Коронация

Вилл устало посмотрела на подруг. Стражницы и регенты нынче держали совет в комнате Корнелии. Вокруг крутился Наполеон, трусливо шмыгая от шкафов к ящикам, от юбок к одеялу, от подушек к месту под кроватью — словом всюду, где можно спрятаться. Сегодня был Хэллоуин. День, когда любой может забрать Сердце у нынешнего хранителя путем его убийства, а тот не может даже защититься. Черный кот дрожал в ожидании Нериссы. — Все будет хорошо, Наполеон, — подбадривала его Корнелия, проводя рукой по спинке животного. Но после того дня, когда Нерисса объявилась в последний раз и украла Сердце маленького мира двух меридианцев и забрала их жизни, никто уже не верил всерьез, что они смогут победить. Фобос и Седрик были последней надеждой юных стражниц. Что еще они могут противопоставить колдунье, даже Вилл не могла сказать. — Так, ребята, хватит! — вдруг хлопнула в ладоши Ирма. — Мы же суперкрутые стражницы Завесы. Хватит раскисать. Мы еще сможем победить! — Как ты собираешься это сделать? — Тарани всегда была реалисткой. Вилл встряхнулась. Действительно, хватит себя жалеть. Всегда у них был выбор, а удача сопутствовала им. Так будет и сейчас. Ведь сегодня Хэллоуин! День, когда можно забрать сердце у его нынешнего владельца! Да! Девушка подскочила, захлебываясь от нетерпения словами, она быстро изложила идею и с радостью услышала согласие друзей и одобрения, хоть и немного безумного, но действенного плана. — Корнелия! Пора идти с сестрой по домам! — послушался снизу крик миссис Хейл. Блондинка скривилась. Но тут в комнату ворвались ее сестра и тот оболтус, которого притащила Ирма и представила своим младшим братом. Вот не было печали! Малышня начала заунывно призывать старших сестер собираться побыстрее и надеть уже свои костюмы. Ниндзя и ведьма рвались в бой. — Так, — взялась за друзей Вилл, как только непоседливая нечисть сбежала жаловаться на сестру родителям, — Западню строим в здании магазина. Оно уже все равно полуразрушено, — как бы оправдываясь перед всеми, предложила девушка, но не стала зацикливаться и быстро продолжила. — Ловить будем на живца! Наполеон, только-только осмелившийся вылезти из-под горы подушек Корнелии, где прятался от «ведьмы», сдавленно мяукнул, когда его подхватили на руки феи и понесли навстречу смерти. Это «навстречу смерти» оказалось достаточно зловещим магазинчиком. После взрыва, как писали в газетах, газа он пустовал. Все осколки и обломки на улице быстро смели, книги с полок смели уже воры и хулиганы. Вещи наверху никто не трогал. По закону, если никто не объявится, то уже тогда можно будет что-то сделать. Но пока… Здание ждет хозяев, которых уже никогда не дождется. Вид разбитых витрин, гоняющий листки сквозняк — все слишком напомнило тот день, когда по полу катались мелкие перья, а в спальне стонали двое. Тарани быстро расплавила цепи и замок, а Вилл рывком открыла двери. За их смерть надо хотя бы отомстить! Кота быстро выставили на подоконник, наказали никому не верить, а сами стражницы попрятались за шкафами. Западня, на скорую руку придуманная, так же быстро была и осуществлена. Теперь осталось только надеяться, что Нерисса заявится, и у нее хватит желания заполучить Сердце Земли. Когда уже стемнело, Наполеон отморозил себе подушечки лап, стоя на холодном камне подоконника, а подростки почти потеряли надежду, черному коту мурлыкнула симпатичная белая леди. Наполеон не сразу сообразил, что к чему, но, когда до него дошло, что обычно у прекрасных леди глаза кислотно-зеленым не светятся, было уже поздно. Нерисса в кошачьем облике прыгнула на свою добычу. К своему счастью, кот провел в своем тщедушном тельце всю жизнь, а она — лишь необходимые минуты. Ловкость и грация были на его стороне. Хранитель Сердца быстро сбежал в темноту магазинчика. Колдунья не раздумывая побежала за ним, принимая свой обычный облик. Теперь, когда Эсканора она прикончила, не было нужды бояться, что он выскочит из-за угла и заберет посох. Это лишило бывшую стражницу каких-либо тормозов. Сметя ураганом все в помещении, обнаружив попутно и стражниц, она, даже не глядя на своих врагов, побежала за обезумевшим от страха котом. Наполеон отчаялся найти помощь у своих защитниц и засеменил в сторону наводненных толпами улиц, уворачиваясь от смертоносных лучей Нериссы. Та, заливаясь хохотом и уже явно свежуя тушку котика в мыслях, летела за ним. В магазинчике, все было перевернуто вверх дном, когда спохватились стражницы, но было уже поздно, и свою возможность они упустили. Вилл сжала нож, найденный на обломках второго этажа. Ждать пришлось долго, и она позволила себе еще раз посетить то место, где окончили свои жизни, бывшие тиран Меридиана и его первый лорд. Там же нашелся и нож. Тот самый, который крутили Калеб и Мэтт в гостиной. Даже не погнулся, хотя его и придавило камнями. Девушка проморгалась. От того, что из-за нее — она ведь читала ритуальную книгу — погибли двое, пусть и не самых приятных людей. Мэтт положил ей на плечо руку, подгоняя за остальными. Те уже выбежали на улицу и устремились за негодяйкой. Прошла всего пара мгновений, пока она раскисала. Сегодня ей придется убить еще одно разумное существо. Девушка сжала покрепче нож и кивнула своему парню. Готова. Нагнали этих сумасшедших только на ярмарке. Нерисса быстро растворилась в толпе цветастых костюмов. Стражницы тоже сошли за своих. То и дело к ним подходили незнакомцы, тормозили их и высказывали свои абсолютно ненужные восхищения костюмами. Нашлась Ирма с малышней, которую пристроила Хорнби. Тот, вроде, с ними на потоке одном учится и тоже пришел с братом. Из виду пропали и ведьма, и Наполеон. Но кота нашли Калеб с Корнелией на аттракционе с мячиками. А вот Нерисса куда-то исчезла. Всюду были люди. Вилл испуганно прижалась к стенке одного из палаток-магазинов. Ей было страшно. Чудища масок начали казаться совершенно реальными, нож, спрятанный в ножнах из-за людей вокруг, задрожал в ее руках. Поэтому, когда в этом хороводе лиц мелькнуло лицо Седрика, а сам он схватил ее за руку, девочка расплакалась. Вандом уже не думала, кто тот блондин, что ведет ее, стискивая до онемения руку своими холодными пальцами. Как и не думала отбиваться. Уведя ее в какую-то подворотню, он рывком развернул ее и прижал к стене. От неожиданности подобного действия голова стражницы мотнулась и ударилась об холодный камень. Мужчина, которого она толком не смогла разглядеть из-за слез, стиснул ее плечи и сильно встряхнул. Она замотала головой, надеясь, что он уйдет, и ей не придется приходить в себя и убивать кого-то. Тогда блондин сжал ее голову и быстро стер большими пальцами слезы и заставил посмотреть на него. Едва Вилл это сделала, как уши ее заложило, а музыка удалилась куда-то на периферию сознания. Седрик. Тот самый! Девочка вцепилась в него, как в спасательный круг. Он и был для нее в этот момент именно «кругом». Дав всего секунду, чтобы осознать свою реальность, он быстро отцепил ее и посмотрел в глаза. Холеный блондин потерял свой лоск, глаза у него покраснели, из лиловых надежно застряли в состоянии золота и игольного зрачка, сейчас лихорадочно расширенного. На ухе лазурная с серебром серьга, выбивающаяся из образа своей роскошью и богатством. Камень блеснул в свете уличных фонариков и мерцающих тыкв. — Слушай сюда, — начал он хрипло. — Нерисса была когда-то на твоем месте. У нее такая же сила, такие же способности. Так что прошу тебя, сосредоточься. Я знаю, что Фоб вас учил, как сканировать пространство. Так найди мне ее! Говорил он быстро, так же лихорадочно, как выглядел. Вилл, едва более или менее успокоилась, быстро осознала, что нестабильный оборотень — не самое приятное, что может случиться в жизни. А съехавший с катушек — еще опаснее. Сейчас Седрик казался девушке именно что поехавшим. И хотя таким лучше не возражать, она возмутилась, скидывая с себя его руки: — Нерисса сейчас страх потеряла. Сам найди! И хотя это несусветная глупость, какую только можно придумать в этой ситуации, Вилл, как это с ней бывает часто по словам ее матери, уперлась рогом. Седрик, не церемонясь больше и не размениваясь на выразительные взгляды, просто заехал ей подзатыльником. Стражница шокировано посмотрела на бывшего лорда. — Она страх потеряла, а не мозги, — уже порыкивая от еле сдерживаемой ярости, прошипел змеелюд. — Я ведь тебе уже объяснил. Найди — и я ее прикончу. Вандом проглотила все мыслимые и немыслимые возражения и закрыла глаза. Фобос действительно занимался с ними пару раз и показал пару приемов. В основном из этой, как раз, сенсорики, чтобы необученные стражницы больше не мозолили хотя бы внутренний взор. Сосредоточиться на Нериссе, во всех этих шумах, чужих людях, энергиях мира и волшебстве подруг показалось Вилл просто невозможно. Ей на уши легли вполне человеческие руки, закрывая хотя бы от отвлекающих звуков. Это придало сил. Перед мысленным взглядом представилась картина площади с людьми, магазинчиками и сценой… — Она над сценой! Но стоило девушке открыть глаза и проморгаться после такого сложного для нее волшебства, как Седрика рядом уже не оказалось, только мелькнул полосатый кончик хвоста в стороне площади. «Он в таком виде туда пошел?!» — успела только подумать Вандом, выскакивая туда же, хотя и не надеясь остановить обезумевшего нага. Его гигантское тело быстро вписалось в толпу, молниеносно лавируя и огибая препятствия. Нерисса и впрямь зависла над сценой. Вилл побежала к ней. Летать над ярмаркой оказалось невозможно — полно декораций, в которых несложно запутаться. Проталкиваясь через толпу, девушка с замиранием сердца узнала в черном комке в ее руке Наполеона. Волшебница уже занесла пику своего посоха над животом животного. В то же мгновение на нее бросился Седрик. Полузмей без громких слов или лишних действий, как это было в меридианских стычках, свернулся в пружину и выстрелил собой в ведьму. Та не успела и дернуться, как он ее завалил. Вилл вскрикнула и все-таки взлетела. Почти сразу же показались друзья. Калеб висел на руках Хай Лин и Тарани. Из-за декораций и теперь не боясь атаки Нериссы, они взмыли выше в темное небо над площадью и собрались в группку над одним из по-осеннему ободранных деревьев. Им вслед раздавались восхищенные возгласы. В схватке, развязавшейся на сцене, катались по сцене двое. Еще никогда стражницы не видели, чтобы Лорд-змей дрался с таким остервенением и жестокостью. Когда он неловко задел одну из колонн на сцене, все закрыла часть занавеса. — Детям до двенадцати вход только с родителями, — прокомментировала Ирма, но осеклась под взглядами остальных. Под темно-красным бархатом что-то вспыхнуло, и все успокоилось. Зрители замерли. В полной тишине пробили часы двенадцать часов, на сцену вышла директор. Стражницы с нарастающим беспокойством подлетели к сцене и поставили на нее Калеба. Сейчас лучшее, что они могут сделать — это отвлечь людей. Между тем, парень быстро забрался под тяжелое полотно и потихоньку начал вытаскивать то, что там осталось или появилось. Вылезли бывшие стражницы. Все: Кессиди, Галинор, Кадма, Ян Лин… За ними показалась Элион, к которой не утерпела и тут же бросилась Корнелия. Но за руку она держала Седрика. Полузмей снова стал человеком, но кажется, мир в его сознании рухнул и разбился на куски, потому что Фобос не вернулся. Вылез Калеб. Больше под занавесом никого не было. Хай Лин не выдержала и порывисто обняла оборотня. Тот на нее даже не посмотрел, продолжая держать руку сестры своего мужа и теребить брачную серьгу. Толпа зашлась криками восторга. Все «участники шоу» показательно поклонились и поспешили убраться вон. Уже стоя на одной из плохо освещенных улиц, где-то за пределами всеобщей радости и праздника, стражницы позволили себе снять глупые улыбки с лиц. Пошел первый снег. Крупные хлопья падали прямо на одежду радостных друзей и знакомых. Все переглядывались, благодарили друг друга, но к Седрику подходить опасались. Только Элион, после того как перекинулась парой благодарственных слов с подругами, подошла и предложила приют в своем замке. Полузмей с трудом сфокусировал взгляд, и девочка сжалась от тех тоски и боли, что встали непроглядной стеной в его глазах. «Неужели похоже, что мне есть до этого дело?» — прочитала королева в его взгляде. «Зато мне есть», — сочувственно взяв его за руку, так же молча ответила она ему. Прощания вышли скомканными. Кэссиди, бывшая мертвой совсем недавно и сейчас не отличающаяся излишней эмоциональностью, ушла первой, направившись к своей уже старенькой матери. За ней последовали все остальные. Последней осталась Элион. Она все никак не могла оставить Седрика здесь, но и забрать силой не могла. Стражницы и их друзья неловко столпились рядом. Вилл, если уж совсем честно, чувствовала себя бесконечно обязанной этой парочке, которая распалась из-за того, что они втянули их во все это. Седрик заслужил все слова благодарности, что они сегодня услышали. Стражницы ничего не сделали. Только он. Да… Теперь будет только «он». Девушка нахмурилась, чувствуя, что что-то упускает. Она еще раз посмотрела на мужчину, который стоял, склонив голову и отрицательно качая головой на все предложения ехать с Элион. В тусклом свете фонаря блеснула его серьга… Серьга… Камень — вот, что изменилось! Он был голубой, такой же лазурный, еще сказали, что под цвета рода — голубой и белый — отделка. Теперь гальку словно белым дымом изнутри заволокло. Не до конца понимая, что происходит и что она делает, стражница пролезла вперед и протянула руку к серьге. Седрик почти не отреагировал, с безразличием глядя на ее замерзшие пальцы. Камень под пальцами мгновенно потеплел, прибавляя уверенности в правильности происходящего. Так бьется Сердце Кондракара в ее руках, когда она просит дать ей сил для очередного боя. Вот почему у Седрика были такие удивленные глаза, когда он увидел камень. Фобос подарил ему Сердце своего мира… С каждой секундой свет камня становился все ярче, пока не затопил собой все. Пришлось на секунду прикрыть глаза, только оборотень во все глаза следил за происходящим, не в силах пропустить ни мгновение. Сердце у него в груди лихорадило от бешеной надежды. Когда свет исчез, рядом со своим лордом стоял и его принц. Седрик изучал его всего секунду, а потом крепко прижал к себе, зарываясь в волосы любовнику и все же отпуская невыплаканные слезы на волю. Не каждый день мужья из мертвых восстают… Вилл улыбнулась, прижимаясь к Мэтту. Тот приобнял ее одной рукой и тоже прижал к себе. Теперь все будет хорошо. И книжная лавка на углу улицы теперь будет работать опять. Как и прежде.