А, может, неизвестные чувства?

Драко аккуратно, с палочкой наперевес шел вдоль стен до гостинной Гриффиндорцев, ругая себя, как самого последнего маглорожденного. Он, потомок величайшего из родов, Малфой, украдкой пробирается в гостиную факультета, который на дух не переносит, за исключением лишь одного его студента. Мир сошел с ума. Конечно, ведь выбора уже не осталось - надо было срочно обсудить с Гарри происходящее. На территории Слизерина нельзя, там снует его папаша, в кабинете - могут подслушать. А у гриффиндорцев его точно искать не будут. Хотя нет, больше всего хотелось просто увидеть Гарри. После бессонной ночи просто обнять его, рассказать про то, что видел, пожаловаться, ощутить крепкие надежные объятия, да просто оказаться рядом с Гарри уже. Он ненавидел этот проклятый Турнир! Ведь так уже все было хорошо - никаких шармбатонцев, никакой свадьбы, никакого Авенкорда-Антруаза, только он и Гарри. Вот так, тихонько погруженный в свои мысли, Драко и надеялся дойти до гриффиндорцев, пока его не втянули в один из многочисленных ответвлений коридора. Тихо взвизгнув, он наугад пнул незнакомца. О том, что он попал в цель, его известил сдавленный выдох, а затем с злорадной усмешкой Драко опознал Прюэ. Тот невольно поморщился и с улыбкой потер бедро, продолжая, впрочем, удерживать Драко за запястье. - Так-так-так, и куда моя любовь направляется? - Трахаться! - брякнул Драко, с вызовом глядя на растерявшегося Дайона. Он давно понял, что вызывающее поведение ставит того в тупик. Дайон удивленно и растерянно посмотрел на него, после чего, быстро придя в себя, притянул к себе ближе, свободной рукой взяв острый подбородок блондина и мурлыкающе протянув: - Так чего далеко ходить, раз я здесь? Драко ухмыльнулся и состроил невинную мордочку: - Ты не моей породы! - А кто тогда твоей? Может быть, Поттер? - резкий рывок за волосы заставил болезненно сморщиться и поднять голову. Жадный засос в шею заставил воздух замереть на вдохе, и Драко с ненавистью посмотрел на довольное лицо нахального блондина. Этого он точно не простит ему. - Может быть и Поттер! Он посообразительней будет! - В чем это? - насмешливо процедил шармбатонец, намериваясь продолжить. - Остолбеней! Яркий луч, вырвавшись с конца палочки, заставил его застыть с открытым ртом, пока Драко резко дернулся в сторону и тут же саданул ему под колено. - Он точно знает, что первым делом надо следить не за своей, а за чужой палочкой, дебил! Поправив прическу, Драко пулей рванул по коридору. К черту осторожность, самая ужасная встреча уже состоялась. Засос. Гарри глаз не сводил с этого синего пятна на белоснежной коже, пока Драко что-то рассказывал. Он смотрел исключительно на его шею. Засос. Чужой. Хотя нет, наверное, Драко просто ударился так. Шеей. О круглый стол. Или сам себе сделал. Руки невольно дрожали, на глаза наворачивались предательские слезы, но он продолжал улыбаться, смотря на возбужденного блондина. Что он там говорил? Сон? Какой сон? Наконец, Драко застыл, внимательно и настороженно приглядываясь к Гарри. Гарри смог лишь также, улыбаясь, подойти и крепко обнять его. Блондин наконец расслабился и выдохнул, объятия успокаивали, он благодарно уткнулся в смуглую грудь, доверчиво шмыгнув носом. Пальцы Гарри скользили по белоснежным прядям, немного баюкая и успокаивая, пока ловко не коснулись шеи, и гриффиндорец тихо прошептал: - Кто? Черт! Драко совсем забыл. Осторожно отстранившись, он произнес: - Понимаешь, по дороге к тебе меня поймал Дайон. - Убью! Ласковый голос Гарри заставил поежиться. Он тут же дернул краснеющего гриффиндорца и прижал к себе, зажмурившись. - Да успокойся ты! У нас и так мало времени для того, чтобы побыть вдвоем! Ты мне скажи, у тебя похожее было с Волан-де-Мортом, как у меня с моими снами? - Какими снами? - У-у-у-у-у-у! - Драко бессильно затряс Гарри: -Я тебе только что полчаса рассказывал! Неужели все гриффиндорцы настолько безнадежно тупы? Гарри обиженно прикусил губу. В этот момент портрет мягко отошел в сторону, явив взбешенного Малфоя-старшего, Нарциссу и довольного Дайона. Драко закатил глаза и уткнулся в золотисто-красную мантию. Кажется, он начинал понимать, каким способом Прюэ надеется взять вверх - грубой папиной силой.