Метр с кепкой в кресле босса

Когда Скварчалупи вернулся в свой кабинет, то совсем немного, правда, совсем чуточку удивился. — Не я ли просил сидеть и ничего не трогать? — чувствуя, как у него резко взмыл уголок губы вверх в кривоватой улыбке, усмехнулся Рикардо. Добрая часть кабинета была перевёрнута. Бумаги разлетелись на полу, окно распахнуто настежь. Его кресло одиноко завалилось на бок. Цуна тем временем пыталась повесить на место гардину, но из-за низкого роста даже с участием стула получалось так себе. Она обернулась. — Давай переиграем ситуацию? — надув губы, буркнула она. — Это как? — Рикардо осклабился. Савада отвернулась и принялась вешать гардину заново. — Ты выйдешь и зайдешь чуть позже, сделав вид, что ничего не видел. — Ну-ну. Скварчалупи пересёк кабинет и подошёл к девушке, после чего перехватил балку гардины и помог водрузить её в нужную выемку, отмечая про себя, что у неё опять голые ноги и новая юбка не так проста — та была поднята вверх и закреплена несколькими специальными зажимами. Но проблема была даже не в этом. Рикардо не мог оторваться от её миниатюрных и женственных ножек в изящных синих туфельках с пряжками. Плавные очертания, изгиб лодыжки… Он был вынужден отвести взгляд. Эта девушка на него странно влияла и будила неведомые ранее чувства. — Не съешь меня, — хихикнула Цуна и спрыгнула со стула. Она быстро разжала зажимы, и юбки упали вниз, прикрывая ноги. После этого направилась к столу Рикардо и перевернула кресло, поставив его как нужно. Мужчина поднял руки вверх, показывая тем самым, что сдаётся, и сел в своё кресло. Она стояла позади него, и это было приятное чувство. — Не стал спрашивать сразу, но… Ты со своим спутником к нам надолго? — спросил Рикардо. — Интересный вопрос, — Цуна задумчиво разглядывала корешки книг на книжных полках стеллажа, стоя к нему спиной. — Ещё не знаю, — она пожала плечами. — Но-о-о, — короткий ноготок, выкрашенный в жёлтый цвет, щёлкнул по книге, — ты ещё сам будешь меня выгонять отсюда. Рикардо заметил важные бумаги на полу, поднял брови, но вовсе не разозлился, а просто принялся их поднимать. — Что-то мне уже страшно немного стало, да. — Что ты, бояться ещё рано! — Цуна всплеснула руками. — Или поздно? Всегда путала эти времена. — О да, Анна, ты меня очень успокоила. — Я старалась. Какое-то время они молчали. Был слышен только шелест бумаги, которую поднимал Скварчалупи. Савада искоса наблюдала за ним, сравнивая мужчину со Скайрини Занзасом. Они были в чём-то похожи, но если Занзас ни о чём не думал и творил что хотел, то Рикардо пока казался ей спокойным человеком, который импульсивно действует по ситуации крайне жёсткими методами. Оба такие опасные, но насчёт босса Варии у неё никогда не возникало странных желаний. Цуна устало покачала головой и поняла, что ей нужно развеяться. — Я вернусь пока к себе в комнату, — осведомила она его о своих планах. — Главное не маячь перед чужими глазами. Это я вижу тебя насквозь, но остальные могут не понять и заподозрить тебя в шпионстве, — довольно сурово проговорил Рикардо. Было больше похоже на приказ. Савада бочком протиснулась между книжным стеллажом и креслом Дона, вышла на центр комнаты и сделала шутливый книксен. Покидала кабинет она не прощаясь. Прикрыв за собой дверь, Савада задумчиво пожамкала губёшками. Душа хотела петь и творить адовую чушь. Этим она и занялась. Цуна открыла рот, подбирая юбки, и запела: — Не отступать и не сдаваться! Все проипать и улыбаться, — подвывая, она поскакала по коридору. — Найти и снова потерять, Потом сдаваться и отступать! Стуча каблуками по полу, подпрыгивая и радостно встречая перепуганных слуг, Цуна скатилась по перилам вниз, спрыгнула на ступеньки, снова взбежала вверх, опять скатилась по перилам. — А после снова улыбаться И ни за что не отступать. Потом взлете-е-е-еть — и обосрацца! — расправив руки как крылья, заголосила она на полрезиденции. — Но улыбацца, но улыбацца И улыба-а-а-ать! — закончила свои песнопения Цуна, впорхнув в свою комнату, где её ожидал Реборн, сидя на кровати. Выглядел он каким-то утомлённым, усталость отражалась на его лице. Даже бакенбарды смотрелись нездоровыми, поникшими. — Давай без твоих глупых песенок, хорошо? — массируя виски, сказал он. — Тю-ю-ю… — насупилась Цуна, но петь перестала, как её и просили. Она прошлась по комнате, шурша юбками, и бухнулась на стул, закинув ноги на стол. В голове с шумом двигались шестерёнки, а шило в одном месте только разгоняло их бег. Механизм работал без сбоев, почти идеально. Проблема была в тараканьем шапито, которое и построило это адское устройство в её очаровательной головке. Савада сняла с пояса свой подсумок, высыпала всё содержимое себе на ноги и начала перебирать содержимое. — Реборн, что болит? — неожиданно заботливо спросила она. Он даже не поверил своим ушам. — Ты собралась меня лечить? Где-то что-то сдохло крайне огромных размеров. Пахнет ли? — Реборн даже зажал нос. Цуна поморщилась. — Я не знаю, как здесь с медициной, и доверяю лишь тому, что сделала сама. Так что болит? Реборн смерил её насмешливым взглядом. — Голова. В висках ухает, верхнюю часть головы словно обручем сдавили. — Ясненько… Савада вытащила две одинаковые с вида маленькие баночки, отличающиеся только содержимым. В одной капсулы были синие, а в другой красные. Она на вытянутых руках продемонстрировала их киллеру. — Возьмёшь синюю таблетку — и история здесь закончится: ты проснёшься и поверишь в то, во что захочешь поверить. Возьмёшь красную таблетку — останешься в Стране Чудес, и я покажу тебе, насколько глубока кроличья нора. — Плохой из тебя аптекарь. Мне, пожалуйста, обычный аспирин. Хорошенькое лицо Цуны перекосило так, что страшно было смотреть. Она обиженно убрала баночки и вытащила тонкую короткую колбу с белыми гранулами квадратной формы. И бросила её Реборну. — Какой ты скучный! Вот скажи ты мне, чем тебе не нравятся шутки про «Матрицу»?! Реборн поймал колбу, откупорил её и щедро насыпал себе сразу три штуки, закинул их в рот и вернул колбу Цуне. Та с явным раздражением начала запихивать свои скромные пожитки обратно в подсумок. — Действует почти мгновенно. Такое не делают на обычных фабриках, — усмехнулась она, когда спустя полминуты киллер с явным удивлением уставился на свою подопечную. — Ты не хочешь получить патент? Деньги будут рекой плыть. — Я подумываю о новом бизнесе, тс-с-с, — приложив палец к губам, подмигнула ему Цуна. Поднявшись со стула, она вышла на балкон и окинула своим взором огромные территории, принадлежащие Вонголе, задумчиво подперев щёку ладонью. Реборн встал рядом с ней. — У Вонголы проблемы. В чужой бизнес в наших кругах не принято лезть, но сейчас все ополчились против семьи и перекрывают ей кислород. Она держится на последних остатках уважения и репутации. — Ещё какие проблемы, Реборн. Ещё какие, — хмуро пробурчала в ответ Цуна. — Вернуться тоже пока не можем, — он кивком головы указал на стоящую в углу Десятилетнюю базуку. — Ну почему же, есть способ. Наверное. — Наверное? Савада взмахнула в воздухе пальцем, точно она — дирижёр. — Я хотела выяснить, что случится, если засунуть Леошу в Десятилетнюю базуку, но в итоге после всяких манипуляций мы тут, а базука сломана. Тебе не кажется это странным? — Хочешь сказать, что помести мы Леона в неё снова, то окажемся в нашем времени? Киллер порядком разозлился и был готов втащить ей со всей силы. — Уже пробовала, гы-гы, — она одарила его жутко довольной лыбой. Реборн сжал кулак, но сдержался. — И?.. — Ну что «И?», не икай, — она сменила руку и подпёрла щёку другой ладонью. — Давай поищем анти-Десятилетнюю базуку. — Такой не существует! Ты совсем из ума выжила! — Тогда если Леон не лезет в базуку — я пропихну базуку в Леона. Реборн впервые в жизни испуганно икнул и прижал к себе не менее испуганного Леона. Он едва ли снова не облысел, но уже по естественным причинам. — Нет! Не дам! Цуна рассмеялась. Потянувшись, она поставила ногу между балконных балок и взобралась на перила, перебравшись через них. Юбки заколыхались на ветру с шумом. — Эй, ты чего? — Реборн, — она закинула голову назад, смотря на него под другим углом, из-за чего для неё он стоял на потолке, а вместо пола было небо, — мне скучно. Пошли в город? — Зачем? — нервно поглаживая Леона по спине, спросил Реборн. — Пора сдвинуть это дело с наркотиками с мёртвой точки. И она бесшумно спрыгнула вниз, приземлившись между двух кипарисов.