***
Разбудили меня крики из ада. Нет, ну а как ещё можно назвать те звуки, что мой брат извлекал из электрогитары? Нет, я не хочу сказать, что не люблю такую музыку, но моему брату явно нужно поучиться хотя бы азам игры. А то мои бедные барабанные перепонки не выдержат издевательств! А на часах всего семь утра. Чёрт, Глеб, ты будешь умирать долго и мучительно! И не дождёшься от меня пощады! Примерно с этими воплями я и забежала в комнату брата. Хотя, лучше бы сто раз подумала, прежде чем это сделать. Ибо после этого я даже злиться не могла – только смеялась. - Глеб, а Глеб, а все твои спутницы лёгкого поведения знают про то, что по утрам ты в одних трусах имитируешь игру на гитаре? – спросила я, еле сдерживая рвущееся наружу веселье. - Нет, не знают, иначе в очереди стояли бы под окнами. И тогда твой здоровый детский сон был бы нарушен, - спокойно ответил брат, натягивая спортивные штаны. Я поспешно отвернулась. - Нарушил его сегодня ты! – вновь завопила я. – И поэтому я… - Будешь мне мстить? – иронично выгнул бровь Глеб. – А я вот возьму и позову Артёма. - Да вы коварны, сударь, - выпалила я, отчаянно краснея. И почему, спрашивается? - Иначе бы не смог выжить в этом суровом мире братьев и сестёр. А ты, я смотрю, покраснела. Уж не потому ли, что я про незабвенного нашего вспомнил? – нет, ну а сейчас он явно издевается. - Нет, - быстро ответила я. - Как знаешь, - с сомнением посмотрел на меня брат. - Я пойду, может, удастся ещё поспать, - зевнула я и поплелась в комнату. - Не проспи смотри, соня, - ухмыльнулся Глеб. Но поспать мне так и не удалось. Сначала брат мешал, так как сам в школу собирался, потом Кайя устроила игры в догонялки за пылинками, свалив при этом стопку с книгами у меня на столе. Поэтому пришлось вставать и тащить себя в душ. После этого я уже не чувствовала себя уж очень разбитой, но стойкое ощущение скуки никуда не делось. Вспомнив про пыль, за которой гонялась моя любимица, я решила устроить генеральную уборку. Вооружившись тряпками и моющими средствами, я включила музыку повеселее и устроила войну грязи. В итоге, за два часа работы я вычистила всю квартиру до идеального состояния. Видела бы меня сейчас мамочка! Не поверила бы своим глазам. Однако пора было в школу собираться. Сегодня я решила, что, раз уж с самого утра веду себя не так, как обычно, то и в школу нужно надеть что-то из той одежды, что лежала на самой дальней полке моего шкафа. Через полчаса примерок мне таки удалось выбрать себе наряд. Конечно, понервничала я достаточно, несколько раз уже хотелось забросить эту затею, но упрямство взяло своё. Я быстро глянула в зеркало и осталась удовлетворена своим внешним видом: волосы я собрала в косичку, которую перекинула на одно плечо, благо, длина волос позволяла; укороченные зауженные к низу брюки и полупрозрачная чёрная блузка с коротким рукавом. Мне кажется, что Вик будет в шоке. Ну да неважно. Главное, я останусь в своём репертуаре и буду всех удивлять. Хмыкнув, я взяла ключи и вышла из дома.***
- Вик! Ну Вик, - ныла я, пытаясь привлечь внимание друга, который отчаянно пытался подобрать свою нижнюю челюсть с пола. Переборщила я, кажется, немного с изменениями. Но меня спасла Кира. - Вик! Челюсть соскреби, улыбнись и поздоровайся, - сказала девушка, при этом тряхнув несколько раз парня для верности. На этот раз удивилась я. И это наша тихоня? - Кто ты и что сделала с Кирой? – спросила я, еле сдерживая улыбку. - Это не я, - быстро ответила девушка. – Это всё он виноват! – рассмеялась она и указала на Вика. - А что я-то? – обиженно спросил парень, нахмурившись. – Кстати, прости, Рина. Удивила ты меня, нечего сказать! - Да ладно тебе. Я сегодня весь день какая-то… Неправильная. Кстати, ребята, я хочу вам кое-что рассказать, - сказала я. - И что же? – иронично спросил Вик И только я открыла рот, чтоб ответить, меня прервал звонок на урок. Парень разочарованно вздохнул, а мы с Кирой понимающе переглянулись.***
- Что?! – сделала большие глаза Кира. – Ты что, правда начала общаться с Ярославцевым? Мы с ней сидели в женской раздевалке, готовились к физкультуре. Других девушек не было, все убежали отмазываться от урока, дабы не испортить маникюр, макияж и ещё чёрт знает что. - Ну да, - безразлично ответила я. Кира знала о нашей вражде. На самом деле, это произошло совсем случайно: я проболталась ей в разговоре. Оказалось, что она знакома с ним. Её родители хорошо общаются с мачехой парня, Леной. Но вот Кира точно так же не ладит с Артёмом, как и я. - А ты уверена, что твоя мечта стоит этих мучений? – спросила Кира, откинув свои пшеничного цвета волосы за спину. – Ну, я же знаю про ваши отношения с этим придурком, мне родители рассказывали. И ты так вопила, что ненавидишь его. Я слышала. На последней фразе у меня отвисла челюсть: я никогда не жаловалась при ней на Ярославцева. Я даже в том разговоре упомянула его довольно-таки нейтрально. Натянув футболку, я с трудом проговорила: - Откуда ты это слышала? – спросила я, всё ещё пребывая в лёгком шоке. - Ну, мне Вик рассказал. А он от твоего брата знает. И не нужно у меня спрашивать, откуда твой брат знает Вика. Знает, наверное, откуда-то, раз делится секретами о тебе, - пожав плечами, ответила наша тихоня. - Причём знает довольно-таки хорошо, раз смеет говорить на настолько личные темы. Ну, это же не просто абстрактное «у меня есть младшая сестра Рина». - Ты лучше спроси, откуда Артём знает Вика. Ибо наш друг говорил про Ярославцева так, будто знает его очень давно. И даже не кривился, как мы, - ответила Кира. - Подозрительно всё это, ну да неважно. Прозвенел звонок на урок. В итоге оказалось, что переодевались мы зря, ибо подавляющее большинство одноклассников просто ушло, а все остальные отпросились. Взвыв, мы плюнули на переодевание и пошли домой в шортах и футболках, накинув на плечи ветровки. А дома меня опять ждал Глеб вместе с Артёмом. Но не это стало для меня сюрпризом. - Как вы посмели! – завопила я, забегая в комнату. Парни посмотрели на меня, как на помешанную, а брат поспешил объясниться: - Это не твой профиль, Рина, успокойся, - сказал Глеб, отчаянно размахивая руками. Я подозрительно уставилась на испуганного брата и насмешливо ухмыляющегося Артёма. Устало закатив глаза, темноволосый пододвинул ко мне ноутбук и ткнул пальцем в экран. - Вот. Смотри. Это профиль Глеба, - сказал Артём, продолжая показывать пальцем на ник. И действительно, белые буковки подтвердили слова этого исчадия ада. Это не Подкидыш. Я облегчённо выдохнула. - А чего ты так переживаешь? – округлил глаза братишка. – Неужто непристойности пишешь?! – в притворном ужасе воскликнул Глеб. - Ага, если бы, - кивнул Артём, сверкнув своими янтарными глазами. – Наверняка сопливые рассказики о любви, - коварно усмехнулся темноволосый. И тут во мне взыграла та неправильная часть меня, что проснулась сегодня. Я мило улыбнулась, нахально подмигнула, отчего у парня расширились зрачки, и сказала кокетливым тоном: - Ну да. О любви. Коне-е-чно, - протянула я, царапнув парня по груди. Потом внезапно опомнилась и, взяв себя в руки, продолжила. – Самоубийцы с лезвием! – крикнула я и, развернувшись на каблуках, убежала к себе, громко хлопнув дверью. Друзья ошарашенно посмотрели мне вслед, но я этого уже не видела. Я ходила кругами по комнате, сжимая и разжимая кулаки. Идиот! Придурок конченый! Как он может так себя со мной вести? «Вот если бы он знал…» - подумала я внезапно и осеклась. И что бы изменилось? Ему плевать, да и мне тоже. Да-да. Да! Внезапно я остановилась и резко выдохнула. Почему? Почему я сейчас о нём вообще думаю, а? Глупо и неправдоподобно, чёрт возьми! Так-так, сейчас лучше сесть и сделать уроки. Рина, ты просто садишься и делаешь уроки. Впрочем, так я и поступила. Конечно же, физика отчаянно не хотела решаться, поэтому пришлось слёзно просить Киру сфотографировать решение; геометрия решилась сама и на удивление легко; а вот на литературе я застряла. Стих, чёрт возьми, стих! Не люблю их учить, но этот сам как-то запомнился. Что ж, мне легче. - Рина, можно к тебе? – заглянул Артём ко мне, когда я вслух повторяла стих. - Я умру сладкой смертью своей, От любви, что пугает тебя, Твоё тело и душу любя, Я умру на качелях страстей!* – закончила я и повернулась к парню. – Ты что-то хотел? – холодно спросила я. - Да так, сначала я хотел извиниться, а сейчас… Кто автор этого стиха? - спросил Артём, внимательно глядя на меня. Я бы даже сказала, очень внимательно. Будто в душу смотрел. Напряжение ощущалось практически физически. Да и приглушённый свет настольной лампы сделал правильные черты парня более мягкими, не такими, к каким я привыкла. Я испугалась. - Поль Верлен. Французский поэт. Мне, если честно, не очень нравится, - поморщилась я. – Лучше я выслушаю твои извинения, - нагло ухмыльнувшись, я разрушила всю неловкую атмосферу. - Почему не нравится? По-моему, это красиво. Но, раз уж ты так хочешь извинений, я прошу прощения. Я не должен был над тобой смеяться. Просто… с тобой сложнее, чем со многими. Чем со всеми, - он поднял глаза и уставился на меня. В его глазах горел тёмный холодный огонь и плавился янтарь. – Я не оправдываюсь. Поэтому и извиняюсь. Это всё. Я пойду, пожалуй, - добавил парень, озабоченно глядя на меня. А что я? Я ничего. Я стояла с открытым ртом. Он. Извинился. С трудом заставив себя кивнуть, я прохрипела: - Ты прощён, - кашлянув, пробубнила я. Очень неловкая ситуация! - Спасибо, - кивнул парень и застыл на пороге. – Ну, я пойду? «Нет! Да! Нет же, да?..» - жалобно протянула менее опытная, только сегодня рождённая часть меня. - Иди, - сказала я, игнорируя внутренние вопли. – Завтра тренировка? - Да, - подтвердил парень. – За тобой заходить? - Если несложно, - смущённо опустила взгляд вниз я. - Хорошо. Тогда в семь у твоего подъезда? – спросил Артём. - В семь у моего подъезда, - подтвердила я и подняла глаза на собеседника. Очарование, навеянное необычным днём, ни капли не рассеялось. Напротив, оно только усилилось. Иначе как объяснить то, что сейчас я разговариваю с Ярославцевым в абсолютно нормальном тоне. Ну, почти. Ну ладно, согласна, сейчас я чуть ли не в рот ему смотрю. Хм… А он ведь красив. Тряхнув головой, дабы избавиться он ненужных мыслей, я твёрдо сказала: - До завтра, Ярославцев. - До скорой встречи, Крестовцева, - ухмыльнулся парень, принимая мои правила, и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Я устало села на кровать, чувствуя опустошение. Странно всё так. Мы уже не враги, но и не друзья. Я не ненавижу его. Это единственное, в чём я уверена. За этими всеми размышлениями я и не заметила, как уснула. Проснулась среди ночи от того, что очень сильно хотелось пить. И тут моя буйная головушка внезапно обнаружила, что я так и уснула в брюках и блузке. Пришлось тащить своё бренное тело в душ, потом на кухню за стаканом воды. И потом уже расстелить кровать и улечься-таки спать. Всё. Сон.