Where Do We Draw the Line

Италия, 1502 год Ее глаза устали ловить взоры окружающих и выискивать того, кто намеревался стать ее супругом. Дядя около часа назад кивнул девушке в знак приветствия, а затем отошел, и никто не мог определить его местонахождения, словно он усердно прятался, боялся попасться на глаза. Патриции тоже нигде не было видно. Такое чувство, будто все ее избегают, неужели граф Сальваторе столь ужасен? - Вижу, ты немного расслабилась, - прокомментировала герцогиня Моретти, сдержанно улыбнувшись, и сняла свою темную маску, от которой почему-то побаливала голова, должно быть, служанка слишком туго ее завязала. Сегодня молодая женщина облачилась в достаточно элегантное платье из красно-коричневого бархата. Дорогое рубиновое ожерелье и серьги искрились в тусклом свете свечей, гармонично сочетаясь с обликом герцогини, а каштановые волосы прямыми волнами ниспадали до самой талии. В этот вечер никто не мог узнать в роковой красавице строгую хозяйку этого бала, собственно, подобного эффекта и пытались добиться. - Не совсем, - загадочно протянула Розамунда, приветливо кивнув головой симпатичному парню, с которым танцевала несколько минут назад. – Гости постепенно расходятся… Смею ли я предположить, что граф не явился, потому что не горит желанием жениться… - Глупости какие, - возмутилась леди Моретти, приподняв бровь. – Все знают, что Даниэле ни за что не стерпит такого оскорбления, нанесенного его семье! - Жаль, я была бы не против. - О чем это ты? - Если граф не жаждет встретиться со мной, то у меня будет полное право отвергнуть его ухаживания и предложение, сделав вид, что сильно обиделась. - У тебя в любом случае есть такое право, - Патриция вела себя, как истинная хозяйка положения. Ей неведомы страхи и сомнения юной девушки, которая обязана быть просто благодарной своему богатому и влиятельному родственнику за возможность обручиться с достойным человеком. - Несомненно, вы правы, миледи, - смиренно произнесла Рози, но глаза ее, определенно, ярко отображали настоящие чувства, бушующие внутри. Их дальнейший спор прервал очаровательный молодой человек в маске стального оттенка. Его серые глаза блестели какой-то таинственностью, а притягательный голос заставлял молчать и восхищенно ловить каждое слово: - Миледи, - он медленно поклонился, не отрывая томного взгляда от лица герцогини, запечатлел легкий, словно касание бабочки, поцелуй на ее руке. – Я буду счастливейшим из смертных, если вы сочтете уместным подарить мне следующий танец. - Не думаю, что это хорошая идея, - внезапно охрипшим голосом проговорила Патриция. - А я считаю, что великолепная, - с вызовом изрекла Розамунда. – Вы весь вечер только наблюдаете со стороны за танцующими парами, не помешает и самой принять участие в веселье. - Ваша подруга, вне всякого сомнения, права, - бросив благодарный взор в сторону белокурой незнакомки, согласился мужчина. Герцогиня одарила его лучезарной улыбкой и, вложив руку в теплую ладонь своего кавалера, отправилась в центр зала, где уже выстроились парочки. Розамунда проводила их взглядом, но внезапно увидела герцога Моретти с каким-то джентльменом. Они очень увлеченно что-то обсуждали, не обращая внимания на царившее веселье вокруг. Собеседник дяди был чрезвычайно высок и широкоплеч. Его светлые волосы с редкой проседью и суровое лицо, усыпанное сеточкой морщин, указывали на крутой нрав. - Не может быть, - неожиданная догадка озарила ум девушки. Неужели этот человек – граф, ее будущий супруг? Но он слишком стар! И внешне напоминал злодея из сказок, а не доброго принца, с которым чувствуешь себя уютно и комфортно. Выражение «как за каменной стеной», без сомнения, к нему относится, но холодный камень не способен согреть. Мужчина хоть и довольно привлекателен, но это не та красота, которая манит ее и завораживает, а скорее, наоборот, пугает и отталкивает. О нет, герцог заметил свою племянницу и, насмешливо подмигнув, поманил рукой. Розамунда в панике присела на корточки и лихорадочно пыталась придумать, как в короткие сроки избавиться от общества этих людей. Время шло, они наверняка идут в ее сторону. Она выдохнула, чтобы успокоить свои нервы и практически на четвереньках поползла к выходу. Скорее, скорее на свежий воздух, подальше отсюда. Но, когда до желанного местечка оставалось всего несколько шагов, путь ей преградили ноги. Девушка насупилась и вскинула голову, чтобы разглядеть нахала, который так бесцеремонно помешал ей спастись. - Интересное у вас занятие, миледи, - с усмешкой произнес он, подавая ей руку. - Эм… брошку обронила, - невнятно пролепетала Розамунда, вертя головой по сторонам, удостоверившись, что дяди нигде нет, неуверенно улыбнулась мужчине. - Меня зовут Грейсон Уиклифф, - пронзая ее изучающим взглядом холодных, как лед, голубых глаз, представился он, учтиво склонив голову. - Ро… - она прикрыла рукой рот, понимая, что этот человек мог быть кем угодно, даже родственником графа. Говорить настоящее имя неуместно в такой ситуации. – Ма… Марисса Беллини. - Необычное имя… но, честно признаться, оно вам не очень подходит… - А какое же мне тогда подходит, по-вашему? - Не знаю… что-то нежное и легкое, как дуновение ветра. Розали, к примеру, или… - Простите, - вежливо, но немного раздраженно, перебила его Розамунда, все еще нервно оглядываясь по сторонам. – Мне срочно нужно на свежий воздух. - Позвольте сопроводить вас, леди Беллини?.. Она вздрогнула при звуке чужого имени, но быстро пришла в себя и, благодарно улыбнувшись, оперлась на предложенную руку. *** - А вы прекрасно танцуете, - сделав очередное изящное па, тихо произнесла Патриция. - Приму это за комплимент, - проговорил молодой человек и шагнул ей навстречу. Положив руку на ее тонкую талию, он сделал поворот, еще и еще один, затем, выпустил трепещущее тело девушки и, оказавшись спина к спине, они поменялись партнерами. – Вы тоже неплохо справляетесь. Она возмущенно хмыкнула и со всей страстностью ринулась танцевать с новым кавалером, который оказался не таким грациозным и проворным, чтобы не ошибиться в движениях. - Меня зовут Райн Мейси, - поравнявшись с ней, бросил поэт с ухмылкой, продолжая кружить свою партнершу в бешеном ритме танца. - Так это вы… - начала было Патриция, но замолчала, потому что он уже продвинулся далеко и не мог услышать ее слов. Райн Мейси… точно! Кажется, этот человек писал те прекрасные стихи. Все девушки при дворе смущались и краснели, когда читали его произведения. Но лишь она, герцогиня Моретти, могла похвастаться, что талантливый писатель посвящал именно ей такие откровенные, нежные и одновременно страстные строки, пропитанные неприкрытым желанием. - Вы что-то сказали, дорогая? – Райн отвлек молодую женщину от ее неприличных мыслей, снова притянув к себе и закружив по огромной зале. - Вы писали мне стихи! – почти обвинительно, но и с толикой восхищения прошептала она. - О нет! Автор тех строк не я, а мое сердце, испещренное мелкими, но такими глубокими, ранами из-за безответной любви к вам… Вы жестокая женщина, Патти! - Как вы… - Патриция задохнулась от такой наглости, но что-то остановило ее. Возможно, любопытство или нечто более порочное. – Могу ли я пригласить вас пройтись со мной? - Что на это скажет ваш муж? – не выказав и грамма сомнения, испуга или даже благоговейного ужаса перед великим герцогом Флорентийским, поинтересовался молодой человек. - Думаю, моего мужа уже давно не волнует, где я и в чьем обществе провожу время. - Тогда я с превеликим удовольствием составлю вам компанию! *** - О чем вы думаете? – размышления Розамунды прервал немного хриплый и невероятно будоражащий кровь голос молодого человека. Вот уже несколько минут они бесцельно слонялись по пышным садам Его Светлости, наслаждаясь тихим журчанием воды в фонтанах. - О том… - начала девушка и поняла, что не может выдать малознакомому мужчине свои истинные мысли, - … как сложно определиться с выбором. - Может, я чем-то смогу вам помочь? - Не думаю. - Тогда, позвольте мне сказать о своих наблюдениях? - Вы не первый за сегодняшний вечер, кто пытается сделать это, - улыбнулась Рози, остановившись под нависшей кроной высокого дерева. – И, поверьте, предыдущие попытки лишь запутали меня еще больше. - Но я все же попытаюсь, - с вызовом проговорил Грейсон и встал напротив нее, скрестив на груди руки. – Как мне кажется, вам пытаются навязать что-то, но вы боитесь уступить и оказаться в ловушке. И я прекрасно вас понимаю. - Неужели? - Открою вам секрет: меня хотят женить. - Правда? – сказать, что она удивлена, значит, ничего не сказать. - А вы довольно умны, хотя почему-то стараетесь этого не показывать, - он ушел от прямого ответа, переводя разговор в другое русло. - Моя мама постоянно говорит мне, что молодые люди в потенциальных женах не желают найти интеллекта более развитого нежели у них самих. - Что за нелепое замечание? - Отчасти она права. - Возможно, но с глупенькой леди совсем неинтересно вести беседу. - Я вам неинтересна, милорд? - Напротив, - Грейсон заправил выбившийся из ее прически светлый локон, улыбнулся и, выразительно приподняв бровь, высказался, - вы довольно интересная собеседница, и я рад, что встретил вас сегодня здесь, леди Беллини. - Благодарю вас, лорд Уиклифф. - Грейсон, жизнь моя, - пропела красивая брюнетка, направляясь в их сторону. – Я везде искала тебя и… - Лукреция, - удивленно воскликнул мужчина, с нескрываемым изумлением наблюдая, как его сестра бросила притворно-ревнивый взгляд в сторону белокурой девушки. - Может, познакомишь нас? Хотя, что это я, меня зовут Лукреция Уиклифф. - Роза… то есть, я хотела сказать, Марисса Беллини, - Розамунда с любопытством окинула взглядом молодую женщину невероятной красоты. – А вы сестра лорда Уиклиффа? - Что вы, моя дорогая, я его законная жена! - Лукреция, - сквозь стиснутые зубы прорычал Маттео, заметив шокированное выражение на лице Мариссы. Он, конечно, должен был догадаться, что сестрица непременно захочет отомстить. - Оу, - как же этим вечером «везет» Розамунде, просто несказанно. – Прошу прощения, но мне нужно возвращаться. - Теперь ты довольна? – прошипел граф, наблюдая, как точеная фигурка молодой леди исчезает за поворотом. - А чего ты ждал, Маттео? Его Светлость таскает моего мужа по всему дому, пытаясь познакомить его с твоей, я подчеркиваю, С ТВОЕЙ невестой. Ты же пытаешься охмурить какую-то бедную девушку, которая не является твоей невестой! - Эту невесту выбрали мне вы с мамой, а не я сам! - Но это не избавляет тебя от обязательств! - Ты права, - решив больше не продолжать этот бессмысленный разговор, мужчина стремительно развернулся и направился в зал. *** «Что я делаю?» - промелькнула тревожная мысль. Патриция сидела на постели, поглаживая рукой нежный шелк простыней, и, затаив дыхание, прикрыла глаза от удовольствия. Райн стоял на коленях, задрав подол шикарного платья, он мучительно медленно проводил ладонью по внутренней стороне бедра, приближаясь к самому интимному. Мужчина нашептывал приятные слова, целовал ее гладкую кожу, стараясь распалить до предела. Она понимала, что все происходящее неправильно, что нужно поскорее это прекратить, пока кто-нибудь не вошел в комнату. Но было так восхитительно почувствовать себя желанной. Внезапно дверь с грохотом распахнулась, а на пороге появился герцог Моретти собственной персоной. Пылая от гнева, он выхватил из ножен свой меч и приставил его к горлу Райна. Последний нехотя оторвался от Патриции, не выказав никакого страха, молодой человек с вызовом устремил взор на вошедшего мужчину. - Даниэле, прекрати, - севшим голосом вскрикнула девушка, но получилось не так убедительно. - Сиди молча, жена, с тобой я потом разберусь, - прогремел он в ответ на ее, казалось бы, жалобный писк. – А вы, юноша, немедленно покиньте эту комнату и мой дом! И не дай Бог, я когда-нибудь встречу вас на улицах Флоренции! Мейси сжал коленку герцогини, как бы придавая ей храбрости, и, осторожно поднявшись, чтобы не наткнуться на острие меча, с достоинством прошел в коридор. Даниэле, захлопнув за ним дверь, откинул в сторону свое оружие и сделал шаг по направлению к жене. Она подняла на него виноватые глаза. - Встань, - командным тоном бросил мужчина и с удовлетворением заметил, как его приказ тут же выполнили. – Как же ты, должно быть, соскучилась по мне… Пробормотав это, он впился в ее губы страстным поцелуем, будто изголодавшийся зверь. Патриция опешила от неожиданности, но, испустив протяжный стон, вцепилась в его короткие волосы, оттягивая голову назад. Даниэле подхватил девушку за ягодицы, и она с наслаждением обвила его талию ногами. Не прерывая поцелуя, он приблизился к стене и резко прижал ее спиной к холодному камню. Срывая корсет, молодой человек с восхищением посмотрел на полные груди своей жены и нежно одарил каждую горячим поцелуем. - Еще раз мне изменишь, - прохрипела Патриция, затрепетав от умелых ласк своего прекрасного мужа. – И мы с поэтом продолжим то, что начали! - Дура, - парировал он, отрываясь от ее восставших сосков. – Неужели ты думаешь, что вместо того, чтобы делать себе наследников, я ублажаю других дам? У тебя вообще мозги есть, женщина?! - Не смей меня оскорблять! – она прищурила глаза и, не выдержав сексуального напряжения, возобновила прерванные поцелуи, прижав его голову к своей груди. Он довольно ухмыльнулся. Доведя свою жену до полного изнеможения, Даниэле с удовольствием обнаружил, что ее тело давно томится в ожидании его. – Даниэле… - Да, моя дорогая? – невинно воскликнул герцог. - Даниэле! – выкрикнула девушка и охнула, получив желаемое. Он начал медленно двигаться, вознося Патрицию на вершину блаженства. Она беспомощно обвила его шею, когда ее тело задрожало, балансируя на грани. И, одновременно издав крик наслаждения, они сползли по стене и раскинулись на полу. - Прости меня, это я виноват в том, что произошло. Я был слишком занят. Получив титул герцога после смерти брата, я столкнулся с большими проблемами, и необходимо было решить их в кротчайшие сроки. У меня не то что на любовниц, даже на собственную жену времени не хватало, - отдышавшись, Даниэле сжал ее руку и, повернув голову набок, заглянул в затуманенные глаза. - И ты прости за мои беспочвенные подозрения. Я с ума сходила от того, что ты совершенно не уделял мне внимания, постоянно избегал, и эти, все новые и новые молодые служанки, которые только подливали масла в огонь! - Обещаю, что, если уж днем я не смогу быть с тобой, то ночь всегда в нашем распоряжении. - А днем можно позвать Райна, - невинным голоском сказала Патриция и в ответ заполучила горящий от раздражения взгляд. – Шучу. - А я не шучу, жена! Еще раз что-то подобное замечу, убью каждого, посмевшего прикоснуться к моей женщине, я понятно излагаю? - Более чем, но, если честно, я сделала это специально, чтобы вызвать твою ревность. - Что? – пропыхтел он и навалился сверху, прижав ее руки по обе стороны от лица. - По-моему, неплохо получилось, как думаешь? - Я же чуть человека не убил! - Я бы тебе не позволила, - прошептала девушка и многозначительно потерлась коленкой о его восставшую плоть. – Кажется, вы уже в полной готовности, милорд. - Вы сами напросились, миледи! *** Англия, 1498 год Она зачарованно следила за каждым взмахом пестрых крыльев бабочки, неустанно порхавшей над ее головой. Казалось, невинное существо стремилось к солнцу, но что-то постоянно мешало, заставляло повернуть назад. Так и Алисия сворачивала с пути, боялась сделать шаг, страшилась провести черту. И зачем? Ведь это все для мечтателей! Валери права, родители никогда не одобрят ее брак с простым человеком без богатства и титула. - Ты можешь хоть на минуту забыть о долге? – прозвучал бархатистый шепот совсем рядом. Она обернулась и наткнулась на расстроенный взгляд Ринальдо. Он стоял посреди высокой желтой травы, а ветер играл его кудрявыми прядями волос цвета воронового крыла, придавая образу немного дьявольский вид, отчего сердце застучало в бешеном ритме. - Это моя семья, Ринальдо! – в отчаянии вскрикнула девушка. – Я могу спорить с ними, поступать наперекор всему, но, в конце концов, будет так, как хотят они. - И тебе никогда не хотелось приключений, немного опасности и страсти? – его карие глаза стали почти черными. - Хотелось, - Алисия печально улыбнулась. – Но я не привыкла подчиняться зову сердца. Это все для мечтателей… - Я так не думаю, - он приблизился к ней, заглядывая в голубую бездну глаз, где плескалось сомнение и некая решимость, и взял в свои ладони ее лицо. – Это все для нас! - Что ты мне предлагаешь? Бросить семью? Наплевать на их мнение? Что, Ринальдо? - Ты слишком много думаешь, Алисия. - Такова я! Много думаю, слишком боюсь оплошать, сделать ошибку или опозорить имя своей семьи. Я могу красиво говорить, давать друзьям советы, которые сама никогда не применила бы в жизни. Такова я! Чрезмерное геройство, бравада, а на деле… хочу того, что и все, только в больших количествах. Господи, да, пока я не встретила тебя, единственное, что интересовало меня в мужчинах – титул! А сейчас… что ты делаешь со мной? - Представь, что я герцог, - неожиданно весело воскликнул Ринальдо, потершись носом о ее маленький носик, приводя тем самым в замешательство. - Ты смеешься надо мной, да? А я серьезно. Я не верила в любовь, в какие-то возвышенные чувства, граничащие с сумасшествием, это Валери читала романы и ждала своего принца, к которому она тут же воспылает страстью. А мне этого было не надо! Лишь удачное замужество на богатом и титулованном женихе, который с появлением наследника остынет ко мне и позволит завести любовника. - Что же изменилось? - Я встретила тебя! И мой мир пошатнулся… мой идеальный мир, спланированный до мельчайших подробностей, стал казаться таким бледным, понурым… Я стала задумываться, правильно ли поступаю? - Вопрос не в том, правильно ли ты поступаешь, а в том, что именно ты считаешь правильным? - Все, что для меня когда-то было правильным, стало бессмысленным и ужасным по отношению… Ринальдо не позволил ей закончить предложение, накрыв ее нежные губы своими, он медленно изучал их, покусывая нижнюю более пухлую губу, проникая все глубже в рот, исследуя его глубины, даря нестерпимое наслаждение. Девушка испустила жалобный вздох томления, прижавшись всем телом к его твердой груди, стараясь заполнить каждый его изгиб. Молодой человек положил руки ей на талию, опускаясь все ниже… Италия, 1502 год Она проснулась с блуждающей улыбкой на устах, сжимая его руку, чувствуя спиной его голое тело. Блаженно вздохнув, девушка открыла глаза, и воспоминания о прошлой ночи вытесняли остатки прекрасного сна. Что на нее нашло? Вино оказало такое действие? Без разницы, это было ее желанием, а прошлое должно оставаться в прошлом, его невозможно вернуть назад. - Алисия, - сонно пробормотал Николас, притягивая ее ближе, стараясь запомнить каждую выпуклость. Она резко села на постели, оставаясь к нему спиной, чтобы не выдать своих мыслей, эмоций, которые были написаны на лице. К тому же, еще предстояло в них как следует разобраться. Боже, хорошо, что мужчины вовремя начинают ее целовать и избавляют от необходимости договаривать. Хотя… что она могла сказать Николасу? «Я не знаю, что чувствую»? Или призналась бы в любви, а сейчас оказалась бы в неловком положении, пытаясь объясниться. - Я Марисса, Николас… - Несомненно, - со смешинкой в голосе бросил он, переворачиваясь на спину. - Алисия всегда будет любить Ринальдо, - скрепя сердце произнесла девушка и замерла, прислушиваясь. - Ничего не изменилось… - Нет, я только хочу сказать, что Алисия отдала свое сердце Ринальдо. А Марисса – женщина без упрека и сожаления, лишенная чувств. - Что ты… Она перебила его, обернувшись и пристально всматриваясь в растерянные глаза Николаса: - Что эта ночь значит для тебя? Что ты можешь мне предложить? Какое место я буду занимать в твоей жизни? - Мы всегда будем вместе… будем путешествовать, наслаждаться жизнью, искать приключения. Будем любить друг друга днем и ночью. Радоваться каждому дню. - Кто я для тебя? - Любимая женщина. - Любовница или жена? - Ты хочешь быть моей женой? Носить мое имя, титул и терпеть измены? Желаешь стать такой? - Жена – это и есть любимая женщина, а любовница – это та, с который ты делишь свою постель. - Для Ринальдо ты стала любовницей… - … потому что он собирался жениться на мне! - Я никогда не женюсь ни на тебе, ни на ком-либо еще! Я ценю свою свободу и не желаю с ней расставаться! Ты знала это, когда бежала со мной из дома и вчера, когда легла в мою постель. Ничего не изменилось, ты любишь Ринальдо, а я вольную жизнь, связи без обязательств, свободные отношения… - Да, ты прав, но я и не хочу стать твоей женой или чьей бы то не было! Просто мне хотелось услышать, что ты готов отказаться от всего ради меня… Николас встал, обмотав бедра простыней, присел на корточки перед ней и, набрав в легкие побольше воздуха, заговорил: - Ты хотела такой жизни, когда мы встретились. Тебе надоели условности, сопровождающие и поджидающие за каждым поворотом. Ты устала подчиняться родственникам, которые не могут удовлетворить твоих желаний, не могут понять и принять такой, какая ты есть. И Ринальдо не мог смириться со всеми твоими качествами. Только я, Марисса, только я!.. Девушка подняла на него глаза, изучающе разглядывая каждую черточку лица, пытаясь навеки запомнить, провела кончиками пальцев по светлым шелковистым волосам и прошептала: - А если я забеременею после этой ночи? Может, я и хочу свободной жизни, но детям своим жажду дать все то, что принадлежит мне по праву. Мой отец – граф, а твой… - Во-первых, ты не забеременеешь, во-вторых, от своего отца мне ничего не надо! - Как ты можешь быть так уверен? – Марисса почти застонала от бессилия. - Я принял меры… - Пусть так, но… всегда есть вероятность того… - Послушай, - в примирительном жесте вскинув руки, заговорил он. – Зачем мы обсуждаем это сейчас? Давай решать проблемы по мере их поступления? - Ты неисправим! - Как и ты. - И этим мы похожи… - Это значит «да»? - Это значит – «я подумаю»!