Rammstein: нескучная жизнь

Все ожидали услышать что угодно, но только не это. -Ч-что это ты выдумал?! – в замешательстве прошептал Лоренц, - ох, сдается мне, не надо было просить у тебя зонт… вот что из-за этого вышло… Тилль меня убьет! А тебя съест, - прибавил он еле слышно. Но Рихард уже порхал возле парт и суетливо раздавал удивленным ученикам листы белой бумаги. -Постой! Что ты творишь? – зашипел на него Лоренц, - откуда ты взял эти листы?! -Из твоего портфеля там, на столе, - ответил он. -Молодец, Недорихард, - заворчал Кристиан, - там же на другой стороне ноты для синтезатора нашей новой песни! -Ну уж извини, я уже раздал их, - развел руками Круспе, - обойдешься, заново придумаешь, - отмахнулся он и поторопился к выходу, - ты со мной или как? -Или как, - сердито откликнулся Кристиан, но все-таки вышел на поиски потерянного журнала вместе с Рихардом. Дверь класса хлопнула, оставив учеников в замешательстве писать текст песни. *** День Пауля начинался отлично, если бы не одна досадная мелочь – шнурки на его кедах постоянно развязывались, как бы он старательно их не зашнуривал. После звонка на первый урок он с содроганием зашел в кабинет биологии, надеясь не увидеть там живых лягушек, которых придется препарировать…. Фу, гадость какая! Распахнув дверь, Ландерс бесшумно скользнул в класс с притихшими учениками. Быстро оглядев кабинет, он, к своему великому облегчению, не обнаружил никаких лягушек. Но зато в углу стоял устрашающего вида, как ему показалось, учебный скелет, смотрящий прямо на него. Хотя это тоже могло показаться. Подходя к учительскому столу, Пауль чуть было в который раз не споткнулся об собственные шнурки. Рассердившись, он плюхнулся на стул и яростно заправил их в кеды. «Вот угораздило же одеть сегодня эту обувь», - пронеслось в голове Пауля. -Здравствуйте, дети, – неуверенно произнес Ландерс, - я ваш новый учитель биологии. «Надеюсь, ненадолго», - мысленно добавил он. В этот момент раздался громкий раскат грома. У Пауля побежали мурашки по коже. -Сегодня, - объявил он на весь класс, - по плану должна быть лабораторная работа: мы будем рассматривать паука в микроскопе, - объявил он, вглядываясь в план урока, который приготовил Тилль. Очевидно, для этого опыта нужны микроскопы, находящиеся, как предполагал Пауль, в лабораторном кабинете биологии. Он зашел туда и его сомнения рассеялись. Он быстро подсчитал количество нужных ему микроскопов – их требовалось по одному на парту, значит, пятнадцать штук. Подумав, что донести до класса несколько громоздких штук – пара пустяков, Пауль взял один в правую руку, второй и третий – в левую. «Черт, а они тяжелые», - сердито подумал Пауль, таща их в класс. Но тут, одновременно с грохочущим громом, Пауль наступил на собственный шнурок и больно поцеловался с полом. Он остался цел, но трех микроскопов было уже не вернуть. «Вот почему мне сегодня так не везёт-то, а?» - с досадой подумал он, вставая. Но несколько минут спустя миссия все же была выполнена – на каждой парте стояло по микроскопу и лежало по мертвому пауку. Пауль тут же сказал всем приступать к опыту, с удовольствием командуя и диктуя каждое действие. Урок протекал вяло, но все складывалось довольно хорошо, если не считать того, что однажды чей-то паук неожиданно задвигался и пополз по носу ученика. Пауль сам не был ярым любителем пауков и находился панике, хотя виду не показывал. -Боже мой, как этот паук мог воскреснуть из мертвых? – пробормотал он и брезгливо щелкнул мальчику по носу. Паук отлетел в сторону и скрылся в углу класса. В это время в коридоре послышались шаги и кто-то судорожно дернул за ручку двери. Тут же показалась голова Круспе. Пауль, который в это время с интересом вглядывался в чей-то микроскоп, удивленно подошел к двери. -Пауль, дружище, - отрывисто заговорил Рихард, - ты случайнейшим образом не видел тут классного журнала в красной обложке?... -Нет, - покачал он головой и подозрительно сказал: - только не говорите, что вы потеряли его… -Нет-нет, что ты… - начал Лоренц, но Рихард его перебил: -Да, потеряли. Несколько минут назад. -Ну вот и ищите по всей школе и не впутывайте меня в это! У меня урок биологии, - важно сообщил Пауль и захлопнул дверь класса перед их носами. Лоренц и Круспе, волнуясь, спустились на первый этаж, надеясь узнать что-нибудь о пропавшем журнале у Оливера. Приблизившись к кабинету иностранного языка, Кристиан дернул за ручку и их глазам представился Ридель, с энтузиазмом читающий что-то в учебнике английского языка, причем дети даже не пытались прислушаться к его словам. Прислушавшись, Рихард разобрал сквозь невнятное произношение, что речь шла об английском чае. Очевидно, как только они вошли, Оливер сразу оторвался от своего занятия и с любопытством посмотрел на них, ожидая объяснения. -What is it? – шутливо спросил он, еще больше вживаясь в роль учителя английского языка. Рихард задал ему тот же вопрос, что и Паулю несколько секунд назад. Оливер секунду помешкал. -Нету у меня никакого журнала, - обнадежил он их. -Да не мог же он попросту испариться! – в сердцах воскликнул Рихард, - это что же, получается, я во всем виноват? -Конечно, - сказал Лоренц. -А ты вообще молчи, профессор кислых сосисок, - пробурчал Рихард, - не знаешь из физики ничего, кроме силы Лоренца… Ты ведь не очень хочешь идти сейчас к своим ученикам, а? -Вот тебе и благодарность за помощь, - пробормотал Кристиан. Ему и правда совсем не хотелось возвращаться в кабинет физики, проверять у детей выполненное задание… и поэтому он с неохотой потащился за Круспе по лестнице вниз, на второй этаж, в кабинет химии. *** Похоже, единственным, кому действительно нравилось работать учителем, оказался Шнайдер. Войдя в класс химии, где на стенах были развешены таблицы химических элементов и портреты великих химиков, он улыбнулся, предвкушая веселый день. Бодро представившись, Шнай сообщил ученикам, что сегодня они будут проводить химический опыт. Для этого он зашел в лабораторный кабинет химии, напоминая Пауля, который, в свою очередь, почти в это же время пошел за микроскопами. Облачившись в белый халат, он с сомнением посмотрел на ряды ящичков с колбами и пробирками, явно не зная, что выбрать для демонстрации опыта. Но внезапно вместе с раскатом грома на глаза Шнаю попалась одна вещь и в его голове проснулась неплохая идея. Почему этот урок химии не должен отличаться от остальных? Он сделает его особенным! С такой мыслью Шнайдер вышел из лабораторной и объявил с улыбкой: -Сегодня мы смешаем кока-колу с конфетами «Ментос», посмотрим, что получится, затем вы подробно опишете это в своих тетрадях, а также произошедшую в процессе химическую реакцию. Наверное, детям пришлась по нраву его идея, потому что они одобрительно загудели. Конечно, все находящиеся в классе люди должны были осознавать, что при смешивании этих веществ создается взрыв и кола выпрыгивает из стакана как фонтан... Но кому какое дело, правда? Длинноволосый барабанщик спросил: -Бутылка кока-колы есть. Ни у кого не завалялся «Ментос»? Сначала никто не отозвался на его предложение, но потом какой-то ученик смущенно протянул распакованную пачку «Ментоса». -Ну вот и хорошо, - удовлетворенно сказал Шнайдер, взяв ее и отправившись за бутылкой колы и стаканом в лабораторную. Вскоре он со стуком поставил довольно большой стеклянный стакан на стол так, чтобы его было видно всем в классе. Налив туда колу, он не выдержал и сделал один глоток, подавая плохой пример – а если бы в опыте участвовала кислота, он тоже ее бы отпил?... Его рука взяла одну конфетку «Ментоса» и уже собиралась отправить ее в стакан, но… Как раз в этот момент дверь класса распахнулась. Проникнувший внутрь Рихард увидел все это и быстрее Лоренца понял, какой опасности все подвергаются. Кристиан почему-то замешкался около двери. И в тот момент, когда Шнайдер опускал «Ментос» в кока-колу, Рихард бросился к барабанщику, воскликнув: -Сто-о-о-о-ой! Но было уже поздно… *** Тилль с удовольствием смотрел на только что приготовленные пончики, которые поедали дети. Возле него самого уже стояла пустая тарелка. Первый урок прошел для него замечательно: ведь солист даже не подозревал, что без приключений обошелся только он… Услышав звонок с урока, который удивительно совпал с грохочущим громом, дети вскочили со своих мест, поспешно доедая пончики. Тилль удовлетворенно снял фартук и напустил на себя важный вид, словно превратившись из милой домохозяйки в сурового директора. После этого он вышел из класса в коридор, в котором сейчас стало на удивление шумно: ученики увлеченно разговаривали друг с другом о чем-то, первоклассники с криком бегали, и когда Тилль решил приструнить их, они, услышав его голос, побледнели, словно вдруг увидели приведение, и убежали. «Вот молодежь пошла», - подумал Тилль, заглядывая с соседний кабинет – класс истории, где, по плану, должен был находиться Рихард… Перенесемся за несколько минут до этого… Что же произошло после того, как смешались «взрывоопасные вещества»? Рихарда и Шнайдера обильно облило фонтаном колы, как из душа, а вот предусмотрительного Лоренца это не коснулось. Он спокойно стоял у двери и наблюдал за ними. Что касается учеников, то несколько капель попало на первые парты, зато пол и потолок около доски сильно пострадали. Шнайдеру досталось немного, потому что его защитил лабораторный халат, а вот Круспе не повезло больше всех: -Вот черт! Теперь я… - Рихард запнулся. -Коричневый как шоколадка! – вмешался Лоренц, но раздосадованному Рихе не было времени, чтобы ответить. Близился конец урока, и ему надо было как можно скорее отыскать пропавший классный журнал. К тому же Тилль вполне может зайти в кабинеты истории и физики и обнаружить, что учителей нет на своих местах! А если он пройдет немного дальше по коридору и заглянет в кабинет химии, то увидит разлитую по всему классу кока-колу и… они все вылетят из школы быстрее, чем можно произнести фразу «Тилль Линдеманн любит пончики». Когда Рихард представил это у себя в голове, он стал бледен как мел и, ничего не отвечая на вопросы друзей, сорвался с места и унесся в кабинет истории. -Чего это он? – недоуменно проводил его глазами Лоренц и они с барабанщиком, спокойно переживающим последствия своего опыта, попытались немного прибрать в классе, взявшись за тряпки и губки. Рихард влетел в свой класс в тот момент, когда Тилль в своем кабинете снял фартук и объявил детям о конце урока. Раздумывать было некогда. Круспе сел за учительский стол так, чтобы было видно только его спину, не обрызганную колой. И даже взял в руки учебник. Прозвенел звонок. Дети повалили из класса, прихватив сумки и рюкзаки. Кабинет опустел. И тогда в класс вплыл Тилль. -Нравится тебе работать учителем? Вторым уроком следует та же история, - проинформировал его на всякий случай Тилль, - у тебя все нормально? Не устал от работы? – усмехнулся он, видя, что Рихард не поворачивается к нему лицом. «Очень даже нормально, - пронеслось у Круспе в голове, - если не считать потраченного впустую утра, безнадежно испорченного костюма и паршивого настроения, то все просто комильфо!». Однако вслух он произнес: -Эта работа оказалась не так проста, но как видишь, старина, я справляюсь. К его великому облегчению, Тилль не стал ничего расспрашивать, кивнул и исчез из класса. Как только закрылась дверь, неудачливый учитель истории остался один. Вдруг он в порыве какой-то странной ярости из-за своих неприятностей, которые буквально притягивались к нему, как к магниту, снял свои дорогие часы с запястья и бросил на пол, начав топтать их ногой. -Я смотрю, тебе очень весело, - усмехнулся Лоренц, вошедший в кабинет и заставший его за таким занятием, - у меня есть новости. Надо поговорить, но не здесь. -Послушай, очкарик ты худосочный, мне не до тебя, - угрюмо начал Рихард, но лицо Кристиана искривила ухмылка: -Сейчас ведь перемена! Если пойдешь со мной и узнаешь нечто интересное, ты же не сахарный, не растаешь от этого! – тут он засмеялся, - или всё-таки растаешь, зефирка? У Рихарда появилось желание запульнуть сломанные часы прямо в усмехающееся лицо. Но любопытство было сильнее. -Куда денешься с желтой подводной лодки, - проворчал Круспе и потащился вслед за Лоренцем. Кристиан бодро вышел из класса и направился на третий этаж. В коридоре стоял шум от десятков детских голосов и перекричать их было непросто даже, пожалуй, голосом Тилля. -Кстати, - решил поинтересоваться Рихард, пока они шли по лестнице, - как дети написали текст нашей песни по заданию, которое я им дал? -Ты не поверишь, - серьезно сказал Лоренц, - этот текст на память написали все. Все до единого! -Ну что ж, это определенный успех в нашей карьере, - усмехнулся Рихард. Тут они подошли к кабинету биологии. -Тебя немного удивит то, что ты увидишь, - предупредил его Лоренц и раскрыл дверь. В классе оказались все участники Раммштайн кроме Тилля. Пауль скучающе сидел на первой парте и мотал ногой, Оливер сидел за учительским столом, Шнайдер писал что-то на доске. Больше никого в классе не было, если не считать пары хомячков в клетке, аквариум с рыбкой и этот странный учебный скелет человека, от которого у Пауля бежали мурашки по коже. При виде Лоренца и Круспе Пауль оживился. -Ну наконец-то вы пришли! Я не случайно собрал тут всех… -Кроме Мистера Пончика, - вмешался Кристиан. -Да, кроме Тилля, - кивнул Пауль, - видите ли… не знаю, как у вас, а у меня первый урок прошел весьма неудачно. Старина явно не одобрит мои действия, когда узнает, что я разбил три микроскопа – а это школьная собственность… -…и, конечно же, ему не понравится, что на уроке физики дети писали наизусть текст песни «Mutter», - расхохотался Кристиан. -… а также его не обрадует новость о пропавшем классном журнале, – пробурчал Рихард, - я уже молчу про провалившийся опыт Шная по химии… -А у меня вроде все нормально было, - пожал плечами Оливер, но его, естественно, никто не послушал. Никто не обратил внимания, что Шнайдер написал что-то мелом на доске. -Послушайте! – воскликнул Рихард, и лицо его загорелось энтузиазмом, - у меня тут появилась идея… какой у вас следующий урок? -Физика, - вздохнул Кристиан. -Физкультура, - сказал Оливер. -Биология, - медленно проговорил Пауль. -У меня снова история, а у Шная химия, - ответил Рихард за барабанщика, - значит, у всех второй урок такой же, как и первый? Это же прекрасно! Но остальные не разделяли его радость. -Не понимаю: что тут такого? – недоуменно сказал Пауль. -Что тут такого?! – выпалил Круспе, - давайте прогуляем этот урок! – и улыбнулся. То ли еще будет, читатель!...