***
«Вот же Кёя! Бокс и я — вещи несовместимые! — негодовала Савада. — Он явно мстит, поганец! Надо будет найти песенку потупее и слова выучить…» Вздохнув, Цуна потопталась немного у дверей Дисциплинарного комитета, из которого её в очередной раз выпер Кёя, и, напевая взбесивший Хибари мотив, направилась прочь. У автоматов с газировкой и соками на первом этаже школы Савада столкнулась с Ямамото. Гокудера стоял в стороне и задумчиво смотрел в окно. Косясь на друзей, она подошла к автомату и купила себе персиковый сок. — Чего это с ним? — удивленно спросила Цуна у Такеши, с противным звуком сербая из трубочки сок. — Да к нему сегодня старшая сестра приезжает. Соскучилась и всё такое. А он, как я понял, не сильно рад. Цуна хмыкнула. Ей не доводилось видеть друга таким понурым за то недолгое время, что они знакомы. Потому-то её и заинтересовало. — О, как. Ты в курсе таких подробностей… — она хитро посмотрела на Такеши. — Скажи, о, мой наивный друг… Ты же знаешь о небесной голубизне моего маньячного поклонника? — Ну? — Что «ну»? — усмехнулась девушка. — Так и скажи, что у вас любовь-морковь. Бейсболист вздохнул, покосившись в сторону Хаято. — Он не хочет. Савада опешила. — Чего он не хочет? — не сразу поняла она. — Любови-моркови, — грустно и как-то натянуто улыбнулся Ямамото, глядя на Гокудеру. — Он отказался встречаться со мной, мотивируя это тем, что я идиот, слишком просто смотрящий на жизнь и думающий только о бейсболе… Цуна не знала даже, что и ответить на это. Шутить резко отпало желание. Да что ж такое? В последнее время у неё особенно не получалось шутить. А тут она не просто в бровь попала, а в глаз. Нехорошо вышло. Кашлянув, Савада решила перевести тему: — Ямамото, ты знаешь капитана боксерского клуба нашей школы? Такеши удивлённо посмотрел на девушку. — Конечно, я знаю Сасагаву-семпая, а он тебе зачем? — А за тем, что Хибари Кёя мстит мне, — хмыкнула Цуна. — Сдал он меня брату нашей тупой одноклассницы. Я должна теперь помочь девчачьей команде по боксу на соревновании завтра. И не откажешься же… Савада подошла к мусорному ведру и зло кинула в него пустую упаковку из-под сока. — Так что идем мы после шестого урока к лишённым извилин боксерам и ищем там старшего Сасагаву. Поравнявшись с Ямамото, она подтянула его за рукав рубашки к Гокудере, цапнула под руку подрывника и направилась с ними мучиться на последних уроках.***
Стоя перед дверью мужской боксерской команды, Цуна сверлила глазами дверную ручку. Хаято стоял рядом и посматривал на девушку. Такеши, извинившись, после последнего урока побежал в свой клуб на тренировку. У него тоже в скором времени соревнования, так что нельзя было пропускать. — Десятая, что-то не так? — обеспокоенно спросил Гокудера. Цуна хмурилась, она была уверена, что Хибари Кёя однозначно устроил какую-то подлянку. От неё не просто избавились на какое-то время, чтобы не надоедала, тут что-то другое помимо риска участия в соревновании по боксу. Вот знать бы что… — Ничего, Гокудера-кун, пошли уже. Савада не была склонна впадать в панику по всякому пустяку, так что, взявшись за ручку, она толкнула дверь. Переступив порог, она занесла ногу и… Споткнувшись, вспахала носом пол до чьих-то ног в спортивных бутсах. — О, Савада! Ты экстремально точно такая, какой тебя Хибари представлял! «Даже не хочу знать, что там про меня мой возлюбленный с глазами цвета свежей плесени рассказывает!» — раздраженно подумала девушка. Ухватившись за руку, которую заботливо протянул Хаято, Цуна встала. Отряхнувшись, она посмотрела на хозяина голоса. Перед ней стоял типичный представитель семейства качковых. Почему-то седой или крашеный в один из оттенков пепельного, в шортах, с обмотанными бинтами руками и пластырем на носу, Сасагава Рёхей смотрел на неё, уперев руки в бока. — Десятая, это вам к этому турник-мену нужно было подойти? — усмехаясь, спросил Гокудера, обходя вокруг Сасагавы. — Этот газон с ушами меня совсем не впечатлил. В следующее мгновение Хаято отлетел в сторону. Упав на пол, юный подрывник потер скулу. Рёхей ткнул в его сторону пальцем: — Осьминожья башка, ты экстремально раздражаешь! Гокудера удивленно уставился на боксера. — О-осьминожья?! — взревел он. — Ну, все, торфяная башка, ты нарвался! Подрывник кинулся на Сасагаву, замахиваясь кулаком. Удар пришёлся в челюсть. Рёхей не остался в долгу, ударив Хаято под дых. — А вот и не больно, — нетвердо стоя на ногах, сказал боксёр. Гокудера хмыкнул, сплевывая кровь: — Комар, что ли, цапнул? Савада огляделась. Все члены клуба с интересом наблюдали за происходящим, явно не собираясь разнимать эту парочку. Выругавшись, девушка подбежала к подрывнику и оттащила его от боксёра, когда он в очередной раз замахивался кулаком. — Ребят, вы совсем оборзели?! А ну, хватит! Хаято замер. Виновато посмотрев на Цуну, упал на колени и начал кланяться ей в ноги. — Простите, Десятая! — Да поднимись ты с пола, чтоб тебя, Гокудера-кун! — она рывком подняла друга и отвесила ему затрещину. — Мы не для этого тут! Вздохнув, она повернулась к Сасагаве Рёхею. — Сасагава-сан, так чем я могу помочь женской команде? — спросила Цуна. — Я побоялась туда к ним идти, решила сначала через вас. — Конечно, Савада! — Рёхей подошёл к девушке и, положив руки ей на плечи, потащил на выход. — Я отведу тебя к нашей женской команде и познакомлю с тамошним капитаном! Расхохотавшись, он выпихнул Цуну за дверь и потащил её в женскую секцию. Шикнув, Хаято побежал следом. Обойдя здание вокруг, Сасагава повёл Саваду к соседнему строению. Нагло открыв дверь, он втолкнул Цуну в помещение. На неё уставились члены женской боксерской команды и их капитан, Асаги Кая. — Девчонки, я привел вам замену! — взревел Рёхей. — Так что экстремально введите её в курс дела! Похлопав шатенку по плечу, он вышел из помещения, поиграв на ходу в гляделки с недовольным Хаято. — Ух ты! Это же Гокудера-кун из «1-А»! — Не могу поверить своим глазам, это правда он! — А что он тут делает? Цуна тихо выругалась про себя. Вот иногда её напрягала популярность друга и восторженные визги его поклонниц. — Может, клювы свои закроете? — недовольно сказала Савада. — Чего раскудахтались как курицы? Хотите кудахтать — тогда не здесь, а тут вы должны вроде как готовиться к завтрашним соревнованиям. Я, разве, не права? Чего тогда курятник развели? Боксёрши зло уставились на Цуну. Асаги Кая, капитан команды, вышла вперёд, просканировала взглядом девушку и презрительно фыркнула. — Принцесса, это ты что ли будешь заменой Ниномии? А ноготки свои сломать не боишься? Савада скрестила руки на груди. Она узнавала о себе всё больше нового и интересного. Она уже принцессой стала? И когда только успела, вот беда. Хмыкнув, она встала в позу всея повелительницы, гордо вздёрнув подбородок вверх. — Эй, бройлерные! — девушки непонимающе уставились на Цуну. Та вздохнула: — Если кто не понял, то для особо одарённых поясню — это порода чисто мясных кур, — и она усмехнулась, увидев шок на лицах спортсменок. — Так у вас есть иные предложения? Я польщена заботой о моём маникюре, я к вам обращусь, если испорчу. Асаги Кая бросила на Саваду хмурый взгляд. — Что-то много ты говоришь для такой неудачницы. Цуна картинно возвела глаза к потолку и вздохнула. Как же хотелось отсюда уйти, но нельзя. Иначе был хороший такой себе шанс получить от Кёи. — И зачем только Кё-чан меня в этот курятник отправил? Не понимаю… — тихо-тихо пробормотала в сердцах Савада. Гокудера, стоявший всё время в стороне, не выдержал: — Десятая, да что вы с ними цацкаетесь? Мужланки же тупоголовые! Девушки бросились к своему капитану и начали в голос реветь. Цуна прыснула со смеху. Услышать такое от одного из самых популярных парней в школе — это вам не шутки. — Гокудера-кун, просто не обращай внимания, всё нормально, — ещё раз хихикнув, Цуна обратилась к успокаивающей девушек капитанше: — Ну, так что? Асаги Кая хищно улыбнулась и, похлопывая одну из девушек по спине, ответила: — Ждём тебя завтра на соревновании. Смотри, не испугайся. Савада слишком показушно сделала реверанс и, потянув друга на выход, захлопнула дверь. Выдохнув, она грустно посмотрела на Гокудеру: с разбитой скулой и чуть припухающим глазом, он выглядел заметно помятым. — Красивый тебе макияж навёл Сасагава, кстати, — недовольно произнесла она. — Вот я знала, что так и будет… — Десятая, вы, разве, ясновидящая? Цуна хмыкнула. — Нет, я жопойчующая. Теперь понятно, в чем подвох был… Подрывник удивленно взглянул на девушку. — И в чём же? — А в том, о, мой маньячный поклонник… Что его нет! Этот самец-засранец ничего не задумал! Отойдя от двери, Цуна посеменила подальше от клуба. Пожав плечами, Хаято пошел следом. У школьных ворот Савада остановилась. Обернувшись, уставилась на друга. — Гокудера-кун, как ты смотришь на то, чтобы пойти в кафешку кофейку с пироженками дябнуть? Но Хаято ничего не ответил. Схватившись за выдающий неприличные эпитеты живот, парень пошатнулся. Что-то невнятно пробурчав, он охнул и упал в обморок. — Гокудера-кун! Цуна бросилась к другу. Похлопала по щекам, но он не приходил в себя. Девушка не на шутку испугалась. Быстро достав телефон, она уже хотела позвонить в скорую, как почувствовала, что к ней сзади подошли. Резко обернувшись, Савада увидела перед собой красивую девушку с крашеными в бледно-малиновый цвет волосами. — Так вот ты какая, Савада Цунаёши, — сказала красавица, держа в руке торт. — Я всё думала, на кого меня променял Реборн… У нас же с ним была такая любовь… Цуна растерянно смотрела на девушку. «Опять этот Дон Жуан карликовой породы?! — раздражённо подумала про себя она. — Реборн, чтоб тебя за ногу!» И тут Гокудера захрипел. — И поняла, что ты — зло, — между тем гостья продолжала свой монолог. — Я уничтожу тебя, похитившую сердце моего возлюбленного! Умри! Не доставайся же ты ему! В следующее мгновение торт прилетел в лицо Цуне. Охнув, девушка упала на Хаято и потеряла сознание, не успев до конца осознать последних слов незнакомки.