***
Через пятнадцать минут я спустилась в грузовой трюм, где Вега подначивал Аленко. Тот вяло отмахивался и то и дело поглядывал на двери лифта. Джеймс стоял в боксерской стойке и шутливо тыкал Кайдена кулаком в плечо, пока тот не ответил раздраженно: — Ну хватит уже. Лиара… рад тебя видеть. — Дана попросила сходить с вами, посмотреть на находку, — я открыла оружейный шкаф и взяла «Цикаду». — Ты помнишь, что я ксеноархеолог? — И специалист по протеанам. Как не помнить, — Кайден надел один из поясов с термозарядами, другой протянул мне. — На всякий случай. Альянс, конечно, усилил охрану протеанских объектов… — Но раз Призрак ими интересуется, будем начеку, — я закончила за него, застегнув пояс. Лифт снова распахнулся. — Все в сборе? — Дана вышла, как у людей говорится, при полном параде. Лишенная знаков отличия кестрельская броня скрывала принадлежность коммандера к элитным бойцам N7, для маскировки это полезно. Полупрозрачная полоска визора заслонила глаза, проецируя элементы тактического интерфейса в пространство перед оператором на пару виртуальных метров вперед. За спиной капитана торчала сложенная снайперская винтовка с Марса. — Доставлю первым классом, — пообещал Кортез с места пилота. Вчетвером мы погрузились в челнок и расселись по местам. Предстоящая высадка напомнила наши прежние миссии, разве что вместо «Мако» мы готовились высадиться на «Кадьяке». И не скажу, что это меня не устраивало. Шаттл приземлился не в пример мягче, что тоже говорило в пользу отнюдь не «Мако». Выбрав удобную площадку, Стивен плавно опустился и открыл дверь. По очереди мы выбежали следом за Шепард, на ходу осматриваясь и сканируя ближайшие окрестности. К ней спешили пятеро солдат Альянса. — Коммандер, мы получили ваш сигнал, — доложил один из них. — Артефакт ждет вас возле спуска к раскопкам, мы подняли его на поверхность. Противник отсутствует в зоне наблюдения. Атаковавшие отряды уничтожены. — Молодцы. Идем, — кивнула та. Спустившись по лестнице с посадочной площадки, Джеймс, Кайден и я пошли за бойцами. Раскопки представляли собой широкую яму, во внутренней стенке которой чернел вход в подземелье. Подъемный механизм был снабжен лифтом, при помощи которого, наверное, и подняли продолговатый предмет около двух метров в длину, метра в ширину. Находка так сильно напомнила торчавшие из стен саркофаги на Илосе, что я замерла, будто наткнувшись на стену, после чего бросилась к ней. — Это же… Точно такие на Илосе. Кайден, ты помнишь?.. — не обращая внимания на напарников, я лихорадочно обследовала капсулу, ища что-то похожее на панель управления. С виду саркофаг выглядел неповрежденным, его контуры слабо светились, что значило только одно: кто бы ни находился внутри, он мог быть жив! Я повернулась к солдатам: — Вы нашли что-нибудь, кроме капсулы? Древние компьютеры, записи, маяк? — Только пару конструкций, похожих на серверы, мэм, — ответил кто-то из них. — Я проверю, — вызвалась Шепард и, махнув Кайдену, направилась с солдатом в проход между жилыми модулями мобильных жилищ. Джеймс проводил ее взглядом. — Эй, док… а разве капитан умеет читать по-протеански? — почесал в затылке здоровяк. — Умеет. В голове Даны содержится шифр, который передает не только язык, но мысли, чувства, культуру и способ мышления всей протеанской расы, — окончив осмотр, я выпрямилась и отряхнула руки. — Удивительно, как «Церберу» удалось его восстановить. — Э-э-э… ладно. Считай, что я понял, — пожал плечами Вега. Остальные четверо альянсовцев то и дело глазели на небо, по сторонам и сверялись со сканерами. — Интересно, куда подевались местные. — Эвакуировались перед нападением, — Шепард вернулась через десять минут и решительно взялась за гладкую с виду обшивку. Что-то нажала — и над поверхностью саркофага замерцала зеленая голографическая клавиатура, весьма отдаленно похожая на привычную. Коммандер ввела явно не наугад какую-то команду, после чего крышка саркофага отодвинулась. С затаенным дыханием мы приблизились и заглянули внутрь. Там, подернутый тонким слоем инея, лежал некто массивный на вид. Треугольная голова заканчивалась гладкой округлой пластиной на макушке, четыре глаза — два поменьше расположены чуть выше двух побольше — неуверенно приоткрылись. Рядом со мной сопел Вега, Кайден замер в головах, Дана обошла саркофаг с другой стороны. Мы вчетвером уставились на незнакомца, как на диковинный музейный экспонат. — О Богиня… — прошептала я, во все глаза рассматривая существо. Не знаю, что думали другие, но сама никогда никому не скажу о том, какая досада и трепет, перемешанные с ужасом и восхищением, обуревали меня! А причина в том, что протеанин выглядел совсем не так, как считали все расы галактики! Я же помню статуи на Илосе. Похожие находили на местах раскопок. Как выглядит типичная статуя? Тощая фигура существа, похожего на ожившее дерево, с длинными отростками на руках и нижней части лица, с круглой лысой головой. Их изображали непременно сидящими на камнях, и ноги по какой-то причине никогда не прорабатывали в деталях, либо нижние конечности и впрямь представляли собой мешанину более крупных отростков. Этот же экземпляр, выбравшись из саркофага, пытался устоять на двух крепких ногах. Едва разглядев нас, он швырнул сгустком зеленоватого цвета, который разметал не хуже классического биотического удара. Никаких отростков у него вообще не наблюдалось — и это, видимо, единственное, о чем я могла думать, подвергнувшись вместе с друзьями внезапной атаке. — Что за дерьмо!.. — от души выразился Джеймс. Кайден молча вспыхнул сине-белым огнем. Шепард вскочила на ноги первой и бросилась к протеанину. Я крикнула ей, вставая: — Осторожней! Это для нас прошло пятьдесят тысяч лет, а для него всего лишь… — …Несколько минут! Надсадный хриплый выкрик принадлежал незнакомцу. Он стиснул плечи Даны, стоя на ногах, и почти сразу оттолкнул ее. Шатаясь, то и дело падая и поднимаясь вновь, он по кривой проковылял к краю площадки, где мы находились, отвернулся ото всех и застыл, рассматривая панораму мирного и пустого сейчас поселения Иден Прайм. Шепард медленно приблизилась к нему, делая знак, чтобы никто не поднимал оружие, которые шестеро альянсовцев, включая Вегу и Аленко, направили было на пришельца из прошлого. — Ты понимаешь наш язык? — спросила коммандер, держа руки опущенными, даже не пытаясь схватиться за оружие. — Как? — Да. Я считал вашу нервную систему и физиологию. Достаточно, чтобы понимать язык. Сколько еще выжило? — непривычный к современному языку голос протеанина коверкал произношение. Сам он сидел на коленях, словно отдыхая. Видимо, после глубокого стазиса ноги держали недостаточно надежно. — Только вы, — ответила коммандер. Она по привычке запустила пальцы в волосы, вряд ли отдавая себе отчет. — То есть вы считали меня, пока я видела… — …Наши последние моменты жизни. Нашу гибель. — Но ваш народ боролся не зря. Они сделали все возможное и никогда не сдавались. Вы живы. И это главное. Шепард посмотрела на меня, и все стало ясно без слов. Этот протеанин, возможно, был одним из ученых, как те, что надеялись выжить на Илосе. Вдруг ему известно о Горне, ведь его народ строил это устройство? Нам недоставало нескольких деталей, главным образом, отсутствовали сведения, что такое Катализатор. Если он знает, что это такое, шансы на спасение возрастут! Но, конечно, сейчас не время для расспросов, нужно подождать, пока он придет в себя. — Коммандер, что бы вы там ни нашли, «Цербер» снова зашевелился, — подал голос Кортез через передатчик. — Тогда уходим. Вы с нами? — Шепард выжидательно уставилась на протеанина. Тот оглядел ее с ног до головы. — Вы сражаетесь со Жнецами? — Да. Сражаемся. — Тогда посмотрим, — он проигнорировал руку капитана, по обычаю людей протянутую для рукопожатия, и направился к «Кадьяку». Было слышно, как он бормотал по дороге: — Люди… азари… я окружен примитивами.***
«Нормандия» убралась с Иден Прайм прежде, чем туда прибыло вражеское подкрепление. Протеанина разместили в грузовом отсеке — в том, где было свободно, а не где заперли захваченную платформу ИИ. Перед новосельем гостя проводили в медицинский блок, где ему могло что-нибудь понадобиться, а я приставила к делу пару солдат с Иден Прайм, попросив помочь подготовить помещение. Пусть мои знания о внешнем облике протеан разошлись с действительностью, все же кое-что об их образе жизни я знала. Судя по анализу планет, где находились самые крупные протеанские города, они предпочитали влажный, умеренно теплый климат. Нам удалось создать нечто наподобие тумана в новоявленной каюте. По моей просьбе туда принесли пару глубоких ванн, наполненных чистой водой. Также на столике у стены разместили необычную подставку, над которой в искусственном микрополе антигравитации вращалась протеанская дощечка с характерной прожилкой микросхем — точно такие, увеличенные раз в тридцать, представляли собой архивы на Марсе. Протеанин без всяких слов покинул медотсек и занял предложенную каюту. Никак не обозначая, нравится ли ему здесь или нет, он опустился на мягкий влагоустойчивый ковер, поджав под себя ноги. Видимо, ему так удобнее. Альянсовцы столпились, держа его под прицелом, на что он совершенно не обращал внимания, попросту закрыв глаза. Шепард спустилась сюда, когда я как раз выговаривала одному из охранников: — Зачем держать его под стражей? Он же не враг! — Мэм, протоколы контактов с представителями новой расы содержат предупреждение об их возможной враждебности, — оправдывался тот и замолчал, когда вошла Дана. — Но это не новая раса! Я всю жизнь изучала протеан! — я рубанула ладонью воздух. — При всем уважении, мэм… — Вольно. Не думаю, что от нашего гостя будут проблемы, — прервала его Дана, подойдя ближе к сидевшему неподвижно существу, которое, похоже, полностью игнорировало происходящее вокруг. — Ведь так? На ее вопрос протеанин поднялся и выразительно посмотрел прямо на нее. — Зависит от тебя, — он метнулся к женщине, которая вряд ли этого ожидала, и снова схватил ее. Бойцы Альянса вскинули оружие, я невольно подалась вперед, готовая ударить биотикой. Гость опять игнорировал всех, кроме Шепард. — Вы воюете со Жнецами, и я чувствую уверенность, но не страх. Вы верите в победу. — А что нам делать? Мы должны выжить. И выживем, — тряхнула головой Дана. В который раз она озадаченно взлохматила волосы. — Что значит «чувствую»? — Жизнь подсказывает тем, кто умеет читать ДНК и информацию в клетках. Эмоции и память оставляют биологические метки. Считывание работает в обе стороны. — Тогда ясно, почему я увидела ваши… твои воспоминания. Те еще ощущения. — И по тому же принципу работают маяки, — добавила я. Было неуютно мириться с тем, что тебя намеренно считают чем-то вроде мебели. — Да. И вы… — ответил, не повернув головы, протеанин и вновь считал память Шепард. В такие моменты их обоих словно поражало электрическим током. Гость оттолкнул женщину с нескрываемым раздражением: — Вы нашли их! Вы все видели! Почему вы не подготовились к вторжению Жнецов, человек? — Зови хотя бы «коммандером», — Шепард с достоинством выдержала взгляд всех четырех глаз. — Никто не понял предостережений. Маяк меня едва не убил. — Связь в этом цикле невозможно примитивна, — фыркнул тот. — Ты можешь нам помочь? — Дана красноречиво глянула на меня и махнула рукой, отпуская альянсовцев. Те незаметно вышли. Поняв, о чем речь, я подошла к терминалу у противоположной стены и вывела на широкий экран изображение разрозненных чертежей протеанского устройства: — Ваш народ пытался построить нечто для победы над Жнецами. Мы называем его Горном. Вы что-нибудь можете сказать о нем? Что такое Катализатор? Протеанин приблизился к экрану и с минуту рассматривал изображение, после прервал тягостное молчание: — Нет. Я был солдатом, а не ученым. Обученным одному искусству — убивать. — Но как же… Совсем ничего? — я поежилась от его слов. Как же так! Не скрывая разочарования, оперлась о панель терминала и уперлась лбом в ладонь руки, чей локоть поддерживала свободная рука. — Нет, азари. И строительство не успели закончить. Я не могла отделаться от ощущений, что мы что-то упускаем. На ум то и дело, начиная с момента обнаружения саркофага, приходил Илос, и воспоминания преследовали до сих пор. Как можно забыть огромные, уходящие в бесконечность стены, заполненные сотнями, тысячами саркофагов, в которых к моменту прилета «Нормандии» три года назад не осталось никого живого? Все те ученые, пожертвовавшие жизнями ради будущего… — Послушайте… Мы ведь пробыли на Илосе совсем мало времени. Тот ВИ, Страж… Он поврежден и обесточен. Помнишь, Дана, ты рассказывала о том, что Совет там ничего не обнаружил? Мы могли бы слетать туда и забрать диски данных, может быть, ученые оставили другие подсказки. Они же создали убежище, надеясь когда-нибудь возродить свой народ. Они должны были собрать там всю доступную информацию о своей культуре, истории. И о Жнецах. Уверена, что там мы сможем найти что-нибудь. — Здравая идея, — согласилась Шепард. — После Менае вылетим туда. — Илос… На Иден Прайм не слышали об этом убежище, — голос протеанина приобрел, как мне показалось, задумчивость. — Это хорошо. Жнецы тогда узнали бы о нем и уничтожили. — Мне бы… мне бы хотелось, чтобы вы помогли мне на Илосе, — осторожно произнесла я. На вопросительный взгляд Даны пояснила: — Как только заберем примарха, возьму небольшой звездолет на Цитадели и направлюсь туда. Надеюсь, вернусь с хорошими новостями. — Сэкономит время, — снова согласилась Дана и повернулась к протеанину. — Какова была ваша задача? — Представители моего народа воплощали многие черты, — ответил тот туманно. — Храбрость, силу, хитрость. Были образцы любых достоинств. — Кого олицетворял ты? — Месть, — его голос приобрел жесткость и продолжал набирать силу. — Я — гнев погибшего народа, чью кровь смоет только пролившаяся кровь наших врагов. Я буду сражаться до тех пор, пока не рухнет последний Жнец. Иных причин существовать у меня нет. Кто согласен со мной, становятся моими союзниками. Несогласные — жертвами. Ты согласна, коммандер? — Согласна, — твердость Даны убедила бы кого угодно. — Помоги Лиаре на Илосе, когда «Нормандия» закончит миссию у турианцев. Пришелец из прошлого оказался совсем близко к ней и снисходительно хмыкнул. — Биологические метки умеют выдавать и ложь. Ты сомневаешься в победе. — Это не значит, что я сдамся, — парировала Дана. Тот еще раз смерил ее взглядом. — Хорошо. Я помогу азари на Илосе. Надейтесь, чтобы путешествие принесло пользу. — Меня зовут Лиара. Лиара Т’Сони. Как твое имя? — я скрестила руки на груди, тоже решив перейти на «ты». Неприятно, когда собеседник на тебя даже не смотрит. Досада во мне перевешивала смятение и растерянность — не хотелось думать, что все протеане не имели ничего общего с моим представлением. Или нам достался на редкость недружелюбный экземпляр. Который в который раз не удостоил взглядом, но все же ответил: — Явик. Советую не терять времени, раз у вас его нет. Желая разговорить его еще хоть немного, я сделала пару шагов и указала на вращающуюся над подставкой дощечку: — Это нашли вместе с тобой в саркофаге. Там есть что-нибудь, что поможет в строительстве Горна? Он перевел взгляд на дощечку и не сразу тихо сказал: — Нет. Там уцелела только боль, — помолчал и продолжил с непреклонной силой: — Я помогу вам. И последним, что услышат Жнецы перед смертью, будет голос последнего из протеан, сопровождающий их в могилу.