Три года до звезд

      Он плохо понимал, что происходит, перед глазами плыло, тело не слушалось... Когда дверь кабины распахнулась, Джим буквально вывалился в коридор. Его довольно грубо схватили под руки и куда-то потащили. Кадету едва хватало сил самостоятельно переставлять ноги, о том, чтобы хоть как-то сориентироваться, речи вообще не шло. Агония напрочь вымотала Кирка, никогда он не чувствовал себя таким опустошенным. Да и не сказать, чтобы боль совсем прекратилась...       Кадет даже не сразу понял, что они остановились. Откуда-то из-за плотной серой пелены начали пробиваться голоса.       "Доктор... камера агонии... двадцать минут..."       Хм, наверно, это о нем... Или нет?.. Черт, да он бы сейчас собственное имя не с первой попытки вспомнил...       Из тяжелого оцепенения его вырвал мужской голос с заметным южным акцентом. Голос был удивительно знакомым, но вот интонации... Никогда прежде в этом голосе не было такого безразличия, а то и пренебрежения!       - Хорошо, я им займусь, когда закончу отчет. Можете пока положить там.       Джима не слишком бережно толкнули на что-то в меру мягкое.       - Можете идти.       - Как вам угодно, сэр.       Кирк кое-как разлепил веки.       - Боунз... - попытался радостно воскликнуть кадет, но вышел еле слышный сиплый шепот.       Над ним замаячило размытое пятно, постепенно приобретающее очертания знакомого лица.       - Ну что, думал, ты самый умный? А вот, как видишь - нет. Пора нам разрешить наше маленькое разногласие. Опасно ссориться с врачами, мистер Кирк! - говорил он спокойно, почти безэмоционально. Но в каждом слове отчетливо звучали издевка и демонстративное превосходство... И еще угроза.       - Боунз, я... О чем ты?!.. - с трудом выдавил Джим. Жутко было видеть друга таким... Вроде то же лицо, один в один, только неглубокие морщинки лежат не там, где им положено... И форма почему-то офицерская.       - Не прикидывайся. Как будто это не ты пытался меня шантажировать! Ты сказал, что доложишь о том, что это я убил свою жену! Так вот, спешу тебя расстроить: ничего ты уже никому не доложишь.       - Нет... я... - а черт, минуту назад Джиму казалось, что ничего хуже камеры агонии не существует... Зря казалось. То, что он видел перед собой, было страшнее.       Доктор, между тем, подошел ближе, держа гипошприц. Кирку не нравился его взгляд, более того, он откровенно пугал кадета. Джим попробовал отстраниться, что было не просто в его нынешнем состоянии.       - Если ты меня отравишь, это станет известно... - прошептал кадет, ужасаясь собственным словам.       - О, не надо меня недооценивать. Ты уже сделал это один раз... Это не яд, эта штука просто усилит твои ощущения. Ты умрешь от болевого шока, никто не удивится. После двадцати минут в камере агонии не многие выживают. А я скажу, что сделал все, что мог... - любезно ответил собеседник.       Гипошприц впился в шею. Вначале ничего не изменилось.       - Что я тебе сделал?.. зачем?..       По телу прошла болезненная дрожь. Чувство, что его разрывают на куски, начало возвращаться. Сил сопротивляться чему-то просто не было... Какое непривычное, странное, жуткое чувство... Наверно, его называют отчаянием?..       Кирк закрыл глаза, позволяя боли до края захлестнуть сознание. Лучше это, чем смотреть на человека, стоящего над ним с легкой полуулыбкой...       Вот черт, сколько в его жизни было возможностей погибнуть! Можно было разбиться в полете, умереть в бою или хотя бы в обычной потасовке, подхватить андорианский лишай, в конце концов! Все было бы лучше, чем подохнуть в этом жутком месте от руки этой пародии на собственного лучшего друга!       Дышать становилось все труднее, сердце тоже, кажется, не выдерживало... И Джим понял, что сейчас все действительно закончится...       Какая-то мысль вертелась на самом краешке почти уже потухшего сознания... Кажется, что-то важное... Он должен был что-то сделать... В голове такой бардак, что черт ногу сломит...       Кирк с трудом приоткрыл глаза, кое-как сфокусировал взгляд на электронном циферблате за спиной своего убийцы.       Дьявол, точно! Осталось меньше десяти минут до того, как повторится нужная фаза шторма! Нужно встать... Нужно идти... Или не нужно. Вероятность того, что его, Кирка, двойник захочет вернуться сюда, стремится к нулю. Нужно ли предпринимать бесполезные усилия, когда даже дышать и то невыносимо?.. Вряд ли кто-то в Академии поймет, что с ним произошло... Никто, наверно, и не узнает, что случилось... Или... Боунз! Ну не может же Боунз перепутать Джима с кем-то, даже с его копией! Это же Боунз, он поймет, он во всем разберется!       Мысль о том, что его друг, может, сейчас пытается его вернуть, заставила боль немного подвинуться, освобождая место слабой надежде.       Невероятным усилием Кирк заставил себя встать. Двигаться было тяжело, словно вокруг был не воздух, а что-то, напоминающее смолу...       - Эй, куда это... - и откуда силы взялись, чтобы ударить?..       Почти ничего не разбирая перед собой, Джим побежал.       Он не помнил ни как оказался в кабинете инженерной подготовки, ни как отпихнул в сторону дежурного, ни как завыла тревога... Успеть, успеть, успеть... Продержаться еще несколько секунд, не потерять сознания раньше, чем тумблер настройки окажется в нужной позиции, раньше, чем коммуникатор высветит нужное время... Три... два...       В зал влетает отряд охраны вместе с человеком, так похожим на МакКоя... Нет, совсем не похожим! Боунз совсем другой, и как Джим этого сразу не увидел?.. Его руки тянутся к Кирку...       один... Нажать на кнопку...       Успел?       Опоздал?       Он падает куда-то в темноту, чьи-то руки осторожно поддерживают его и укладывают на пол...       - Джим? Джим! Ты чертов кретин, лишенный последних мозгов и инстинкта самосохранения! Что, тебя можно поздравить: почти добился своего! Почти угробился! И долго же старался! - сердито говорил знакомый голос, на этот раз по-настоящему знакомый...       "Все хорошо. Все закончилось. Ты не один. Я рядом", - говорили прохладные пальцы на пульсирующих дикой болью висках.       И, уже проваливаясь куда-то, Джим поверил...

***

      Когда Джим буквально обрушился на него с транспортатора, Лен уже знал, что перед ним именно он... Ну а кто еще может довести себя до такого вот состояния? Черт, и ведь аптечки с собой как назло нету...       МакКой присел на корточки рядом с другом. За спиной Донато вызывала лазарет. Убедившись, что несколько минут промедления не станут критическими для Джима, он принялся ждать, пока за ними придут. За Кирком - из медсанчасти, за ним, Леонардом, - из службы безопасности...       Хорошо, что этот придурок без сознания, МакКой не хотел бы, чтобы он знал, какой ценой на этот раз далось его спасение...       На смену адреналину пришли усталость и апатия. Все правильно: фаза шока сменяется противошоком, - машинально отметил он. Ему было почти все равно, что сейчас его запихнут на гауптвахту, а потом трибунал и, скорее всего, - какая-нибудь отдаленная колония строгого режима. Формально, за нападение на офицеров должны расстрелять к чертям, но он все же кадет, к ним это редко применяют. А хоть бы и применяли... Главное, что все получилось.       Немного страшно от мысли, что за этой ходячей бедой некому станет присматривать, но тут уж ничего не поделаешь...       Медики подоспели первыми, Лен с тоской проводил взглядом носилки.       Наконец показалась красная форма безопасников. О, шесть человек с фазерами наготове... Его правда считают таким опасным? Почти лестно... Наверно, это из-за тех четверых, которых он оглушил...       Он молча проследовал до камеры, силовое поле с коротким щелчком отрезало его от внешнего мира.       Маленькая камера, ничего особенного... Но, главное, кровать есть. МакКой едва дошел до нее. Ммм... Удобная, замечательная, не занятая Кирком кровать... Что ж, а здесь не так уж плохо, по крайней мере, ни одна зараза тут не помешает ему отоспаться!       - Кадет!       МакКой, недовольно заворчав, приоткрыл глаза. Впрочем, сон с него тут же слетел, и он вскочил, принимая строевую стойку. Все-таки когда к тебе в камеру заявляется целый адмирал, сложно среагировать иначе.       - Вольно. Вы можете присесть.       Вот спасибо... Это чтоб он в обморок от новостей не грянулся? Так Лен вроде не впечатлительный.       Комак какое-то время помолчал, потом сказал с какой-то несвойственной ему интонацией:       - Вы были правы, Леонард.       Да он прямо - адмирал-очевидность! Пню понятно, что травмам Джима больше часа, а человек, которого все здесь принимали за Кирка, был абсолютно здоров. Это же любая экспертиза подтвердит... Вот только "подвиги" МакКоя это вряд ли оправдает.       - Медицинский отчет и некоторые данные, предоставленные лейтенантом Донато, подтвердили факт замещения. А рапорт, записанный со слов кадета Кирка, дал определенное представление об одной из параллельных вселенных.       - Как он? С ним все нормально?       - Ему лучше, - уклончиво ответил Комак.       - Полагаю, в науке появится новое направление?       - Может быть, позже. Эксперименты в этой области затруднительны. Слишком много переменных. Да и вопрос этичности... Так что пока все данные будут засекречены. Вам и еще нескольким людям нужно будет подписать документ о неразглашении. Формально - ничего не произошло. Надеюсь, вы понимаете.       Ага! А с фазером он по Академии бегал просто так. Разминки ради...       - Ваши же действия будут объяснены, как участие во внеплановых учениях. Проверка готовности службы безопасности.       А вот теперь сохранить спокойствие оказалось непросто.       - То есть... - неверяще начал он.       - Вы свободны. Вам не предъявят обвинений, - черт, адмирал сказал это так, словно в этом нет ничего особенного! Видя выражение лица кадета, Комак все-таки добавил: - Вы спасли жизнь кадету Академии. Не скажу, что считаю ваши методы допустимыми, но в сложившихся обстоятельствах вынужден признать их уместными. Суда не будет, вы свободны. Однако надеюсь, впредь подобных инцидентов не повторится.       А уж Лен-то как на это надеялся! Однако не обольщался...       - Спасибо, - что еще сказать, он не нашелся.       - И, Леонард, зайдите, наконец, в санчасть. Вы плохо выглядите.       Ага, будешь тут хорошо выглядеть, как же...       Что ж, в лазарет он и направился, не для того, правда, чтобы залечивать разбитую рожу, просто хотелось убедиться, что с одним придурком все в порядке.       МакКой был знаком со многими сотрудниками санчасти и надеялся, что для него сделают небольшое исключение и дадут навестить Кирка. Он не ошибся, ему указали на нужную дверь без лишних расспросов.       Выглядел Джим паршиво, да и чувствовал себя, судя по расфокусированному взгляду и болезненно сжатым губам - не лучше. Однако Лен застал его за весьма интересным занятием. Голубоглазое проклятье Академии сосредоточенно ковыряло вилкой в медицинской аппаратуре, явно пытаясь вывинтить механизм оповещения врачей. Сбежать собирался, видимо.       - Боунз! А я как раз тебя искать хотел. Мне сказали, что тебя уводила охрана! - голос был еще слабым, но это не смогло бы заставить Кирка заткнуться. - Вот, стоило мне ненадолго исчезнуть, как ты уже допрыгался до гауптвахты! И что ты нарушил?       - Не твое дело, - хмуро отозвался МакКой, отбирая у друга вилку. - Курил в неположенном месте!       - За это не изолируют! - с подозрением прищурился Джим. Он, конечно, все понял, но просто сказать "спасибо" было бы не в его духе. Да и доктору этого не то виноватого, не то благодарного взгляда было более, чем достаточно.       - Ну, раз тебя отпустили, то вытащи меня отсюда, а?       - С какой стати?! - возмутился Лен. Джиму явно валяться предстояло еще долго, и в лазарете для этого самое место.       - Ну Боунз! Я вообще больницы не выношу... И кормят тут невкусно! И заставляют пить какую-то гадость, а она горькая и все равно не помогает! И уколы они делают больнее, чем ты! У меня даже синяк на шее остался! А еще они сказали, что у меня стресс, и натравили на меня психотерапевта! И вставать не разрешают! А если я проваляюсь еще хоть полчаса, у меня пролежни появятся! Ну вытащи меня! Я буду болеть в общаге, там лучше! - заныл Кирк, глядя на друга честными-честными голубыми глазами.       - Какие пролежни, Джим, ты тут и трех часов не провел!       - Вот! Еще и трех часов не прошло, а я уже на стену лезть готов!       Так, ладно, раз может болтать, значит, жить будет. Можно о нем не волноваться.       - Ничего, страдай, тебе полезно! - заявил МакКой, выходя из палаты.       Едва дверь закрылась, как перед ним возник начальник лазарета. МакКой помнил его еще с того случая на абитуре. Да и некоторые занятия тот вел...       - Ему-то полезно, Леонард, а я за что страдаю?! Может, правда заберешь его отсюда? Ну что он тут мне работу коллектива срывает? Он уже весь персонал достал! Психолога нашего довел, она теперь увольняться хочет... Половину медсестер соблазнил... У врачей от него заикание... Ну забери, а? А я тебе зачет автоматом поставлю! - умоляюще глядя на МакКоя, принялся уговаривать главный медик Академии.       Хм, даже интересно, как Кирк за три часа в полуживом состоянии ухитрился осуществить все вышеперечисленное...       Эх, можно бы было, конечно, оставить Джима тут до утра и только потом забрать... Лену б тогда не то что зачет, ему б половину экзаменов автоматом поставили... Но коллег жалко стало...       Кое-как дотащившись до комнаты, Кирк сразу схватил Гиппократа, заявив, что страшно по нему соскучился. МакКой попробовал отобрать триббла, но Джим сказал, что у него стресс, а урчание этих животных обладает успокоительным действием. После чего - мгновенно отрубился в обнимку с трибблом.       МакКой посмотрел на спящего друга. Вот удивительно: Кирк побывал там, куда Лен и врагам бы попасть не пожелал, пережил то, о чем подумать страшно... Но ни хрена не изменился. Ни капельки. Ни взрослей не стал, ни серьезней... Даже во сне, и то улыбается...       И странное дело, но МакКой был сказочно рад этой способности Кирка оставаться собой, несмотря ни на что... Может быть даже, он был по-настоящему счастлив, первый раз за хрен знает сколько времени.