Левая рука

Всю обратную дорогу Джон с недоумением следил, как Шерлок спотыкается и то и дело замедляет шаги, как будто силы из него улетучивались, как влага из вывешенного на просушку белья. «Может, просто не выспался после своего этого дотхе? Но, вроде, он спал дольше, чем в прошлый раз... А сколько времени он спал в прошлый раз? А не помню...» - думал Джон и тянул свою лямку, чувствуя, как с каждым шагом толку от Шерлока было все меньше и меньше. Хорошо еще, тележка была пустая... Когда они, наконец, дошли до фермы и вкатили тележку в сарай, Шерлок послонялся несколько минут по кухне, как тень, а потом незаметно исчез в глубине дома. Джон хватился его, когда стал звать обедать. Так и не дозвавшись, отложил кастрюлю с супом с огня и пошел искать. Шерлока не оказалось ни в сарае, среди разбросанных по полу останков трактора, ни в подвале. Наконец, заглянув во все комнаты, он его обнаружил у себя в спальне. «Опять у меня в постели гетенианец», - подумал Джон, не зная, прилично ли будет в связи с этим фактом расхохотаться. – «Я прямо герой-любовник из пошлых куплетов!». Конечно же, Джон понимал, что выбор Шерлока произошел по более приземленным причинам, - видимо, ему так хотелось спать, что он не стал особо разбираться, в чьей спальне стоит кровать, на которой ему так хотелось поскорее растянуться – в его или в хозяйской. А из кухни его прогнало тепло – Джон-то принялся стряпать и разжег плиту! – а в спальнях, как и в остальной части дома, было холоднее. Шерлок спал на животе, на этот раз не сняв одежду и растянувшись на неразобранной постели из одного угла кровати к другому. Его затылок виднелся между холмиком, обозначавшим скрытую под теплым одеялом подушку, и стеной. Одна нога была чуть согнута и лежала на одеяле, вторая свисала почти до пола. Джон склонился над гетенианцем, осторожно потрогал его за плечо. Шерлок не шелохнулся. Не уловив видимых признаков того, что Шерлок жив и дышит, Джон обеспокоенно поднес руку к его лицу, к самым ноздрям. Тепло – выдох - легко скользнувшее по пальцам, и сменивший его холодок - вдох – оказали на Джона какое-то гипнотическое действие. Он с трудом очнулся, поняв, что уже минуты две стоит, не убирая пальцы и завороженно прислушиваясь к этой ритмичной смене холода-тепла. Мысленно одернув себя, Джон выпрямился, с изумлением осознавая, что ему очень не хочется куда-либо уходить из своей комнаты, а хочется, наоборот, остаться и наблюдать за тем, как спит гетенианец. Он придумал себе повод задержаться – аккуратно распустил шнурки и стянул кеды с Шерлока, поправил свесившуюся ногу, достал из шкафа тонкое летнее одеяло и укрыл его до колен – просто для того, чтобы не оставлять незащищенными голые ступни, а, может, и для того, чтобы cамому удержаться от соблазна притронуться к их тонкой гладкой коже. Второе предположение, мелькнувшее в сознании Джона, привело его в такое замешательство, что он попятился и выскочил из спальни, но это не принесло облегчения. Он продолжал размышлять об этих ступнях, на него накатывал приступ любования ими – и тут же он содрогался от ужаса и отчаяния, воображая, как эти изящно очерченные пальцы поджимались от боли, когда на плечи гетенианцу опускалась плеть, память о которой осталась в тех шрамах… Джон внезапно почувствовал эту боль так же остро и реально, как ощущал Гарри или Марка, Стива, Уилла. И как они все – друг друга. Даже если были на расстоянии нескольких километров – пока были живы. Это позабытое чувство было невыносимым, ярким и сильным, как электрический разряд. «Мне больно» - подумал Джон с какой-то дикой, сумасшедшей радостью. – «Я чувствую Шерлока. Каждый шрам, каждый след, оставленный на его теле. Даже те, удары, которые не оставили следа, но причинили боль. Вся история его рабства. Гарри, слышишь меня? Нет, ты не слышишь. Мы с тобой уже не части единого целого. Я теперь часть другого… Чего-то нового. «Другое», «новое» - какие страшные, колючие слова…» Правда лежала перед ним, как две руки, повернутые ладонями вверх. На правой ладони – то, что он узнал о Шерлоке от Грега и то, что прошептал Дон ему на ухо. На левой – то, что он понял только что. Это было похоже на пробуждение. Возражая самому себе, Джон тут же сравнил это с воскрешением из мертвых. Потом с горьким смешком пристыдил себя за такой неуместный пафос. «Я был уверен, что это невозможно, - объяснил он самому себе. – А на самом деле – все оказалось ужасно просто. Ну, до смешного просто. Вот как людям удается выживать в этом мире. Вот в чем они находят силы. Весь мой мир заключался в нас пятерых, и когда я умер вместе с ними, я не предполагал, что возможно любить еще кого-то, кроме Гарри, Стива, Уилла и Марка. Оказывается, вот как это происходит… Оказывается, клон тоже способен…» В его размышления ворвались волны грохота – начался град. Джон, обнаружив себя сидящим за пустым кухонным столом, вскочил и стал метаться по дому, вспоминая, где Шерлок оставил свои беруши. Нашел их на шкафчике возле входа, побежал по коридору. Шерлок лежал на наполовину разгромленной кровати – одеяло было скомкано и сдвинуто, а голову он прикрыл подушкой. Джон стащил подушку и стал надевать гетенианцу беруши. Шерлок вяло сопротивлялся, не открывая глаз, пытаясь одновременно оттолкнуть Джона и нащупать подушку, но когда его уши оказались защищены от шума, он вновь замер, расслабился и прекратил хаотично двигать руками. - Шерлок, - сказал Джон, не позвав его, а просто произнеся это слово, называя то, что видел теперь перед собой. Это у него получилось естественно, как вздох. Конечно, из-за града, бьющего в защитные сетки, даже без беруш Шерлок не услышал бы его, да Джон и сам себя не слышал, просто не смог удержать в себе это имя, распиравшее его изнутри, как беспричинный смех. Он заставил себя уйти из спальни, но еще долго блуждал по пустому, холодному, сотрясаемому ледяной стихией дому, не слыша ни своих слов, которые, видимо, срывались у него с губ помимо воли, ни своих шагов. Большинство этих слов, как мог заключить Джон, были именем Шерлока. Он вдыхал воздух – а выдыхал: «Шерлок...». Грохот рос вокруг него, как тугие, жесткие заросли высокой замерзшей травы, он продирался сквозь эту траву, раздвигал ее руками и этим именем. Вдох – «Шерлок»... Вдох – «Шерлок»... Вдох – «Шерлок»... Прошло какое-то время, град закончился, а Джон все еще был опьянен тем, что ощущал себя частью чего-то нового. Что снова ощущал себя целым, живым, настоящим... Он устал ходить и присел. Тишина вокруг него была не менее осязаема, чем недавно заполнявший дом грохот. Но теперь эта тишина содержала в себе некий элемент, - где-то в доме спал Шерлок. Часть Джона. А тут, на кухне, сидел Джон – часть Шерлока. Он был настолько погружен в свои ощущения, что не сразу заметил, как на кухне появился Шерлок – позевывающий, растрепанный, сонный, в одежде, в которой спал. Босиком. Кеды, видимо, он или поленился поискать или просто забыл о них. А беруши снял и оставил на постели... - Я голодный, - сообщил он Джону, который вздрогнул и уронил из рук ложку, которую бездумно вертел в руках. Ложка со звоном упала на стол. Ничего не отвечая, Джон уставился на Шерлока с совершенно идиотским выражением счастья на лице. - Есть что-нибудь? – спросил Шерлок и, не дождавшись ответа, снял крышку с кастрюли и понюхал. – Это можно? - Конечно, только согрей, - ответил Джон, чувствуя, как неконтролируемое идиотское выражение счастье расплывается по всему его лицу и расходится в стороны, как свечение вокруг лампочки. - Я лучше так, - сказал Шерлок и, наполнив тарелку, сел перед Джоном. Он взял ложку, которую только что выронил Джон, и стал есть суп, в котором, как обычно, Джон смешал концентраты и собранные с огорода (которых, увы,оставалось уже совсем немного) овощи. - Джон, - спросил Шерлок, отправив в рот очередную ложку и наконец, заметив, что поведение Джона слегка отклоняется от обыкновенного. – А почему ты сидишь тут в темноте? - Еще не темно, - ответил Джон, продолжая сиять. – Просто сумерки. - Плита давно потухла, - продолжал Шерлок. – Ты тут не замерз? Я ведь чувствую, что прохладно – значит, тебе должно быть холодно. - Не-а, - отвечал Джон. – Мне совсем не холодно. - Ты случайно не болен? – поинтересовался Шерлок. Джон покачал головой. - Я в полном порядке, - заверил он гетенианца, подпер рукой щеку и добавил: - Да ты ешь, ешь! Шерлок молча опустошил тарелку, потом, не спрашивая, встал, налил себе еще – и снова стал есть, в прежнем, довольно быстром, темпе, но, как обычно, аккуратно и почти беззвучно. - Ты что-то долго спал на этот раз, - сказал, наконец, Джон. Шерлок на секунду задержал ложку на полпути от тарелки ко рту, хмыкнул, и ложка с супом продолжила путь. - Дольше, чем в прошлый раз, - продолжил Джон. – Мне кажется, или ты и сейчас не прочь продолжить? Спать, я имею в виду... Следующая ложка задержалась уже на четыре секунды. - Ты сердишься из-за того, что я спал на твоей кровати? - Нет, - сказал Джон. – Не сержусь. Мне просто интересно, от чего зависит длительность сна после дотхе. - Я не знаю, от чего она зависит, - бесцветным голосом ответил Шерлок. - А как ты входишь в дотхе? – продолжал любопытствовать Джон. – Что для этого нужно? Сколько оно обычно длится? - Я не могу объяснить, - Шерлок отложил ложку, хотя супа в тарелке оставалось еще немного. – Я просто делаю это... Почему ты спрашиваешь, Джон? - Мне интересно... Насколько я понял, ты владеешь достаточно редким умением. Как ты этому учился? Из каких фаз состоит дотхе? - Джон, я не могу... - Их больше, чем две? - Джон, я... - Сколько они, в среднем длятся? И что конкретно происходит с твоим организмом, когда фаза активности переходит... - Джон, я не спал на ферме у Грега. - Я ведь не спрашиваю про ферму Грега, - с улыбкой перебил его Джон. – Мне просто хочется в полной мере представить, какие тут задейство... Споткнувшись на середине слова, Джон выпрямился, опустив руку, и иронично приподнял бровь. - Не спал? Он почему-то вспомнил, как Шерлок огрызнулся на него, когда Джон сделал ему замечание. - Значит, ты «не обещал не спать голым» - но все же «не спал» и именно «голый». Тебе что-то помешало заснуть? Я понимаю, даже с отключенным отоплением там было не слишком прохладно. - Нет, Джон, - сказал на это Шерлок. – Мне ничего не мешало. Ни твои перешептывания с беременным гетенианцем, ни отвратительная жара. Я намеренно не заснул сразу. Я медлил выходить из дотхе, пока не выясню всего... - Выяснил? – поинтересовался Джон, про себя ужасаясь тому, что Шерлок оказался свидетелем не совсем приятной сцены с Доном. «Может, поэтому он и лег сегодня на мою кровать – чтобы заявить на меня свои права? Уравновесить своей выходкой тот факт, что Дон лежал рядом со мной всю ночь?» - подумал Джон. - Почти. Меня чуть не застукали, пришлось прерваться на самом интересном... - Прерваться? Я не понимаю... - Ну, я вас подслушивал, - пояснил Шерлок без капли стеснения. - Ты сказал, что тебя «чуть не застукали» - но в той комнате больше никого не было! – сказал Джон. – Я не понимаю. - А! Ты думаешь, что я... Нет, нет, - быстро заговорил Шерлок. – Ваше с Доном воркование я выслушал целиком, а когда вы оба стали мирно посапывать, я и сам позволил себе расслабиться и поспать несколько часов. Но до этого я подслушивал вас с Грегом. Кто-то из подручных заметил, что дверь – там была такая дверь, ведущая из коридора в маленькую комнату типа кладовой – что она неплотно прикрыта... Пришлось маневрировать... Ну, это неважно, нусутх... - Ты... нас... подслушивал? Джон больше не переживал насчет идиотского выражения счастья на своем лице – его не было. Куда-то испарилась и та эйфория, которой были наполнены последние часы. - Да, разумеется! – воскликнул Шерлок. – У меня были все основания предполагать, что ты хочешь меня ему продать. - Какие еще основания? – возмутился Джон. - Твой дневник, например, - напомнил ему Шерлок. – И то, как ты Грега мне нахваливал... И еще какие-то детали... И то, что ты свой дневник сжег... - Я собирался, - признался после некоторой заминки Джон. - Но не продать. Я хотел... я думал, что...я хотел оставить тебя Грегу... Подарить... - Подарить? – расстроенно переспросил Шерлок. – Подарить?! - Да, оставить тебя ему... по завещанию, вместе с фермой. - По... какому такому завещанию? - пришел черед изумляться Шерлоку. - Ты что, собрался на тот свет? - Да я просто подумал... Если я разорюсь, и ферму придется продавать за долги... или со мной что-то случится... я думал - лучше ты попадешь к Грегу, чем к кому-то еще... мне казалось, что он ... я хотел, чтобы он позаботился о тебе, если я не смогу... у него обеспеченная ферма, богатая, и он неплохо обращается со своими подручными... немного со сдвигами, конечно, помешан на дисциплине... но без причины их не наказывает... Джон понял, что оправдывается, и замолчал. - Но ты передумал, - подсказал ему Шерлок. - Да передумал, - сказал Джон. – Я решил, что сам о тебе позабочусь. - Обо мне не надо заботиться, - сказал Шерлок. - Я сам по себе. - Даже если так прижмет, что придется продать ферму, я продам ее, - продолжал Джон. - А тебя - нет. Я тебя никуда не отпускаю. Точка. Шерлок ощутимо вздрогнул и испуганно спрятал взгляд.