Дождь в пустыне: Рио

Когда Мухаммед и Латифа вернулись к себе, у жены в руках был загадочный свёрток, который она принесла от своего дяди и наотрез отказалась говорить, что там. – Узнаешь дома, хабиби. Это сюрприз. И вот, наконец, они вошли в свой притихший дом. Свет нигде не горел − видимо, Назира уже спала. Служанки вернутся рано утром, а сейчас был поздний час. Молодой человек зажёг свечу в красивом переносном светильнике, стоявшем на столике в гостиной. Потом взял жену за руку, и они на цыпочках пошли вперёд, освещая себе путь: осторожно, чтобы не споткнуться о ковровую дорожку, спустились по ступенькам вниз и вскоре оказались за дверью своей спальни. Здесь уже можно было зажечь электрический свет и говорить в полный голос. Латифа тут же деловито распорядилась: отправила мужа умываться в ванную, а сама занялась нужными приготовлениями. На маленьком столике зажгла бахур; проверила, хорошо ли закрыты внутренние ставни на широком решётчатом окне, после чего завесила его красивой драпировкой, которую когда-то придумала и изготовила сама; поправила покрывало на кровати и разноцветные подушки; включила настольные фонарики вместо верхнего света; на широком туалетном столике выбрала для себя стеклянный флакон духов и кое-что из косметики, чтобы освежить макияж; сложила всё это в пакет, в котором принесла танцевальный костюм. Как раз в это время вернулся Мухаммед; на нём был синий купальный халат. – Моя козочка, я так по тебе соскучился за этот вечер, мы же почти не виделись... – он потянулся, чтобы поцеловать её, но Латифа с улыбкой увернулась. – Подожди, ты ещё не видел мой сюрприз. Я скоро вернусь, а ты разберись пока с магнитофоном, и поставь музыку, какую хочешь, только не очень быструю. Девушка исчезла в ванной, прихватив сверток с вещами. Мухаммед открыл прикроватную тумбу, где у них стоял магнитофон и лежала коллекция аудиокассет марокканских и египетских исполнителей. Выбрав музыку и поставив умеренную громкость, молодой человек зевнул: после ванной его разморило. Улегшись на кровать, он прикрыл глаза и задремал. Разбудил его голос Латифы, высунувшей голову из-за двери ванной: – Мухаммед! Включай музыку. Тот поспешно открыл глаза, приподнялся на кровати и нажал на кнопку магнитофона. Полилась протяжная мелодия, и через мгновение в спальню медленно вплыла Латифа. Увидев жену в новом обворожительном облике, Мухаммед сразу забыл про дрёму. *** – Жади, ты где? – Саид удивлённо окинул взглядом спальню, не найдя там своей супруги. Электрические лампы были выключены, и пространство освещалось десятком свечей в высоких подсвечниках, которые были расставлены таким образом, чтобы хорошо освещать центр и затемнять углы, скрывая лёгкий беспорядок. – Я тут, – отозвалась Жади из ванной комнаты. – Скоро буду готова. Ты не мог бы пока зажечь бахур? Он стоит на столике у окна. А ещё сбрось подушки с кровати на ковёр, ладно? Да, и приготовься включить музыку, когда я скажу. С ухмылкой Саид выполнил то, что просила его жёнушка. Он давно привык, что она забывает обо всём на свете, когда собирается танцевать. А смотреть на её танцы Саид обожал. Через несколько минут раздался голос, просивший включить музыку. И вот под зажигательно-озорную мелодию тамбуринов, флейты и скрипки в дверном проёме спиной к зрителю появилась танцующая девушка; с распущенными волнистыми волосами, она была одета в зелёный, поблёскивающий в свете свечей, костюм, дополненный полупрозрачным платком такого же цвета, наброшенным на плечи и спину. Молодой человек мгновенно, где-то на уровне подсознания, узнал воспроизведённую сцену. Это ведь тот самый платок – Саид запомнил его очень хорошо и, наверное, не забудет уже никогда – с которым Жади танцевала однажды, в самом начале их знакомства, когда они даже не были женихом и невестой; когда он старался скрыть от самого себя влюблённость в юную чужестранку, а она делала вид, что терпеть его не может. Тогда и представить было невозможно, что они станут мужем и женой. Саид и сейчас прекрасно помнил свои впечатления от того танца, словно вернулся в тот день. Жади перенесла платок вперёд, дав возможность полюбоваться на движения гибкой спины и бёдер, после чего медленно развернулась лицом к Саиду. Её глаза были прикрыты, движения по-кошачьи плавны. Она то двигалась на месте, то кружилась вместе с зелёным платком, обернув его вокруг себя и держа за концы, то закрывала нижнюю часть лица полупрозрачной вуалью, то снова открывала взору. Казалось, будто это медитативный танец для себя, не предназначенный зрителям. Саид заворожённо наблюдал за женой. Тут она остановилась лицом к нему, открыла глаза и одновременно выпустила из рук платок, который наполовину скрывал её лицо; зелёный полупрозрачный шифон бесшумно скользнул на ковёр, к ногам Жади. Музыка, под которую она танцевала, продолжала звучать негромко. Её лицо в свете свечей казалось ирреальным, а глаза таинственно мерцали, словно глядя в душу Саиду. Увиденное настолько потрясло его, что он забыл, как дышать. Жади таинственно улыбнулась и сделала мягкий шаг по направлению к своему зрителю. *** Сидя с ногами на кровати, Мухаммед безотрывно смотрел на танцующую перед ним Латифу. Какая же она красавица в этом синем одеянии! Отлично разбираясь в тканях, что и составляло основу его работы, Мухаммед сразу определил, что этот костюм для танцев на своей возлюбленной видит впервые. Затаив дыхание, он следил за каждым её движением, ловя нежные взгляды и мягкие улыбки в свою сторону. О Аллах, да это просто Рай на Земле! В самом начале их семейная жизнь не клеилась, да и вышла Латифа за него при неудачных обстоятельствах, так что долгое время Мухаммед лишь в самых безумных мечтах мог бы вообразить от неё такие счастливые и полные любви взгляды. Но теперь это стало реальностью, за что он был готов дни напролёт благодарить Всевышнего. Всё это было, словно ожившая сказка: аромат бахура в воздухе, тягучая мелодия флейты и обворожительный танец Латифы. Она плавно двигала плечами и руками, будто создавая вокруг себя волны, на которых колыхалась воздушная ткань широкого полупрозрачного платка синего цвета. В целом акцент в танце Латифы приходился на верхнюю часть тела, а изюминкой её манеры танцевать были взгляды на зрителя из-за изящного обнажённого плеча − игривые и нежные. *** Жади повалила Саида на кровать и начала расстёгивать на нём рубашку. – Ого! – только и мог он выдохнуть. – Я-то думал, ты собираешься танцевать... – Собираюсь, – с её губ не сходила загадочная и хитрая улыбка, которая вкупе с горьковатым ароматом духов и прикосновениями ловких пальцев просто сводила Саида с ума. – Но на тебе слишком много одежды, и я хочу это исправить... Стянув рубашку со своего зрителя и бросив рядом, танцовщица удовлетворённо улыбнулась и, в последний раз на мгновение приблизив своё лицо к его лицу, отступила от кровати. Саид так и остался в полулежащем положении, не отводя взгляда от Жади. И вот она начала танцевать, приноравливая свои движения под звучащий из магнитофонных динамиков ритм: быстро, с лёгкой улыбкой, делая основной упор для движения бёдер. Изящно изогнувшись, подхватила с ковра зелёный платок и начала двигаться уже с ним, словно играя. Она то заворачивалась в платок, то кокетливо выглядывала из-за него, то вскидывала высоко над головой. Улыбка её стала шире и сияла в мягком освещении комнаты. Саид уже сидел по-турецки на кровати, хлопая в ладоши в такт зажигательной мелодии и движениям танца Жади. *** Не отрывая взгляда от танцующей жены, Мухаммед слез на пол и приблизился к ней с намерением прикоснуться. Но танцовщица ловко ускользнула, раззадорив тем самым ещё больше. Теперь Мухаммед стоял посреди комнаты, а Латифа совершала вокруг него плавные шаги, сопровождаемые изящными и соблазняющими движениями всего тела. Однако сведённый с ума зритель не оставил попыток поймать свою красавицу в объятия, и вскоре она перестала убегать. Стоя у неё за спиной, Мухаммед целовал плечи и руки жены, вдыхая нежный аромат её кожи, смешавшийся с каким-то благовонием или духами. Он положил руку на расшитый лиф танцовщицы и ощутил, как часто поднимается и опускается грудь в такт дыханию. Латифа тихонько застонала от удовольствия, когда муж начал жадно целовать её шею. Мухаммед подхватил любимую на руки и понёс на кровать. *** Наконец, обессилев от своих стремительных движений, Жади повалилась на покрывало рядом с сидящим Саидом и рассмеялась. Он склонился над ней и поцеловал её в ямочку между ключицами. – Ты замечательно танцевала. Жади закатила глаза и усмехнулась: – Я ужасно танцевала! У меня все элементы и связки однообразные, а новых я не знаю... Послушай, Саид! – девушка повернула голову к мужу. – Когда вернёмся в Рио, я хочу пойти в школу восточных танцев. Помнишь, мы были на открытии ресторана? Так вот, я взяла визитку у тех танцовщиц. Мне тоже хочется танцевать с саблей и канделябром на голове, как они! Это было потрясающе красиво, ты видел? – Если честно, не помню, – признался Саид. – Но мне нравится, как танцуешь ты. – Это всё ерунда! – решительно заявила Жади. – Мне нужна профессиональная подготовка, чтобы исполнять сложные танцы и быть уверенной в себе. – Ну хорошо, если ты хочешь, – улыбнулся Саид. Потом он снова наклонился к жене, чтобы поцеловать её в губы. Жади крепко обняла его за шею, притягивая ближе.