Моя жизнь, моя любовь

Сейретей. Что за город то такой? Утренний туман, густой, словно молоко, скрывал все вокруг. Деревья, как призраки возникали и исчезали по обе стороны дороги, всадник на неспешно шагающем вороном скакуне вглядывался вперед в попытке увидеть хоть один указатель. У поручика складывалось впечатление, что он ездит кругами – весеннее бездорожье, столь обыденное для России, в этот раз сыграло с ним злую шутку. Следы полозьев и колес пересекались под всевозможными углами и вели в разных направлениях. И, черт побери, ни одного указателя! - Эй, Хичиго, может ты дорогу знаешь? – Куросаки с усмешкой поинтересовался у коня. Тот его ответом не удостоил, но раздраженно махнул головой, мол, иди ты хозяин сам знаешь куда. Ичиго рассмеялся: - Да, если нам судьба доехать… В этот раз следы полозьев привели его на берег небольшого озера, на берегу которого, завернувшись в черный плащ, кто-то стоял. - Эй, милейший, не могли бы вы указать мне дорогу к Сейретею? Незнакомец снимает с головы капюшон и оборачивается – перед удивленным поручиком стоит невысокая темноволосая девушка. Ее огромные, кажущиеся бездонными глаза скользят по черным доломану и ментику, серебряным эполетам и, наконец, останавливаются на лице. - Гусар, Александрийский полк, - мелодичным голосом констатирует девушка. – Поручик, - отмечает она, едва взглянув на знаки отличия. – Заблудились в нашем тумане? Куросаки замер, не зная, что ответить, а она продолжает: - Я проведу вас к Сейретею, следуйте за мной. Он спешивается, негоже мужчине ехать верхом, если дама идет пешком и, взяв вороного под уздцы, следует за незнакомкой. - Далеко до города? - решается поручик нарушить тишину. - Не особо, вы свернули, не доехав до развилки, поэтому и оказались здесь. Подхватив темную юбку, она легко преодолевает рытвины, уверенно следуя куда-то сквозь туман. Идя чуть сбоку, Куросаки рассматривает тонкие черты лица, высокий лоб, полные розовые губы, завитки темных волос на висках и шее. Миниатюрная, но удивительно живая, не смотря на задумчивый взгляд. Через пять минут девушка останавливается и оборачивается к поручику: - Следуйте по этим следам никуда не сворачивая, здесь совсем близко, - она чуть склонила голову, прощаясь, и растворилась в тумане, словно ее и не было. Куросаки взлетает в седло: - Черт, имя не спросил, - но уже поздно, он не знает местности. – Не может же этот Сейретей быть столь большим, что мы больше не встретимся. Хичиго срывается на галоп и гусар буквально влетает в город. Трудно выразить словами кислую мину градоначальника, после услышанной новости, что в город прибывает на постой гусарский полк. Но приказы не обсуждаются, и он вынужден смириться – расквартировка целого полка дело не шуточное. Несколько дней город пребывает в горячке, люди снуют туда-сюда, балконы украшаются, улицы вычищаются, проверке подвергается каждый фонарь, каждый переулок. Полковник Кенпачи гордо скачет впереди, следом знаменосцы – Александрийский полк въезжает в город, редкое событие для такого захолустья как Сейретей. - О, поручик, - у резиденции Кенпачи встречает Куросаки. – Молодец, все подготовил. Когда первый бал? - Вы не исправимы, Ваше Высокоблагородие. Дайте дамам отдышаться. - Да ладно, тебе, - очередной знак уважения со всего маху приземлился на плечо. – Так когда? - Завтра, Ваше Высокоблагородие. - Свободен. Абарай и Исида совсем заскучали без тебя. Куросаки скрылся за дверью, щелкнув каблуками и поклонившись. - Эх, молодость… - Зараки Кенпачи достал карту местности и вмиг стал серьезен.