***
Стою за спиной Тома, глядя, как выплясывают в воздухе огненные буквы, складываясь самым причудливым образом. Он меня не замечает. Буквы складываются в до боли знакомую фразу и замирают. «I am Lord Voldemort». Резко выдыхаю. Том оборачивается на звук и видит меня. - Анна? - Том, - собираюсь с мыслями. - Что это? - Мое новое имя, - пожимает плечами мальчик. - Правда, красиво? «Полет смерти». - Да, - киваю. - В любом случае, это красивее, чем Гонт. Или, тем более, Риддл. - Не имя красит человека, а человек имя, - говорю аккуратно. Том недоверчиво фыркает. - Ты решил отказаться от имени Гонт потому, что видел своего дядю, верно? - щурюсь. - И имя Риддл тебе не нравится, потому что это имя маггла. То есть, все эти имена тебе неприятны, потому что принадлежат недостойным личностям. А что было бы, если б имя Риддл носил сильный и богатый маг, перед которым склоняли колени многие древние и благородные Рода? Том замирает. - Так и будет, - продолжаю. - Перед Томом Риддлом склонятся многие… - Перед Лордом Волдемортом, - обрывает меня Том. - Том Риддл - это маггл. - Как тебе хочется, - улыбаюсь краем рта.***
После четвертого курса мы с Томом отправляемся в Европу. Чтобы обезопасить детей от бушующей в Европе войны, директор Дурмстранга организовывает летний лагерь, и я уговариваю его принять туда Тома. - Практика в русском языке тебе не будет лишней, - поясняю слегка недовольному мальчику. - К тому же познакомишься с теми, кто учится в моей школе. Сравнишь образ мыслей учеников из разных стран. - Есть разница? - Том стоит перед зеркалом уже в дорожной мантии, поправляя воротник. - Да. И… запомни одно: «другое» - не значит «хуже». - Я запомню, - серьезно говорит Том.***
В отличие от предыдущих лет, Диппет разрешил нам с Томом прибыть в Хогвартс вместе с учениками первого сентября. Два месяца в Дурмстранге, пусть и в летнем лагере, пошли Тому на пользу. Он вытянулся, лицо и руки покрыты загаром. Смотрю, как он идет по тропинке вместе с другими учениками. - Как тебе отдых? - спрашиваю по-русски. - Неплохо, - Том пожимает плечами и представляет меня темноволосому парню с глубоко посаженными глазами. Долохов. - Тони, это моя мама, Анна Монро, - говорит Том. - Анна, это Антонин Долохов. - Рада знакомству, - делаю книксен. - Взаимно, мадам, - кланяется Долохов. - Вы хорошо знаете русский. - Я училась здесь, - улыбаюсь приветливо. - О! - в глазах Долохова - уважение. - Давно закончили? - В тринадцатом году. - Еще до революции… - Да, - киваю.***