Шепот ветра

Утром я проснулся от того, что мама стучала в мою дверь и громко говорила: - Федерико! Сынок! Просыпайся! Ваш самолет вылетает через два часа! Она ушла будить Виолетту, а я вздохнул и начал подниматься. Так, ладно, пора возвращаться в Буэнос-Айрес. На этот раз, навсегда. Я оделся, привел себя в порядок и спустился к завтраку. В столовой сидели мама и Герман, но что с ними было… Оба заспанные, бледные и с кругами под глазами. -Ох! Я так понимаю, желать вам доброго утра не надо? – съязвил я, усаживаясь за стол. - Издеваешься? – в один голос фыркнули они. - Да нет, - рассмеялся я. – Во сколько же вы вчера вернулись, полуночники? - Я не помню, - пробормотал Герман. – А ты, Авра? - Шутишь? – осведомилась та, все еще не глядя на меня. - О! – веселился я. – Плохо дело! - Помолчи! – поморщилась мама. – И так голова трещит! Я с удивлением посмотрел на нее. Она что, выпила вчера? Так ведь в записке было сказано… Ладно, сейчас разберемся! - Что случилось? – спросил я. – Вы, кажется, по делам уходили? - Да, мне вчера позвонила знакомая, попросила срочно приехать. Герман поехал со мной. А знакомая предложила просто посидеть с ней… И, я так понимаю, вы очень круто посидели, - холодно парировал я. – Мам, что происходит? Ты никогда раньше так не пила. Во всяком случае, никогда не страдала от похмелья. - Прощалась с Италией, - пошутил Герман. – А я – со своим одиночеством. - Да ну вас! – отмахнулся я и принялся за бутерброды, которые стояли на столе. Тут Герман поднял на меня глаза и едва не упал. - Оп-па! – воскликнул он. – А что у тебя с лицом? Мама тоже подняла голову и громко ахнула. Ну, в принципе, их можно понять. Выглядел я, и впрямь, неважно. Под глазом у меня все же появился большой фингал, так что веко было довольно сложно поднять. Примерно такого же размера синяк расцвел на скуле, а разбитая губа почему-то припухла. Я не успел ничего сказать, потому что в столовую зашла Виолетта. Она пожелала всем доброго утра, села рядом со мной, посмотрела на меня и нахмурилась. - Доброе утро, Виолетта, - приветствовал дочь Герман. – Так, может, кто-нибудь объяснит, как получилось, что Федерико весь в синяках?! Мы с Виолеттой переглянулись и молчаливо решили все им рассказать – все равно не отстанут. А отговорка типа «упал» явно не прокатит. ТАК упасть просто невозможно. - Дело в том, - начал я, - что мы вчера поздно возвращались домой. Пошли через одно крайне непопулярное место, вот и… - Что? – допытывалась бледная, как полотно, мама. - Ну, помнишь, я рассказывал тебе про такую категорию ребят, которых окрестил пивососами? – спросил я. - Помню. Ты, вроде, говорил, что они ничего не умеют, кроме как пить пиво по подворотням? - Именно. А вчера я с ними подрался. - Господи, Федерико, неужели нельзя было просто пройти мимо?! – всплеснул руками Герман. – Вот, скажи, кто начал первым? - Ну, я. - И зачем, позволь узнать?! – возмутился друг моей мамы. - Папа! – встряла Виолетта. - Что – папа! – бушевал Герман. – Федерико подверг опасности не только свою жизнь, но и твою! Это… - Перестань! – повысила голос Виолетта. – Чтобы ты знал, он полез в драку, потому что защищал меня! А вы тут со всех сторон на него… - Мама и Герман сразу же удивленно переглянулись. Это дало моей подруге возможность продолжить: - Вчера вечером, когда мы возвращались домой, Федерико увидел, что сквер на нашем пути занят этими самыми пивососами. Он тут же предложил мне пойти другим путем, но я громко что-то сказала, и те нас засекли. Они начали приставать ко мне. Федерико заступился. - И сам тоже получил по лицу, - съязвила мама. - Да успокойся, - отмахнулся я. – Мне еще очень повезло. Особенно, если учесть то, что их было одиннадцать человек. - Ничего себе! – присвистнул Герман. – Ох, наверное, я должен извиниться. Прости, что зря упрекнул. И спасибо, что вступился за Виолетту. - Проехали, - отмахнулся я. – И давайте-ка поторопимся, а то опоздаем на самолет. - Ой, верно! – спохватился Герман. – Давай, живее! Федерико, поможешь погрузить вещи в машину? Я поспешно вскочил из-за стола и метнулся наверх за своим чемоданом, а потом мы с Германом быстро перетаскали все коробки и прочее в багажник машины. Примерно, через полчаса мы все уже ехали в аэропорт. Я оглядывал улицы Рима – города, в котором родился, в котором вырос, и к которому привык, безо всякой ностальгии. Ведь, если подумать, что меня здесь держит? Энрике, Деметрио и Росанна скоро тоже переедут в Буэнос-Айрес, а кроме них, у меня здесь и не было ничего хорошего. Мартино и Адель меня предали. Все остальные друзья уже и не помнят, кто я. Вот, сейчас уеду, и никто больше не вспомнит, что жил здесь какой-то Федерико Дельяно… А, впрочем, какое мне до этого дело? Ведь очень скоро мы будем жить по соседству с Виолеттой и Германом! Осенью я вернусь в «Студию» и обязательно дам Леону по морде, а потом буду просто защищать подругу ото всех и вся. Правда, что будет, если она узнает о моих настоящих чувствах, представляю слабо… Но, собственно, почему обязательно узнает? Вдруг мой секрет так и останется со мной? Или однажды я пойму, что больше не люблю Виолетту? Согласен, для меня, это – не самая радужная перспектива, но зато я смогу навсегда остаться рядом с Виолеттой. А что мне еще нужно? Ну, то есть понятно, что я хочу быть ей не просто другом. Но это желание недостижимо, как звезды. А, если это так… Я зависим от общества подруги и, раз у меня есть возможность быть рядом, ею нужно пользоваться.