Зимнее сердце для лета

Проходит неделя, а меня всё терзают смутные сомнения. Почему Гарри решился на это? И что теперь будет? Мы продолжаем общаться, как раньше, но он стал более нежным и внимательным. А как же Джинни? О да, этот вопрос терзает меня больше других. Что скажет она, когда узнает? И узнает ли? А если не узнает, то, когда операция будет сделана, и меня уже будет не вернуть, Поттер как ни в чём не бывало будет вновь с ней? Нет, он так не сможет. Хотя… мы же просто целовались. Просто. Целовались. Да, это было не один раз, но в этом же нет ничего такого? Я не считаю это за измену. Но…мне было бы неприятно, если бы мой парень целовался с кем-то помимо меня. Думаю, для Джинни это не менее неприятно. Ох, если она узнает! Ей будет больно… очень больно, так больно, как было мне, когда они с Гарри были вместе. Хотя, может, она более терпима… не то, что я? И что же будет? Жаль, я этого уже не узнаю… Всю эту неделю, я кое-как умудрялась сбегать от парней, чтобы пройти обследования. Рон тоже временами исчезал, так что нам с Гарри приходилось вдвоём гулять по парку, кататься на каруселях, дружно смеяться и кричать, есть холодное мороженое на морозной улице и даже ходить в кино. Думаю, Рон оставлял нас специально, чтобы у нас с Поттером было больше времени побыть вдвоём. Гарри ничего не говорил о своих чувствах, не спрашивал о моих желаниях, он просто делал. Ему не нужно было спрашивать, хочу ли я быть с ним – он знал, что хочу. Он не спрашивал меня, куда мне хотелось бы пойти или чем я хочу заняться, он просто говорил: «Сегодня мы идём в кино», например. И этого было достаточно. Я стала подчиняться единому слову, произнесённому им. Мне хотелось сделать ему приятное, да и мне было невыразимо хорошо рядом с ним. Мне трепетно было думать о том, что он сейчас со мной, а не где-то там, что он держит именно меня за руку, а не кого-то ещё, что целует он меня, а не кого-то другого. Это чувство… эта гордость, непонятная и нескрываемая, переполняла меня. Сегодня мы втроём, наш незримый треугольник, идём на мюзикл. Гарри давно хотел посетить такое чудо, его дядя с тётей никуда его не водили, кроме зоопарка, и вот пришёл его черёд очутиться в чарующем мире театра. Рон нацепил на себя свою самую красивую, изумрудную рубашку, предварительно даже погладив её. А поверх надел коричневый пиджак, дабы выглядеть презентабельно. О да, его вид немного насмешил меня, потому что я не привыкла видеть его настолько официальным. Гарри тоже не поскупился на наряд – надел чёрный пиджак и такого же цвета бабочку с белой рубашкой. Глядя на него, я невольно умилилась. Он был так шикарен, словно жених. Я надела своё коричневое с чёрным облегающее платье-футляр, чтобы подходить к обоим моим спутникам, и мы направились на мюзикл. - Это было великолепно! – восхищается Поттер, бредя по улице чуть впереди нас с Роном. Он настолько поражён игрой актёров, что не замечает, как убежал вперёд нас, как феерически размахивает руками. И он даже не осознаёт, как превосходно сейчас выглядит. - А как они пели! – поддерживает Рон, весело улыбаясь. Как они счастливы! Мне остаётся только не уступать их радости, их возвышенному состоянию. Но грустные мысли лезут в голову как всегда не вовремя. Ведь это один из наших последних совместных походов куда-либо. Это наше последнее время веселья. Ведь осталось так мало…так мало! Скоро операция, скоро я спасу Гарри и… оставлю его. Нужно было отпустить его уже давно, но я не хотела. А теперь, я хотя бы смогу оправдать свой поступок – смерть то ещё оправдание. Смерть во благо. Интересно, Джинни бы поступила бы так же? Кто знает… Но я знаю одно: я здесь, я рядом, и я сделаю то, что обязана, то, что в моих силах. Приступы Поттера не повторяются, и я этому невероятно рада. Чувство такое, будто большой, просто огромный камень летит сквозь водную толщу громадного водопада, но всё ещё никак не достанет дна. Да, приступов пока нет, но каждую секунду мы с Роном нервничаем, потому что организм Гарри не будет вечно противостоять болезни. В любое время может произойти ужасное. И мы наготове. Со мной всегда находится дефибриллятор и нашатырь. Уизли старается не отходить от нашего друга, дабы суметь помочь, если что-то пойдёт не так. Рон сможет поймать Гарри, надавить, как следует, так как у меня-то силёнок точно не хватит. Но, мы стараемся не обсуждать это – не стоит нагнетать обстановку, которая накаляется сама по себе. Сейчас уже вечер и сизые облака, похожие на тучи в июне, застилают всё небо. А воздух на улице становится непрозрачным, каким-то густым и более тёплым. Но атмосфера, скажу я вам, напряжённая, словно время остановилось, и в него льётся горячая смола, застывая и замедляя его ещё больше, прочно устанавливая его на месте. Мы сидим все вместе, просто смотрим телевизор. Там показывают какую-то юмористическую передачу. Но я почти не слушаю. Мои мысли витают в небе, словно ветер разбросал их по верхушкам облаков, и собрать их воедино невозможно. Я знаю, я чувствую одно – скоро что-то изменится. Что-то… я изменюсь, жизнь моих друзей изменится, но только не мир. Мир останется прежним. В любом случае. Миру ведь будет всё равно, спасла я Гарри Поттера или нет. Умерла ли я или осталась жива. Мир статичен, мир вечен. Хочется в это верить. Хочется забыть навсегда о Волан-де-Морте, хочется думать, что он не сможет погрузить мир во тьму. Я не дам ему это сделать. Гарри будет жить. Раздаётся звонок телефона. Гарри подлетает к нему за долю секунды. - Алло? – его голос звучит взволновано. – Да, да, это я, - вновь молчание, ему что-то долго объясняют. Его глаза радостно расширяются с каждым услышанным словом. Я чувствую, как настроение его улучшается, я чувствую, как он верит в победу, как верит в правдивость слов, доходящих до его слуха. – Да, хорошо. Это замечательно! Нет, разумеется, не передумал. Я запомню. Да, завтра с утра я буду у вас. Спасибо вам! – Поттер кладёт трубку и ещё несколько секунд не поворачивается к нам лицом. - Гарри, что такое? – вопрошает Рон быстрее, чем я. - Всё отлично, - лицо его сияет, словно лампочка дневного света. Глаза становятся такими светлыми и лучистыми, как морская гладь в полдень. – Завтра операция. - Завтра? – восклицаем в один голос мы с Уизли. - Да. Что-то не так? - Нет…просто… - протягивает Рон и улыбается своей чуть глуповатой, но милой улыбкой. - Ты… готов? – решаю серьёзно спросить я. - Разумеется, готов! Вы что не рады? – настрой Поттера начинает спадать на нет, он видит на наших лицах недоумение и страх. - Рады, Гарри, конечно рады! – пытаюсь переубедить друга я. - Тебе сказали, кто донор? – неожиданно для меня Рон задаёт такой важный и опасный вопрос. - Нет. А это важно? - Это. Важно, - вдруг резко говорю я. – Тебя не заботит, что какой-то человек завтра погибнет из-за тебя? – и как только это срывается с моего языка! - Важно… хм … - протягивает Поттер, взгляд его затуманивается на секунду. – Да, это важно – утверждает через минуту он. – Но я же буду жив! Вы же этого хотели? Или лучше, чтобы умер я? А тот кто-то жил..? - Какой ты эгоист! – вновь слова срываются с моих губ непроизвольно. Я не могу себя сдерживать. Ему всё равно, кто его спасёт, ему безразлично. И как только я раньше не видела этого? Он думает только о себе, о своём благе… Но уже ничего не изменить. Завтра пройдёт та самая операция, которая подарит Гарри новую жизнь и заберёт мою, старую и никому не нужную. - Гарри, ну ты не горячись. Ты должен понимать, просто понимать, что человек жертвует для тебя своим будущим. Ты не должен винить себя за это, ты должен просто знать, - Рон говорит так серьёзно, что мне на секунду кажется, что он прошёл через это, что ради него кто-то уже умирал, что его спасали. - Да… я … - оседает на диван наш друг, поверив в только что услышанные слова. – Я знаю… простите, что я такой вспыльчивый. Я столько горя принёс вам. И теперь вам придётся ещё меня терпеть. По крайней мере до того момента, как Волан-де-Морт убьёт меня… - Не говори чушь! – я подхожу к нему и сажусь рядом, беря за руку. – Ты будешь жить, понял? Иначе тогда в чём смысл тебя спасать?