Коронация

Принц раздраженно поморщился, стряхивая капли дождя, налипшие на плащ. Несмотря на ужасную грозу, ему все равно пришлось отправиться в путь, а не пережидать в трактире, как это делают все нормальные дворяне. Родители просили явиться как никогда срочно и открыто требовали не задерживаться в пути. Их стремление видеть сына было просто смешным. Лично у Фобоса перед глазами все еще стоял тот скандал, который они закатили буквально на следующий день после того, как сына застали «в постели» со слугой. Еще и целующихся. Еще и в обществе трупа. Мать ударилась в слезы, отец — во все тяжкие. Быстро назначил старшего сына и наследника князем северных земель и отправил «хранить границы их славной страны верно и с должным старанием». С глаз долой и из сердца вон, что называется! И вот — прошло почти два года, а его уже зовут в родные пенаты! И уж точно не прощение просить или требовать. На севере, рядом с шахтами, полными преступников, длинными ночами, заполненными лютыми морозами и бумажной работой, и полным одиночеством время тащилось со скоростью беременной утки. За это время принц подрос и возмужал, закалив в снегах характер и злобный нрав. Да так, что слуги, видевшие его в коридорах, замирали испуганными мышками и старались ужаться до минимальных размеров. На них Фобос внимания не обращал, целенаправленно шагая к комнатам матери. Постучав в выбеленную дверь с золотыми и серебряными вензельками, принц с досадой вспомнил, что утки несут яйца и беременными быть не могут. Это был плохой пример. Слуга открыл ему дверь. Фобос решительно вошел и сразу же увидел корону на высоком столике из прозрачного стекла. Мать сидела на диванчике рядом, отца не было. Зато была мелкая сестра, которую принц в глаза не видел до сих пор. Она еще не родилась, когда его вышвырнули из замка. Мелкая девчонка двух лет от роду нахально тянула руки к священной реликвии. Мать не делала и движения против. Фобос вспомнил, как сам лет в семь пытался ее примерить и получил по рукам. Это от возраста зависит или все куда глубже? Как бы ему не хотелось ошибаться, но вряд ли возраст… — Добрый день, Ваше Величество, — матерью Фобос называть ее не решился. — Ты ведь с дороги. Присядь и расскажи, как жизнь на севере. Отец скоро подойдет. Он уже и забыл ее спокойный мелодичный голос, так похожий на его. Это сейчас он сломался и приобрел вкрадчивые бархатные нотки, а раньше их часто путали. — Жизнь на севере тяжела. Постоянные голод и преступность озлобили жителей. И хотя я делал, что мог, но не смог сократить их до минимального уровня, как в нашей столице. На слове «нашей» женщина немного поморщилась. Ясно, никаких больше обобщений. И нет единого рода Эсканор теперь. Есть Фобос и остальные. Хуже вряд ли будет. Шмакодявка все-таки своровала драгоценность и напялила на себя, предварительно попробовав на зубок. Мать лишь поморщилась и запретила принцессе это делать. Но. Не. Забрала. Вошел отец. Муж королевы принес какие-то бумаги, заверенные тяжелыми королевскими печатями. Быстро выровнял стопку о поверхность стола и передал королеве. Вейра пробежалась по ним глазами и передала принцу. Фобос занервничал, но вида не подал. Вот она — родительская подлянка. Так и оказалось. Его лишили титула кронпринца. Зато оставили в роду! Это все, чего Фобос опасался. И этого не произошло. Руки против воли дрогнули, а шуршание бумаг выдало этот жест с головой. На лицах родителей появилось какое-то ироничное выражение, которое они даже не попытались скрыть. Видимо, его облегчение приняли за волнение. Ну и все равно. — Я устал с дороги сегодня, спешил в столицу почти неделю практически без остановок, разве что на ночлег, — произнес Фобос. — Могу ли я быть свободен, если это все, что вы хотели мне сказать? Грубость конечно, показывать матери, что, мол, ей оказано одолжение лицезреть своего сына. Но сейчас принцу было решительно побоку. Ему хотелось к себе в родные комнаты, где можно отпустить лицо и прокричаться. — Конечно, дорогой наш сын, — милостиво и понятливо кивнула Вейра. — Тем более в честь твоего возвращения сегодня устраивается прием, и тебе понадобятся силы. Будет весь высший свет. И ты там будешь в центре внимания. Тебе выделить слуг, чтобы подготовиться? — Буду благодарен, — коротко кивнул Фобос. — Разрешите откланяться. С этими словами юноша покинул комнату. Его встретил слуга и вызвался проводить до новых комнат принца. Ах да, у него больше нет прав на те, потому что он теперь не кронпринц… Досадно. Настроение, хоть и приподнятое после «небольшого» понижения, упало ниже некуда. Поэтому слугам, посланным матерью, немного досталось. За два года на севере Фобос уже как-то и отвык от придворного церемониала. Воздушные украшения казались слишком хрупкими в его натертых мечом руках. А одежды слишком легкими и просторными. Да, жизнь на севере сильно его изменила. Но вместе с хлопотами, бывшими некогда детскими, пришло и еще одно волнение. Седрик. Как он там? Они ведь даже не успели толком попрощаться: Фобос только сообщил, что его ссылают к шахтам как какого-то преступника, а Седрик рассказал про то, что после смерти отца начнется грызня за титул лорда и его земли. На том и расстались. И сейчас принц вновь задумался, а как обернулась жизнь для Седрика? Он ведь оборотень. Смог ли он обуздать свою магию без контроля принца? Смог ли отстоять свое право на жизнь во дворце? Этими вопросами Фобос задавался поначалу, когда вечера в замке казались слишком длинными и темными. Но потом его загрузили работой и больше лишних мыслей не появлялось. Сейчас крыса сомнений снова начала точить его. На бал Фобос шел как на казнь. Сегодня родители хотели представить людям обоих детей и показать пальцем, кто точно станет наследницей, а кто — полетит в отставку. И не только поэтому на него будут смотреть сегодня. Это его первый прием после того скандала. Его слава мужеложца далеко пошла, во всяком случае на севере народ начал поговаривать о совсем уж гадостных вещах, таких как ночи с нечистью, тварями-из-тьмы и прочей швалью. А это на севере! Что тут творится — лучше и не думать. «Ну, во всяком случае, от меня не шарахаются так уж явно», — оптимистично подумал принц, подхватывая бокал вина со столов с закусками. — Вам тоже нравится этот сорт? — вдруг раздалось сбоку знакомым голосом с незнакомыми нотками. Принц повернулся… и едва удержал бокал в ослабевших пальцах. Маленький слуга-оборотень, тощий как ужик и доверяющий первому, кто окажется достаточно добр, чтобы дать еды. Седрик. Живой таки! Только после того, как удивление прошло, принц разглядел вид своего слуги. А и не слуга он теперь. Лорд Хоффман собственной персоной. — Вижу, твоих клыков хватило, чтобы выгрызть себе место под солнцем, — Фобос быстро спрятал все свои эмоции за ледяной маской и теперь ухмылялся. В тот раз он подставился специально, чтобы скрыть седриково происхождение. За что и получил по самое не балуйся. Теперь весь высший свет будет за ними в сто раз пристальнее следить, а родители не допустят падения репутации еще хоть на дюйм ниже, чем уже есть. Лучше сразу показать, что их рядом никогда не стояло. Дела прошлых дней — в прошлом и все такое… Но кажется Седрика такое поведение расстроило. Оборотень напрягся и незаметно отстранился, хотя до этого словно тянулся к Фобосу. Принц пригубил терпкой жидкости, скрывая упавшие уголки губ. Такое похолодание в их светской беседе его расстроило. Надо будет потом провести лекцию о нравах местного общества. Вряд ли Седрик за два года смог с полного невежества подняться до приемлемого уровня. Королевская семья с рождения в этом соку варится: кому верить, а кто обманет, маленький Фобос лет с пяти, поди, знал. Но все потом. — Нет, просто решил попробовать. Фобос Эсканор, принц Метамура и князь северных земель, — он обозначил кивок, предлагая представиться и собеседнику. — Лорд Седрик Хоффман, новый глава этого рода, — оборотень поклонился гораздо ниже. — О, я слышал, что у Лорда Хоффмана было много родни, — с интересом поддержал беседу Фобос, уводя их обоих в сторону от всех, — и я знал почти всех, но с вами никогда не встречался. Не скажите ли вы, почему так? Окружающие ловили каждое слово. На мгновение Фобосу даже стало смешно от их потуг спрятать свой интерес. Но одного взгляда на Седрика хватило, чтобы остудить разошедшееся веселье. Оборотень совсем разочаровался в нем, решив, видимо, что принц из тех, кого привлекают только беззащитные кусачие отщепенцы общества, затравленные своими отцами, а стоит им подняться с колен, как принц уже и не при делах и даже в ту сторону не посмотрит. А все-таки постановка вопроса некорректная. Тут Фобос ляпнул не подумав. Все равно что спросить, а не ублюдок ли он. Идиотина, одичавшая на севере. Но уже ничего не исправить. — Да, у отца было много родни, но на его место мог претендовать только его сын, то есть я. А ты был его сыном? Фобос оценивающе посмотрел на оборотня. Он ведь говорил, что Хоффман его к себе только взял, но никак не приходился отцом. Хотя кто вообще может такое рассказывать почти незнакомцу, даром, что господин уже как пару недель… Нет, все верно. Без веских причин и хоть каких-нибудь альтернатив оборотню не отдали бы такой высокий титул. Тут Седрику просто фантастически свезло. — Много прошло за те два года, что вы отсутствовали при дворе. Поправьте меня, если я ошибаюсь, вы ведь были в ссылке на севере, — ну конечно, взыграла уязвленная гордость. Но Фобос не стал бросать колкость в ответ, а рассмеялся и свел все к шутке, мол, ссылают преступников, а он пока ничего такого не сделал. Вино закончилось как-то слишком быстро, но брать еще принц не решился. Сейчас жизненно необходимо быть трезвее самых трезвых, чтобы не допустить каких-нибудь фатальных ошибок в общении со своевольным оборотнем. Седрик не прав, если решил, что принца могут привлекать беззащитные бабочки или хрупкие лилии. Ядовитые змеи, достойные противники — вот, как оказалось, слабость Фобоса. Забавно… А не сделать ли слухи правдой?