Скажи: «Я тебя люблю»

Я ехала домой опустошенная и разбитая. У меня совсем не осталось чувств. Хотя, какие к чёрту чувства! Мне не хватало воздуха, я не знала, как дышать. Все плыло перед глазами. Снова, снова, снова... Я потеряла счет времени. Сама потерялась во времени. Будто часть меня, слишком значительная и менее заметная, перестала существовать. И ничего не могло вернуть её к жизни. Она умерла в тот самый момент, когда вдребезги разлетелись осколки моего сердца. И все мои усилия пошли прахом: как бы я не старалась его склеить, его всё равно постоянно разбивают, топчут, пока маленькие кусочки не превратятся в блестящую алую пыль и не развеются на ветру. Все всегда ждут, когда я паду духом, когда все мое тело рухнет в пропасть. И иногда я сама тянусь в пустоту лишь бы облегчить боль. Забыться, раствориться, исчезнуть. Но боль не потухнет и не притупится. Она постоянно будет пульсировать, сводить с ума, как мерзкий гнойник. И ничего не изменит её. Возможно, пройдет много времени, прежде чем мысленная память попытается все стереть. Но как бы мы ни пытались, все вспомниться новым, неожиданным ударом. И тело вспомнит. Вспомнит, как тогда. Рухнут, сломаются стены. И душа заплачет вновь. Слишком долго я пыталась абстрагироваться от своей настоящей жизни. Постоянно убегала, пряталась или просто стояла, отвернувшись. Пыталась сделать вид, будто мне всё равно, абсолютно плевать, но ничего не вышло. Я вновь вернулась к исходной точке. Я стала частью чего-то иного, сама того не понимая. И эта «новая» жизнь должна была изменить меня, но ничего не изменилось. Внутри я осталась плачущим ребенком, запутавшимся в своих страхах, потерявшим надежду на спасение. Но было ли мое спасение в нём? Однозначно... Я закрыла лицо руками. Слезы градинами катились по щекам. Будто все тело свело в судорогах. Я никак не могла вздохнуть. - Дура... Какая же я дура! - твердила я, покачиваясь взад-вперед. Я согнулась, скривилась, совсем сдалась. Это поза больше походила на безысходность. Правда встала мне колом в сердце. Теперь я была не просто предательницей, с какой-то стороны, я была предана. Никогда не думала, что можно так искусно врать и притворяться. И первое чувство, что меня захлестнуло - отвращение. Не только я храню секреты, хотя сама была его частью. Сколько еще мне предстоит узнать, чтобы получить сердечный удар. Но нервный срыв точно заработала. - Все ведь не так плохо, - непривычно теплая рука Саске мягко легла на плечо. Он прав. Вероятно, это не так плохо. Это просто ужасно! Все, что я сделала, оказалось напрасным. Как можно быть откровенным с человеком, который все уже знает, и ему не нужно лишнее доказательство с твоих слов. Тогда зачем молчать? Неужели ненавидел? И все его слова ложь?.. Следующее, что я испытала, - это страх. Как мне все понять, если я надеялась на его честность, на открытость, на преданность. И все его слова о любви и жизни, о семье... пустой звук? Хотя я видела его глаза, он не врал. Он не мог. Не мог... - Я рассказала ему. Рассказала обо всем, понимаешь? И про родителей, и про тебя. Я думала…. Надеялась, что все обойдется. Но это не так. Он знал правду, а я купилась на его сладкую ложь. И что мне теперь делать? Падать в ноги и молить о прощении?! Я закрыла лицо руками, пытаясь привести дыхание в норму. Хоть как-то, но я должна выстоять. У меня нет права сдаться. Не сейчас. Но как склеить вновь разбившееся сердце? Как пережить страх от того, что он все знает? Неужели мои чувства уже не в счет? Я столько раз пыталась все наладить. Брыкалась, убегала, боролась до последнего. И это моя награда? - Во-первых, ты должна выбросить всякую ерунду из головы, - Саске потряс меня за плечи. – Сколько раз мы с тобой ругались из-за Узумаки? Я уже со счета сбился. И ты ни разу не думала о нем, как о своем парне. Ты даже побила нашу соседку, когда та расклеила его плакаты в подъезде, помнишь? А сколько тарелок улетело в стену? Я даже заработал сотрясение мозга. Конечно, мы дрались и раньше, после чего ты... В общем, после чего мне сейчас очень стыдно. Но разве что-то сейчас в тебе изменилось? Я утерла покрасневшую щеку: - Ну, да. И что с того? Тогда меня не волновали последствия, а теперь все иначе. - Все осталось, как прежде. Просто теперь ты дружишь с головой, - Саске потрепал меня за волосы, как делал, чтобы приободрить, когда я была еще юной. - Ты ничуть не изменилась. Как и раньше говоришь, не подумав, постоянно спотыкаешься и падаешь, поджимаешь губу, чтобы не заплакать, зажмуриваешься, когда пытаешься соврать. Даже когда врешь, склоняешь голову на бок, - брюнет издал легкий смешок. – Я знаю тебя слишком хорошо. Но нашим дорогам пришлось разойтись. Ты ведь понимаешь, что изначально у нас не было будущего? Я кивнула. Будущее. Когда думаешь о завтрашнем дне, кажется, что ты знаешь его наперед. Вроде осталось подождать еще немного, чтобы жизнь, наконец, наладилась, но этого недостаточно. Я никогда не умела говорить правду настолько искренне, насколько я ее знаю. Но с Наруто таких трудностей не возникло. Мне вообще с ним не трудно. Столько раз долбиться в закрытую дверь – я устала. Пора все исправить. - И кстати, когда ты уже перекрасишь эти ужасные волосы. Старый цвет тебе был больше к лицу. Я вскочила, на ходу стягивая белый халат. - Извини Саске, но мне пора. У меня остались незаконченные дела дома. За Хинату не волнуйся. Думаю, сейчас ты уже можешь ее навестить. - Отлично, - Саске на секунду пустил глаза в пол. – И это… береги себя. Я решила поговорить. Самой прояснить всю правду от и до, чтобы потом не жалеть ни о чем: ни о потерянном времени, ни об упущенных возможностях. Было ли мне страшно? Еще как. Но разве это сравниться с неудавшейся попыткой все изменить. Наконец, стать счастливой и осчастливить кого-то другого. Я припарковалась прямо у входа. Зачем тянуть время? Уверена он уже дома. Я быстро метнулась в сторону столовой, по дороге чуть не сбив Молчаливого Сэма. Наверно, сегодня и правда не мой день, потому что врезалась я в крепкую, настолько знакомую грудь, что перехватило дыхание. Наруто стоял неподвижно. Он смотрел на меня так, будто я сделала действительно то, о чем запрещалось даже думать. Видно сегодня мне не удастся все исправить. - Привет, - тихо промямлила я. Родители были наверху, так что нам точно никто не помешает поговорить. - Ты сегодня рано. Почему? – его голос напоминал звон церковных колоколов, но слишком холодный и мучительно суровый. - Даже не поздороваешься? – мой голос дрожал, но я попыталась унять эту дрожь, скрестив руки на груди. – Моя смена закончилась раньше. Ты уже ел? Может, поужинаем вместе? Голубые глаза сузились. В такие моменты он действительно выглядел устрашающе. Настолько злым мне его еще видеть не приходилось. - Ты ничего не хочешь мне сказать? - сдерживаясь произнес он. - Может, есть что-то, что ты от меня скрывала? Я сглотнула. Он знал. Уже все знал. И препираться больше не было смысла. Я прикрыла глаза. - Да. - Так какого черта, Сакура? - взревел блондин. Его кулак с силой врезался в стол, испуская оглушительный звук. А потом слетела розовая скатерть, увлекая несколько тарелок и чашек. Звон бьющейся посуды и столовых приборов отрезвили меня на долю секунды. Кажется, я перестала дышать. Я ничего не слышала, кроме собственного дыхания и быстрого биения сердца. Лицо Наруто исказилось от ярости и боли. Неужели это была моя помощь? - За что ты так со мной? Это вранье, тайны... Ты просто влезла в мою жизнь! И как? Тебе понравилось? Теперь ты довольна? Я отрицательно покачала головой. Ладони вспотели. Кажется, глаза затянули слезы. Я не могла понять, что он делает. Лишь желтые копны волос метались из стороны в сторону. Было чувство, будто я разваливаюсь на части. - Я все понимаю. У тебя трудная семья... И вероятнее всего я поступил бы так же, - Наруто шумно вдыхал и выдыхал, стараясь успокоить расшалившиеся нервы. - Но если бы спросила у меня это лично, а не пыталась работать за моей же спиной... Блондин закрыл лицо ладонями, обдумывая, что сказать дальше. Но для меня этого было достаточно. - Трудная семья? Хм, моя семья имела свои трудности, но не настолько, чтобы скрывать от других еще двоих детей! - рявкнула я. Вся краска сошла с его лица - я его задела. - Мы не маленькие дети, Наруто. Я многое вытерпела и ты тоже. Иногда мне кажется, что твои трудности намного хуже моих. Такого никому не пожелаешь. Но разве можно было так же поступить со мной? Обмануть пятнадцатилетнюю девочку, чтобы та надеялась на ложь. С твоей стороны это было честно? - Ты знаешь? Я проглотила слезы. - А ты думал, у меня плохие друзья?! Ты жалок, Наруто, - я обхватила себя руками, чтобы хоть как-то удержаться от рыданий. - Все говорили, что ты хороший, добрый, замечательный, но на самом деле ты ничем не отличаешься от Саске. На мгновение его глаза потемнели. И пройдя по осколкам хрусталя, он оказался возле меня настолько быстро, что резкий запах одеколона и вспотевшей кожи ударил мне в нос. Я слегка скривилась. - Не смей говорить при мне о нем, - его голос шипел, как дикая змея. Уверенно, злобно, бесцеремонно. Стая мурашек окутала мою спину. - А что не так? Он врал, ты - тоже. Вы оба лгали мне, ничего не теряя, пока я рушила отношения с матерью, отцом, с друзьями. Я ломала свою же жизнь, думая, что причина по которой люди меня ненавидят во мне, а оказалось, что я лишь стала последствием вашей неудавшейся драки. Я была лишним звеном в вашем уравнении. И чем я это заслужила? Неужели, я настолько была тебе отвратительна, что ты скинул меня Саске в тот день? Как лишний груз! - Сакура... - я посмотрела ему в глаза, окунаясь в боль и сожаление холодного, синего океана. - Думаешь, я бы стала бегать за тобой, как собачка, и молить быть со мной. Будто я настолько мелочна! С тебя убыло бы быть со мной справедливым? Скажи мне тогда, как есть, я приняла бы это. Ты мог меня направить в нужное русло, но вместо того, чтобы откровенно поговорить, ты бросил меня, - слезы скатились по щекам. - Ты бросил меня Саске, которому было абсолютно всё равно, что со мной будет. Тогда и начался мой истинный ад. И знаешь, я ненавижу тебя за это. Его оттолкнуло от меня, как молнией. Голубой взгляд, потерянный и истощённый, метался по мне, будто проверяя, лгу я, притворяюсь или действительно ненавижу. Но как сейчас я могла сказать, что все это ложь. - И я ни за что на свете не буду с тем, кто так обходится с людьми. Мне надоело слушать про то, насколько у тебя трудная жизнь, будто у тебя одного проблемы, как восхваляют тебя твои же друзья, словно ты - всемогущий. Карин была права, наши отношения изначально были обречены. Наруто сжал кулаки. - Мы, кажется, уже говорили об этом. - И что? Ты был честен со мной до конца? Он молчал. Мое сердце сжалось еще сильнее. Я испытала уже физическую боль. - Я надеялась, что ты откроешься мне. И тогда никаких преград не будет. Но все, что ты смог сделать, это промолчать, пока я рассказывала самую темную сторону своей жизни. Ты даже не подал виду, что хоть что-то знаешь, что испытывал хоть что-то в тот момент. Ты лишь сидел и слушал точно так же, как и сейчас. Я отвернулась и зажмурилась, не в силах больше это терпеть. Я задыхалась от настигнутых эмоций и неимоверной горечи, что испытывала от всех этих слов. Я действительно ненавидела его за все, что он делал и то, с каким видом смотрел на меня каждый раз. Ненавидела за то, что соврал. Ненавидела и себя за это. Но поступила бы я иначе? Нет. Это то, чего хотела его мать. То, что досталось от нее именно ему. Но он действительно не был плохим человеком. А я была. По крайней мере, я всегда так думала. Никто этого не отрицал. Даже Темари. - Сейчас ты больше похож на свою мать, - мой голос разрезал тишину. Я знала на что иду. Знала, что это оттолкнет его от меня, но лучше так, нежели страдать мы будем оба. Глухие и быстрые шаги отдалились, хлопнула дверь и минутой позже мотоцикл на полном ходе рванул из поместья. Мои ноги перестали меня держать, и, как старый мешок, я грохнулась на пол, поджимая колени и не переставая рыдать до тех пор, пока слезы не высохли. До сегодняшнего дня я никому не сделала настолько больно, чем ему, и настолько несправедливо по отношению к себе. Я сидела под столом. Качалась из стороны в стороны, пытаясь забыть обо всем, что сейчас было. Пока не увидела красные туфли Кушины. Не представляю, сколько она здесь стояла. - Теперь вы довольны? Вы ведь хотели все этого? - осипшим и хриплым голосом прошептала я, смотря в упор. Узумаки, чье лицо постарело на несколько лет за последние пару дней, выпрямилась сильнее, поправляя черную юбку. - Я лишь пришла сказать, что твоя мама... Она рожает.