Шепот ветра

В течение следующей пары дней я пытался вернуть Виолетте хотя бы желание жить, но пока что тщетно. И, говоря откровенно, я понимал ее. После такого, удивительно, что она, вообще, не бросилась под машину, когда бежала домой (подобные мысли, как правило, приводили меня в ужас). Иногда моя забота даже немного раздражала Виолетту. В основном, это случалось, когда, сидя за столом, я уговаривал ее поесть. Она тогда хмурилась и начинала что-то недовольно бурчать. На четвертый день я снова кормил ее почти с ложечки. - Тебе нужно поесть, Вилу! Где это видано – из-за урода-парня морить себя голодом! Пожалуйста, поешь! - Перестань, Федо! – воскликнула Виолетта, в сердцах ударив кулаком по столу. – Я ведь не маленькая, в конце концов! Ты ведешь себя, как… - Как хороший друг? – оборвал я ее. - Да нет, - покачала головой девушка. – Скорее, как брат. - А хороший друг и должен вести себя, как брат, - заметил я. – Это – мое мнение. И все-таки, ты должна поесть, Вилу! - Ну, хватит! – взмолилась Виолетта. – Это выглядит просто нелепо! - А мне без разницы, как это выглядит! Пусть меня считают кем угодно, а только я все равно поставлю тебя на ноги! И это, поверь, будет гораздо сложнее сделать, если ты продолжишь так издеваться над собой! Да и надо мной, если честно. Тирада подействовала. Виолетта зачерпнула ложкой немного каши и отправила ее в рот. И только тогда я спокойно взялся за свой завтрак. Когда с едой было покончено, я предложил пойти, погулять возле дома. - Может, лучше побудем у меня? – засомневалась Виолетта. - Нет уж, - отрезал я. – Ты не можешь вечно сидеть в четырех стенах, Вилу! Тебе нужно сменить обстановку! Мы вместе вышли на улицу и присели на крыльцо. Виолетта так давно не была на воздухе, что невольно занервничала и заерзала. - Все в порядке, Вилу, - улыбнулся я, коснувшись ее плеча. – Не бойся, все в полном порядке. - Один ты у меня остался! – простонала та, прижавшись ко мне. – Одному лишь тебе я могу доверять, Федо! От этих слов вкупе с неожиданным объятием мне стало очень тепло и хорошо. Но показывать этого нельзя, иначе она подумает… Ну, то есть, заподозрит… - Ты недооцениваешь тех, кто рядом с тобой, - тихо произнес я, поглаживая ее по спине. – Сеньор Кастильо, Ромальо, Ольгитта, Анжи – они все любят тебя и никогда не предадут. Кроме того, я абсолютно уверен, что, как минимум, Макси и Нати займут нашу сторону. - Но сейчас рядом только ты, Федо, - не унималась Виолетта. – И, если честно, меня это устраивает. Ты один меня понимаешь. И утешаешь. Сердце мое затрепетало в грудной клетке. Она рада, что я здесь! То есть, конечно, я это и раньше знал, но теперь окончательно убедился, и потому безумно счастлив! Но, опять же, пусть это самое счастье распирает меня только изнутри! Нельзя показывать его! Просто нельзя. - Да, - вздохнул я. – Боюсь даже представить, что бы с тобой происходило, не будь меня здесь… Тут я замолчал, потому что почувствовал внезапное озарение. Да ведь это все… Это все произошло… - Федо? – отстраняясь, позвала Виолетта. - Господи, да ведь этого всего могло и не быть! – застонал я, обхватив руками голову. - Что с тобой? – занервничала Виолетта. - Это я во всем виноват! – не поднимая головы, запричитал я. – Все из-за моего приезда сюда! - Да что ты такое говоришь, Федо? - Разве не ясно? Если бы я не приехал сюда, Ольгитта на меня бы не чихнула! А если бы она не чихнула, я бы не заболел! А если бы я не заболел, ты бы изначально согласилась пойти на вечеринку! Леон бы знал это и не стал… - Федо! Федо, успокойся! – оборвала меня Виолетта. – Не смей себя винить, ты понял?! В произошедшем твоей вины нет! Раз Леон – такая сволочь, он попался бы на чем-нибудь другом, рано или поздно! К тому же, сейчас ты рядом, и утешаешь меня! Я не знаю, как пережила бы подобное самостоятельно! Наверное, никак. И, пожалуйста, перестань заниматься самобичеванием! Я поднял голову и посмотрел в глаза своей подруге. Удивительно, но в них совсем не было упрека, хотя, почти по моей вине она сейчас так страдает. - Ты, правда, на меня совсем не сердишься? – уточнил я. - Ох, Федо, ну, за что мне сердиться? – вздохнула Виолетта. – Ты ставишь меня на ноги, не отходишь ни на шаг и поддерживаешь так, как только можешь! И выбрось всю эту чушь со своей виной из головы! Если бы ты не приехал, а я обнаружила Леона при других обстоятельствах… Тогда, не сомневайся, страдать бы мне в гордом одиночестве! Так что… могло быть и хуже, правда? От этих слов мне стало гораздо легче. Раз Виолетта не сердится, значит, все в порядке. В конце концов, она права: могло быть и хуже. А если бы ей, и впрямь, пришлось переживать предательство Леона в одиночку? А если бы она не выдержала и что-нибудь с собой… На мгновение я ужаснулся собственной мысли. Нет, лучше уж, как есть! - Конечно, - вздохнул я, обнимая подругу за плечи. Она же не спешила отвечать на эти объятия, но и сопротивляться, тоже не спешила. Нет. Вместо всего этого, Виолетта… улыбнулась. - Не знаю, как это у тебя получается, - изрекла она, - но каким-то образом ты любыми словами или делами ухитряешься лечить мне душу! - Боже, как мне не хватало твоей улыбки, Вилу! – рассмеялся я. Тебе, действительно, легче? Ответить Виолетта, однако, не успела, потому что во двор вдруг заехала машина синьора Кастильо. Вот, черт! А я совсем забыл, что он приезжает именно сегодня. Ну, хотя, при таких обстоятельствах, это неудивительно. Поспешно убирая руку с плеч подруги, я невольно отметил, что улыбка с ее лица исчезла. Да уж, синьор Кастильо явно не вовремя! - Мы с тобой еще поговорим Вилу, - пообещал я. – Все будет хорошо! Машина остановилась – и вот, нам уже машет синьор Кастильо. Через секунду, к нему присоединился Ромальо. Да, эта поездка была одной из немногих, в которой нужны были они, оба. - Доброе утро ребята! – приветствовал нас синьор Кастильо, подходя ближе. – Как у вас дела? - Привет, пап, - без улыбки отвечала Виолетта. Чтобы он не заметил плохого настроения дочери, я поспешно протянул руку. - Доброе утро, сеньор Кастильо. - О чем это вы так мило беседовали? – полюбопытствовал тот, тряся мою ладонь. Я перевел взгляд на Виолетту. Интересно, захочет ли она рассказать отцу о своих проблемах? Впрочем, увидев умоляющее выражение лица подруги, я сразу понял – не захочет. Ладно, это мы с ней обсудим позже. Сейчас нужно ее прикрыть. - Ну, мы же подростки, сеньор Кастильо, - отшутился я, - и всегда найдем, о чем поговорить. - А нам с тобой, Герман, совершенно необязательно в это вмешиваться, - встрял в диалог Ромальо, отодвигая синьора Кастильо и, в свою очередь, пожимая мне руку. Я с благодарностью посмотрел на него. Ромальо же просто понимающе мне улыбнулся. Бьюсь об заклад, он все прекрасно чувствовал лучше даже, чем сам синьор Кастильо. Кстати, о нем. Оказавшись отодвинутым в сторону, он обнял Виолетту, которая на объятие ответила, но не улыбнулась и ничего не сказала. Как бы не попасться на такой мелочи! К счастью, тут из дома выскочила Ольгитта. С радостными криками, она подбежала к Ромальо и обняла его. Тот замер на секунду, а затем, деликатно отстранил от себя женщину со словами: - Ольга, личное пространство! Вы же помните! - Ну тебя! – рассмеялся синьор Кастильо, отойдя от дочери. – Я-то знаю, что, за время поездки, ты все время упоминал… - Герман, ты мне больше нравишься, когда молчишь! – насупился Ромальо, но шея у него покраснела так, что нетрудно было догадаться, кого он упоминал. - Как здесь дела, Ольга? – решил синьор Кастильо сменить тему. Прежде, чем ответить, домработница посмотрела сначала на Виолетту, затем, на меня. Мы оба бессловесно просили ее ничего не говорить о странностях в поведении девушки. - Все в полном порядке, - поспешила Ольгитта уверить своего начальника. – Дом в идеальном состоянии. Впрочем, как всег… - Ох, ну, что вы, Ольга! – со смехом оборвал ее синьор Кастильо. – Я ни секунды не сомневался в вашей компетентности! Меня интересует психологическая атмосфера в доме. Например, как обстоят дела у Виолетты? От нее-то я все равно не добьюсь внятного ответа. - Папа! – возмутилась та. - Герман! – с осуждением посмотрев на друга, произнес Ромальо. - А что такое? – пожал плечами тот. – Я имею право знать, почему моя дочь даже не улыбнулась, когда я приехал! - Я и сама ничего не знаю, сеньор Герман! – воскликнула Ольгитта. – О том, что произошло, знает только Федерико! Они ведь все время вместе, и… - Вместе? – удивился ее начальник. – Постоянно? Все взгляды устремились на меня. Кроме, разумеется, Виолетты, которая явно испугалась. Да, кажется, я влип!