Измененная реальность - 2: Живущие в интересное время

наши героини недолго ведут себя паиньками и вскоре срываются за любимым по зову сердца, идут туда – не знаю куда и в итоге погружаются во тьму

      Они не вернулись ни послезавтра, ни через три дня.       Все это время мы вели себя тише воды ниже травы, что, впрочем, не мешало мадам Жири смотреть на нас с подозрением. Только нам было плевать. По счастью (хотя это для кого как), почти все внимание неутомимой и вездесущей мадам было поглощено собственной дочерью. После отъезда Эрика и Раппно ту словно бы выключили. Мэг подобно привидению бродила по комнатам, забывая умыться, причесаться и поесть. Мадам суетилась вокруг нее как наседка. Кристина не могла припомнить, чтобы в обычной жизни та уделяла Мэг столько заботы. Но, как я уже говорила, нам это было на руку.       На исходе второго дня, когда Кристина, измученная ожиданием, уснула, я совершила заплыв по интернету, увенчавшийся относительным успехом. Про вход в Венсенском лесу нигде не было ни строчки, зато туристическая схема катакомб вполне себе была. Плохо, что вход в нее находился в черте города, а нам нужно было пройти незамеченными и не попасться пруссакам снаружи и коммунарам внутри. Зато выходов было – хоть завались. Почти каждый ресторанчик и магазинчик, расположенный над катакомбами, имел туда проход из подвала. Сейчас, разумеется, большинство из них было заделано, но тогда-то нет. Решив, что для начала этого хватит, я мысленно пихнула своего любимого симбионта.       Эй, смотри, что у меня есть!.. Ой, это подземные ходы? Но они же в другой стороне… А нам необязательно идти за Эриком по пятам, тем более что именно там они с Раппно могли нарваться на засаду… А если заблудимся?.. Ну упс. У тебя есть идеи получше?.. Может, все-таки через овраг?.. И как ты узнаешь, куда идти, без карты?.. Карта!..       Мы скатились по лестнице в гостиную, где совсем недавно совещались Эрик и Раппно. Сердце привычно заныло, в голове морзянкой выстукивало: не-надо-было-никуда-его-отпускать, принадлежащее то ли мне, то ли Крис, то ли обеим сразу. Мы знали, что карта была где-то тут, оставленная Эриком за ненадобностью – по его словам, он ориентировался в подземельях с закрытыми глазами, а если их схватят прусские солдаты, то ни к чему давать им лишний шанс на прорыв обороны. Но, зная нас, он не мог оставить ее на виду. Думай, думай. У Эрика было мало времени, вряд ли он успел бы соорудить полноценный тайник, значит, это что-то простое, но на что мы никогда бы не подумали.       А еще он мог ее сжечь… Отставить пессимизм! Сперва обшарим тут все, а потом уже будем предаваться унынию… Это был реализм, но ты же помнишь, я верю в сказки…       Секретер и книжный шкаф сразу отпадали, хотя для успокоения совести мы по ним полазили. Ситуацию осложняло присутствие в доме обеих Жири, которые в данный момент, слава богам, сидели в комнате Мэг и читали вслух, вернее, читала мадам, но этого было достаточно: пока мы слышали доносящееся со второго этажа тихое «бу-бу-бу», можно было не опасаться быть застигнутыми врасплох.       Ну же, ну, где еще?       Оттоманка – под обшивкой ничего не прощупывается, в подушках тоже. Стол, стулья… да что там можно спрятать! Так. Стоп. Маленький столик с рукоделием. А на нем скатерть. Мы осторожно приподняли край скатерти и, не веря глазам своим, вытянули угол карты.       Что-то не очень далеко Эрик ее спрятал… Куда смог. Радуйся, что он тоже оказался не реалистом… Слушай, что-то тихо в доме…       Крис замерла, прислушиваясь к звукам и шорохам. Кажется, кто-то спускается по лестнице. Мы метнулись на оттоманку, на ходу пряча карту в карман, уцепили первую попавшуюся книгу, раскрыли ее и едва успели убедиться, что она не вверх ногами, как в гостиную вплыла мадам Жири.       – Кристина? – удивилась она. – Я думала, ты давно в постели.       – Не спится, – вымученно улыбнулась я. – Думала, чтение поможет уснуть, но пока не помогает.       – Как ты можешь читать? Уже темно.       – Спасибо, мне свечи хватает.       – Нет, Кристина, я зажгу лампу. – Мадам принялась шуровать в керосиновой лампе, низко висящей над столом. – Принести тебе чаю? – закончив, спросила она, вытирая руки о передник.       – Да, пожалуйста, если можно. – Нас колотил мандраж, карта, казалось, жгла бедро прямо через ткань, и мы всерьез опасались, что мадам нас раскроет. Но, видимо, ее проницательность в свете последних событий несколько притупилась.       – Какая ты бледная, – покачала она головой, – не волнуйся, Эрик вернется. Должно быть, они не успевали засветло и решили где-нибудь переночевать. Уверена, завтра утром они с Жан-Полем появятся на пороге, и мы, наконец, уедем куда-нибудь подальше.       Господи, какое дурацкое предположение! Да, мадам, вы совсем не знаете своего подопечного, раз предполагаете, что он предпочтет ночью спать, вместо того чтобы во весь опор скакать к своей возлюбленной. Или это такая неуклюжая ложь?       – Да, наверное, так оно и есть.       Да когда вы уйдете уже!       – Ох, я же обещала тебе чаю, – всплеснула руками мадам и удалилась в сторону кухни.       Я перевела дух. Теперь главное – не выдать себя. Выпьем чай, пожелаем спокойной ночи, поднимемся к себе и там уже рассмотрим добычу и составим примерный план.       А может, она права, и Эрик вернется завтра утром?... Может. Но мы подстрахуемся. Если Эрик не вернется до завтрашнего вечера, мы отправимся за ним… Это так неразумно… Где мы и где разум?.. А если меня убьют?.. Мы постараемся, чтобы не убили. Но подумай, даже если мы решим уехать куда подальше без Эрика и Раппно, неужели трех женщин без сопровождения ждет безопасное путешествие? В стране война и бардак. Подумай об этом…       Карта не блистала подробностями – крестик в том месте, где можно проскочить кордоны, крестик в точке входа в лесу, с десяток линий, обозначающих направление подземных ходов, несколько мелких крестиков в самом городе – скорее всего, выходы. Особенно умилил крестик возле родной Оперы. Брать карту с собой Крис не хотела, чтобы тоже не подставлять осажденных, поэтому я полезла в гуглокарты, понаставила там крестиков и линий (было непросто, так как нынешний Париж и Париж девятнадцатого века – немножко разные города) и сохранила размеченный участок в виде рисунка, а потом и распечатала на нескольких страницах на случай всяких форс-мажоров вроде внезапного отключения света. Теперь, в случае чего, этой картой можно было пользоваться совершенно безопасно.       Утро следующего дня было на редкость тоскливым. Хандру не могли прогнать ни чудесное летнее небо, ни ясное и свежее солнце. Кристина слонялась по дому, не зная, чем себя занять, мадам Жири усердно трудилась по хозяйству, время от времени забегая проведать то и дело начинавшую плакать Мэг. Мне это все быстро надоело. Дом был слишком маленьким, чтобы можно было скрыться от рыданий из спальни и грохота с кухни, поэтому Крис приняла стратегическое решение и отправилась утешать подругу.       – Мэг, все наладится, они вернутся и привезут с собой Этьена, – Крис успокаивающе погладила ее по руке. – Хочешь, я тебе почитаю?       – Спасибо, Кристина, но это вряд ли отвлечет меня, – Мэг попыталась улыбнуться, – мне страшно.       – Мне тоже. Но я все же почитаю.       Минут двадцать мы честно читали какой-то сентиментальный роман, периодически рискуя вывихнуть челюсть от зевоты. Видимо, скучно было не только нам: Мэг задремала.       Мы укрыли ее шалью и убрались к себе.       И что теперь? Бежим?.. Теперь мы сядем на попу и придумаем План. С большой буквы И… Почему?.. Потому что это все идиотизм… Рада, что ты это понимаешь, потому что я иногда всерьез думаю, что для тебя это всего лишь шанс испытать приключения, не выходя из дома. Вроде вашего кино… Точно. Кино в 4D, стереоэффекты, живой цвет, долби сурраунд и симуляция вкусов и запахов. А, и еще интерактивное. А всего-то и нужно было напиться и приложиться головушкой об пол. Просто и дешево, можно идти патентовать… Ты когда-нибудь выключаешь сарказм?.. Прости, это все нервы. Ладно, давай прикинем.       На самом деле, поскольку ни я, ни Крис не имели даже малейшего опыта в деле партизанских вылазок в осажденный город, то начали с простого – экипировка и транспорт. В качестве транспорта рассматривался единственный вариант – упитанная пегая кобыла, на редкость смирное и флегматичное животное со слегка проваленной спиной и плохими зубами. Мы видели ее накануне, когда по просьбе мадам таскали в конюшню воду. Судя по всему, сейчас она использовалась только в упряжке, но состояние спины намекало на бурную юность под седлом. На это мы и уповали. С экипировкой было сложнее. «Как есть» ехать нельзя было ни в коем случае – первый же пост срежет и использует «для нужд армии». Так что следовало воспользоваться имеющимся опытом переодевания в мужчину. Зрелый муж из Крис, конечно, не получится, но восторженный юноша – почему бы и нет? Выудив из чемодана чудом уцелевший с момента событий в Опере костюм капитана Воробья, мы придирчиво отобрали более-менее подходящее шмотье, без сожаления избавившись от всяких излишеств вроде кушака и шляпы (Джек бы не простил такого кощунства). Немного провианта на дорогу, оружие (по счастью, намереваясь сбежать из театра, мы из врожденной паранойи вкупе с советской привычкой тянуть все, что не приколочено, экспроприировали не только костюм рабыни, но и две коробки патронов к нашим пистолетам; вернуть же шпагу у Раппно нам так и не удалось)… А потом встал вопрос об освещении. Я предложила взять фонарь из конюшни.       Зачем нам фонарь? Я слышала, там есть электричество… Во-первых, есть не там, а в той части, куда гостей водят, а во-вторых, даже если оно там было, сейчас все равно ничего не фурычит… Ну, там могут быть факелы… С чего бы? Даже если кто-то добрый оставил факелы для непутевых спасателей вроде нас, лучше перестраховаться…       Поздно вечером Мэг проснулась и, обнаружив, что наши мужчины так и не вернулись, закатила нехилую истерику. Некоторое время Крис помогала мадам Жири ее утихомирить, пока нас самих не начало немного трусить.       – Кристина, девочка моя, иди приляг. Ты и так достаточно сделала. – Мадам утомленно прислонилась к двери в спальню.       – Боитесь, что я тоже начну рыдать и биться в припадке?       – Нет, конечно. Ты сильная, очень сильная. Я никогда не думала, что в тебе такая сила. Ты всегда казалась мне более… хрупкой, чем Мэг. Но тебе должно быть куда тяжелее сейчас, и даже самой сильной женщине нужно отдыхать. Я справлюсь сама, а ты поспи. Увидишь, завтра они вернутся.       Крис покачала головой.       – Я уже не верю в это. Что-то случилось.       – Ну… что мы можем сделать? Будем ждать.       – А если войска подойдут слишком близко?       – Тогда уедем обратно в Пуатье. И, когда весь этот ужас закончится, Жан-Поль и Эрик легко нас найдут. Что до бедного Этьена, то… – мадам вздохнула и промокнула глаза платочком.       Крис тронула ее за руку.       – Давайте надеяться на лучшее. Я, пожалуй, воспользуюсь вашим советом и пойду к себе.       И мы сами найдем Жан-Поля и Эрика…       К себе мы пошли не сразу, сперва спустившись на кухню и взяв из кладовой немного мяса, хлеб и сыр. Крис хотела запастись провиантом заранее, но я настояла на том, чтобы сделать это непосредственно перед побегом. Лето выдалось жарким, мясо и даже сыр могли протухнуть, а пищевое отравление в наши планы не вписывалось никаким боком. Достаточно того, что Крис и так последнее время мается животом. Заодно прихватили спички.       И вот мы сняли платье и стоим перед зеркалом. Оно отражает бледную от волнения девушку с пышной каштановой гривой и ножницами в правой руке. Крис выдохнула. Несколько движений – потому что волосы толстые и жесткие – и в левой руке осталось почти все вьющееся богатство, а голова показалась необычайно легкой.       Ой, как жалко. Но это ведь для дела… Ничего, еще отрастут. Длиннее прежнего…       Еще пара-тройка взмахов, чтобы убрать торчащие вихры и подровнять криво откромсанные пряди – и в зеркале больше нет юной певицы Кристины Даае, а есть симпатичный юноша-подросток, только кадыка не хватает, но тут поможет шейный платок. Уже с бóльшим опытом заматываем небольшую грудь, меняем женское белье на мужское, к которому на всякий случай пришита колбаска с песком – для рельефности. Надеваем все остальное, нацепляем случайно обнаруженные сапоги, лишь на размер больше (я подозревала, что это обувка Этьена), и натягиваем на уши видавшую виды шапчонку, чтобы не светить буйными кудрями.       Уже на подоконнике, сунув за пояс пистолеты и подхватив сумку с едой и патронами, мы замираем на миг…       А как нам назваться, если вдруг попадемся?.. Не будем плодить ники, чтобы не засыпаться. Назовешься Крисом. Кристианом. Нормальное мужское имя… Хорошо. А как мы объясним, зачем Кристиану в разгар войны понадобилось в осажденный Париж?.. Ооо… ну… скажем, что в городе осталась горячо любимая Кристианом красавица-невеста, которую он сделал своей, не дождавшись венчания… О боже… Ну а что? Почти правда… Красавица-невеста по имени Эрика. Гулять – так гулять!.. Браво, Киса, браво, что значит школа!..       Мы перемахнули через подоконник и тихонько опустили ноги на покатую крышу стоявшей вплотную конюшни. Присели на корточки, ухватились за решетку для плюща и начали осторожно спускаться вниз, цепляясь одновременно за решетку и за шершавый камень конюшенной стены.       Дом стоял, врезаясь флюгером в темнеющее безлунное небо с маячками звезд и застилающие их серые громады облаков. Одуряюще пахло сеном, над ухом разорялись цикады, и все казалось таким безмятежным… Когда наши глаза привыкли к стремительно густеющему сумраку, я заметила, что сквозь плотные шторы на окне Мэг все еще просачивается свет. Значит, там не спят. Значит, если мадам Жири вздумается меня проведать, она мигом обнаружит пропажу. И устроит вселенский хай. Следовало поторопиться.       Крис прокралась в конюшню.       Ммм… а кто-нибудь из присутствующих умеет седлать лошадь?.. Я видела, как это делается… А я пару раз делала, вряд ли за сто лет что-то изменилось…       В общем, поторопиться не получилось. Но, наверное, кто-то там, на небе, был за нас, потому что возмущенных воплей из дома так и не раздалось. С горем пополам пристроив все эти вальтрапы, потники, подпруги и приструги, мы сняли с крючка фонарь и вывели кобылу во двор. Песок глушил звуки, и нам не пришлось обматывать копыта тряпками, что несказанно радовало.       Впрочем, только этот факт нас и радовал. Нам было страшно. Очень. Страшно не суметь убежать и страшно суметь. Страшно попасться пламенным революционерам или прусским воякам, заблудиться в паутине тоннелей, не найти Эрика или найти… то, что от него осталось. Страшно словить пулю от своих или чужих. Нам и так слишком долго везло.       Ворота остались позади; дорога уходила на север. Вскоре мы миновали город, и по бокам потянулись бесконечные поля с редкими городками и деревеньками. Ни одного огонька видно не было: все либо спали, либо затаились. Ночь выдалась теплой, воздух словно бы загустел, и наша лошадка прорезала его, заставляя распадаться на половинки и скатываться на обочину. Временами дорога проходила сквозь лес, и мы старались проехать такие места как можно быстрее. Как ни опасно было на открытой местности, но в лесу ночью все же… жутковато. От Мелёна до Венсенского леса по прямой около пятидесяти километров, поэтому тащились мы долго, учитывая неспешность нашего скакуна. Прошло, наверное, полночи; задница у Крис онемела и начала отваливаться. Мучительно хотелось слезть и устроить привал       Из газет мы знали, что обстрел города продолжается до сих пор, но когда услышали отдаленные раскаты, то струхнули окончательно. До цели нашего путешествия оставалось километров десять, и ехать по основной дороге стало опасно. Мы свернули в ближайший проселок и пустили лошадь шагом. Та начала вздрагивать и воротить морду, а Крис была не самой удалой наездницей. Ко всем прочим трудностям добавился риск быть сброшенными испуганным животным.       – Ш-ш-ш, девочка, потерпи еще, – Крис наклонилась вперед и погладила кобылу по шее. Та запрядала ушами и тихонько заржала.       Как будем миновать посты?.. Тут есть болото, вряд ли там сейчас людно… А мы не провалимся?.. Раппно отметил именно его, так что тут без вариантов…       Поразмыслив, мы решили дальше передвигаться пешком. В конце концов, что такое восемь километров? Два-три часа ходьбы максимум, а уж с тренированными ногами балерины… Лошадь пришлось оставить. Мы привязали ее к изгороди возле случайно попавшейся гостиницы, давя мысль о том, что тем самым мы не только ставим под сомнение возможность собственного возвращения, но и подводим под монастырь семейство Жири, которому без транспорта просто не выбраться из Мелёна.       Я опущу подробности того, как мы шарахались от любого намека на свет, будь то окошко или костер, как сперва вздрагивали, совсем как лошадка, от каждого бабаха, а потом привыкли и лишь сетовали, что из-за усиливающегося грохота можно запросто пропустить конец света, не то что приближающийся прусский патруль. Не буду вспоминать, как на ум мне приходили сравнения то с незабвенным Аланом Шеффером из «Хищника», а то и с самим Рэмбо, – по крайней мере, по месту основной дислокации и общей увешанности тиной. И даже не буду рассказывать, как мы полтора часа шарились по болоту и с трудом выползли на относительно твердую почву, измученные и грязные, как поросенок.       Мы точно с той стороны вышли?.. Откуда я знаю? Я вообще помню только про мох на севере. Давай, блин, спросим у кого-нибудь… Иди ты, я серьезно… Ну, местность вроде незнакомая, так что вылезли мы, по крайней мере, не там, где влезли. Надо найти указатель… А для этого – выйти на дорогу… Мы тихонечко…       Далеко идти не пришлось – впереди замаячило нечто, похожее на пост, и мы метнулись в кусты. Кусты оказались на редкость колючими и мокрыми; мы порвали куртку и едва не разбили фонарь. Но, видимо, нас не заметили, потому что никакого кипеша на посту мы не заметили. Зато, когда мы поползли на четвереньках прочь от кустов и дороги, то сразу поняли, почему в этом месте стоит пост…       Ой!!!.. Твою мать!!!... Как холодно! И мокро!.. А я думала, дальше нам мокнуть некуда…       Да. Мы нашли Сену. Можно сказать, вошли в нее. Благо, берег в этом месте был пологий, и Крис не скатилась в воду, а лишь вперлась в нее, когда кончились кусты. Слева в свете костров был виден мост – массивная громадина. Кажется, мы почти добрались. Оставалось решить, как форсировать реку, и чтобы Крис не засекли. Вообще-то она немного умела плавать, но перебираться вплавь мы пока не рискнули. Вместо этого Крис, пригибаясь, почапала вдоль берега, и полчаса спустя мы были вознаграждены: в этом месте река становилась уже и, кажется, немного мелела.       Темноту там и тут разрывали огоньки, наши уши терзала канонада, берег был топким и заросшим камышом. Крис отплевывалась и спотыкалась, но мы упрямо шли вперед. Хорошо хоть, что никому из вояк не стукнуло обследовать берег. Наверное, им и в голову не приходило, что кто-то может по доброй воле туда полезть. А может, просто не хотели пачкаться. И тут нам повезло второй раз: Крис наткнулась на разрушенный причал, возле которого на мелководье виднелась полузатопленная лодка. Деваться было некуда, пришлось брать что дают. Мы пропихнули лодку подальше, закрепили сверху сумку, чтобы хоть что-то осталось сухим (например, патроны и фонарь), уцепились за лодку и поплыли на ту сторону.       В лесу было не слишком людно. Артиллерия стояла на открытом месте, а тут лишь по периметру время от времени шныряли какие-то силуэты, к которым мы не приглядывались, стараясь слиться с местностью. Вообще Венсенский лес чем-то напоминал Ботанический сад, поэтому открытых пространств там было довольно много. Правда, разросшаяся трава и темнота неплохо скрывали Крис, а то, что мы перемазались тиной, оказалось даже на руку.       Нырнув в искомый овраг, скрытый за стеной боярышника, мы перевели дух. Тут было относительно спокойно, только высокие увешанные паутиной ели и редкие кустарники, похожие на рыцарей-великанов и их низеньких оруженосцев, возвышались подобно древней армии. По дну оврага бежал тоненький замусоренный листвой, хвоей и ветками ручеек. Сверившись с картой и понадеявшись, что Раппно указал точные координаты входа, я прикинула, что нам нужна середина оврага, повернулась спиной к ручью и прошла вперед.       Вход был действительно надежно спрятан. Я рассчитывала на небольшую пещерку, но это оказался лаз меж корней огромного пня, окруженного стайкой молоденьких елочек.       Вот тебе и факелы…       Сунувшись туда на пробу, мы обнаружили, что лаз резко уходит вниз, а в стене вырублены подобия ступенек. Крис спустилась и зажгла чудом спасшийся фонарь (спички мы благоразумно спрятали в шапке, поэтому они не отсырели). Оказалось, что лаз вел в большой – в рост человека – тоннель, прямо уходящий куда-то вдаль, и света фонаря не хватало, чтобы осветить его больше, чем на пять метров. Но, по крайней мере, он вел в нужном нам направлении.       Мы затушили фонарь, вылезли обратно и устроили возле ручейка небольшой привал, чтобы умыться, почиститься и перекусить перед следующим этапом пути. Возможно, после него все злоключения с болотом и рекой покажутся легкой прогулкой. Приведя себя в относительный порядок, Крис зябко подернулась – разводить костер было опасно – и полезла в сумку, чтобы проверить продукты. Хлеб, разумеется, был безнадежно испорчен, но мясо и сыр выглядели по-прежнему съедобными. Крис с жадностью набросилась на еду… чтобы минуту спустя опрометью пасть на четвереньки и исторгнуть скудный ужин обратно.       Оох, неужели мясо все-таки протухло?.. Не ешь его пока…       Даже из оврага было видно, как светлеет небо. Скоро взойдет солнце, и нас может кто-нибудь засечь. Пора было лезть в катакомбы. Мы задержались на поверхности, чтобы проверить, осталось ли в лампе хоть сколько-нибудь керосина после всех наших странствий, и нырнули во тьму.