Птицелов

Последним из машины вылез Спайк. Обведя пространство вокруг себя осоловевшими с похмелья глазами, он потянулся и звучно выругался: − Какого чёрта! Мы что, застряли в этой дыре?! Месье Рано бросил на него недобрый взгляд. Марк, услышав тираду друга, спешно вернулся к машине: − Слушай, Спайк, будь другом, не позорь нас и, ради бога, ляг обратно в машину, проспись, − разгорячено прошептал он. − Всё в порядке, − ответил он, вернувшись к друзьям. − Вы уж его извините, дорога — дело утомительное, − обратился Марк непосредственно к хозяину поместья. − С кем не бывает, − снисходительно ответил месье. Внутри дом оказался ещё роскошнее, чем снаружи. Антикварная мебель и картины, создавали впечатление пребывания в старинном графском замке. − Располагайтесь. Я принесу напитки, − Жан-Жак вежливо предложил всем гостям присесть. Как только он вышел, незваные гости со смесью страха и любопытства принялись рассматривать комнату, где находились. На полу лежали персидские ковры, на фоне которых их кроссовки бросались в глаза своей дешевизной и обветшалостью. Марк провел ладонью по подлокотникам кресла: − Чёрт, натуральная кожа. − Да, роскошно жить не запретишь, − констатировал Крис, восхищенно любуясь красотой помещения. − Что ни говори, у этого месье хороший вкус. Все невольно оценили обстановку, в которой они выглядели чужеродными элементами. Роки шутливо пожурил Криса, который взял со стола маленькую изящную вазочку: − Смотри не разбей. Век не расплатишься. Крис удивленно поднял брови и с лёгким негодованием поставил вазочку на низкий столик из чёрного дерева: − Однако, − произнес он, − это мы удачно зашли. − Не, ребят, прекратите дурачиться, ненароком ещё действительно что-нибудь разобьете. Нам повезло, что не в лесу мотор заглох. Давайте уважать хозяина дома, − обратился ко всем Марк. Руки его были нервно сжаты, что выдавало волнение. − Ага, который, похоже, запал на Клер, − подметил Роки. − Такой любезный, прям сама галантность, − резюмировала Элен и понимающе подмигнула Старлинг. Марк, в ответ на эти слова, немного мрачно посмотрел на всех исподлобья. Кларисса же сидела словно на иголках. Какое чудовищное совпадение − знакомая улыбка на чужом лице. В академии учили: «Неизменными в человеке остаются рисунок ушных раковин, отпечатки пальцев и глаза, особенно глаза». Жан Рано был мужчиной среднего роста с холеным, несколько надменным лицом, носом с горбинкой, волевым подбородком и тонкими губами. Весь его облик говорил о врожденной аристократичности. Нет, его Старлинг точно не видела раньше − слишком запоминающаяся внешность. Но что-то в нём пугало, что-то было не так в этом Жан-Жаке. Может его нарочитая запоминаемость? Он будто одна сплошная цветастая фальшивая вывеска. Нет, это не повод. Как и то, что хозяин дома слишком хорошо владел эмоциями. «Нет, Клер, − обратилась сама к себе Старлинг, − в кругу аристократов принято держать лицо. Да и давно ли ты сама перестала носить твердокаменную маску и думать наперёд о том, как тебя воспринимает собеседник? Ты слишком долго лелеяла надежду встретить Ганнибала. Слишком долго. Это всего лишь призраки былого, пёстрые юркие бабочки». Кристофер с интересом разглядывал старинные картины, что украшали стены дома. Рано вернулся как-то очень неожиданно и тихо. Он принес поднос на котором стояли: графин с холодным соком и тарелка, полная крекеров. − Прошу, − сказал он, ставя поднос на стол. − В такую жару не лишним будет выпить что-нибудь освежающее. − Пожалуй, вы правы, − ответил за всех Роки и потянулся за стаканом сока. − Не стесняйтесь, берите. Рано взял тарелку и поднёс её Элен и Клариссе. Когда женщины взяли угощение, Жан-Жак опустил глаза и вкрадчиво спросил: − Простите, если покажусь вам не вежливым, но я хотел бы вас спросить… − О том, кто мы? − закончил за него фразу Марк. − Мы музыканты. Бродячие артисты. − А, мейстерзингеры, − Жан-Жак поднял голову и улыбнулся, мастерски изображая восторг, − менестрели, чей век не долог средь дорог, в чьих песнях льется чистый слог, чьи вздохи полны синевой, а… − А сердце мукой и тоской, − неожиданно закончил стих Кристофер. Рано обернулся к нему и негромко зааплодировал. − Не знал, что кто-то ещё интересуется в наше время средневековой поэзией, − сказал он с теплотой в голосе, которую уловили все присутствующие. Кристофер от неожиданного комплимента покраснел и заулыбался как ребёнок. По сути он им и был. − Как вас зовут? − спросил его хозяин дома. − Кристофер. − Вы не представите своих друзей? − А, легко, − Крис был смущен и польщен одновременно подобным вниманием. − Это Марк − наш лидер. Он вокалист, а также сочиняет музыку и играет на множестве музыкальных инструментов. Это Роки — душа нашей компании, самый лучший рассказчик, также полиинстументал, но всему предпочитает банджо. Это Элен, она поет, играет на флейте, также она разбирается в лечебных травах и делает чудные украшения. С Клер вы уже познакомились, добавлю только, что она прекрасно готовит. Крис закончил и, с видом гордого собой малыша, улыбался во весь рот. − А вы? − Рано удивленно вскинул брови. − Я? − растерялся Крис. В глазах хозяина поместья читалось насмешливое выражение, которое правда почти никто не уловил. − А! − Крис хлопнул себя рукой по лбу и рассмеялся. − Я пишу стихи. Эта маленькая сценка всех развеселила и внесла живость в разговор, позволяя снять напряжение. − Как мне повезло оказаться в столь чудной компании! − произнёс Рано, явно вкладывая в свои слова двойной смысл. − Так что же случилось с вашей машиной? − Поломки в моторе. Машина уж давно немолода, − ответил Марк. − С историей, − улыбнулся месье Рано. − Я позвоню в мастерскую, они пришлют автомеханика. − Это было бы великолепно. Простите, мы своими заботами отвлекаем вас от дел. − У вас прекрасные виноградники. Вы сами их обрабатываете? − вдруг спросила Старлинг, обрывая Марка. Рано развернулся к ней и, устремив свой взгляд куда-то далеко, сказал хорошо поставленным бархатным баритоном: − Когда я смотрю на то, как солнце пронизывает изумрудные гроздья винограда, то думаю, что будто утопаю в глазах любимой, как в бескрайнем море. Когда я касаюсь зелёного бархата листвы, то будто ласкаю кожу моей любимой. А когда я пью вино из этой обласканной природой лозы, то вкушаю её терпкую и пьянящую любовь. − Боже, Жан, как красиво вы говорите! − тихо произнесла Элен, с блестящими от восхищения, глазами. − Это всего лишь одна из поэтических легенд этого края, − сказал Рано, проскальзывая взглядом по Клариссе. Этот взгляд не остался незамеченным Марком, отчего молодой человек судорожно сжал свой бокал так, что это не ушло от внимания месье Рано, хотя он совершенно не подал вида. − Красота нам даётся на время, как говорили греки, а я, в силу своих возможностей, пытаюсь продлить её существование, − обратился Жан-Жак уже к Элен. − Хотя некоторые пытаются её отнять, − сказал он, повернувшись к Марку, и резко замолчал. В этот миг каждый подумал о своём. − Это вы сейчас к чему, Жан? − спросил Роки. − Ах, простите, задумался, со мной это часто происходит, я не привык к обществу, − смущенно улыбнулся Рано. − Вы голодны? − Ну, если признаться, то да, − ответил Кристофер. − Прекрасно. Я приготовлю что-нибудь для вас. − Спасибо, Жан, но нам, к сожалению, нечего вам предложить взамен, − сказал Марк. − Вы лукавите, мой друг. Вы обладаете такой красотой, что мне не доступна. На лицах всех присутствующих поступило удивленное выражение. − Музыка! − весело ответил Жан. − Обожаю музыку и буду очень признателен, если вы взамен на мое гостеприимство дадите небольшой концерт.