Подарок

— Ну, давай, что ли, по-настоящему познакомимся? — предложил танцовщик, когда я вышел из клуба, порешав все вопросы. — Эльдар. Я помедлил секунду, глядя на протянутую руку, а потом всё же пожал её: — Гай. Не ржать, — прибавил, видя, что чёрная бровь иронично приподнимается, а вопрос уже готов сорваться с губ. — Предки удружили. — Юмористы, — губы парня тронула улыбка, однако до глаз не дошла. — Тебя, наверное, Цезарем в школе звали? — Угадал, — буркнул я, — а ты? Имя нерусское, а на морду… — А это важно? — теперь улыбка исчезла совсем. — Не особо, просто заметил. — Наблюдательный, — Эльдар указал на ближайшее к клубу кафе, — у меня отец татарин, а мать русская. Теперь мне стало ясно, почему у него такая смуглая кожа, чёрные волосы и брови и при этом — славянские зелёные глаза. Но зато возник другой вопрос: как его папаша-муслим смотрит на эти танцы-шманцы и бишность сына? У муслимов же за это дело кара смертная была — камнями побивали. И до сих пор такое практикуют, сам как-то в новостях видел. Но задавать такие вопросы явно не станешь при первой встрече, да и какое мне дело до его биографии и личной жизни. Меня он только с одной стороны интересует — с профессиональной. Но пока мы молча шли к бывшей столовке, у меня в голове возникла ещё более тупая мысль. Если Эльдар — переводок, то вполне может быть обрезанным, как Сенька. Полное имя друга было Арсений, а мать его звали Роза Исааковна, и подобную операцию над ним провернули сразу по выписке из роддома. Это он мне как-то по пьяни рассказывал. Сам Сенька этого не помнил — никто себя, восьмидневного, помнить не может, но результат был налицо, а вернее — голову. Вторую. Я тогда ляпнул, что это, наверно, жутко неудобно, за что и был наказан часовой лекцией на тему полезности данной процедуры, предписанной евреям ещё во времена царя Гороха, а точнее, Авраама. Честно говоря, я мало что из сказанного запомнил, кроме того, что из-за обрезания головка становится менее чувствительной, а это продлевает половой акт. Сенька изрекал всё это с чрезмерно умным видом и напомнил мне в тот момент Кролика из нашего «Винни Пуха», только с нормальной дикцией. Не знаю, из-за обрезания или нет, но скорострелом Сенька точно не был, это я сам лично наблюдал, но причинно-следственную связь так и не уловил. И сейчас какого-то хрена размышляю о том, обрезанный танцовщик или нет. Мне-то какое дело? Мне с ним не трахаться, я не гомик и даже не би, да и Юльке я его не как мальчика по вызову дарить буду, а как танцующего ковбоя. Об этом я и сказал, когда мы в кафе зашли, выбрали столик и заказ сделали. — Ковбоя? — переспросил Эльдар, отпивая из бокала с пивом, принесённого официантом. — Именно. Нравится Юльке вся эта лабуда. — Я последовал его примеру, резонно решив, что так проще будет общий язык найти. Насухую всегда приятного мало и не только трахаться, а и с малознакомым штемпом трепаться. — А чего сам не изобразишь? Или твоя девушка знаток стрипа? — Из меня танцор, как из Бибера певец, — скривился я, — а я хочу, чтобы это подарок был, а не посмешище. — Ясно, — Эльдар прищурился и спросил чуть тише: — А чего хочешь танцем добиться? — То есть? — Давай начистоту, Гай, — отставив пиво, начал он. — Танец танцу рознь, и реакция на них разная. Ты её просто порадовать или возбудить хочешь? — Второе, — открыл карты я. — Понятно, — танцовщик снова ухмыльнулся, и мне это уже не понравилось. — Да нихрена тебе не понятно. Она нравится мне, но, блин, не могу я жениться до того, как… — Даже так? Всё настолько серьёзно? — Нет, блин, я от нехер делать решил тебя нанять! Можно подумать, мне приятно будет смотреть, как ты перед ней причиндалами крутить станешь! — вырвалось то, что больше всего не давало покоя. — А ты не на неё, на меня смотри, — на полном серьёзе посоветовал он, — тебе же это понравилось. — Нихрена подобного, — соврал я, опуская взгляд в тарелку, поставленную официантом. — Да ну? — Эльдар тоже подвинул к себе еду и взял вилку. — Ну да, — я набил рот, обрубая таким образом свернувший куда-то не туда разговор. Хотя чего я ожидал? Он же не слепой, видел, насколько мне понравилось. Блин… Угораздило же… Надо это как-то пояснить, чтобы не думал, что я один из этих, жополазов. Некоторое время мы оба просто жевали, исподтишка изучая друг друга. Я заметил, что у него кожа действительно чистая и гладкая, почти как у девушки, если не считать намёки на щетину. Но и на бабу Эльдар похож не был: резкие черты лица не позволяли усомниться в половой принадлежности. Потом взгляд упёрся в выступающий кадык, да и шея уже не имела ничего общего с женской — на первый взгляд, обычный парень. И не скажешь, глядя на него, что любитель в попец долбиться. Или он только сверху? У них же, кажется, так? — Кароч, — я вытер губы салфеткой и достал сигареты, — чтобы ты всякую херню про меня не думал, я тебе признаюсь — недоебит у меня. Юлька не даёт, изменять не хочу — со странностями она, а задница у тебя, как у девки, ясно? — Ясно, — кивнул Эльдар, — но ты Фрейда всё же открой. Чисто из спортивного интереса. В бисексуальности нет ничего ненормального. — Разве? И под другого мужика лечь — нормально? Или ты только сам кого-то драл? — похоже, пиво всё же по шарам вдарило, потому что вопросы я задавал явно не из приличных. Я ожидал, что танцовщик меня тупо пошлёт или просто проигнорирует, и прав будет, кстати. Не моё это собачье. Но он ответил, после того, как сделал несколько больших глотков. — Всякое было. Это от настроения зависит, Гай. И от партнёра. Когда-нибудь сам поймёшь. — Да не хватало, — мысленно перекрестился я, хоть никогда религию не почитал. — Никогда не говори «никогда», — философски заметил Эльдар, — сам когда-то таким был. Ну да ладно. Я понял, что ты примерно хочешь. Говори адрес и время. Будет твоей девушке ковбой. — А деньги когда? Авансом или по факту? — Половину сейчас, половину потом. Чтобы твой заказ выполнить, я выступление в клубе пропущу. Сам понимаешь, если ты вдруг передумаешь, я и без денег, и без работы останусь. — Замётано, — я протянул ему сотку и назвал адрес, который Эльдар записал в телефон, а деньги небрежно-отработанным жестом сунул в карман. Потом подозвал официанта, рассчитался за себя и встал: — Ну, всё. Увидимся в воскресенье, Цезарь. Достойно ответить я не успел, танцовщик уже шёл к выходу, а я поймал себя на мысли, что снова смотрю на его зад, хоть сейчас всё это было упаковано в лёгкие летние брюки. Но видел я по-прежнему то, что так ошарашило в клубе. Чтобы смыть непотребные картины и привести мысли в порядок, я попросил у официанта ещё бокал пива, хоть уже и так был слегка подшофе. Но не каждый день обнаруживаешь в себе интерес к стриптизёрскому заду. Грех тут не выпить.

***

Когда я вернулся домой, Сенька уже успел не только пожрать сообразить, но и начать свои конспекты листать. Рожа у него была архидовольная, до такой степени довольная, что аж смотреть противно. Мне-то нечем было похвалиться, не рассказывать же о том, как слюни пускал на задницу в стрингах. Мужскую. На секунду мне даже захотелось подколоть его насчет Анжелки, пройтись по её внешности и спросить — его не смущает тот факт, что у неё не 90-60-90, а куда больше? Но я вовремя вспомнил о том, что не так давно друг сообщил: Анжела по характеру очень сильно на его мать похожа. По словам Сеньки выходило, что из всех его девушек — эта лучшая. А то, что она полновата чуток — ну так на кости только собаки бросаются. При этом он выразительно на меня поглядывал, намекая на то, что я всегда стройных выбирал, да и Юлька не из пышек. Вот потому я не стал в остроумии изощряться, не хватало ещё, даже косвенно, тётю Розу обидеть! Я и сам кому угодно в рыло дам, вздумай он мать друга оскорблять. А ещё читал я как-то, что мужчины подсознательно ищут жену, на мать похожую, а девушки — мужа, напоминающего отца. В случае Сеньки это сработало на все сто, и я вполне резонно опасался, что Анжела вполне себе может из очередной подруги стать постоянной, а там и до брака недалеко. Но вмешиваться не собирался — не моё это дело, лезть в его жизнь с указаниями. Я сам этого не терпел, сразу окрысивался и делал назло, а потому не собирался Сеньке по мозгам ездить. Отвечая на вопросы о том, как провёл день, я, впервые за всё время нашей дружбы, не стал вдаваться в подробности. Просто сказал, что всё с танцором уладил и в воскресенье ему, Сеньке, придётся провести вечер в другом месте. Друг понимающе кивнул и пожелал удачной сбычи мечт, не забыв напомнить, что с меня, в случае успеха, накрытая поляна. Я кивнул, заранее и со всем соглашаясь, и остаток вечера мы провели каждый за своим конспектом. Сенька действительно учил, а я удачно отгораживался учебником от него, продолжая думать о сегодняшнем дне и о танцовщике. Блин, вроде неглупый парень, и не нашёл ничего лучше, чем заголяться перед педиками? Странно это всё, очень странно. Неужели его родители нормально на это смотрят? Моих бы точно Кондратий обнял — и отца, и деда, если бы я что-то подобное отколол. Они у меня те ещё занудные моралисты, в своё время столько нотаций успели прочесть, что мама не горюй! Доказать им, что я не красна девица, а парень, и мне по штату положено гулять и особо по этому поводу не заморачиваться, у меня так и не вышло. Дед на полном серьёзе заявил, что в нашем роду потаскунов ещё никогда не было. Он с одной женщиной всю жизнь прожил, отец и мать — четверть века вместе, а значит, я тоже должен так. Да уж, Юлька с её мухами им бы точно ко двору пришлась! Часто ли сейчас встретишь девку, которая столько времени к телу не допустит? Со мной такое в первый раз. До этого дольше всех морочила яйца Светка — целых две недели. Ломалась как старая «копейка», а по результату оказалась такой же, как все, да ещё и сосала хреново. Мутило её, видите ли! В итоге посрались мы быстро, я просто позволил её подруге себя увести. Она-то считала, что соблазнила и всё такое, а мне тупо по приколу было наблюдать, как они со Светкой потом сцепились, когда всё открылось. Кстати, подруга в плане секса сто очков вперёд Светке давала, и мы с ней месяца три трахались, пока она мутные разговоры заводить не начала про детей и всё такое. Учуяв запах жареного, я по-быстрому смотал удочки и отправил подругу следом за Светкой. Если с девкой хорошо трахаться, это не значит, что и женой она будет хорошей. Мне слёту дала и так же любому даст — нафиг радость такая! Да и не собирался я рано жениться. Сначала отучиться надо, работу найти, а потом и подумаю. Так что… Юлькины планы тоже с моими расходились, потому-то и нужен мне Эльдар. А вернее, не он сам, а танец, который сделает мои мечты реальностью. Юльке я позвонил перед тем, как спать лечь. Вышел на балкон покурить, набрал знакомый номер и радостно сообщил, что: а) уже успел по ней соскучиться; б) в воскресенье её ожидает такой сюрприз, которых она никогда не видела; в) я уверен, что этот день она запомнит навсегда. Услышал в ответ, что Юлька тоже по мне скучает и жалеет, что до воскресенья не увидимся — у неё тоже куча невыученного. Она на филфаке училась в педуниверситете и на самом деле собиралась потом в школе работать. Я понять этого не мог, поубивал бы этих дебилов малолетних, но Юлька же не от мира сего, ей было норм. Поболтав с ней ещё с полчаса, я попрощался и потащился в душ — смыть впечатления вместе с потом. Мысли в голове к тому моменту уже спать раньше меня улеглись, и отрубился я моментально. Но и проснулся так же резко. Посреди ночи. И подбросил меня на постели даже не каменный стояк — эка невидаль! — а то, что его вызвало. То, что сновидение было горячим, меня не удивило: в последнее время мне часто такое снилось. В своих снах я уже тысячу раз поимел Юльку в разных позах и местах. И этот сон по сюжету тоже был таким, только действующие лица сменились. Я с пугающей ясностью осознал, что в долбаном сне подо мной не Юлька стонала, а… танцовщик. И было это охренеть как круто. Настолько круто, что я сидел сейчас на кровати, прекрасно отдавая себе отчёт — ещё пара минут, и спустил бы, как малолетка. — Твою мать, — прошептал я, облизывая губы, — дожился… Придурок благоверный… Тяжело дыша и стирая со лба пот, я откинул одеяло и поплёлся в ванную, не включая света, чтобы не разбудить слишком чутко спящего Сеньку. Поплескав в рыло холодной водой и заметив в зеркале, что глаза у меня сейчас такие же ошалелые, как у мартовского зайца, попытался успокоиться. Одно я знал совершенно точно: происходит какая-то нездоровая херня, которой нужно срочно положить конец. Как? Да очень просто — или трахнуть Юльку в воскресенье, или послать к чёрту, признав, что секс для меня так же важен, как и всё остальное, и без него я не представляю нормальных отношений. Но и жениться в двадцать лет не собираюсь. Не хочу. Не созрел ещё. Если она реально меня так сильно любит, как рассказывает, то должна принципами поступиться. Я уже убедился в том, какая она серьёзная и всё такое. Хватит. Чтобы окончательно в себя прийти, я снова в душ залез, окатился ледяной водой и тут же вылез, покрытый гусиной кожей и дрожащий. Быстро вытерся, ощущая, как начинает спадать возбуждение, бросил полотенце на стиралку, зная, что огребу за свинство от помешанного на чистоте Сеньки, и вернулся в постель. Устроился под одеялом, закрыл глаза и глубоко вздохнул — давно я так не очковал. До сих пор сердце колотится в груди, а его ритм далёк от нормального. Неужели я тоже… этот… бисексуал? Быть того не может! Никогда меня на парней не тянуло, а тут вдруг — нате хер из-под кровати! И почему-то именно к этому полукровке с нерусским именем и славянскими глазами. Чёрт бы его побрал. И Сеньку до кучи, это ж он мне совет дал танцора нанять! И он дрыхнет теперь с чистой еврейской совестью, аж сюда слышу, как храпит, а я уснуть не могу. Сам в себе запутался, в желаниях потерялся. Надо будет завтра нарыть в сети этого умника Фрейда, может чего и прояснится. Может, всё не так страшно? Особенно учитывая, что никогда подобного со мной не случалось. Не, гей-порно я как-то смотрел — была у меня подруга, которая по делу этому пёрлась втихаря. Но как-то раз ей мать позвонила, и трындели они добрых полчаса. Ну, а я, чтобы не плевать в потолок, в её ноут полез. И наткнулся. Не скажу, что тут же блевать побежал — те двое парней больше на девок похожи были и комплекцией, и рожами сиропными. И пока они лизались, оно ещё как-то хавалось. Но когда дело до отсоса дошло, я похабень эту вырубил, потому как противно стало. Потом любопытство верх взяло, да и подруга всё соловьём разливалась, вешая матери лапшу, как усердно она занимается. Только не тем, о чём она там пела. Я промотал вперёд, дошёл до самого процесса и несколько минут наблюдал за действом с бесстрастностью патологоанатома. И вот что я заметил: пока камера показывала только задницу, которую усердно долбили — это было ещё так-сяк. Но когда в кадр попадали причиндалы того, кого трахали — отвращение снова брало верх над любопытством. Потом я у подруги спросил — нахера она это смотрит? Ей что, меня мало? В ответ она начала нести что-то об эстетике гомосексуальной любви, о красоте мужских тел, сливающихся в страсти, а под конец спросила, люблю ли я порно с лесбиянками. Такой жанр важнейшего из всех искусств я уважал крепко, о чём ей и сообщил, добавив, что именно это по-настоящему красиво. Подруга рассмеялась и сказала, что это то же самое, а лучше всего не болтать, а делом заняться, пока время, желание и возможность есть. Я спорить не стал: дают — бери, чего уж тут. И больше вопросов о гей-порно не задавал. Ну, прёт её вид долбящихся в жопу мужиков, и что? На мой зад не покушается, и зашибись. А сейчас вдруг обнаружилось, что и меня это… Нет, нафиг! Я не педик и не собираюсь танцора дрючить. От одной мысли о прикосновении к чужому хрену воротит. Я просто очень давно не трахался от души, вот и всё. С этими мыслями я и заснул, пообещав себе всё же прочесть завтра Фрейда.