А, может, неизвестные чувства?

За обедом Драко непринужденно смеялся в компании Панси и Забини, при этом скрывая нарастающее волнение. Бунт первокурсников затих. То есть те, кто после появления Авенкорда порывались устраивать своевольные вылазки и дебоши, мотивируя это тем, что «они так чувствуют, видите ли», внезапно резко присмирели. Во что-нибудь другое Драко еще бы поверил, но в то, что первокурсники разом научились дисциплине, - увольте. В подтверждение его слов посередине слизеринского стола внезапно началось брожение. Драко кивнул Панси. Через пять минут к нему за шкирку с гордым видом девушка приволокла двоих первокурсников. Один - худенький черноволосый мальчик с упрямо сжатыми губами, невзрачный, щупленький, бледного вида, но с черными глазами, ярко сверкавшими, - Драко невольно вздрогнул, уж больно сильно тот напомнил ему Снейпа, - и бойкая девчушка с разноцветными хвостиками. Малфой нахмурился, насколько он помнил, она была одна из тех, кто как раз и устраивал всевозможные бунты. Интересно, что на этот раз... Малявка была не робкого десятка и с вызовом смотрела на старосту, демонстративно вздернув свой курносый носик. - Отпусти, дылда. - Чего? - Панси на всякий случай неверяще встряхнула девчушку, на что та яростно зыркнула снизу вверх на нее, но повторять не решилась и решила сменить тактику, буркнув: - Чего-чего? Из-за стола чего дернула? Еще и с этим дегенератом? Драко с улыбкой отставил бокал. Да уж, вот эта змейка точно со слизерина. - А не фиг было ему на штаны пирог левитировать. - Это была не я. - А твоя палочка говорит обратное... - Сказала же: это была не я. - А кто же тогда? - Да без понятия! Но не я! - Может, еще скажешь, что кто-то взял твою палочку? - Вот с этим и разбирайся лучше, займись делом. Глядя на взбешенную Панс, Драко со смехом перехватил инициативу, жестом остановив подругу и подмигнул девчушке. - Нравится? - Кто? - та распахнула ротик и с удивлением посмотрела на него. - Он, - Драко кивнул на растерявшегося парня. - Чего? Да он... да я... да он сам! Да вообще, он полумаг, у него папочка в ведьму втрескался, а мы потом расхлебывай! Да он до сих пор как дикий смотрит на лестницы Хогвартса. Да уж, кого-то этот тип ему напоминал. - Чего ж тогда ты ему пирожок на штаны уронила? - Драко вплотную приблизил свое лицо к девчонке, так что она растерялась. Драко усмехнулся. - Решила с него штаны стянуть - делай это в другом месте, за обедом вспоминай все правила этикета, или мне твоим родителям сообщить, Азриэлла? - Не надо родителям! - девчонка опустила взгляд и ненавистно буркнула. - Еще раз замечу - выпорю! - Но... - Выпорю! - Драко спокойно отпил сок. - За обедом! - Но... - При всех! Или не веришь? - Драко приподнял бровь, усмехнувшись. Девчонка вспыхнула и убежала. Парень проводил ее взглядом и вопросительно уставился на Драко, чувствуя, что пришла его очередь. - Ну? Чего уставился? Ты на факультете Слизерина! Научись давать отпор! - Но она же девочка! - Она - слизеринка! - жестко отбрил Драко, внимательно смотря на юношу. - Еще раз замечу, что позволил ей подшутить так над тобой, - запру вас вдвоем! В чулане! На время всего обеда! Глаза парня наполнились ужасом, и он судорожно кивнул. - Можешь идти! Панси удовлетворенно смотрела на Малфоя. Решив проблему, он спокойно вернулся к беседе, незаметно и галантно отодвинув для нее стул. Она точно понимала, за что его можно любить. И она никому не позволит причинить вред ее герою... и Гермионе. Девушка немного нахмурилась, присаживаясь. С какой это радости сейчас мысль пришла о этой заучке? Подумаешь, с ней интересно. Ну да, не такая уж она и заучка, а еще она очень добрая и самоотверженная, но это не повод ставить ее в ряд с Драко. Нахмурившись, девушка ожесточенно вцепилась в нож, разрезая стейк, не замечая грустный взгляд карих глаз с гриффиндорского стола. Гермиона не могла есть. Точнее, очень хотела, но не могла. Ее мысли невольно вращались вокруг темноволосой слизеринки, и поневоле взгляд тоже. Сколько бы раз она не отводила его - через минуту она понимала, что опять смотрит на Панси. С ней хотелось разговаривать обо всем, более того, какие-то свои женские секреты она могла обсудить только с ней. С Гарри, конечно, тоже можно, не про все, а с Роном - сложно было признаваться, но за те несколько дней, что они с Роном мало виделись, ей стало намного легче и комфортнее. Рон в свою очередь хмуро уплетал пирог, старательно пряча от друзей глаза. Ему было стыдно. Он так редко с ними виделся, но иначе никак не мог. Они разом куда-то исчезли. Гарри рвался к своему белобрысому выскочке, а Гермиона начала где-то пропадать. Вначале он даже вздохнул свободнее, они в последнее время только и делали, что лаялись друг с другом, потом думал, что у нее появился кто-то другой, но в этот момент как раз его как-то поймал Блейз. Шутка за шуткой, но этот испанский красавец сумел тогда вывести Рона из депрессивного состояния. Хуже всего было то, что в последнее время Рон поневоле, находясь рядом с Забини, начинал понимать, отчего тот притягивает всех девушек и некоторых парней. Великолепный мускулистый торс, пряный аромат тела, гладкая кожа, жгучий взгляд понимающих глаз, белоснежная улыбка - Рон иногда старательно отгонял от себя мысли о том, как, наверное, тот приятно целуется, как крепко может обнимать. Особенно тяжело было сдерживать эти мысли, когда Блейз по-дружески приобнимал его за плечо, что-то рассказывая. Гарри в этот раз смотрел на Драко и тут же переводил взгляд на шармбатонцев, особенно на Дайона Прюэ. В глазах уже рябило. Мерлин, как же они похожи! Драко, Прюэ, Антруаз - все блондины, у всех трех идеальные манеры. Гарри демонстративно схватил кусок пирога и откусил. А начхать! Не будет он его ножичком разрезать! При этом он со злобной радостью отмечал, что все равно его Драко дает фору этим двум. Видно было, что, несмотря на манеры Прюэ, он может разговаривать только о себе. Чем-то он напоминал Драко, но у того даже на первом курсе была свита, у Прюэ же не всегда получалось захватить внимание аудитории за столом, его слушали скорее из-за его статуса. Антруаз здесь побеждал его, обаятельно перехватывая диалог. Вот его любили, но зато не всегда он мог демонстрировать идеальные светские манеры, за что его подкалывал довольный Дайон. За столом шармбаттонцев чувствовалась какая-то шаблонность, но эти два персонажа немного разбавляли общую картину. Драко же сочетал в себе лучшие качества этих двоих. За столом слизеринцев он действительно выделялся, как Принц. По обе стороны от него расположились Панс и Блейз, даже отвлекшись, Малфой всегда транслировал идеальные манеры, при этом непринужденно втягивая в диалог всех, кто сидел в радиусе видимости. Каждый раз, когда Гарри смотрел на него, он восхищался, гордился и ревновал. Безумно. Он понимал, сколько сил и терпения Драко приложил, чтобы быть тем, кем был сейчас. За всем этим величием и напускным сарказмом скрывается до сих пор маленький мальчик, порой Гарри его видел в том, как Драко прижимается к нему, как по-детски улыбается, по тем моментам, когда он вместе с ним мог дурачиться, и ради этих моментов он готов сделать все, ради Драко. За обедом больше никаких казусов не наблюдалось, лишь профессор языковедения незаметно баюкал дрожащую левую руку. Зелье Силы каждый раз требовало все новых и новых жертв, и не всегда жертвы находились тихие и покладистые. К счастью, под перчатками никому особо не видно длинную, с рваными краями рану во всю ладонь.