***
Салли за рукав вытащила Джона обратно в бальный зал, намереваясь избежать отца, и всё время болтая о музыке. - Мои источники сообщают, что ты встретил кого-то интересного. Возможно, достаточно интересного для тебя? Джон резко посмотрел на свою подругу. С чего она решила, что его заинтересовал мистер Холмс? Как она… - Джулия видела, как ты не так давно оживлённо разговаривал в городе с каким-то офицером, – Салли беспечно прервала слегка панический ход его размышлений. О. Не Холмс. Мориарти. - Кажется, вы были поглощены беседой, и ничто не могло отвлечь вас, – она посмотрела на Джона, когда они остановились у столика с прохладительными напитками. Джон поставил пустой бокал и взял другой, игристая жидкость сверкала в свете свечей. Джон усмехнулся, желая, чтобы его сердце немного замедлило ритм, прежде чем ответить. - Это был мистер Мориарти. И я думаю, он достаточно интересен, – он улыбнулся поверх бокала с шампанским и подмигнул. - Интересен? – Салли закатила глаза. – Как мне сказали, он и в самом деле очень красив, – она осмотрела комнату, и Джон заметил, что её взгляд останавливался на нескольких людях в красной военной форме, слоняющихся по залу или танцующих в центре комнаты. – Ты представишь меня, если он здесь? - Я представил бы, если бы он был здесь, Салли. Но, похоже, сегодня его нет среди присутствующих. Он и друг мистера Лестрейда, мистер Холмс, немного... не в ладах, так что не удивительно, что его здесь нет. Салли издала разочарованный вздох, прежде чем её взгляд скользнул через плечо Джона, где замер, а потом стал подниматься вверх, так как она смотрела на кого-то, видимо, довольно высокого. Глаза девушки немного расширились. Джон почувствовал, что позади него кто-то стоит, и напряжённая дрожь пробежала по спине. - Добрый вечер, капитан Уотсон, – произнёс отчётливо узнаваемый баритон, и грудь Джона словно сдавили холодные щупальца, которые продолжали стягивать её всё плотнее. Взгляд Салли скользнул по Джону, что-то в выражении его лица заставило глаза девушки распахнуться ещё больше, прежде чем она вновь посмотрела на человека, стоящего за ним. Вздохнув, Джон шагнул в сторону и повернулся. Он считал, что ему повезло, что он не застонал вслух. Мистер Холмс был одет в сюртук и бриджи тёмно-серого цвета, выгодно подчёркивающие его длинную стройную фигуру. С такого близкого расстояния, Джон мог видеть тонкие светло-серые полоски по всей длине костюма, которые подчёркивали высоту мистера Холмса. Жилет под сюртуком был с орнаментом из бледно-голубых и серых «огурцов», что, должно быть, было выбрано специально, потому что подчёркивало неземные глаза мистера Холмса. Его галстук был сделан из тёмно-синего шёлка, и Джон слегка улыбнулся и кивнул сам себе. По какой-то необъяснимой причине ему понравилось, что он заметил и правильно определил то, что оказалось привычкой мистера Холмса. Этот человек имел склонность к смелым цветам, несмотря на его временами суровый образ. Он выглядел ошеломляющим. - Мистер Холмс, – поприветствовал Джон, отчаянно надеясь, что тот не услышал, как дрогнул его голос. Надежды Джона не оправдались, поскольку он заметил, как дёрнулись губы мистера Холмса. Они смотрели друг на друга в течение нескольких секунд, пока Салли вежливо не кашлянула, выводя их из ступора. - Могу ли я иметь честь пригласить Вас на следующий танец, капитан Уотсон? – Голос мистера Холмса был очень серьёзен, а жёсткие морщинки вокруг рта выдавали его напряжение. Джон был ошеломлён настолько, что его челюсть отвисла от изумления. Он услышал, как Салли задыхается, прикрыв рот рукой, но не мог повернуться к ней. Сглотнув, несмотря на внезапную сухость во рту, Джон собирался ответить отказом, но это был всего лишь порыв. Манеры настолько хорошо были вбиты ему в голову, что он произнёс: - Можете. Что-то промелькнуло в глазах мистера Холмса, но Джон не смог интерпретировать, что это означало, прежде чем Холмс кивнул в знак согласия и бодро зашагал прочь. Как только он растворился в толпе, негромко хлопая серыми фалдами сюртука, Джон осел, а плечи его резко опустились. - О чем я думал? Я... Я идиот. Салли не сразу на это ответила, но её комментарий привлёк внимание Джона больше всего из того, что она говорила за всё время их знакомства. Когда он посмотрел на неё, девушка нахально улыбнулась, и, наконец, произнесла: - Что-то мне подсказывает, что ты найдёшь его очень приятным, Джон. Если не сейчас, то позже. - Я думаю, нет, – ответил Джон, но он не смог заставить себя посмотреть ей в глаза, когда это говорил.***
Музыка возобновилась, её устойчивый повторяющийся ритм совпадал с ритмом сердцебиения Джона. Это не было трудно, или больно, или унизительно. Это был всего один танец. И он мог позволить себе этот танец. Мистер Холмс положил руку с длинными тонкими пальцами себе на бедро и поклонился, наряду с другими танцорами, выстроившимися в линию параллельно с ним. Линия Джона зеркально отразила эти движения, а затем каждый сделал шаг вперёд, пока он и мистер Холмс почти не коснулись друг друга, оказавшись на расстоянии ладони. Джон протянул руку мистеру Холмсу, который взял его ладонь после секундного колебания. Его пальцы, сжавшие пальцы Уотсона, были тёплыми, и Джон попытался проигнорировать дрожь, которую он чувствовал в том месте, где их кожа соприкоснулась. - Я люблю танцевать, – сказал Джон, желая нарушить неловкое молчание между ними. - Действительно. Это весьма бодрит, – мистер Холмс выглядел так, словно бы предпочёл делать в это время что-нибудь ещё, его лицо скривилось. Джон был удивлён, потому что он предпочитал видеть в происходящем юмор момента, нелепость ситуации, когда они кружились друг вокруг друга. Он ухмыльнулся. - Теперь Ваша очередь что-нибудь сказать. Я упомянул что-то о танце, теперь Вы должны сделать замечание о присутствующих или числе танцующих пар. Мистер Холмс странно посмотрел на него. - Вы хотите, чтобы я сказал что-нибудь о присутствующих? – Он быстро обвёл взглядом людей вокруг. – Как Вам будет угодно. Человек справа. Его туфли жмут и причиняют сильную боль. Он танцует со своей… – Холмс посмотрел на партнёршу мужчины. – Сестрой, потому что его жена сейчас с кем-то более молодым и привлекательным, чем он. Женщина справа от меня беременна, и прямо сейчас она чувствует себя плохо, но не хочет говорить об этом мужу, потому что он хорошо проводит время, и таким образом она будет страдать молча, пока он не выпьет ещё несколько бокалов, и она сможет уйти с матерью, которая наблюдает за ними из-за моей спины. Человек, опирающийся на стену… Джон рассмеялся и поднял руку, чтобы притормозить мистера Холмса от продолжения. - Нет. Пожалуйста, оставьте бедных людей в покое. Этот человек был абсолютно ужасающ в своём отсутствии краткости, когда он разбирал людей «по косточкам». - Как Вам будет угодно, – снова сказал мистер Холмс, и, прищурившись, посмотрел на Джона. – Как насчёт Вас? Могу ли я рассказать что-нибудь о Вас? То, как он это произнёс, как он смотрел на Джона, словно тот находился под объективом микроскопа, расстраивало. Джон мог бы сослаться на усталость от танца, если бы кто-то в тот момент вздумал спросить его об одышке. - Если это развлечёт Вас. Мистер Холмс внимательно осмотрел фигуру Джона, останавливаясь здесь и там, но Джон знал, что ему это не нужно. Он видел все, что он должен был, с первого взгляда замечая все детали, словно Джон был перед ним голым. - Ваша одежда новая, и не соответствует Вашему обычному стилю, особенно яркие цвета Вашего жилета. Сапоги не новые, но хорошего качества, и Вы носите их некоторое время, достаточно долго, чтобы успеть воспользоваться услугами сапожника. Вы хотите быть замеченным, но не хотите затмить своих сестёр. Это является новым для Вас желанием – быть заметным – и это Вас немного смущает. Вы больше, чем просто неплохой танцор, и я бы сказал, что Вы узнали, что следует добавить к Вашему природному таланту немного позже, в частности, в армии и, возможно, в Индии. И я держу пари, Вы знаете несколько танцев, которые никогда не были бы позволены на вечерах, подобных сегодняшнему, – мистер Холмс небрежно повёл рукой вокруг, чтобы указать на людей, кружащихся в танце. Джон почувствовал, как тёмно-алый румянец пополз вверх по шее, обжигая уши и скрываясь в волосах. Холмс продолжал: - Сегодня Вы ещё не ели, хотя выпили... два бокала шампанского, а день Вы провели, с большим удовольствием катаясь на лошади по окрестностям, прежде чем собрались на этот вечер. Мистер Холмс замолчал, и Джон с трудом сглотнул, именно тогда, когда их руки вновь встретились. В этой части танца, их ладони и предплечья были прижаты друг к другу, пока они медленно кружили друг друга по залу. То, что Джон делал сотни раз в течение своей жизни теперь ощущалось совсем по-другому, и напряжённость момента угрожала уничтожить его. Их взгляды встретились, и остальная часть комнаты словно растворилась вдалеке. Лицо мистера Холмса было непроницаемо, но его глаза благодаря работе ума были живыми и яркими. Шерлок Холмс был блестящим человеком, но он уже знал об этом, и потому Джон не собирался ещё больше раздувать его эго. - Я был удивлён, увидев Вас в Меритоне на днях, – глаза мистера Холмса стали непроницаемыми так быстро, как если бы Джон погасил свечу. Они отошли друг от друга синхронно с другими парами. Рот Холмса немного скривился. – Вы часто ходите в город со своими сёстрами? - Да, когда погода позволяет. Это отличная возможность познакомиться с новыми людьми. Например, когда Вы и мистер Лестрейд встретили нас, мы только что совершили новое знакомство. В глазах мистера Холмса происходила борьба. Джон не мог видеть, что именно происходит, но он чувствовал это, даже если они отворачивались друг от друга в соответствии с танцевальными фигурами. - Мистер Мориарти очень легко заводит друзей, так же легко, как паук плетёт свою паутину. Но способен ли он сохранять дружбу, которую когда-то обрёл? – Два красных пятна маками распустились на щеках мистера Холмса. - Интересно, – настала очередь Джона внимательно изучать мистера Холмса. Тот был, несомненно, взволнован. Его резкие черты, возможно, не передавали всю тревогу, но язык его тела кричал об этом; острые, резкие движения сменили естественное изящество. Мистер Холмс заметил изучающий взгляд партнёра. - Могу я спросить, что Вы делаете? - Ничего, кроме того, что пытаюсь понять ваш характер, мистер Холмс. - И? - Многие Ваши черты меня озадачивают. Музыка закончилась, и вокруг них начали раздаваться вежливые аплодисменты. - Вы умный человек, капитан Уотсон. Я надеюсь, что Вы используете свой ум, чтобы постичь истину, – поджав губы, мистер Холмс коротко поклонился и развернулся на каблуках, оставив Джона стоять посреди бальной залы.***
Стоя у стены бальной залы, он потягивал третий бокал шампанского, чувствуя, как пузырьки поднимаются к макушке и остаются там, делая голову лёгкой. Джон всё ещё ничего не ел, и подумывал о перемещении в комнату со шведским столом, но продолжал стоять как вкопанный. Он тайком наблюдал за мистером Холмсом, когда тот стоял рядом с группой джентльменов, слушая и иногда принимая участие в их разговоре, хотя на самом деле не проявлял интереса к тому, о чём говорилось. Задыхаясь, к Джону подбежал мистер Андерсон, который уж точно не был желанным собеседником. - Это мистер Холмс? Брат моего дорогого сэра Майкрофта Холмса? – Казалось, он испытывал головокружение, и Джон почувствовал его трепет. - Это он, мистер Андерсон, но… - Я должен немедленно ему представиться! – Мистер Андерсон хлопнул в ладоши и начал разворачиваться. - Но мистер Андерсон! Он сочтёт это дерзостью, – но мистера Андерсона уже не было рядом, он решительно прорезал толпу, приближаясь к мистеру Холмсу. Острое смущение накрыло Джона как волна, когда мистер Андерсон прервал разговор небольшой группы. Объект его внимания, казалось, не заметил его, так что он повысил голос, чтобы его, наконец, заметили. - Мистер Холмс! Шум в комнате вокруг них тотчас же стих. Мистер Холмс обернулся, глядя на мистера Андерсона с таким выражением ужаса, что Джон не мог более наблюдать за происходящим. Он развернулся на пятках и ушёл в ближайшую комнату. Там было тихо, две небольшие группы людей играли в карты, хотя никто, казалось, не сосредотачивался на игре очень внимательно. Джон тяжело оперся о дверной косяк, просто наблюдая и пытаясь забыть о сцене в другой комнате. Он был доволен, что ушёл, и это место казалось ему отличным для передышки. Таковым оно и было в течение почти пятнадцати минут до появления Гарриет и её друзей, ворвавшихся в дверь на противоположном конце комнаты. Они расположились так, чтобы видеть гостей в банкетном зале. Джон мог слышать её громкий голос и голоса её одинаково неприятных друзей, которые хихикали и указывали на гостей. Джон съёжился и отправился на поиски тихого места, где он мог бы переждать позор своей семьи. Стремясь уйти подальше от праздничного шума, он бродил по коридору и обнаружил не виденный ранее поворот. В этой части дома было тише, и Джон вздохнул от облегчения, напряжение по капле вытекало из него. Выбрав дверь наугад, он открыл её, радуясь абсолютной темноте и благословенному молчанию. Он скользнул внутрь и закрыл тёмную дверь за собой, сразу расслабившись от облегчения. До тех пор, пока не услышал тихий шорох ткани в другом конце комнаты, а затем глубокий бархатистый голос. - Вы потерялись, капитан Уотсон?