Шепот ветра

- Федерико! Федерико! Я слышал этот голос все яснее и все отчетливее ощущал, что кто-то бьет меня по щекам. Секундочку! Я что, жив? Черт возьми! И зовет меня… - Герман! – простонал я, открывая глаза. Надо мной, действительно, склонился друг мамы, бледный, как мертвец. Впрочем, стоило мне очнуться, он расплылся в улыбке и спросил: - Ну, как ты, боец? - Нормально, - ответил я. – Жить буду. Хотя, по сути, какое там, «нормально»? Голова раскалывается, все тело ноет… Ну, это ничего. Переживу. - Виолетта обрадуется, - продолжал улыбаться Герман. – Она места себе не находила. - Волновалась? – удивился я. Вот, теперь я совсем ничего не понимаю! Если Виолетта за меня переживала, то зачем поцеловала? Я-то думал, это был прощальный поцелуй! Так, нужно все выяснить! - Поговорим об этом дома, - отмахнулся Герман. – Ты можешь встать? С помощью старого друга, я поднялся на ноги. Головокружение и тошнота немедленно активизировались. Наверное, все-таки сотрясение мозга. Когда первоначальный приступ спал, я огляделся. Здание, где мы находились, было почти снесено. Солнце уже клонилось к закату, но все равно непонятно, почему люди уже прекратили работы. - Пойдем, пойдем, - приободрил меня Герман. Он перекинул мою руку через свои плечи, и мы вместе, аккуратно переступая через развалины, направились к лестнице, которая, как ни странно, была почти цела. - Что это за место? – спросил я, разглядывая богато украшенные перила. - Дома, Федерико, - отвечал Герман. – Все дома. Я не стал спорить, потому что друг моей матери, и без того, уже пыхтел. Могло дыхания не хватить. Наконец, Герман помог мне сесть в машину. - Слушай, может, сначала в больницу? – спросил он, занимая водительское сидение. – А то ты похож на… - Да все в порядке, - отмахнулся я. – Мне просто нужно умыться. - Как знаешь, - кивнул тот. Я посмотрел на развалины здания. Судя по всему, раньше оно было довольно крупным, но сейчас, примерно, три четверти его было снесено и превратилось в руины. Вокруг стояла техника, машины полиции, скорой помощи и темные фургоны. В полицейские сажали, судя по всему, людей Тэнкредо, которые уцелели, но не смогли сбежать. В машины скорой помощи заносили пострадавших. Ну, а в темные грузили носилки, накрытые белыми простынями… Герман завел мотор, машина тронулась с места. Потеряв из вида здание, я откинулся на спинку кресла, надеясь хоть немного унять головокружение, тошноту и прочие последствия того, через что я прошел. - Знаешь, ты молодец, - похвалил Герман, не сводя глаз с дороги. - В смысле? – не понял я. - В том смысле, что тебе удалось выжить. Ты отлично выдержал все, что только мог. - Герман, я попался в плен! Я не смог выбраться из здания, когда было нужно! - Но ты уворачивался от пуль, пока это было возможно. А это – очень большой промежуток времени. Не вини себя. Любой другой, на своем месте, погиб бы еще от первого выстрела. И потом, как ты мог выбежать из здания, не зная, где находится лестница?! - Вообще-то у меня была мысль выпрыгнуть в окно, - признался я. Герман расхохотался. - О! Значит, даже хорошо, что техника тебе помешала! Ты бы разбился насмерть, дружок! - По мне, так лучше сразу, - отмахнулся я. – Останься я в здании, меня могло завалить так, что мне бы и самому жить потом не захотелось! Я бы, скорее, назвал везением то, что рабочие не стали заканчивать снос сегодня. Герман промолчал, но весьма недвусмысленно хмыкнул. Он явно что-то скрывает. Но что? Неужели все те звуки, которые мне мерещились перед тем, как я вырубился, вовсе не были галлюцинациями? Неужели друг моей мамы приехал, чтобы спасти меня? Стоп! А как он вычислил мое местонахождение? Я совсем запутался, но понимал, что лучше подождать с расспросами до дома… Дом… Тут только до меня дошло, что дома меня ждут не только друзья и родственники. Там будет ОНА – Виолетта Кастильо. И я не знаю, как лучше сделать: поговорить сначала с ней, а уже потом с остальными, или наоборот… Хотя, наверное, лучше сперва обсудить произошедшее с семьей и друзьями, а уже потом выяснять отношения с любимой девушкой. Гораздо проще думается без боли в груди, которую последнее непременно вызовет, потому что Виолетта меня не любит… - А где остальные? – спросил я у Германа. - Ну, твоя мама и кузены перебрались обратно в ваш дом, - пояснил он. – Деметрио и Росанна тоже. А вот твой друг - Энрике - остался у нас. Мы кое над чем работали. - Вы? – опешил я. – Вместе? Нет, я не могу представить, что может быть общего между бизнесменом и моим почти-братом! Они ведь, как небо и земля! - Ну, скорее, это твой приятель работал, а я наблюдал, - признался Герман. Так, понятно. Чуда не произошло. Вот только над чем мог работать Энрике в такой ситуации? - И что же он делал, если не секрет? - Пока что секрет, - вздохнул Герман. - У Энрике?! – возмутился я. – От меня?! Секреты?! - Вот, у него как раз и нет, - отмахнулся друг моей мамы. – Просто он хочет сам тебе все рассказать. Я улыбнулся. Как это похоже на Энрике! Он друг. Друг до мозга костей. Хочет, чтобы близкие узнавали обо всем именно от него. И как я мог, даже на секунду, усомниться в моем лучшем друге?! Он мне – брат! Брат, который никогда не предаст и, уж точно, не попытается убить! Брат, который всегда был рядом, когда я в нем нуждался! Брат, который стал мне самым близким человеком на свете! Ромеро до него еще расти и расти, не говоря уже о Тэнкредо! Вот, наконец, и наш с мамой дом. Ох, что сейчас будет! Одна только мамина реакция чего стоит! Герман остановил машину, помог мне выбраться и повел к дому. Впрочем, не успели мы сделать и пяти шагов, как оттуда выскочил бледный, как смерть, Деметрио. Увидев мою окровавленную физиономию, он вскрикнул и метнулся навстречу. - Что случилось? – взволнованно спросил паренек, перекидывая через плечи мою свободную руку. – Почему ты весь в крови? Очень больно? - Нормально, - хрипло ответил я. – Все хорошо. - Оно и видно, - фыркнул мой младший почти-брат. - Ты можешь сам довести его до дома? – обратился к пареньку Герман. – А я пойду пока, приведу твоего брата и остальных. Деметрио кивнул. - Только не ведите пока Виолетту! – предупредил я друга мамы. – Дайте мне хотя бы умыться! Не хочу ее пугать… - Можно подумать, она будет у меня спрашивать! – парировал тот. – Во всем, что касается тебя, мое мнение ее мало интересует, так что ничего обещать не могу! С этими словами, он ушел. Деметрио осторожно придерживал меня, чтобы я не шатался. - Что с тобой? – суетился он. – Сотрясение мозга? - Похоже на то, - кивнул я. - Ладно, сейчас мы приведем тебя в чувства, - пообещал Деметрио. - Сначала помоги доползти до ванной, - попросил я. – А то Виолетту с Энрике хватит удар! - О, так ты все-таки понял, что эта девушка тоже тебя любит? - Я понял, что она за меня беспокоится, - возразил я. – Но полюбить меня все равно не сможет. - О, господи! – возвел Деметрио глаза к небу. – Если и такой поцелуй не смог тебя в этом убедить, то я уж не знаю! Федо, пойми же ты! Она. В тебя. Влюблена. - Ты ошибаешься, - упорно твердил я. – Это невозможно. - Пристрелите меня, кто-нибудь! – застонал паренек. – Я, с вашими любовными страстями, скоро совсем свихнусь! Поскольку эти слова он произнес, скорее, себе, чем мне, я не стал отвечать. Мы вошли в дом, и тут началось… Я не прогадал по поводу реакции родственников. Все тут же повернулись к нам и почти одновременно охнули. Странно, но и тетя Агнесса не стала исключением. Первой, со слезами и причитаниями, ко мне кинулась мама. Я, как образцовый сын, сказал ей: - Все хорошо! Со мной все в порядке! Просто слегка поранился! - Ничего себе, слегка! – присвистнула Рената, тоже обнимая меня. - Да ерунда, - отмахнулся я. – Сейчас умоюсь, и вы увидите, что все не так страшно. - Тогда иди скорее, - слегка дрожащим голосом поторопила меня Лорна. – А то смотреть на твою окровавленную физиономию – это как-то… - Неуютно, - подхватил Ромеро. – К тому же, скоро здесь будет Виолетта… Упоминая о девушке, он, очевидно, хотел меня поддеть, но вместо этого лишь разозлил. Я вспомнил, из-за кого Тэнкредо разработал свой план, и заявил, обращаясь к близнецам: - С вами у меня еще будет очень серьезный разговор! Лорна с Ромеро недоумевающе переглянулись, но Деметрио уже повел меня к ванной. - Рен, пожалуйста, сбегай ко мне, - крикнул я на ходу, - возьми из верхнего ящика комода чистую футболку! Моя сестра торопливо метнулась наверх, а мы с Деметрио зашли в ванную комнату. - Нет, ты видел? – фыркнул мой друг. – Даже твоя злобная тетушка перепугалась до чертиков. Я посмотрел на себя в зеркало и едва сам не испугался. Зрелище было, и впрямь, не для слабонервных. Кровь, кровь… Везде кровь. Вся левая половина лица была красной, а правая – бледной, как мел. - Да уж, здесь определенно есть, чего пугаться, - согласился я с Деметрио. - Еще бы! – рассмеялся тот. – Хочешь знать мое мнение? Ты похож на ожившего мертвеца! - Так, мертвец, - подытожил я, – давай, прекращай язвить, и помоги мне уже снять эту штуку! Под «штукой» я, разумеется, подразумевал тяжелый бронежилет. Собственно, в данной ситуации, он не очень-то пригодился. Сначала я стянул футболку и, осмотрев ее, сразу понял, что переодеться было хорошей идеей. Тут и там некогда белую ткань покрывали брызги крови. И самое страшное – обугленная дыра от пули на спине, которая вовсе не прибавляла привлекательности. Деметрио помог мне выбраться из бронежилета и осторожно ощупал место, в которое попали, удовлетворенно кивнул и провозгласил: - Порядок. Пуля застряла здесь. Я смывал кровь с лица и рук, когда в ванную постучали. - Кто там? – откликнулся Деметрио. - Я, с футболкой, - отвечала из-за двери моя сестра. - Заходи, Рен! – быстро сориентировавшись, крикнул я. Рената послушно вошла и закрыла за собой дверь. В ее руках, действительно, была моя черная футболка. Забавно, но именно в ней я был, когда пытался поцеловать Виолетту. - Спасибо, - поблагодарил я сестру, взяв футболку и повернувшись к зеркалу. Вот, теперь все намного лучше. Всего несколько ссадин на лбу и пара царапин на левой щеке. Ребят, однако, больше всего напряг след от пули. - Вы чего? – удивился я, заметив, какими глазами эти двое его изучают. - Ты в курсе, что у тебя синяк на полспины? – робко поинтересовался Деметрио. - Примерно представляю, - отрезал я. – Но он пройдет. Могло быть и хуже. Все, пошли. С этими словами, я быстро надел чистую футболку и первым направился к выходу. Удивительно, но после умывания мне стало легче. Уже в гостиной я оказался в объятиях Энрике. Мой почти-брат хохотал и весело хлопал меня по плечам. Он понимал, что все эти царапины, ссадины и даже сотрясение мозга для меня – пустяк. Парень тогда еще не знал, что я чуть не погиб, и просто был рад, что я жив. Но следующей ко мне подошла девушка, которая явно не понимала, что я быстро приду в норму. Она подошла и робко коснулась кончиками пальцев ссадины на моем лбу, вызвав невероятные ощущения… Только Виолетта Кастильо так может… А потом наши взгляды встретились, от чего мое сердце зашлось. Боже, как я рад снова ее видеть! И вот, мы, наконец, обнялись. Как же приятно оказаться так близко к своей единственной любви! Приятно и больно… Ведь она-то меня не любит… И не полюбит, что бы там ни говорили другие. Надежда, кыш из моего сердца! Наконец, объятие распалось, но руку мою Виолетта все равно не выпустила. Мы сели рядом. С другой стороны от меня уселись Энрике, Деметрио и Росанна (последняя сжала мою свободную руку, но лишь на секунду). Я обвел глазами присутствующих. Вся моя семья, кроме Тэнкредо, мои лучшие друзья, любимая девушка, Герман, Ромальо и Анжи. Все в сборе. - Ну? – подытожил я. – Объяснит мне кто-нибудь, что, вообще, произошло?