Птицелов

Что можно сказать о негостеприимных мотелях, о старых дребезжащих поездах, об общественных сортирах, насквозь пропахших мочой? Всё это наша жизнь, обыденная и неприукрашенная. Кларисса и до своего побега много ездила по стране, видя её не самую привлекательную сторону, только тогда она думала, что служит людям, делая их серую жизнь немного лучше. Она ошибалась. Она всё делала для себя, точнее, для своих иллюзий, ведь так не хотелось казаться себе той же серой массой. А по факту была ли она хоть когда-то не такой, как все? Имела ли собственный голос? Кларисса только сейчас поняла и приняла тот факт, что, пойдя по пути отца, она сделала ошибку − это был вовсе не её путь. Кризис самозаблуждения нарастал постепенно и незаметно, и вся эта череда неприятностей как на работе, так и в личной жизни, на самом деле должна была стать подсказкой гораздо раньше нынешнего дня. Но даруйте услышать тем, у кого есть уши и даруйте увидеть тем, у кого есть глаза. Даруйте. Нет. Этот дар — мера ценнейшего опыта и мудрости, которые просто так тебе никто не даст. Сейчас Кларисса шла по улице, где проходило её детство. Прекрасная лесная Западная Вирджиния, сколь величава природой, столь низка людьми. Странное место. Но побывать здесь стоило хотя бы потому, чтобы понять, что острая тоска по истинному и настоящему — это не память о доме, где появилось на свет твоё тело. Бывший дом Старлингов ныне был кучей гнилых досок, сквозь которые проросли зелёные побеги молодого леса. Родной городок по-прежнему умирал от пьянства и наркомании. Здесь определенно делать было нечего, и Кларисса решила отправиться к тому, с кого всё и началось, к Лектеру. Интересно, а это вообще возможно — найти его? Старлинг вспомнила свою первую неформальную встречу с начальником поведенческого отдела. О, да, предложение от самого Кроуфорда, какой это казалось заманчивой возможностью, чтобы показать себя. Смотри, папа, сколь многого достигла твоя дочь! Она учится в Академии ФБР, и ещё ей доверили опросить одного из самых опасных преступников, и это, возможно, поможет в поимке опасного маньяка Буффало Билла. Ах, папа, неужели ты не гордишься своей дочерью? — «Кларисса, чтобы удостовериться в своей честности и неподкупности вам не нужна медаль, вам нужно простое зеркало». Иногда Старлинг казалось, что в доме Крендлера она упустила шанс. И не поймала доктора, и не поговорила с ним, а ей о многом хотелось его спросить. Странное дело, теперь Кларисса задавалась вопросом: почему ей было столь необходимо ловить Лектера? Это был весьма забавный вопрос, который предполагал множество ответов. Было ли это потому, что её к этому обязывал статус сотрудника ФБР, или потому, что она на самом деле неосознанно боялась его, а может потому, что её к этому вёл голос совести. Сейчас это уже не имело той остроты и своевременности, но вот почему этот вопрос не звучал тогда? Тогда было некогда думать? Сейчас же Кларисса чётко знала лишь одно — Лектер был для неё всем тем новым и необычным, что выбило её впервые из колеи привычного обывательского мышления. И, как советовал ей всё тот же Лектер, теперь жизнь Старлинг шла к упрощению: — «Читайте Марка Аврелия. Что во главе вещей? Простота». Вот так вот просто взять и уехать к чертям на рога. Исколесить всю страну в поисках простоты. Да, сейчас этого хотелось как никогда, потому что легче опуститься на самое дно, чтобы, оттолкнувшись от него, снова всплыть. Странная параллель. Впервые Старлинг спустилась на самое дно человеческого порока и безумия, чтобы познакомиться с тем, кто полностью изменил её жизнь. Кларисса до сих пор не могла расстаться с доктором в своей голове. Она часто беседовала с ним, иногда спорила, словно Лектер стал её неотъемлемой частью, от которой ей иногда хотелось избавиться. Может быть, она скучала по нему? — «Жизнь гораздо приятнее с вами, Кларисса. Я не буду пытаться искать вас. Надеюсь, вы ответите мне той же взаимностью». Нет. Она не скучала, ей просто хотелось избавиться от личных демонов и найти себя. Внезапно Кларисса поняла, почему речи доктора были так опасны. Они всегда несли в себе правду, ту самую правду, которую всякий старается задушить толстой подушкой на задворках сознания. И эта правда, она так заманчива для самого человека. Как путник, видящий воду в пустыне, несётся сквозь зной песка, превозмогая боль. Так и слова истины притягивают к себе и заставляют идти напролом. Но какова цена этих слов, и на что они могут толкнуть тебя? Лектер за эти слова убивал.

***

В голове кружил рой, надоедливый рой бабочек. Все мысли, пёстрые, тёмные, невзрачные, как бабочки, что внезапно влетают в голову и мешают сосредоточиться. Кларисса напрасно гнала их прочь, они вновь кружили, утягивая за собой драгоценные силы. Клариссе приходилось брать себя в руки, иначе эти бабочки и вовсе могли задавить оглушающей пёстрой массой. Арделии рядом не было. Рядом не было вообще никого. Кларисса встала и выглянула в окно, чтобы перевести внимание хоть на что-нибудь. — В гостинице холодно. Одеяло пахнет плесенью. На улице идёт дождь. Город дождя, — сказала Старлинг тихо. Эти слова, эти образы, эти мысли, словно древние печати, примитивные и простые, помогали вернуть реальность восприятия. За всё время, что Кларисса находилась в этом странном совершенно одичалом и неуютном месте, ни разу не было солнца. Город дождя. Но именно такой сейчас и был нужен потерявшейся женщине, как и самая дрянная гостиница, хотя денег было достаточно, чтобы остановиться в более приличном месте. Зачем это было нужно? Затем, чтобы видеть и осознавать всю горечь и тщетность пустых стремлений. Стать зауряднее, стать в ряд с простыми серыми людьми, для того чтобы в итоге обрести собственный голос. Кларисса сознательно пошла по суровому пути испытаний, чтобы они в свою очередь сделали её человеком. Лектер почему-то это знал. Он всегда знал больше обо всём и о ней в частности. Больше, чем Старлинг знала о себе за всю жизнь. Он намекал, шутил, издевался. И в итоге зародил искру сомнения, за что Кларисса одновременно проклинала и благодарила доктора. Зачем он приезжал в Америку? Чтобы сказать о любви? Какой бессмысленный поступок. Как раз в стиле доктора. Зачем теперь она, после признаний в любви едет в неизвестность, словно подражая ему? Завидует его свободе? Наверно. Кларисса отвернулась от окна. Прочь проклятые бабочки. На прикроватном столике билеты на самолёт. Завтра белоснежный Боинг улетит в Гонконг. Мечта всей жизни — кругосветное путешествие. Почему бы теперь и не сделать его реальностью? Около года Кларисса шарахалась по всем уголкам страны, осваивая необходимые профессии: повара, официанта, горничной, уборщицы. Также учила на разных языках те немногие фразы, без которых не обойтись в любой стране. Всё это была трудная подготовка к ещё более трудным условиям. Когда тебе немного за тридцать, и ты планируешь ближайшее время посвятить бесконечному путешествию, то всё же к нему стоит быть готовым.