Сознательное в неосознанном

Казуки целовал Манабу долго, страстно и даже жадно. Руки его нервно комкали футболку Манабу со спины, притягивая на максимально близкое расстояние. Манабу даже поначалу опешил, но уже через секунду отвечал, а позже даже осмелел настолько, чтобы обнять Казуки кистями за предплечья. - Ты напугал меня, - внезапно произнес Мечта, отстраняясь. – Поначалу смутил, потом заставил волноваться, а потом напугал. - Мм, - протянул в ответ Манабу, даже не стараясь понять слов говорящего. На губах его витала слабая глупая улыбка; Тайна уставился на собственные руки, по-хозяйски расположившиеся на предплечьях Казуки. Мечта продолжал что-то говорить, хмурясь, а Манабу смотрел только на движение его губ, с неудовольствием заметил серые круги под глазами, и вдруг ощутил запах сирени, исходящий от Казуки. Наверняка Мечта говорил нечто важное, судя по выражению его лица, а Тайна не придумал ничего лучше, как вцепиться в него крепче, и снова потянуться за поцелуем. - Ты меня с каждым разом удивляешь все сильнее, - с улыбкой произнес Казуки, отстранившись. Затем последовал шуточный щелчок по носу, Манабу удивленно заморгал, а Казуки уже отвернулся, уходя на пару шагов в сторону, и начал творить. Картина, однако, отличалась от привычных для Манабу пейзажей, напоминая скорее основы помещения, чем густо засаженный заповедник. Штрих за штрихом Казуки видоизменял пространство, обретавшее монохромные цвета. Бежевые стены, более темных тонов пол, начавший сразу холодить босые ноги, диванчик – маленький, но казавшийся уютным. Рука Казуки дрогнула, описывая последние детали, отчего съехал край свеженарисованной пепельницы. Мечта нахмурился, глядя на промах, но ничего не сказал, и, совершив несколько странных движений, практически упал на диван. - Ты как? – спросил Манабу, чувствуя укол совести – он ведь мог помочь, и Казуки не пришлось бы растрачивать такое количество Энергии на довольно странное сооружение. - Нормально. Временно мы защищены. Манабу закусил губу. Ясное дело, Агги так просто не оставит сложившуюся ситуацию, и вряд ли его заинтересует, что из их диалога ничего не было понятно. Манабу глянул на Казуки, сжимающего в руке необыкновенно тонкую сигарету. Тот был абсолютно спокоен, будто бы только что появился в помещении, и не было ни умопомрачающего поцелуя, ни глобальной маскировки. Хотя, вряд ли их укрытие долго оставалось никому не известным, Граница видоизменяема, и каждый видит ее по-своему, но сами движения и импульсы вполне можно ощутить. - Что произошло у Костра? – спросил Манабу, подходя ближе, и тоже вытягивая из пачки сигарету. - Разговора я толком не слышал, - со вздохом начал Казуки. – Но, кажется, Агги связался с темными материями. - Расскажи подробнее, Казу, - попросил Тайна, сам не замечая ласкательного обращения. – Мне ведь грозила вполне реальная опасность? – Мечта напряженно кивнул. – Я не понимаю природы этих сил. Они ведь простые Чувства, даже сознательные… - Все так, - снова кивнул Казуки. – Подойди, - похлопал он по обивке дивана, и как только Манабу подошел, повалил его к себе на колени. – А теперь слушай. Правда, не гарантирую, что история тебе понравится. Манабу заерзал, съезжая и меняя позу, укладывая голову на колени Казуки и сгибая ноги в коленях, чтобы уместиться на коротком диване. - Начинай, - повелел он, глубоко затянувшись. И Казуки начал. Откровенно говоря, Манабу понимал не многое из речи Казуки, который путался в собственных пространных объяснениях и постоянно ссылался на ненужную информацию. Однако, рассказ все же получился весьма занимательным, Мечта остроумно шутил и весело смеялся. - Грядет война, - неожиданно серьезно и резко сменив тему произнес Казуки. Сказанное настолько не сочеталось с предыдущими словами, что Манабу на несколько секунд завис. - С чего вдруг? - Вся эта предыстория гласила о безмятежной жизни. Но сейчас все не так безоблачно, - Казуки вздохнул, поднимая с колен Манабу. – Я говорил, что Агги связался с темными материями. - Причем тут мы? – раздраженно поинтересовался Манабу. - Это затронет всех. Мы выждали достаточно, теперь надо найти Хизаки. - Хизаки?.. - Это поможет на время посеять хаос среди образовавшихся коалиций. - А мы, значит, этакие спасители мира? - Почти, - улыбнулся Казуки. - Зачем? Это дело Камиджо и еще там кого, вышестоящего… - Манабу нахмурился. - Есть такой персонаж, Хаято. Он и его приспешник, Хина, повелевают неосознанным. Хаято жаждет власти, его следует остановить. - Почему мы? – повторил Манабу. - Потому что рано или поздно Агги доберется до тебя. - Не вижу связи. Я не знаю, что задумал Агги, и что это за «темные материи», но он всего лишь Лень, и не думаю, что у него есть резон… - Есть, - грубовато прервал его Казуки. – Он, Леда и Хаято заодно. - Зачем им это? - Власть, - понуро отреагировал Казуки. Он встал, потянувшись за сигаретами, и все волшебство царившего доселе времени исчезло. Манабу был недоволен – сложившаяся, пусть на короткий отрезок времени, иллюзия безопасности и счастья была разрушена, и он не мог понять, зачем Казуки, а теперь еще и он, вызвались на роли супергероев ради спасения Мира. Переход от неги к неизведанной странной реальности был слишком уж резок, и совсем не воодушевлял Тайну. - Ты со мной, Манабу? – серьезно спросил Казуки, внимательно глядя на собеседника. - Но я ничего не понимаю... Объясни. - Потом. А сейчас просто верь мне, хорошо? – загадочно отозвался Казуки. Он протянул руки вперед, и Тайна отозвался на это предложение, податливо прильнув к теплому телу Казуки. Рядом с ним было удивительно спокойно, и внезапно Манабу осознал, что спасение Мира, противостояние Агги, Леде и всем прочим – не такая уж и сложная задача, пусть неожиданная, но рядом ведь его Мечта?.. * * * Очертания местности видоизменялись каждую секунду. Царивший хаос пугал Сойка, но тот уверенно шагал, внимательно глядя под ноги, где вот-вот грозила разразиться земля. Подступавший к горлу страх Сойк пытался запихнуть поглубже, и сосредоточиться на предстоящей цели. В общем-то, с ним случалось такое крайне редко – сама его природа восставала против любой нервозности, а потому он призывал на помощь все свое спокойствие. Леда предупреждал его, что чем ближе он будет подходить к владениям Неозознанного, тем безобразнее будет пространство, но, исходя из его слов, тронуть его оно не должно. «Это просто Владения Хаоса. Но Хаос этот не рассчитан на уничтожение, а наоборот, на созидание», - наставлял его Леда с ледяным спокойствием. «Тебе ничего не грозит, не смей бояться. - Но откуда ты знаешь? - Нас занесло туда как-то, с Агги», - на этих словах Леда отвернулся, всем своим видом показывая, что разговор окончен. Сойк никогда не понимал Леду – его порывистость и жажда буквально всего на свете сбивала с толку и создавала впечатление несобранности и ветрености. Для своего предназначения Леда знал слишком много; это настораживало и давало преимущество одновременно. Однако, последнее время Леда радикально изменился, да и с Агги произошли неуловимые изменения, которым Сойк, в какой-то мере был даже рад – дескать, взрослеют. Сойк настолько глубоко задумался, что едва на налетел на быстро приближающуюся глыбу гранита. Он успел отскочить в сторону, но равновесия не удержал и рухнул наземь, благо приобретшую в тот момент вид пышной золотистой поляны. Удар был не сильным, Сойк мгновенно поднялся на ноги, упершись носом в странного вида калитку. Осмотревшись, он не увидел забора или изгороди, калитка совершенно одиноко располагалась по центру золотой травы, а ручка ее, витиевато украшенная незнакомыми письменами, со странным шелестом дергалась сама по себе. Парень оглянулся, настороженно выискивая признаки резко опустившейся на местность тишины, но не увидел ничего, кроме замерших на месте предметов. Гранитная глыба, едва не сбившая его с ног, зависла в трех метрах над землей, небо, так и не поменявшее цвет с лилового на оранжевый, смесью красок застыло. Ручка калитки зашелестела сильнее, Сойк вздохнул, протягивая к ней руку, и резко потянул дверь на себя, инстинктивно зажмурившись и шагая вперед. Открыв глаза, Сойк обнаружил себя в помещении, окруженном толстыми на вид серыми стенами. Комната была большая, больше похожая на холл, и абсолютно пустая. Опустив взгляд вниз, Сойк увидел шахматный пол, удивительно чистый и едва заметно блестевший. Решив, что стоять на месте рискованно, он зашагал вглубь холла, и шаги его гулко отдавались в рвущейся тишине. - Надо же! – воскликнул кто-то прямо позади Сойка. Он дернулся, резко оборачиваясь, и сразу же зажмурился от яркой вспышки света. – Весьма неожиданный визит, - продолжил голос. Света стало меньше, Сойк открыл глаза, сразу уткнувшись взглядом в сидевшее перед ним существо. Существо выглядело отталкивающе. На мертвенно бледном лице ярко накрашенные черные глаза лихорадочно блестели, голубоватые губы изогнулись в усмешке, когда оно заметило поражение Сойка. Подранный черно-белый плащ зиял огромными порезами, сквозь которые виднелись изогнутые линии татуировок, а около босых ног сидело еще одно, не замеченное Сойком раньше существо со спутанными каштановыми волосами, съехавшим набок красным бантом на макушке и в белом медицинском халате. Второе существо было поменьше, а значит, вспоминая слова Леды, это был Хина, а сидевший на троноподобном стуле – Хаято. В холле внезапно похолодало, дыхание Сойка вырывалось тонкими серебристыми струйками пара. - Не обращай внимания, - лениво растягивая слова, проговорил Хина, ловя одну из длинных синих кос Хаято. – Он придает большое значение эпичности появления. - Вовсе нет! – крикнул Хаято, перекидывая через плечо гриву оставшихся тонких кос, которые Хина тут же поймал, начиная вертеть в руках. - Я… - начал было Сойк. - Спокойствие, самой персоной, - хмыкнул Хаято, проводя рукой, и позади Сойка оказалось небольшое креслице, в которое Хаято жестом пригласил сесть. Хина начал мурлыкать песенку, не обращая никакого внимания на гостя. – С чем пожаловал? - Мне нужна помощь, - максимально твердо ответил Сойк. Ему не нравилась сложившаяся ситуация, он с ужасом понял, что двери в холле нет – она исчезла, окон не было тоже, а значит все пути бегства отрезаны. Сам Хаято внушал недоверие, а Хина и того больше – выглядел душевнобольным, продолжая напевать, сидя у ног Хаято и прильнув к его колену. - Ах, вот как… - протянул Хаято. – Рассказывай. Сойк нахмурился, и начал, осторожно подбирая слова. - У меня есть друг. Он тяжело болен. А вы можете ему помочь. - Не про Джури ли идет речь? - Да, - кивнул Сойк. - Но он больше, чем просто друг для тебя, - сказал Хаято, склонив голову набок. – Не так ли? - Так, - процедил Сойк. - Не этично начинать прошение со лжи, - заметил Хина, не поднимая глаз. Он повел головой, отчего бант съехал еще ближе ко лбу. - Я не лгал, - парировал Сойк. – Я знаю о вашей силе, и что вы можете спасти Джури, восстановив тем самым равновесие Мира. - А какой нам с этого прок? – поинтересовался Хаято, создавая сигарету. Она зажглась сама собой, и он затянулся, выпуская дым кольцами. - Я буду у вас в долгу, - ответил Сойк. Хина тихо рассмеялся, запрокинув голову. Невольно Сойк отметил, что смех Хины был красив и мелодичен, и крайне отличался от хриплого смеха Хаято. - В долгу. Хина, счастье мое, скажи, мы делаем что-то за бесплотные обещания? - Нет, - отозвался Хина, мгновенно прекратив смеяться. – Никогда. - Мы можем привести в порядок твою Радость, - заговорил Хаято после паузы. – Но мы не будем этого делать, - добавил он. Сойк нахмурился. Подсознательно, именно такого ответа он и ожидал, но все же Леде удалось вселить в него несколько капель надежды на лучший исход. - Тогда не смею вас задерживать, - грубо отрезал он, вставая. Хаято не пошевелился, Хина же поднял голову, с любопытством следя за Сойком. - Конечно не смеешь… - зашипел Хаято. – Но мы тебя, пожалуй, задержим. Хина усмехнулся, поднимаясь с колен. Сойк запаниковал, понимая, что отпускать они его не собираются, и мгновением позже заметил, что стены холла начали сужаться. - Зачем я вам? – спросил он, стараясь сдержать истеричные нотки. - Это не важно. Хотя, лучше бы тебе тщательнее выбирать друзей, - снова рассмеялся Хаято. Он обнял Хину, вальяжно прильнувшего к нему, щелкнул пальцами и исчез, оставляя за собой лишь недокуренную сигарету. Стены прекратили движение, свет погас с легким щелчком, комната погрузилась во тьму, оставляя Сойка одного. - Отпустите меня! Выпустите меня отсюда! – заорал он в пустоту. Как оказалось, безуспешно. * * * Казуки настолько быстро тащил Манабу вперед, что тот уже задыхался, а рука в цепком обхвате нещадно саднила. - Казуки, стой. - Некогда, - бросил он, продолжая быстро идти вперед. - Куда хоть мы идем? – уже скорее жалобно, чем требовательно спросил Манабу. - К Хизаки. Он должен быть где-то здесь, - отозвался Казуки. За прошедшие несколько часов Манабу безуспешно пытался вытрясти из Казуки хотя бы часть информации. Длинный и путаный рассказ Казуки в доме, как понял Манабу, был ничем другим, как заговариванием зубов, а теперь они мчались неизвестно куда и неизвестно зачем, и Тайна ощущал себя куклой на ниточке. До сих пор он не мог взять в толк, зачем понадобился Казуки, а фраза «просто верь мне» никак не проясняла ситуацию. Собственно, Манабу ситуация абсолютно не нравилась, но Казуки рядом, горевший собственными идеями и целями, вызывал больше восхищение, нежели негодование, а потому он бежал за ним, стараясь скрыть усталость. - Хизаки! – неожиданно заорал Казуки, резко останавливаясь. Не рассчитывающий на это Манабу, едва не врезался в него, вовремя успев остановиться. – Хизаки, ты нам нужен! – продолжал кричать Казуки. - Не ори, - осадил его появившийся Хизаки. Он выглядел потрепанным и взволнованным, розовое платье выглядело изрядно помятым, а на сером лице красовалось несколько ссадин. – Укрой нас. Казуки кивнул, отпуская Манабу и начиная создавать заслон из сухих переплетенных лоз. - Что ты хочешь? Мне нельзя… - Встречаться со мной, знаю, - оборвал его Казуки. - Почему? – встрял Манабу, но сразу же осекся под взглядом Хизаки. - Разорви все связи, - потребовал Казуки, окончив работу. Трое оказались под плотным куполом из безжизненных веток. - С ума сошел. Это невозможно. Начнется хаос. - Не начнется, - нетерпеливо сказал Казуки. – Это временная мера. - Ты сам придумал? – поинтересовался Хизаки, опускаясь на землю. Казалось еще несколько минут, и он заснет, не дожидаясь окончания разговора. - Ты знаешь ответ, - уклончиво ответил Казуки, сверля взглядом Хизаки. – Сойк направился к Хаято, и… - Сойка уже не вернуть, - равнодушно произнес Хизаки. – Только что оттуда. - Что случилось? – снова встрял Манабу, но теперь уже Казуки взглядом приказал молчать. Манабу ощутил себя нашкодившим школьником. - Это плохо. Но все же если ты разорвешь связи, у нас будет хоть немного времени. - Ты уже ничего не исправишь. Даже вдвоем, - ответил Хизаки. - Ты должен! – крикнул Казуки, заламывая руки. – Представь, что начнется без Спокойствия? Сойк был единственной надеждой предотвратить войну! А что сейчас? Сумасшествие грянет! Половину обитателей Мира сотрут! Может даже безвозвратно. - Я никому ничего не должен, - равнодушно отозвался Хизаки. – Зря я пришел. Надо было предположить, что ты попросишь об этом. - А как на это посмотрит Камиджо? – пошел ва-банк Казуки. – Что он скажет, если ты не поможешь мне? - Меня мало интересует Камиджо, - заявил Хизаки. - Я применю силу, - начал угрожать Казуки. Взаправду – он выглядел серьезно, даже устрашающе, подойдя к Хизаки и сверля его взглядом. - Не выйдет, - тихо ответил он, начиная растворяться в воздухе. – Прощай, - донеслось до обоих, и через секунду Хизаки исчез. Казуки был зол. Манабу видел это по напряженным мышцам спины; когда Казуки обернулся, на скулах его ходили желваки. - Надо было предусмотреть, - прошипел он. - Хватит, Казуки, - взвился Манабу. Он не спешил успокаивать разбушевавшегося друга, наоборот же – загадок стало слишком много, а Манабу не любил оставаться безучастным героем. На это ушла вся его жизнь, по сути. – Объяснись. - Просто… - Просто верить тебе безосновательно я не могу, - нахмурился он. Казуки стоял перед ним ошарашенный услышанным, а Манабу старательно выдерживал паузу, пытаясь не повестись опять на его слова. - Хаято жаждет власти. Он сговорился с Ледой и Агги, даруя последнему толику своих сил, обещая уютное местечко в образовавшемся царстве Хаоса. Первым пунктом в их плане было довести Джури едва ли не до смерти, и подговорить Сойка пойти к Хаято за помощью. Сойк поверил своим, так называемым, друзьям, и отправился к Хаято, который пленил его, ограждая от Мира, в котором, к слову, теперь нет Спокойствия, а значит грядет Первая Волна Сумасшествия. Человек ослаб, и сейчас – идеальное время для выполнения плана Хаято. - Но Сумасшествие грозит смертью, - резонно заметил Манабу, быстро осмысляя ситуацию. - Они хотят держать его под контролем. Я хотел, чтобы Хизаки разорвал все связи между парами. Это бы дало нам время, мне и Камиджо, для восстановления баланса. - Но почему ты? – не удержался от вопроса Манабу. - Больше некому. Мир уже делится на две части – за Хаято и на нас. И Агги хотел тебя на своей стороне, ты – важный персонаж, ты знаешь все и про всех, хоть сам и не понимаешь этого. - Почему ты не говорил мне раньше? - Я не думал, что все обернется именно так, - покачал головой Казуки. Манабу вздохнул. Медленно, лоза распутывалась, выпуская их из-под купола. Сейчас ему хотелось побыть одному, осмыслить все сказанное, решить что делать. - Ты со мной, Манабу? – снова спросил Казуки. Голос его был расстроенным, но Манабу услышал в нем нежность. Тайна снова вздохнул, подходя к Казуки и обнимая его за талию. - Я с тобой.