Дождь в пустыне: Рио

Выпив чаю с тремя женщинами, Зейн оставил адрес своей гостиницы для Саида и собрался уходить. В этот момент на пороге гостиной дома Адиб возникла Назира, приведённая со двора служанкой. Жади, к своему удивлению, заметила, что её золовка не слишком-то воодушевилась при виде красавца-египтянина. Она мило поздоровалась с ним, но кокетничать особо не стала. При упоминании имён её братьев скорчила гримасу и промолвила: – Смотри, Зейн, как бы эти шайтаны не подвели тебя в делах! Все слова и жесты Назиры были привычными, однако в них не чувствовалось огонька. Словно настоящие мысли женщины были где-то совсем в другой сфере. Но вот Зейн ушёл, и Назира тут же повернулась лицом к жене сида Али: – Зораидэ! Погадай мне! Я знаю, ты умеешь. – Нет, лара Назира, – покачала та головой, замотанной в стиле чалмы в синий шёлковый платок. – Мой муж строго-настрого запретил мне это делать. Гадать – харам. – Да ладно! Наверняка ты гадаешь этим двум бездельницам каждый день. Пойдём, пойдём, Зораидэ, нечего упрямиться, изображая из себя святую… Жади! Ты тоже со мной! – и Назира потянула её на кухню, ухватив за рукав кофточки. Конечно же, Латифа засеменила следом за своими родственницами. Вчетвером они пришли на кухню, и Зораидэ выгнала трудившихся там двух служанок, отправив их по другим поручениям. После этого женщина заперла дверь на всякий случай и начала варить кофе для решительно настроенной гостьи. – Жади, ты поможешь мне поговорить с моим дорогим Лобату. Ты обещала! – Лара Назира! Я и так на грани развода! Саид запретил мне помогать Вам, когда всё узнал, причём из-за Вашей же неосмотрительности! – Ах ты, одалиска! Критикуешь так, будто ты умнее самой Назиры. Но я сама знаю, что делать. Вчера я недоумевала, почему мой жених ничего не предпринял, не попросил моей руки у дяди Абдула. Но сегодня поняла: он просто решил, что от меня нет взаимности! Расстроился и улетел в Бразилию с разбитым сердцем. Но я решу эту проблему, когда покажу ему свои чувства. – Как же Вы это сделаете, лара Назира? – наивно спросила Латифа. – Ведь сейчас этот бразилец летит в самолёте, а потом будет уже далеко от Марокко. – Наверное, не судьба вам всё-таки быть вместе, – добавила Жади. – Ха! Это мы посмотрим! – Назира усмехалась, попивая свой кофе. – В отличие от вас, безмозглых страдалиц, я не жду милостей от судьбы, Аллаха или добрых родственников, я всё делаю сама! Так, Зораидэ, чашка пуста – теперь гадай мне. Супруга сида Али взяла в руки «инструмент» для предсказывания будущего. Чёрная кофейная гуща растеклась по белоснежному фарфоровому дну причудливыми узорами. Где-то в них скрыты символы, которые можно читать как знаки судьбы. – Ну, что ты видишь? – сварливо спросила Назира, пряча волнение. – Мне некогда тут сидеть и ждать, я и так полжизни уже потеряла! – Вижу дорогу… – неуверенно проговорила Зораидэ. Впрочем, её неуверенность была связана не со смыслом гадания, а с тем, стоит ли сообщать увиденное Назире. Есть люди, в головы которых можно неосторожно заронить идею, способную разрушить жизнь. Вдруг сейчас Назира вцепится в услышанные слова и сделает в итоге то, что не должна? Вот почему гадание – это харам! О Аллах, ну зачем она только согласилась? Впрочем, было уже поздно – Назира, сидя на краешке пуфа, нетерпеливо буравила лару Адиб глазами и ждала ответа. – Линия длинная, значит, дорога ожидается дальняя, – продолжила Зораидэ. – Кому дорога? Мне? – Да, ведь узнаём про Вас, и кофе пили Вы, – кивнула гадающая. Краем глаза она уловила, что стоящая поодаль Жади что-то прошептала на ухо кузине, отчего та воздела ладони и проговорила беззвучную молитву. – Вижу для Вас дальний путь, вижу также препятствия на пути к цели. – Препятствия? Это, наверное, мои братья-шайтаны и старый плут дядя Абдул! – с яростным блеском в глазах выпалила Назира и сжала в кулаки свои лежащие на коленях руки. Золотые кольца блеснули в свете очага. – Точно, точно они! – Нет, – уверенно проговорила Зораидэ, – препятствия в виде людей выглядят иначе, а это нечто другое. Может, обстоятельства или болезни. Или смерть?.. – Что-что-о-о? – Назира соскочила с места. – Да ты совсем сдурела, старая! – воскликнула она, совершенно забыв, что Зораидэ старше её всего лет на пять-шесть. – Я тут замуж собираюсь, а она мне про смерть! Сама-то отхватила себе одного из лучших мужчин Феса, а мне прикажешь одной доживать?! – Лара Назира, успокойтесь! – молодые невестки с двух сторон кинулись к ней, пытаясь усадить на место и утихомирить. Но женщина продолжала бушевать, размахивая руками и крича: – Все против меня! Все хотят, чтоб я осталась одна, без мужа и детей! И тогда Зораидэ пришлось выложить то, о чем она предпочитала умолчать, дабы не подталкивать сестру Саида и Мухаммеда к действию. – Да не останетесь Вы, лара Назира! В следах гущи отчетливо виден символ брака и знак, что у Вас будет ребёнок. Правда, только один… – начав громко, последние слова женщина проговаривала всё тише в надежде, что своенравная родственница не услышит. Однако всё Назира услышала. И это волшебным образом преобразило её лицо: оно расцвело широченной улыбкой, словно осветилось изнутри. Расцеловавав поочерёдно Зораидэ, Латифу и Жади, счастливая «невеста» пустилась в пляс по кухне, лихо вертя бёдрами и мурлыча танцевальный мотив. Трём свидетельницам этих молниеносных метафорфоз оставалось только даваться диву. – Так, а теперь пора приниматься за дело! – остановившись, воскликнула Назира. И хлопнула в ладоши: – Жади! Веди меня в комнату Саида! – Зачем, лара Назира? – вытаращила глаза девушка. – Веди, я сказала! Живо, живо! – подгоняла та свою невестку. Разумеется, Латифа и Зораидэ последовали за ними на второй этаж риада, к спальням. – Что Вы хотите здесь сделать, лара Назира? – снова спросила Жади, когда все они оказались в той комнате, которую сейчас занимали молодые супруги Рашид. Чуть позднее утром, уже после отъезда Саида, Жади нашла в комнате короткую записку от него – он велел ей уложить все их вещи в чемоданы, чтобы после возвращения из Касабланки не терять время и улететь домой, в Бразилию. Эта записка взбесила Жади. «Приказывает мне, как служанке!» То оказалась последняя капля в сосуд её злости на мужа. Вот почему она решила ему отомстить, пригласив Зейна на чай, чего бы ни за что не сделала при других обстоятельствах. В качестве продолжения можно было бы сейчас помочь Назире и ускорить её свидание с бразильцем… Или не стоит так рисковать и злить Саида?.. – Не сделать, а найти! – заявила тем временем Назира. – А ты мне нужна, чтобы сказать, где записная книжка твоего мужа, чтобы я не тратила зря время. – Аллах… – выдохнула Зораидэ, понимая, что все её худшие опасения сбываются. – Записная книжка? – переспросила Жади. – А разве он её с собой не взял? – Подумай головой! Она тебе нужна не только для того чтобы носить причёски без платка в присутствии чужих мужчин, – ловко поддела золовка и поправила массивный браслет на запястье. – На кой шайтан Саиду его деловые записи в Касабланке? Книжка наверняка где-то здесь, на тумбочке или в столе! Что ты за жена такая, если не знаешь, где хранятся вещи твоего мужа?.. Не прошло и пяти минут, как Жади, с помощью Латифы и подгоняемая Назирой, всё-таки обнаружила записную книжку Саида в одном из ящиков письменного стола. – Та-а-ак, а теперь мне нужно найти и переписать из неё номер телефона и адрес моего дорогого Лобату… Назира погрузилась в своё следующее дело и перестала слышать, что происходит вокруг. А тем временем Зораидэ в ужасе схватилась руками за голову. – Жади! Что же ты наделала!.. – зашептала женщина. Потом взяла двух девушек под руки и отвела в сторонку. – Ты представляешь, что будет, если она ему позвонит? Да ещё и упомянет свадьбу, письма, и вообще всё то, про что ты мне вчера рассказывала! – Я что-нибудь придумаю, Зораидэ, придумаю… – интриганка закусила губу, явно нервничая. Латифа же испуганно смотрела на довольную и увлечённую делом золовку: – Сейчас она ему позвонит, и всё раскроется! Тогда лара Назира возненавидит меня ещё больше, а Мухаммед со мной разведётся!.. – Ты-то здесь причём? – Жади мрачно покосилась на кузину. – Это меня она захочет сжить со свету, и это со мной Саид разведётся, потому что никак я ему теперь не докажу, что не помогала Назире добывать координаты для связи с бразильцем! – Всё из-за тебя, Жади! – выпалила Латифа и убежала из комнаты, на ходу заливаясь слезами. Старшая кузина оторопела: – Что я сделала? Вообще-то, всё было ради Латифы. – А я всегда тебе говорила, что интриги не доводят до добра,– назидательно проговорила Зораидэ. Тем временем Назира закончила своё дело, убрала записную книжку на место, а бумажку с ценной информацией – засунула в бюстгальтер, после чего вернулась к реальности, с удивлением оглядев комнату: – А что вторая одалиска? Почему убежала? – Латифе стало нехорошо, она пошла выпить воды, – быстро соврала Жади. – Э-э-э, послушайте, лара Назира… Вы будете звонить сеньору Лобату, когда он долетит? – Да, именно так, – надменно заявила женщина. – А теперь ступай-ка на кухню и приготовь мне чаю. Невестка ты или нет? Целый месяц гостишь в Фесе, но ни разу не подала чай той, что вырастила и подняла на ноги твоего мужа! Позорище! Или ты ждёшь, что вторая жена Саида начнёт делать твою работу?.. Неси чай, я буду в гостиной. Жади, пока готовила самостоятельно горячий напиток и укладывала на поднос сладости (Зораидэ не смогла ей помочь, потому что ушла искать Латифу), успела обругать лару Назиру всеми известными ругательствами (за срыв предыдущего плана, тиранию и намёки на вторую жену для Саида!), а затем продумать стратегию дальнейших действий. Она принесла чай в гостиную, где Назира в отсутствие хозяев разлеглась на диване, словно у себя дома. – Лара Назира, я хотела вот что Вам сказать по поводу сеньора Лобату, – кротко молвила интиганка, – Вы не давите на него в разговоре, не говорите про свадьбу, про его обещания так сразу… Он же западный… – Ха! Думаешь, охомутала моего бестолкового братца и уже умеешь обольщать мужчин? – Назира откусила миндальное печенье и запила чаем. – Я сама разберусь, как мне общаться с моим Лобату, чтобы он оставался от меня без ума до свадьбы и после. А теперь уйди с глаз моих, не порти настроение! Жади ушла на поиски Зораидэ и Латифы, а Назира с блаженной улыбкой откинулась на подушки, наслаждаясь своим сладким чаем и не менее сладкими мечтами.