимала правую ладонь, впиваясь длинными ногтями в кожу. – Помните Катю? – Катю? – она недоумённо посмотрела на мужчину. – Вашу племянницу, дочку Марины Владимировны, – заметив, что советник юстиции прониклась, Антон продолжил: – Как думаете, что испытает ваша сестра, если с Катюшей что-то случится? – он выдержал паузу. – Не делайте такое лицо, пожалуйста, а то мне кажется, что я маньяк, который уже приставил вам нож к горлу. Впрочем, Аня была готова согласиться с этой формулировкой. А что ещё он сделал? – Вы отдаёте себе отчёт, что угрожаете сотрудники прокуратуры? – тихим свистящим голосом поинтересовалась она. – Это статья. – Какие угрозы? – казалось, Антон искренне удивился. – Это даже не шантаж. Я просто обрисовываю вам ситуацию. А дальше всё в ваших руках, – он вновь нажал на какую-то кнопку, лифт загудел, – и совести. Впрочем, зная, как вы попали в прокуратуру, я не уверен в её наличии, - кабина остановилась и открыла створки. – Ваш этаж, Анна Михайловна. Кажется, вы спешили на работу? До свидания, – Антон обошёл её, и спустя несколько секунд домофон озвучил, что выпустил мужчину из подъезда. За день до этого Они, как и в прошлый раз, обосновались в квартире Алексея. Стол на кухне был завален бумагами, старые папки с подшитыми листами выглядывали из-под кучи листов. Андрей возбуждённо искал что-то, бормоча себе под нос, что «вот, кажется, уже нашёл», а Адвокат спокойно пил кофе и рассматривал фотографию Анны примерно десятилетней давности. – А она изменилась… – Постарела? – Ухов хмыкнул и, наконец, достал какой-то листок. – Нет. Анна Михайловна относится к тем женщинам, которых возраст только красит. По ней и не скажешь, сколько ей лет. – А Настя? – Андрей скользнул внимательным взглядом по Алексею, тот покачал головой. – Нет, – но больше он ничего говорить не стал, вернулся к Немчиновой. – Взгляд изменился – стал жёстче и в чём-то наглее. – Если возраст женщину красит, то работа в органах наоборот, – философски заключил Андрей. – Я нашёл не очень много, но всё же… – Давай, хвастайся, – Нилов усмехнулся и отложил фотографию. – Для начала я пробил Немчинову по базам, к которым имею доступ, ну, Гуру мне помог. Так вот, ни в одном роддоме Питера и Ленинградской области не появлялась на свет Немчинова Анна Михайловна. – Она могла приехать из любого города мира. – Конечно. Я ни в чём тебя не убеждаю. Я так же проверил город, из которого родом Марина. Пусто. Где они могли пересечься? Да, опять же любой город… Но вот парадокс – Анна Михайловна воспитывалась в детдоме именно того города, где родилась Марина. Вот только в том детдоме никто никогда не знал Немчинову Анну Михайловну. Как тебе? Анна Михайловна закончила юрфак в девяносто восьмом, когда ей было двадцать пять лет. Обычно заканчивают раньше – в двадцать три или двадцать четыре. В прокуратуру пришла практически сразу, можно сказать, что повезло, могла и пролететь и работать до конца жизни следователем в районе. Алексей кивнул. Ничего действительно важного Андрей накопать не смог, да и было ли что-нибудь? Правда, сведения, полученные коллегой, аккуратно завершали картинку, составленную им самим. Но могло ли быть всё так легко и просто? Может, ему лишь хочется, чтобы всё объяснялось именно так? – У меня информации побольше, а ещё есть очень интересные моменты, – он поднялся и отошёл к окну. – Мне пробивать место рождения не пришлось – всё есть в деле. Однако, почему тебя не привлекла знакомая дата рождения? Соколова и Анна Михайловна родились в один день, – Ухов сверил эту информацию по листочкам и пожал плечами – он не считал это чем-то глобальным. – Марина выучилась в обычной школе, поступила на филологический факультет, а потом попала в тюрьму. Обвинение было ложным, впрочем, в то время половина дел были сфабрикованы из ничего. Спустя год это выяснилось, и её выпустили. Почти сразу они с мужем переехали в Питер, родила дочь. Образование высшее она так и не получила, разве что какие-то курсы, возможно, проходила. Но ей это жить не мешает – женщина умная и образованная. У них с мужем процветает бизнес и вообще всё отлично. – И где интересные моменты? – Андрей скептически хмыкнул. – Это всё известно было изначально. – У Марины Соколовой была сестра-близнец, – спокойно ответил адвокат и вернулся к столу, протягивая коллеге пару листков. – Девушка погибла при невыясненных обстоятельствах спустя месяц после того, как Соколову посадили. Я знаю только, что хоронили сестру в закрытом гробу, опознания не было, личность установили по вещам. Но самое главное, сестру звали… Нилов выдвинул фотографию Анны, а затем положил рядом с ней фотографию Марины примерно того же возраста. Ухов вглядывался секунд десять. – Анной, - хмуро закончил Андрей. – Ты хочешь сказать… – Я не собирался это говорить, но видишь фото? Здесь они очень похожи. Если сравнить сегодняшние их образы, это почти незаметно, а вот десять лет назад – да. А ещё можно сравнить с фотографией дочери Соколовых, – ещё одна карточка легла на стол. – Катя – копия Анны. Всё очень красиво складывается… Из этого всего становится понятно, почему Немчиновой нет ни в одном роддоме – её и не может быть. Поэтому институт она закончила позже. Но бывают ли такие совпадения? Слишком всё гладко и просто. – Если так, то понятно желание Анны Михайловны отвлечь нас от Соколовых. Алексей кивнул. Он не был уверен, что они правы, но внутренний голос кричал, что всё так и есть. Мужчина побарабанил пальцами по столу. – Они могут быть сообщниками, – наконец, фраза была произнесена. – Из желания помочь сестре Немчинова могла забыть и о законах. –Что будем делать? Мужчины хмурились. Если всё действительно так, как они решили, то ничего весёлого и радостного в этом нет. – Завтра приезжает генерал, – Нилов сел. – Но если мы всё ему расскажем, а потом окажется, что всё совсем не так, будет глупо. Завтра в первой половине дня я съезжу в прокуратур. Никто не сможет нам объяснить всё лучше самой Немчиновой. А потом уже будем делать выводы. Вот только мне кажется, что влипли мы. И история эта не самая красивая…