Дождь в пустыне: Рио

Проснувшись на другое утро, Жади сладко потянулась. Как же хорошо, что вчера они с Саидом помирились, и остаток ночи она спала не одна! Но открыв глаза, Жади снова не обнаружила рядом мужа. Взглянула на циферблат часов – без четверти десять. «Ого, как долго проспала!» Но это неудивительно, ведь легли спать они с Саидом не раньше четырёх утра. Вот только он привык вставать рано, вне зависимости от обстоятельств. В десять часов открывалась «Волшебная лампа», за полчаса до открытия приходил продавец. Ну а сам хозяин начинал свой рабочий день и того раньше. Жади убрала постель, привела себя в порядок и надела новое платье горчично-жёлтого цвета. Уже собираясь спуститься, она вспомнила о платке и вернулась за ним в комнату. Саид точно разозлится, если она спустится вниз с непокрытой головой. Можно подумать, что продавцу Мухаммеду есть какое-то дело до её волос – его интересует только работа и Мириам. А если кто из мужчин-бразильцев зайдёт, то с большей вероятностью обратит внимание на девушку в платке, чем без него. Саид настолько ревнивый и упрямый, что никак не понимает этот простой факт. Иногда Жади было приятно, что муж её ревнует и оберегает от чужих взглядов, но чаще всего с этим были связаны неудобства. Отдав распоряжения Мириам и взяв на кухне две больших спелых груши, марокканка спустилась вниз. Обменялась приветствиями с продавцом в светло-серой джеллабе, стоящим у входа и глядящим на улицу. Попутно выяснила у него, где Саид, после чего отправилась в кабинет мужа. – Надеюсь, ты не будешь снова на меня кричать? – негромко спросила Жади, спиной прикрывая за собой дверь и снимая платок. – Вот, я принесла тебе грушу, чтобы задобрить. Саид ухмыльнулся, принимая «подношение». Жади опустилась в кресло напротив стола. – Скоро Мириам не будет жить с нами, – заметил Саид, откусив сочный кусочек, – и придётся тебе всё готовить самой. Я уже подозреваю, что по утрам мы будем питаться исключительно фруктами. – Это полезно, – парировала Жади, кусая свою грушу, – и безопасно. Фрукты ведь нельзя ни пережарить, ни сжечь нечаянно, ни пересолить... – Ну, зная тебя, я не удивлюсь, если ты однажды и чай «пересолишь». – А у западных людей есть поговорка, – Жади хитро улыбнулась, – если в еде чересчур много соли или перца, значит, хозяйка влюблена. – Или хочет мужа отравить, – саркастически заметил Саид, жуя сладкую грушу. – Вечно ты какую-нибудь гадость скажешь!.. – Жади обиженно фыркнула. В ответ на это Саид открыл один из верхних ящиков своего стола, извлёк на свет плоский чёрный футляр довольно большого размера и пододвинул к жене. Саид наслаждался её удивлённым взглядом, который вскоре сменился вздохом восхищения, когда она открыла футляр, держа в другой руке полусъеденную грушу. На бархатной подставке покоилось ожерелье с жадеитами. Крупные бусины насыщенного зелёного цвета прочно соединялись между собой. Дополнялось украшение изящной бриллиантовой застёжкой. – Саи-и-ид... Это просто чудо! Когда ты только успел его купить? Из моего камня... как же красиво... И, наверно, стоит дороже нашего дома! – Сколько стоит, тебе знать ни к чему, – усмехнулся Саид. – А купил я его вчера, специально выбирал для новоиспечённой студентки, которая назвала меня тираном. Жади укоризненно посмотрела на Саида: – Я сказала так, потому что ты кричал на меня. – А, может, всё было наоборот? – слегка нахмурился тот. Ты на меня обзывалась, махала руками и спорила, вот я и разозлился. – Я не хочу больше ссориться, Саид. Мне было так плохо без тебя вчера... – Жади жалобно посмотрела на мужа. Тот вздохнул: – Мне тоже. Я не мог оставаться в доме, поехал в город. Долго бродил там по улицам, но у меня никак не получалось выкинуть из головы мысли о тебе. – И поэтому ты решил купить украшение, – улыбнулась Жади. – Саид, какая же глупая ссора у нас получилась! Я сама уже не понимаю, как всё вышло. Это должен был стать самый счастливый вечер за последние месяцы... – Я тоже об этом думал. Поэтому и купил ожерелье для тебя. Ты так много трудилась и переживала за своё поступление в университет. И я рассчитывал, что ты поймёшь, как важно для меня пойти на эту церемонию открытия. – Конечно, Саид, я понимаю! Просто ты всё решил без меня... – Ну как иначе? Это же мой бизнес! И ты прекрасно понимаешь, что я никогда не отправлю тебя в Марокко одну. Послушай, давай уже перестанем спорить. Просто договоримся: вопросы, которые так или иначе касаются моей работы, я решаю один. Ты ведь не просила меня советоваться с тобой, какого продавца мне нанять? Так же и я не указывал тебе, на какой поступать факультет, ты это решила сама. Да и вообще, далеко не все мужья разрешают своим жёнам учиться, а я тебе разрешил, ещё и поддерживал тебя всё это время. А ты меня тираном назвала! Знаешь, это обидно. – Прости, Саид, – искренне сказала Жади. – Но и мне было очень обидно, когда ты на меня кричал. Не делай так больше никогда. – Я не буду кричать, если ты тоже постараешься впредь вести себя сдержаннее. Особенно, когда рядом другие люди. Мы и так скоро едем в Фес, где мне предстоит вдоволь наслушаться нотаций: от дяди Абдула – про дурной Запад, лампаду Аллаха, бедуинов и верблюдов, от Назиры – про одалисок и мою слепоту, от Мухаммеда – про то, какую плохую жену я себе выбрал, и как она не похожа на его Латифу, истинную мусульманку... Услышав последнее, Жади захихикала: – Мухаммед обожает Латифу! Ради этого я готова даже смириться, что обо мне он совершенно невысокого мнения. Впрочем, как и вся твоя семья... – Но я всегда защищал тебя перед ними, – резонно заметил Саид. – Был бы я тираном, стал бы так делать? – Нет, конечно, ты не тиран! – Жади вскочила и быстро обошла стол. Очутившись рядом с мужем, порывисто обняла, а потом и вовсе забралась к нему на колени. – Ты мой самый любимый и близкий человек, – она уткнулась лицом в его шею. – Я не хочу потерять тебя... – Ты не потеряешь, – Саид обхватил её руками, как драгоценное сокровище. Он окончательно растаял и простил жене вчерашнюю сцену. – Жади, запомни, я никогда не откажусь от тебя. «Что бы ты ни делала, что бы ни говорила...» Какое-то время они сидели, крепко обнявшись, пока жена не подняла голову: – Ой, Саид, я так хочу есть! Пойдём завтракать, Мириам должна испечь лепёшки багрир. – Разве ты не хочешь примерить мой подарок? – ревниво спросил Саид. – Я хочу взять его с собой и полюбоваться... – Жади слезла с колен мужа и потянулась за футляром. Супруги ушли, оставив на столе недоеденные груши. *** Наступил день торжественного открытия в ресторане «Семь чудес света». По задумке владельцев, предполагалось постепенно обустроить несколько тематических залов, посвящённых культуре той или иной страны. Чуть ранее были открыты бразильский, итальянский и японский залы, теперь пришёл черёд «арабского». Под этим условным названием были объединены элементы дизайна, музыки и кухни различных мусульманских стран: от Марокко до Турции. Поэтому, когда Саид вошёл в богато оформленное помещение и окинул его критическим взглядом, эта мешанина не пришлась ему по душе. – Ладно, хоть Индию сюда же не приплели, – вполголоса проворчал он. Но, заметив восторженно распахнутые глаза жены, добродушно усмехнулся и не стал омрачать ей праздник. Действительно, что Жади видела в своей жизни, кроме отдельных мест Рио и Феса? После свадьбы они ведь даже не съездили никуда... Саид дал себе слово, что обязательно свозит жену в путешествие. А пока решил не обращать особого внимания на смешение национальных стилей в интерьере зала, позволив взгляду отдохнуть в любовании красавицей Жади. Для этого вечера она облачилась в платье, напоминавшее пески пустыни – тёмно-золотое, закрытое и свободного покроя. Голову укрывал платок в тон, повязанный особым образом, чтобы демонстрировать жадеитовое ожерелье чудесной красоты. При этом оставалась открытой часть шеи, но ради своего подарка Саид позволил жене эти вольности. В данный момент она заворожённо наблюдала за танцовщицами, двигавшимися на сцене под египетские мотивы. Одна из женщин танцевала с саблей, виртуозно перекладывая её то на голову, то на плечо, то на бедро. Жади тоже начала слегка пританцовывать на месте, и Саид решил не тащить её за собой дальше по залу. – Я скоро вернусь, не уходи отсюда, – шепнул он ей на ухо. Та кивнула. Марокканец, одетый в европейский строгий костюм бледно-синего цвета, отправился дальше, придирчиво рассматривая ресторанный интерьер и одновременно ища возможность познакомиться с кем-нибудь из гостей-предпринимателей. В его планах на сегодня было налаживание новых деловых связей. Во время прогулки по залу внимание Саида привлёк большой фонтан, выложенный мозаичной плиткой и подсвеченный изнутри. Палитра цветов радовала глаз, перетекая от нежно-зелёного к бледно-жёлтому, а оттуда – к лазурному, сливовому и розовому. Непривычный для европейского глаза колорит манил к себе фотографов и гостей мероприятия. Так, один из них, бизнесмен средних лет в дорогом костюме, восхищённо оглядел фонтан и с чувством произнёс: – Вот это я понимаю, работа марокканского мастера! Саиду стало приятно, что искусство его родины было узнано и по достоинству оценено незнакомым бразильцем. Подойдя к нему, молодой человек выразил свою благодарность. Бразильский сеньор охотно откликнулся, и между двумя бизнесменами завязалась оживлённая беседа, в ходе которой они обменялись визитками и рукопожатиями. – Саид Рашид. – Очень приятно, Леонидас Феррас. Тем временем жена Саида услышала рядом с собой голос, сразу показавшийся на удивление знакомым: – Жади?..