Шепот ветра

- Ты рехнулся, - констатировал Энрике, когда я закончил излагать свой план. Остальные пока еще приходили в себя после моих сумасбродных идей. Лишь секунд через десять Герман произнес: - Да, Федерико, твой друг прав. - Сынок, но ведь ты этого не сделаешь? – со слезами на глазах спросила моя мама. Меня укололо чувство вины. Ну, вот КАК я мог сомневаться в ней?! Эта женщина не только родила меня, но и воспитала. Она работала в две смены, чтобы иметь возможность поставить меня на ноги. Она не спала ночами, когда я болел. Она с самого рождения старалась оберегать меня от всего плохого в мире. Когда я увлекся музыкой, она нашла мне репетиторов. Она места себе не находила каждый раз, когда я влипал в очередную передрягу. Во время «Реалити» она звонила по десять раз на дню, чтобы просто услышать мой голос. Мама была моим другом по жизни. Какая тут, к черту, ошибка молодости?! И, тем не менее, сейчас я обязан сделать то, что предложил. Конечно же, я люблю маму, но и Виолетту тоже. Хотя, к последней у меня совсем другая любовь. От нее в жилах закипает кровь, сердце отбивает бешеные ритмы, дыхание сбивается безо всяких физических нагрузок… Нет, я просто не могу бросить Виолетту! Ни за что на свете я никому не позволю причинить ей вред и буду стоять за нее насмерть! - Прости, мам, - обратился я к Аврелии Дельяно, - но, боюсь, у нас нет других вариантов. А времени не так много. Ведь сейчас все зависит от терпения тех ребят, правда? - А он прав, - обратилась к Герману Анжи. – В любой момент люди могут ворваться в дом и… В общем, если у нас нет других идей, мы должны рискнуть. - Ну уж нет! – возмутился тот. – Еще я детей под удар не подставлял! - Но эти самые дети могут спасти жизнь ТВОЕМУ ребенку! – возразил Ромальо. - Вот, уж от тебя я такого не ожидал! – вскричал Герман. – Ты, что же, готов поставить на кон жизни ни в чем не повинных ребят?! - Если от этого зависит жизнь Виолетты, то можно и рискнуть! – выпалила Анжи. - А смысл? – напрямик спросил у нее Герман. – Даже если им удастся уберечь мою дочь, она не простит меня за то, что я рискнул жизнью Федерико! - Не думаю, что, после всего произошедшего, это имеет для нее значение, - возразил я. - Поверь мне, имеет, и еще какое! – парировал хозяин дома. - Тогда, значит, пусть умирает, лишь бы ты не потерял авторитета?! – возмутился Ромальо. – По мне, так лучше дать Виолетте повод для злости, чем подставить под удар ее жизнь! - Вот именно! – подхватил я. А моя мама просто умоляюще посмотрела на своего друга и шепнула: - Герман… Герман, пожалуйста… Он ведь еще мальчик… - Знаю, знаю, - мягко ответил он ей. – И я не приму от него такой жертвы. - А мне и не нужно, чтобы вы ее принимали, - встрял я. – Эта жертва не для вас, а для Виолетты! Если понадобиться, я сам, без вашего одобрения сигану через забор и возьмусь за дело! - Мы! – добавил Энрике. Я с удивлением посмотрел на своего почти-брата. - Что? – фыркнул он, перехватив этот взгляд. – Думал, что сможешь рисковать головой без меня? Дружище… Вот, только он может сказать такое! Наверное, понял, что не сможет меня переубедить, поэтому решил просто быть рядом, даже на смертном одре. И, если уж на то пошло, Энрике мне абсолютно точно брат. Почти-братом я его мысленно называю, чтобы не путать с настоящими кузенами, с которыми у меня отношения гораздо хуже. С Энрике же мы понимаем друг друга без слов, как будто заранее предугадывая все решения… Брат мой, и этим все сказано… - Ладно, хорошо, - сдался Герман. – Пожалуй, ты прав, Федерико. - Но Герман! – воскликнула моя мама. - Все в порядке, Авра, не волнуйся, - успокоил ее хозяин дома. – Я все равно не отпущу ребят без защиты. - Без чего? – не понял я. - Подождите здесь, - отмахнулся Герман и куда-то быстро ушел. Мы все проводили его удивленными взглядами. Все, кроме Ромальо, который, похоже, понял, куда пошел его старый друг. Впрочем, сейчас меня волнует нечто более важное. Мы с Энрике мгновенно поняли, что думаем об одном. Ну, собственно, это не новость. Я уже давно привык к тому, что нам не нужны слова. Тут переглядку заметил Ромальо. Он нахмурился и спросил: - Что такое? - Ничего, - быстро ответил я. –Мы просто задумались. - Они всегда так, - пояснила моя мама. - О чем именно задумались? – подала голос Анжи. Переглянувшись еще раз, мы с Энрике приняли общее решение. - Нам, пожалуй, все понятно, - заявил я. – Но мы прошли мимо одной небольшой детали. - Какой? – не понял Ромальо. - Чтобы установить все необходимое оборудование, нужно иметь доступ к дому, - пояснил Энрике. – Все эти прослушивающие устройства, перехватчики звонков… Их невозможно поставить снаружи, - подхватил я. - И каковы ваши соображения? – нахмурился Ромальо. - Мы думаем, что среди вас есть двойной агент, - напрямик заявил я, - который либо сам установил все необходимое оборудование, либо впустил в дом того, кто это сделал. - Двойной агент, - задумчиво протянул мужчина. – Что ж, возможно. Одно могу сказать точно: это – не я. Мы с Германом дружим много лет. Он стал мне братом. А Виолетту я, и вовсе, воспринимаю, как дочь. Я никогда не пожелал бы ей ничего плохого. - Я тоже, - подхватила Анжи. – Как я могу быть шпионкой?! Я ведь только что обрела свою племянницу! И Герману мне тоже совсем не хочется причинять вред! - А про меня и говорить нечего, - добавила моя мама. – Память о Марии – это раз. Многолетняя дружба – это два. Всяческая помощь и поддержка с его стороны – это три. Твоя любовь к Виолетте – это четы… - Погодите, сеньорита Дельяно! – растерянно оборвала ее Анжи. – Я все понимаю, но при чем здесь последнее? - При том, что я люблю своего сына и не смогу причинить ему боль! – отрезала та. Последние слова матери выбили меня из колеи, но я все же воскликнул: - Нет, я уверен, что никто из присутствующих не станет шпионом! Нужно искать более масштабно! - Может, Ольгитта? – вяло предположила Анжи. - Да, представляю картину: она, с кучей проводов и микросхем ходит по дому! – фыркнул Ромальо. – Не смешите меня! Наша Ольгитта и мухи не обидит! К тому же, с техникой она, мягко говоря, не дружит! - А Герман, в последнее время, не нанимал никого на работу? – спросил я. - Вроде бы, нет, - покачал головой Ромальо. - А кто, в последние дни, вообще, находился в доме? – поинтересовался Энрике. - Ну, понятное дело, мы, пятеро, - задумалась Анжи. – Еще вчера здесь до глубокой ночи сидела Нати, но они никуда не выходили из комнаты Виолетты. - Нати? – опешил я. – Но почему? - Понятия не имею! – огрызнулась гувернантка. – После твоего появления, мне, вообще, почти ничего не известно! Я, может, и почувствовал бы себя виноватым, но, в ту секунду, был слишком удивлен. Нати сидела вчера с Виолеттой? Ведь это значит, что ей нужна была поддержка! А, раз она не говорила с Анжи, значит, тема была слишком… взрослая! Но ведь не влюбилась же она в меня! Это невозможно! Хотя, если подумать, о чем еще Виолетта могла говорить с Нати? Если только Макси ничего не рассказал своей подружке о наших сокровенных беседах… Стоп! Да ему и не нужно было ничего рассказывать! Все было прекрасно видно из видео! Виолетта, наверняка, просто хотела посоветоваться с Нати, как помягче меня отшить! Только это! Сумев-таки справиться с собой, я начал осмыслять слова, произнесенные Анжи. Осмыслять и чувствовать себя виноватым. - Прости, - вздохнул я. – Никогда не думал, что своим появлением разрушу вашу связь. Знал бы… Тут я вынужден был замолчать, потому что в кабинет вернулся Герман. В руках он держал большую картонную коробку. - Это бронежилеты, - объявил хозяин дома, грохнув коробку на стол. Они защитят вас от травм, а нас – от инфарктов! - Очень смешно! – пробурчала моя мама. - Прости, - вздохнул Герман, - но даже я не могу отрицать помощи, которую эти ребята окажут нам своим поступком. Он повернулся к нам и заявил: - Вот только выходит заминка, парни. Вам ведь нужны две спутницы. Мы с Энрике еще раз переглянулись, мгновенно поняли, что делать, и воскликнули: - Сейчас будут! Больше ни я, ни он, ничего говорить не стали, а просто поднялись из-за стола, вышли из кабинета и поспешили к заднему выходу. В гостиной я, конечно, немного замешкался, увидев явно взволнованную Виолетту. Но мой почти-брат быстро меня увел. И правильно сделал, между прочим. Последнее, что мне сейчас нужно – внеплановые задержки. Мы выбежали во двор, сопровождаемые еще и озадаченным взглядом Ольгитты. Но какая сейчас разница? - Успеешь? – только и спросил я у Энрике прежде, чем перемахнуть через забор. - Постараюсь, - кивнул тот. - И смотри, осторожнее с фургоном, - напомнил я. – Лучше лишний раз помедли, но на глаза этим ребятам не попадись. - Ты тоже, - кивнул мой почти-брат. – Увидимся. С этими словами, он первым эффектно перепрыгнул через забор и скрылся в зарослях живой изгороди. Я немедленно последовал его примеру. Энрике уже был далеко впереди, но мне и не нужно было гнаться за ним. Нет. У меня была другая задача.