Не в первый раз

      Когда мы приехали, мне пришлось выйти на этаже вместе с мамой и побродить там минут двадцать, чтобы не вызвать лишних подозрений на этот раз.       Вокруг кипела беззаботная жизнь Капитолия. Приёмы, званые ужины, банкеты каждый день. Здесь нет места человеческим чувствам, все слишком заняты. Эти люди, законсервированные в банке с этикеткой «Капитолий», где каждому при рождении выдают розовые очки, они не видят реальности, или им просто не позволяют её видеть. Иногда мне становится их жаль, а иногда я им даже завидую. Так легко было бы во всём этом раствориться, сделать вид, что ничего не было. Ни той жатвы, ни Хеймитча, ни крыши. Ничего. Но я не могу, слишком поздно. Я сделала свой выбор, и я устала притворяться.       Меня здесь многие знали, а конкретно - почти все, поэтому, как бы я не старалась этого избежать, мне всё-таки пришлось завести пару-тройку светских бесед. Такие разговоры «ни о чём», принятые в капитолийском обществе.       - Ох, Эффи, ты так подросла. Отец бы гордился тобой.       - Погода сегодня не задалась, не правда ли?       - У вас такая чудесная шляпка, мисс!       - Не хотите ли выпить пунша?       «Тьфу! Вылей этот пунш себе на голову. И не смей вспоминать моего отца» - думала я, а вслух говорила:       - Большое спасибо. Несомненно, вы правы. Боюсь, что нет, мне надо найти мать.       Я ненавидела их, хотя знала, что они не виноваты.       Вырвавшись из лап очередной дамы в пышном костюме (вместо шляпы у неё на голове было нечто, напоминающее по форме цветочную вазу), я направилась к лифту.       Как и в прошлый раз, на нижнем этаже никого не было, и я беспрепятственно стянула с себя платье и засунула его в вентиляционную шахту, а потом с большим трудом достала из сумки кроссовки и надела их, затянув шнурки, как можно туже. Было не очень удобно.       «Зато не босиком» - подумала я.       Как можно более непринуждённо я обошла зал в поисках Хеймитча, когда он меня заметил он, похоже, обрадовался. Возможно, мне только показалось, но на его лице мелькнула тень улыбки. Я кивком указала на дверь, и мы молча подошли к ней. Только когда мы оказались в коридоре с лестницей, он наконец сказал:       - С ума сойти! Да как ты это делаешь?       - Что?       - Ну, пробираешься сюда?       Я усмехнулась.       - Это проще, чем ты думаешь.       Сегодня с крыши открывался совершенно другой вид. Залитый туманом Капитолий, а на горизонте, вместо заходящего солнца, разряды молний, и едва доносящийся до нас звук грома. В воздухе пахло дождём. Я любила такую погоду. Гроза всегда приходила неожиданно, внезапно, она напоминала о том немногом, что здесь осталось настоящим. Стихия – единственное, над чем не властны эти люди, возомнившие себя богами, которые могут управлять чужими судьбами. Всё, что они могли, поставить слабое силовое поле, вокруг самых важных зданий города, чтобы гроза не задела их. - Так всё-таки как? – Я вздрогнула. Погрузившись в мысли, я совсем забыла, что Хеймитч стоит у меня за спиной.       – Как ты пробираешься через охрану?       - Охрану?       - Ну да, тренировочный зал же охраняется.       - Хеймитч, нет там никакой охраны. – Он выглядел удивлённым. – Они это сказали для красного словца, чтоб вам неповадно было. Да это, собственно и не к чему.       - Но как же…       - Только не обольщайся, отсюда некуда бежать. Даже если тебе удастся выбраться из здания, тебя рано или поздно поймают на улицах города. Здесь повсюду камеры, от них не скроешься. Только лишних проблем себе заработаешь.       - Хорошо, пусть так, - медленно произнёс он, кажется, потрясённый моими словами. Конечно, их так запугали, что никто даже не додумался проверить это. Что сказать, система Капитолия работает безотказно. – Но, где ты взяла этот костюм?       - О, ну это было сложнее. Хотя ненамного.       Хеймитч продолжал вопросительно на меня смотреть, вздохнув, я сдалась и начала рассказывать о том, как украла пропуск, нашла костюм и пробралась туда. Он внимательно слушал.       - Вот и всё, - сказала я, закончив свой рассказ, - Не так уж это и интересно.       - Шутишь!? Да ты самый интересный человек, которого я встретил здесь.       Я хотела что-то ответить, но вдруг, силовое поле справа затрещало, и в то же мгновение в антенну недалеко от нас ударила молния. Раздался оглушительный гром. Я подняла осколок, отлетевший от антенны, и кинула его с крыши.       - Что ты делаешь?       Осколок беспрепятственно перелетел через край и устремился вниз. Силовое поле исчезло. Хеймитч, похоже, тоже это понял, потому что больше вопросов не задавал. Внезапно для самой себя я начала смеяться.       - Ты чего?       Я обернулась.       - Люблю, когда у них что-нибудь идёт не так.       - Ты точно сумасшедшая!       - Так и быть, на этот раз я приму это за комплимент.       Тут пришёл мой черёд удивляться, потому что после моих слов Хеймитч расхохотался. Таким я его ещё не видела, он выглядел… счастливым. Хотя трудно представить, как можно быть счастливым в его положении. Вдруг раздался новый раскат грома, а за ним хлынул дождь. Мы поспешили укрыться под флигелем.       - Подумать только, если бы мне месяц назад сказали, что я буду вот так вот прятаться от дождя на крыше тренировочного цента в Капитолии, с девушкой, которую едва знаю, я бы ни за что не поверил.       - Поверь, в жизни случаются гораздо более странные вещи, чем это.       - Даже не сомневаюсь. – Он усмехнулся.       Дождь быстро кончился, и мы вылезли из своего укрытия. Стало холоднее, я поёжилась, но уходить пока ещё не собиралась.       - Ты не такая, как другие.       - Это так заметно? – Я обернулась, ожидая услышать какой-нибудь саркастичный комментарий, но лицо Хеймитча снова стало серьёзным, тогда я продолжила, - Знаешь, это чувство, когда кажется, что ты родился не в том месте и не в то время, оно преследует меня постоянно. С самого рождения я чувствую себя чужой. И самое ужасное это то, что я ничего не могу с этим сделать, ни убежать, ни спрятаться, ни даже просто рассказать.       - Но ты можешь бороться.       - Нет! Не могу! В том то и дело, я не могу! Какая-то девчонка против целого Капитолия. Они сотрут меня в порошок. Не стоит даже пытаться. – В горле застрял комок, но я уже не могла остановиться. - Я далеко не та, кто может изменить мир. Не забывай, как бы там ни было, я родилась в Капитолии, и то, что я мыслю иначе, ещё не значит, что я способна совершать великие поступки. Я слаба, и я боюсь, Хеймитч, - мой голос сорвался, - Я, чёрт возьми, боюсь!       Казалось, он был шокирован. Признаться, я и сама от себя такого не ожидала. Видимо, всё, что накопилось во мне за долгие годы, эмоции, ненависть, ярость. Всё это просто вырвалось наружу, потому что, в какой-то момент я потеряла над собой контроль.       - Прости… - Я сделала глубокий вдох. – Просто, я знала человека, который пытался бороться, и, поверь, ничего хорошего из этого не вышло.       Я снова переместилась в ту ночь, когда держала холодную руку отца. Так глубоко запрятанная и давно забытая мной обида вдруг встрепенулась где-то внутри. К глазам подступили слёзы. Я отвернулась от Хеймитча, и устремила свой взгляд на горизонт, где по-прежнему сверкали вспышки молний. Ветер быстро высушил слёзы, успевшие скатиться по щекам.       Мне надо было сменить тему, поэтому я резко обернулась и сказала первое, что пришло на ум:       - Моё настоящее имя Элизабет, но все меня зовут Эффи.       - Элизабет… Красивое, - медленно произнёс он. – Никогда такого не слышал.       Меня так давно не называли этим именем, что я почти забыла, как оно звучит. Произнесённое, оно повисло в воздухе, от него веяло чем-то диким, но в тоже время прекрасным, чём-то далёким, чем-то настоящим.       - Отец говорил, это имя очень древнее. Я даже не знаю его значения.       - Вероятно, что-то вроде: любительница молний или девочка-на-крыше. – Он попытался улыбнуться.       Я рассмеялась, но смех получился больше похожим на всхлип.       - Ты веришь в то, что имя способно влиять на судьбу человека? Я часто думаю, если бы меня назвали, к примеру, Клодией или Мелестией, быть может, я стала бы такой же, как они, как остальные капитолийцы.       - Но не назвали ведь.       - А зря, жить тогда, было бы проще.       - Не говори так, ты самая адекватная во всём этом чёртовом городке. Остальные лишь разукрашенные зомби, а ты… ты живая.       Он не сказал, вроде, ничего важного, но сердце почему-то забилось быстрее.       Несколько секунд мы просто смотрели друг на друга, а потом я сказала:       - Можно вопрос? – Хеймитч положительно кивнул.       - Что ты почувствовал тогда, на жатве, когда произнесли твоё имя?       - Не знаю, страх, обиду, злость, много чего.       Я помолчала, собираясь с мыслями, а потом произнесла:       - Мне очень часто снится один и тот же сон. Я всегда стою на площади, вокруг меня много людей, они стоят, не шевелясь. Это жатва. Вдруг я слышу своё имя, я начинаю кричать, а люди просто продолжают стоять без движения, у них стеклянные глаза, словно у живых мертвецов. – Я потрясла головой, пытаясь отогнать видения кошмара. – Ты, наверное, был в шоке…       - Это, может, прозвучит странно, но я не был удивлён. То есть, после того, как я встретил тебя в тот день, я знал, что должно было что-то произойти. А что ещё такого может произойти на жатве? – Он печально улыбнулся.       - Прости, - я вдруг снова почувствовала себя виноватой. – Наверное, мне стоило убежать сразу после того, как мы столкнулись. Что если нас видели вместе? Что если тебя выбрали из-за меня? Это я во всём виновата… - слова опережали мысли, в голосе появились истерические нотки, я сама не заметила, как начала ходить туда-сюда.       - Нет, - он прервал мой бесконечный поток слов, - Эффи, ты тут не при чём. Всё, что произошло в тот день, было лишь совпадением. Не вини себя. Я думаю, наша встреча была… - он запнулся, видимо подбирая подходящие слова, - думаю, это был знак.       - Ты веришь в знаки?       Скользкий от дождя бордюр, по которому я ходила, балансируя, вдруг начал куда-то уезжать из-под моих ног, я почувствовала, что теряю равновесие. И вот через мгновение, я уже лежу в руках у Хеймитча, который лишь улыбнулся и произнёс:       - А ты нет?