Свет моего демона

Кромешная темнота накрыла Сашу беспросветным покрывалом. Медиум чувствовал, как странный водоворот утягивает в огромную воронку, без возможности сопротивляться воздушному потоку. Впрочем, он не имел на это права, как и на страх неизвестности. Сквозь толстый, беспросветный мрак, начали проступать пятна ослепительного света, больно режущего глаза и заставляющего щуриться. Когда наконец они привыкли к новой действительности, мужчина обнаружил себя стоящим на открытой зеленой поляне. Чудесные ароматы свежих трав органично сливающиеся с пением неведомых птиц, буквально дурманили голову жителю шумной столицы, давно отвыкшему от природных благ. Приветливое солнце яркими лучиками ласково освещало все, чего коснется щедро согревая землю вездесущим волшебным теплом. Вдоволь насладившись этой неземной красотой, Александр оглянулся, дабы отыскать призрачную проводницу, которой почему-то нигде не было. Впереди простирался лиственный, зеленый, хранящий в себе множество тайн и никогда не дремлющий лес. Узкая, почти незаметная человеческому глазу тропинка неизменно влекла за собой. "Ты или никто"- угрожающе звучали в ушах слова призрачной родственницы Мэри, желающей спасти племянницу его руками. Конечно так проще...Но мысль о том, что он больше никогда не сможет почувствовать биение родного сердца у своей груди, неуклонно двигала его в чащу неизвестного мира и Шепса отчетливо понимал, что у него не оставалось выхода. Несмело шагнув на непроторенную дорожку, он почувствовал на себе тысячу заинтересованных глаз лесных обитателей с взирающих на гостя из параллельной реальности с пушистых веток высоких деревьев с тревогой и неодобрением. Силясь не обращать на них внимания, медиум быстро продвигался вперед, словно повинуясь неслышимому зову. Как вдруг, до обостренного слуха донеслись странные, отдающиеся в сердце тихой дрожью, звуки. Саша остановился на месте, стараясь уловить их источник. Утробное, леденящее душу рычание с неистовой силой ударило по ушам. Мгновенно повернувшись на 360 градусов, мужчина столкнулся взглядом с черными, нечеловеческими глазами лохматого монстра, которого вполне можно было принять за волка, если бы не бурые пятна на огромном черном туловище. Оскалив алую пасть с остренными клыками, он неуклонно приближался к экстрасенсу, намереваясь порвать его на мелкие кусочки. Думать было некогда, да и Шепс не имел опыта в сражениях с иноземными чудовищами. Когда клыкастый зверь клацнул зубами в нескольких сантиметров от его шеи, мужчина, понимая что ему не остается ничего другого, подставил свою руку на растерзание чуду-юду. Резкая боль кислотой обожгла предплечье, когда кинжалоподобные зубы вошли в нее с неистовой силой. В алчных, голодных глазах сверкнула яркая искра вожделения и уже прочувствованной сладости крови. Стиснув зубы и смежив веки от непереносимой боли, Александр пытался придумать план спасения, как вдруг...Он ощутил ослабление вспышек боли и понял, что может свободно двигать кровоточащей рукой. Открыв глаза, он опешил от удивления увидев те же глаза, взирающие уже на безопасном расстояние той же лютой злобой, увеличившийся от невозможности достать ускользнувшую добычу. Переведя взгляд в сторону, мужчина понял причину поведения монстра: крупный, страстный мужчина держал чудовище за короткую цепь. Приглядевшись внимательнее к жителю незнакомого мира, Александр был весьма удивлен его внешним видом: плотный и коренастый, он был одет, казалось, в несколько платьев разных расцветок; шапка, венчавшая голову имела странную форму и цвет. Несмотря на нелепую одежду, его лицо излучало суровую строгость , заставляя беспрекословно подчиняться приказам мужа. -Ты кто? - настороженно спросил он, со странным акцентом, теребя длинную черную бороду. -Я - растерялся Шепс. -Да вот, так получилось из другого мира попал. Я свою жену ищу. Спасибо, что спасли меня, если бы не вы я -приложил руку к сердцу медиум, безуспешно стараясь вызвать эмоции на каменном лице. Монстр снова издал неистовый, нечеловеческий рык, но тут из уст мужчины вырвался такой поток брани, что зверь мгновенно смолк. А затем, вновь, обернувшись к Шепсу и смерив его неодобрительным взглядом, бросил: -Пошли. -Извините, я - попытался возразить Шепс, но мужчина предвосхитил его намерения. -Пойдешь сам или он - кивнул он на скалящегося зверя - понесет тебя за загривок. Поняв всю безысходность своего положения, медиум глубоко вздохнул и осторожно приблизился к разодетому мужу, прожигающего злобным взглядом. Между тем, незнакомец молниеносно вскочил на огромного волка и дернув, железную цепь скомандовал: -Айда, шагом марш! Громкий, властный глас слился с завыванием вольного ветра, гуляющего по лесными просторам. Зверь и экстрасенс послушно двинулись вперед. Обводя взглядом кусты и деревья, мужчина не оставлял шанса убежать прочь из этого ужасного места и его недружелюбных обитателей. Как вдруг до его слуха донесся долетели громкие слова: -Если вздумаешь рыпаться, мой верный слуга сожрет тебя с потрохами и не подавиться. А бегает он быстро, не сомневайся. Сделав еще один глубокий вздох, Саша пошел дальше без надежды на освобождение. Однообразные пейзажи начали постепенно утомлять, как вдруг "волк"остановился как вкопанный и наездник также лихо слез со своего "коня". Сделав еще один робкий шаг, Шепс чуть не вскрикнул, когда его нога по щиколотку ушла в землю. -Иди - нарочито выдохнул он, глядя вниз. Боясь сломать ноги, Шепс все же ступил на опасное место, чувствуя внизу твердую поверхность. Оказавшись в земле по пояс и раздвигая ветви, он понял что опускается в глубокую пещеру с беспросветным мраком, царящим в ней. Не зная куда идти, мужчина остановился на месте, слыша неспешные шаги за своей спиной. -Чего встал? - раздался голос с акцентом и через минуту Саша увидел знакомое лицо, тускло освещенное факелом. - Пошли. Не видя другого выхода, Шепс покорно пошел вперед. Через несколько метров они завернули в небольшую комнатку, засыпанную соломой. -Будешь здесь - ткнул пальцем он, толкая молодого человека на сухую траву. - Не вздумай бежать: мой Архан караулит тебя наверху. А смерть страшна и мучительна от его зубов - кинул он, скрываясь в темноте, оставляя медиума в гордом одиночестве.