Бесплодные иллюзии

По-летнему светлое утро. Воздух наполнен тысячью разных птичьих свистов. Недавно скошенная трава, окружавшая поместье Варии, была покрыта прозрачной росой. Солнце ещё не прогрело землю, поэтому было довольно прохладно. В такую рань все варийцы ещё спали, а вот лягушонку совсем было не до сна. Ему хотелось лечь и поспать ещё, но глаза не закрывались, как будто парень был под влиянием гипноза. Минут двадцать Фран просто лежал, надеясь, что это поможет ему заснуть, но всё было тщетно. «Вот что это за засада?» - промелькнуло в голове парня. «Почему когда хочется отдохнуть, глаза не закрываются, а когда спать никак нельзя, то ни о чем, кроме как о полноценном сне думать не можешь?» Смирившись с мыслью, что поспать ему не удастся, Фран все же решился встать с кровати. Он быстро оделся, умылся и приготовил себе завтрак, стараясь при этом не разбудить босса. Лягушонок прекрасно понимал, что разбудить Занзаса равносильно самоубийству, а в таком «счастье» иллюзионист вовсе не нуждался. Взяв в руку кружку с горячим какао и отглотнув горячий напиток, Фран понял, что сидеть на кухне ему не хочется. Поэтому, недолго думая, парень решил пройтись по поместью. Сапоги лягушонка издавали неприятный звук, который помешал бы всем спящим на этом этаже людям, поэтому Фран пытался идти как можно более осторожно, чтобы никого не потревожить. Зачем иллюзионисту терпеть никому не нужные крики и выслушивать возмущения в свой адрес? Проходя мимо комнаты семпая, парень решил заглянуть туда в надежде, что он не спит. Со скрипом приоткрыв тяжелую дверь, парень одним глазом взглянул в хорошо освещенную комнату принца. Комната Бельфегора отличалась особой роскошью: дубовая мебель с различными росписями, которые немало украшали помещение, отлично дополняли интерьер, а бардовые шторы, покоившиеся по углам комнаты, придавали помещению некоторую элегантность. На большой двухместной кровати, заняв чуть ли не её всю, развалившись, лежал принц. «Надо будить», - подумал лягушонок, приближаясь к кровати принца. - Вы такой милый когда спите, Бел-семпай, - чуть слышно произнес Фран, нарушив тишину, царившую в комнате. Лицо Бельфегора и правда выглядело очень мило, особенно освещенное несколькими лучами солнца. Принц пошевелился. Скорее всего, он почувствовал присутствие постороннего человека в его комнате, но не захотел открывать глаза. Бел натянул на себя одеяло, тем самым давая понять, что просыпаться не собирается. - Бел-семпай, пора вставать. Мне скучно! - уже громче сказал Фран. За этими словами ничего не последовало, кроме глубокого молчания, сменявшегося невинным сопением. Недолго разглядывая семпая, лягушонок перевел взгляд на тумбочку, стоявшую не далеко от кровати. На ней лежала какая-то упаковка. Парень подошел к тумбе и, поставив на нее чашку с недопитым какао, взял предмет в руки. Судя по всему, это было лекарство. «Снотворное», - про себя прочитал Фран. - Значит, вы не проснулись, Бел-семпай? Тогда вас надо разбудить... С этими словами парень приблизился к кровати принца и, присев на её край, начал забираться дальше. Несколько ловких движений, и Фран уже лежал рядом с Белом. Он придвинул своё лицо к лицу семпая так близко, что кончики их носов соприкасались. «А вблизи вы очень даже красивый», - промелькнуло в голове у лягушонка. Прикрыв глаза, Фран приблизился к семпаю и робко поцеловал его в губы. Руки лягушонка медленно обхватили спящее тело и прижали его к своему, отчего молодой иллюзионист почувствовал странное, но в то же время приятное чувство, разлившееся по всему телу. Кажется, парень так долго никого не обнимал, что и вовсе забыл, какого это - чувствовать человеческое тепло. И именно это тепло, возможно, и заставило забыться лягушонка крепким сном.