Rammstein: нескучная жизнь

Барабанщик немецкой рок-группы Раммштайн Кристоф Шнайдер проснулся раньше, чем обычно. Он подозрительно покосился на будильник, словно думая, что тот ответит на его безмолвный вопрос. Встав, Шнайдер попытался привести голову в порядок. Его не покидала мысль о том, что он что-то забыл. «Сегодня должно случиться что-то важное»,- думал он, идя на кухню, чтобы сделать себе бутерброд. Неспешно пережевывая ветчину, Крис открыл книгу по живописи. Он был талантливым художником и часто рисовал картины, по большей части такие странные, что его друзья-музыканты, приходя в гости, спорили, что это такое там нарисовано. Неожиданно Шнайдера осенило. Он наконец отыскал идею для следующего рисунка. Он нарисует себя вместе с группой! Правда, Шнайдер не знал, как на это отреагирует стеснительный солист Тилль Линдеманн. Да-да, вокалист был стеснителен, хотя вид говорил об обратном. Несмотря на это, в голове Шнайдера уже возник образ картины. Он захлопнул книгу, но оттуда, шелестя, выпала закладка. Недоуменно подняв ее, он прочитал запись, сделанную на ней своим же почерком: Не забыть - завтра концерт. Сверил даты и осознал, что сегодня у них будет концерт!! Шнайдер недоуменно уставился на закладку и еще раз перечитал содержимое записки. Да, это правда… Как будто ошпаренный кипятком он сорвался с места и стал бегать как сумасшедший по комнатам, ничего не соображая. Это не было присуще его характеру, поэтому уже через несколько минут сел прямо на пол и стал думать, что же теперь будет. Но тут в его голову закралась мысль, что вдруг он не опоздал, и все хорошо? И вообще, с чего такая паника? Ну забыл и забыл, с кем не бывает. Ведь можно еще все исправить, так?... Собрался он на удивление быстро, и, упаковав барабаны, потащился на остановку, где должны были стоять его друзья. От его дома до остановки было небольшое расстояние, но барабаны заставили его замедлиться. Они были очень тяжелы, хорошо, что Шнайдер был не лишен сил. Уже подходя к ней, барабанщик обнаружил, что остановка пуста, как его желудок. Удивившись, сел на барабанную установку и приготовился ждать. Где же Тилль Линдеманн, Кристиан Лоренц, Пауль Ландерс, Оливер Ридель и Рихард Круспе? Кристоф не особо задумывался об этом… В это время на концертной площадке в Берлине ревущая толпа фанатов с нетерпением смотрела на сцену, ожидая появления на ней группы. За кулисами Тилль не находил себе места. Он решил собрать весь состав группы, и пошел в подсобку. Заглянув в комнатку Оливера, Линдеманн застал его спящим. В ярости он кинул медиатор, лежащий у входа, и попал тому чуть ли не в глаз. -Вставай, сейчас концерт, а ты дрыхнешь!- прокричал Тилль и указал суровым пальцем на выход. Оливер со вздохом встал и Линдеманн, увидев мельком у него на футболке излюбленную надпись «I Love Rock» и убедившись, что бородатый неудачник вышел, пошел дальше. В следующей комнате располагались Круспе и Лоренц, вдвоем, потому что для Круспе отдельной комнатки не нашлось. Музыканты о чем-то спорили, впрочем, это было делом обычным. Тилль встал посреди двери, оставаясь незаметным, и прислушался к разговору. -…а давай-ка я тебе прическу сделаю?- спросил Лоренц. -Не-ет,- поспешно возразил Круспе,- ты опять повяжешь сверху розовый бантик… Да, Рихард вспомнил один случай, когда однажды на концерте во время выступления обнаружил, что что-то не так. Оказалось, что у него на голове красовался милый бантик из ленточки, сделанный Кристианом. Он сразу же снял его одной рукой, продолжая играть на гитаре, и все обошлось, потому что все фанаты, конечно же, смотрели только на солиста. Жизнь научила его быть злопамятным. Кристиан ухмыльнулся, глядя на Круспе и понимая, что тот вспомнил как раз этот случай. Но вслух Лоренц сказал: -Вот сейчас придет Тиллюшка, и не поздоровится нам, что мы еще не готовы… Тилль в проходе многозначительно кашлянул. Воцарилось молчание. -А мы это…- промямлил Рихард, холодея и медленно оборачиваясь. -Что?- грозно возопил Тилль, и, не дав Круспе и рта раскрыть, процедил сквозь зубы:- Чтобы сию минуту были у сцены. Оливер уже вас ждет,- он помолчал,- а тебя,- он кивнул на Круспе,- за такие слова ждет наказание. -Но,- осторожно попытался доказать свою невиновность Рихард,- это он сказал… Но Линдеманн уже ушел проверять остальных. Остановившись в дверях комнатушки Пауля, самой маленькой из всех (хорошо, что хоть такую дали - Круспе было негде разместиться и его посадили с Лоренцом), Тилль увидел закрытую дверь. Почуяв неладное, он потянулся к ручке, но… БДЫЩ! Ему в лоб ударила дверь, резко открытая с другой стороны, и Линдеманна отбросило назад. С другой стороны кто-то, услышав крик Тилля, затих, а потом в просвет медленно высунулась виноватая голова ритм-гитариста Пауля с шапкой черных, как смоль, волос. -И-извини…- только и сумел произнести он, в ужасе представляя, что его ждет. Сначала растерянное лицо Тилля изменилось на разъяренное, но он внезапно поднялся на ноги и, махнув рукой, бросил: -Уже пора. Времени на разборки не оставалось. Пауль, словно мышь, проскользнул мимо него к выходу на сцену. Тилль Линдеманн подошел к последней двери. Двери каморки Шнайдера. Но вот незадача - на ней висел замок. Сначала Тилль ничего не понял. Но потом все-таки догадался и поспешил сообщить друзьям, ожидавшим его, пренеприятную новость. Даже, можно сказать, наихудшую. Когда он озвучил ее, возникла пауза, которую прервал Лоренц: -Что значит, Шнайдера нет?! А если найду? И он уже пошел проверять правильность сказанных солистом слов, но тот его оборвал: -Стой, не надо никуда идти. Мы просто тратим время. Его все равно с нами сейчас нет. -Что же нам делать?- прошептал Пауль. -Начинать!- рявкнул Тилль и выступил на сцену. Но он понятия не имел, как группа обойдется без барабанщика. Запасного не было, потому что нет надобности таскать с собой столько ненужного мусора. Едва увидев его, толпа фанатов подняла оглушительный крик. Тилль обвел взглядом открывшуюся его полю зрения толпу. Народу было много. Следовательно, будет много денег. Они не могут просто так взять и опозориться на этом концерте! -Здравствуйте, мои дорогие!- произнес он в микрофон своим низким, глубоким голосом и сделал паузу, с наслаждением слушая, как он раскатился по всей площади стадиона,- Добро пожаловать на наш концерт. Мы все тут сегодня собрались, что услышать эти прекрасные звуки музыки. Наша музыка дарит кому-то бодрость, кого-то излечивает от грусти…- и так далее и тому подобное. Тилль импровизировал на ходу, а оратор из него был замечательный. Тем более, фанаты впитывают каждое слово, стараясь запомнить все. Надо же чем-то заполнить время! У Тилля еще оставалась надежда, что барабанщик объявится волшебным образом. Авось придет, сказав, что память что-то уже шалит. А что же наш Кристоф? Свернувшись калачиком, тот спал на остановке, пригретый лучами солнца. Изредка легкое дуновение ветерка ворошило его волосы, шепча что-то похожее на «Вставай… тебя ждут…» Но он, как назло, спал крепким сном… Тем временем на сцену вышли остальные участники, кроме Шнайдера, встреченные бурными овациями. Пауль прошептал, как они договаривались, «Раз, два, три, начали!» и полилась музыка. Сначала, первую минуту, все шло хорошо, но потом пошло вразнобой. Тилль не сдавался и продолжал петь «Du! Du hast! Du hast mich!». Внезапно ему в голову пришла идея. Он знаками объяснил что-то Паулю, тот его понял и ушел за кулисы. Вскоре он вынес оттуда барабаны. Тилль вспомнил, что они были там. Только вот… кому на них играть?...Тут его осенило. Так как Линдеманн только пел, а руки были почти свободны, то почему бы не попытаться заменить Шнайдера? Радуясь своей идее, он взял палочки в руки и несколько раз ударил по барабанной установке. И, несмотря на то, что он никогда не играл на этом инструменте вообще, звук показался ему непривычным. Что-то явно было не так в барабанах. Да они же… картонные! «Черт побери!»- со злостью подумал Тилль, но все же решил продолжить играть и петь песню одновременно, на ходу сочиняя ритм - ноты для барабанов тоже были у Шнайдера. Итак, Линдеманн постарался улучшить положение. Мало того, что он на барабанах – ни в зуб ногой, так еще они тут ненастоящие. Песня отзвучала, началась вторая, где барабанам была выделена значимая роль. Тилль Линдеманн настолько разошелся, что слишком сильно ударил по тарелке. Она отлетела в сторону и попала стоящему недалеко Паулю прямо в лоб, тем самым отомстив за выходку с дверью, а также проехалась как бумеранг над полом и перерезала провод от синтезатора. Пауль от неожиданности закачался и чуть не упал, воскликнув «Оу! Больно ж!». Лоренц, не растерявшись, стал делать вид, что все еще играет на синтезаторе. Линдеманн решил не расстраиваться и со всей дури бабахнул по самому большому барабану, отломав его подставку. Тот сорвался с места и быстро покатился на ничего не подозревающего Оливера Риделя, который в тот момент выполнял сложные аккорды на бас-гитаре. Тилль, видя это, прямо посреди песни воскликнул: «Оливе-ер, беги-и!», но тот и бровью не повел. Музыка всегда заставляла его хорошо концентрироваться. А барабан, набрав скорость, врезался в него с громким треском рвущегося картона. Гитара Оливера полетела в фанатов. Цепкие руки схватили ее, и, не успел никто ничего сообразить, как незнакомец, стоящий в фан-зоне, скрылся с ней. Это был молодой человек, по всей вероятности, канадец, решивший в такой момент не стоять в стороне. Все подумали, что это сделано специально. После удара об Оливера барабан вылетел со сцены в зону, где не было никого. Оливер быстро сбегал за кулисы и вернулся обратно с картонной гитарой в руках, на которой не было ни провода, ни даже струн. Тем временем началась четвертая песня, и Рихарду Круспе – соло-гитаристу – пришлось постараться, чтобы сыграть и свою партию, и заполнить пробелы, образовавшиеся в результате исчезновения бас-гитары. Но, несмотря на это, звук стал ослабевать. В это же время Кристоф Шнайдер открыл глаза. Он смотрел на синее безмятежное небо и на белые пушистые облака, наслаждаясь тишиной. Стоп. «Конце-е-е-е-ерт!»- мысленно воскликнул он и вскочил на ноги. Если никто не приехал до сих пор, значит, уехали без него самого. А если это так, то они сейчас выступают без барабанщика (вряд ли Тилль потрудился найти нового). А значит, он им нужен… прямо сию минуту!! Шнайдер стал что-то торопливо искать у себя в кармане куртки. «Ну что же нам делать?!»- в панике думал Тилль, внешне стараясь выглядеть серьезно и как ни в чем не бывало продолжал петь и, теперь уже осторожнее, бить по барабанам. Звук издавали только его собственный голос и гитара Рихарда Круспе. Всё. Остальные играли, то есть, делали вид, что играют на инструментах. В глазах Пауля, у которого вскочила шишка на лбу, промелькнул страх. Дрожащие руки Лоренца тупо перебивали клавиши, но когда Линдеманн взглянул на его лицо, то не увидел глаз… они были скрыты длинной светлой челкой и очками. Оливер Ридель с умным лицом держал картонку, а Круспе… А где Круспе?! Только тут солист понял, что на сцене слышен только ритм, который он отбивает на барабанах… Музыки не было. Только тишина. Тилль медленно опустил палочки. Это уже бесполезно. Только вот что скажут фанаты и сколько денег они получат за этот концерт? «Наверняка сущие копейки! Это безысходность!!»- крикнул мысленно Тилль и так сильно сжал палочки, что они треснули. Наступила гробовая тишина. Фанаты затихли. Они ждали продолжения, но… Вдруг все оживились. Сначала Тилль подумал, что все рассержены их поведением, но нет: на сцену вышли… Рихард Круспе и Кристоф Шнайдер. У Тилля возникло желание обрушить весь свой гнев на кудрявого парня, а тот невозмутимо вытащил на сцену свои любимые барабаны и, словно фокусник, выудил откуда-то палочки. -Ты у меня еще получишь,- проскрипел зубами Тилль. Только придется подождать – концерт еще не окончен. Никто из участников группы не верил своим глазам. Но да, это был настоящий Шнайдер – немного вспотевший и глупо улыбающийся… Через несколько дней все собрались в доме Шнайдера. -А это еще что?- спросил Тилль, едва придя в дом и увидев на столе Шнайдера, среди множества картин, еще одну – с нарисованной на ней группой. Группой Раммштайн! -Я тут не вышел,- обиженно сказал Круспе, изящно поправляя челку. -Почему мои волосы тут похожи на шапку?!- возмутился Пауль, а Тилль долго-долго вглядывался в свое лицо, наконец сообщив: -Не знаю, как вам, а я себе нравлюсь. Кристоф облегченно вздохнул, а Линдеманн похлопал его по плечу. -Продолжай в том же духе, друг. Тот концерт закончился весьма успешно, если не считать то, что гитару Оливера, сворованную иностранцем, так и не нашли. После появления барабанщика все пошло своим чередом, фанаты опять ликовали, а в конце Пауль раздавал автографы. -Это все мне понятно,- сказал Тилль, выслушав Шнайдера, который рассказал, что он просто-напросто проспал,- но объясни мне: как ты понял, что ты нам нужен? Как ты пришел так быстро? Рихард и Кристоф переглянулись. -Всегда доверяйте Яндекс-картам,- загадочно улыбнулся Круспе.