Голос Магии

Раннее утро понедельника выдалось морозным, но солнечным. За каникулы Гарри отвык вставать так рано, но выбирать не приходилось, поэтому идя в ванную, Поттер на ходу постучал в дверь Рона – до завтрака оставалось всего двадцать минут, за которые нужно было не только выполнить утренний туалет, деля пространство ванной с четырьмя парнями, но и одеться, застелить постель и т. д. Честно говоря, Гарри не мог назвать сегодняшнюю ночь самой спокойной за все время, так как сначала он не мог долго заснуть, думая о вчерашних открытиях, а затем ему снились кошмары, в которых он обнаруживал, что Северус на самом деле мертв и все Гаррины воспоминания на этот счет, были выдумкой. Когда Гарри с Роном спустились в общую гостиную, Гермиона уже была там, и было видно, что подруга тоже не выспалась. Сегодня им всем предстоял нелегкий день, ведь в расписании стояло не только сдвоенное со Слизерином Зельеварение, но и ЗОТС, которое вел всеми "любимый" Долиш. Как только трио вошло в Большой Зал, Гарри посмотрел на стол Слизерина. Гойл, который как раз наблюдал за входящими, помахал гриффиндорцам и улыбнулся Поттеру. Затем взгляд Гарри переместился на стол преподавателей, в частности на профессора Зельеварения. Снейп в свою очередь как-то странно посмотрел на гриффиндорца, и также взглядом провел его до стола. Пронзительный взгляд не давал спокойно вздохнуть, но как только Снейпа отвлек Флитвик, Гарри смог все-таки сосредоточиться на содержимом своей тарелки. В остальном, завтрак прошел как всегда, не считая ещё более отвратительной на вкус овсянки, чем обычно. Совы как всегда принесли утреннюю почту, в которой не было ничего примечательного. Началась рутина, которая обещала тянуться до конца учебного года. * * * Всю последующую неделю создавалось впечатление, что все преподаватели сговорились. Каждый из них, задавал просто огромнейшие, по своему объему, и сложнейшие, по написанию, домашние задания. Все понимали, что так и должно быть - ведь через четыре месяца начнутся выпускные экзамены, и тогда уже не будет возможности что-то доучивать - но выполнить всё просто не представлялось возможным. Легче всех было Гермионе – она делала все быстро и качественно, при этом, не давая никому списывать. Ну, почти никому... Друзья даже стали подозревать, что у неё есть хроноворот. Но в этом и была вся Гермиона. - Мион, ну, помоги мне с Астрономией, - проскулил рыжик. Золотая троица сидела у камина в общей гостиной и выполняла накопившееся домашнее задание. Кто выполнял, а кто пытался выполнить. - Я могу только проверить, Рон, - гриффиндорка была непреклонной. - Мион, можешь мне помочь с Гербологией? - это уже Гарри. - Конечно. Вот, возьми мой пергамент. - А почему ты Гарри помогаешь, а мне нет? Я же твой парень! - Потому, что Гарри осталось сделать только один предмет, а у некоторых, - выразительный взгляд карих глаз, - в заданиях и гиппогриф не валялся. За свой смешок Поттер получил от Рона подушкой по голове, а рыжик, в свою очередь, схлопотал подзатыльник от Гермионы. - Не отвлекайтесь, мальчики, если не хотите просидеть над этими пустячными работами всю ночь. - Кому пустячные, а кому... – фирменный тычок под ребра Рону от Гермионы, - ау, ладно, ладно, я молчу. Увлекшись шутливой перепалкой, друзья не заметили, как рядом с ними появился эльф. Он не решался прервать волшебников, поэтому терпеливо ждал, пока гриффиндорцы закончат разговор. - Кирли просили передать мистеру Поттеру, - сказал эльф, протягивая конверт. - Спасибо, Кирли. Эльф отдал послание, поклонился и аппартировал. На конверте не было ни марки, ни адресов отправителя или получателя, только надпись "Гарри Поттеру". Почерк был смутно знаком – округлые мелкие буквы, «Г» и «П» с характерными завитушками – но парню никак не удавалось ухватиться за крутившееся в голове имя. Наверное, на письмо были наложены отвлекающие чары. Чего тянуть, нужно открыть и все узнать. Распечатав конверт, Поттер осторожно развернул лист пергамента: "Если ты хочешь узнать, кто скрывается под личиной твоего партнера, приходи сегодня в 22.00 на седьмой этаж, к картине Толстого Билли-Милли. Один" Как только гриффиндорец прочитал послание, пергамент воспламенился прямо у него в руках. Остатки недавнего письма осели на огненно-красный ковер у ног Поттера. Так как сообщение было написано печатными буквами, да ещё и сгорело, идентифицировать отправителя не представлялось возможным. - Что там было, Гарри? Поттер уже было хотел ответить, но в голове как будто сами собой всплыли слова Гермионы "...не написать, не сказать, не показать, не сообщить иным другим способом..." Наверное, все же можно, раз кто-то предлагает. Поттер решил не говорить друзьям о содержании записки, а сначала все разузнать, да и он был абсолютно уверен, что Гермиона не одобрит, если кто-то захочет рассказать Гарри, кто является Сэмом. Поэтому оставался единственный выход – солгать, вернее, утаить правду. - Малышня захотела приколоться, - небрежное пожатие плечами и друзья снова уткнулись в учебники. Взглянув на часы, 21.30, Гарри притворился, что зевает. Рон тоже не удержался, но под взглядом гриффиндорки, притворился, что ничего не делает. - Я, наверное, пойду спать. Гербологию я закончил. Спокойной ночи, - Гарри поднялся и направился к себе "отдыхать". Войдя в спальню, Гарри тут же достал мантию-невидимку, надел её и вышел в гостиную. Осторожно пройдя мимо однокурсников, благо их было предостаточно, и никто не обратил внимания на открывшийся вход. Гарри крался коридорами Хогвартса. Он старался придерживаться тени, и не ступать слишком громко – ещё не хватало попасться. Как было указано в письме, ему нужно было попасть на седьмой этаж и оказаться возле картины Билли-Милли в 22.00. Почему была выбрана именно эта картина, Гарри не знал, но догадывался. В этом году, эта ничем ни примечательная картина стала самой популярной картиной во всем Хогвартсе, а все потому, что никто не знал, откуда она взялась. После всеобщего опроса, оказалось, что никто не приносил и не вешал её, никто не видел, как её кто-либо нес или как просто вносил в школу. Если бы не любопытный старичок с картины напротив, никто бы и не заметил Билли-Милли. На самой картине был изображен молодой брюнет, примерно 20-25 лет. Он был довольно необщительным, но изредка отвечал на вопросы интересующихся школьников и преподавателей. Таким образом, удалось выяснить, что Билли являлся маглом и он вообще не знает каким образом попал сюда. Также, картина, неоднократно, была проверена на проклятия и на другие опасные заклинания, но ничего не было выявлено. Сам Билли-Милли иногда вел себя достаточно странно: при разговоре он мог начать говорить с разными акцентами, например с югославским или истинно британским, делая это так непринужденно, что казалось, будто бы это говорят два разных человека; иногда он делал вид, что не слышал последней реплики собеседника и просто уходил с полотна; иногда Билли вел себя как ребенок, в прямом смысле этого слова, иногда как взрослый и умудренный опытом мужчина; Билли никогда не смеялся. Билли не стремился никому понравиться, или найти себе друзей, тем не менее, у него всегда были посетители. Своей необщительностью он напоминал Гарри Северуса. Таким образом, Хогвартс приобрел ещё одну "достопримечательность" наравне с тайной комнатой и Запретным лесом. Поэтому, тот, кто назначил Гарри встречу, мог быть абсолютно уверенным, что Поттер не потеряется и придет туда, куда нужно. Наконец, Гарри пришел в назначенное место, не попавшись на глаза никому из преподавателей или старост, которые патрулировали ночные коридоры замка. Часы показывали 22.05, поэтому дойдя до картины, Билли не было на полотне, отчаянный гриффиндорец снял мантию, при этом, не убирая её далеко, на случай если услышит шаги патрулирующего. - А я уже думал, что ты не придешь, - сказал Криви, выходя из-за статуи. - Колин? – глаза Поттера удивленно распахнулись. – Это ты написал ту записку? - Я. А кто ещё это мог сделать? – риторический вопрос не требовал ответа. Поняв, что не получит никакой информации, (это же ведь Колин!) Гарри развернулся и хотел уже уйти, от дементора подальше. - Гарри, подожди! – умоляющий голос заставил гриффиндорца внутри Поттера остановиться. Гарри развернулся и посмотрел на парня. - Ты скажешь мне его имя? - Нет, конечно, - умоляющее выражение лица сменилось на усмешку. – Stupefy! Поттер не успел среагировать, хотя он подумывал над тем, чтобы достать палочку. "Какой позор! Не справиться с шестикурсником, мантикора его раздери! Теперь Гарри, тебя научат думать, прежде чем что-либо делать, и страдать будет ТВОЙ зад!" – оставалось только лежать и зло зыркать на Колина, который стоял рядом с ухмылялся. - Не переживай, дорогуша. Тебе понравится! – бешеный взгляд Криви не предвещал ничего хорошего. Гарри со всех сил старался скинуть с себя заклинание, но у него ничего не получалось. Видимо, все дело было в кольце, которое надел на него этот мерзавец, когда Поттер упал. Если гриффиндорец и надеялся, что Криви будет непредусмотрительным, то он жестоко ошибался. - Это бесполезно, оно поглощает твою магию, когда ты пытаешься справиться с заклинанием. Protego Totalum! - Криви наколдовал вокруг них непроницаемый купол – что-то наподобие того, что колдовала Гермиона, когда троица пряталась в лесу, во время войны. Сев на колени рядом с застывшим Гарри, Колин провел по его лицу кончиками пальцев. От вседозволенности, он даже прикрыл глаза от удовольствия, но тут же открыл их, чтобы дальше продолжать свое исследование. Наглые руки переместились на кадык гриффиндорца, нежно прошлись по его груди, на ходу распахивая мантию и расстегивая пуговицы на рубашке, очертили обнажившийся пресс и направились к поясу форменных брюк. - Если бы ты знал, как долго я мечтал это сделать, - тихий шепот прошелся наждаком по коже и нервам Поттера. Чем больше Гарри сопротивлялся, тем больше он ощущал, как его магия "утекает" в кольцо. Лежа на каменном полу, и глядя в потолок, он не ощущал вымораживающего спину холода. Безысходность начала поглощать его разум. Он не хотел, не должен был сдаваться, но выбирать не приходилось. Оставалось надеяться, что кто-то решит все-таки проверить пустынный коридор на седьмом этаже, хотя он все равно ничего не увидит и не услышит из-за наколдованного Криви заклинания. Холеная рука проникла за пояс брюк. Осторожные, даже в некотором смысле нежные, поглаживания вызывали совершейнешее отвращение, хотелось хорошенько заехать чем-то тяжелым по ухмыляющейся морде не-гриффиндорца. Если бы Гарри мог кричать, его, наверное, услышал бы весь замок. Пусть только заклинание спадет, он поквитается с этим выродком! Гарри настолько сильно ушел в себя, что даже не заметил, как его поцеловали. Это слюнявое "действо" ни шло ни в какое сравнение с настоящим поцелуем, или даже с его подобием. Гаррино ощущение с отметки "противно", стремительно двигалось по направлению к "Avada Kedavra!" - Finite Incantatem! – и спустя пару секунд, - * Lucritus Statio! Incarcerous! Колин отлетел от Поттера, и тут же был сбит с ног связывающим заклинанием. Плохой угол обзора не позволял Гарри увидеть спасителя, пока тот сам не наклонился над обездвиженным парнем. - Гарри? – голос Снейпа был хриплым и взволнованным. Очередное Finite не дало никакого результата. - Кольцо... снимите, - прохрипел Колин. Это и было тут же сделано. Теперь Гарри смог, наконец, подняться. Он быстро запахнул рубашку и застегнул штаны, но, тем не менее, он никак не мог скрыть румянец, который распространился по всему лицу и вниз по шее. - Гм... Мистер Поттер, Вам нужно в больничное крыло. - Нет! - тут же спохватился парень. – Я... могу вернуться к себе? - Конечно, но немного позже. Для начала я предлагаю Вам, вместе с мистером Криви – фамилия Колина была сказана с пренебрежением – посетить кабинет директора. * Отталкивающее заклинание, отталкивает противника на небольшое расстояние. Блокируется Протего.