Опавший лист и пропавшая вера

Эми часто думала о Джоне в последнее время. В этот раз она думала о том, как он изменился. В их первую встречу он был так подавлен, хоть и скрывал это от всех, но Эми видела, видела боль в глазах, горе, которое окутало его и никак не желало отпускать. А потом шаг за шагом, он справился с этим. Боль никуда не ушла, она никогда не уходит, но Джон Ватсон научился жить с ней. Наверное, двух месяцев слишком мало для этого, но Амелия видела в нем изменения. Понд не знала, она ли принесла их, или Джон был стойким сам по себе. И Эми не хотела выяснять, это бы значило слишком много, и слишком много обязательств пришло бы с этим знанием. Она даже пока не хотела понимать, что значит для нее Джон Ватсон. Эми всегда было проще закрыться от правды, чем принять все как есть, и она успешно делала это целых два месяца, пока в один из четвергов отец Рори не решил пригласить ее на очередной ужин и поговорить. У Эми уже давно был свой ритуал и расписание, в которое бесцеремонно ворвался Джон Ватсон. Каждый четверг она приходила на кладбище с Брайаном, отцом Рори, а потом они заказывали еду в забегаловке и шли ужинать к Брайану домой, это даже можно было бы назвать семейным вечером, если бы Рори был жив. Но он был мертв и это был лишь их способ справиться с этим вместе, хотя Понд это ни капли не помогало. Эти два месяца Эми пыталась удержать Джона Ватсона и всю ее остальную жизнь порознь. Поэтому четверг был вычеркнут из их дней и отдан Брайану Уильямсу, Эми лишь надеялась, что Джон не узнает о том, почему в четверг ему нельзя приходить на кладбище. Она еще не готова была рассказать Ватсону все. Как и Брайану, который не представлял того, кто такой Джон и даже слова о нем не слышал от Эми. Но он понял, кто он для нее еще до того, как поняла она сама. В тот день они заказали пиццу в соседнем кафе и, решив не тратить деньги на доставку, они прошлись до него пешком. Брайан жил на самой обыкновенной улице: мощенные булыжником тротуары, дорога, рассчитанная только на одну машину, и множество маленьких домиков, так плотно стоящих друг к другу, что, казалось, нигде нет ни единого просвета, а улица просто тянется и тянется бесконечно вперед. Ты мог увидеть поворот, лишь когда подходил к нему вплотную, и он выскакивал из ниоткуда, будто раньше его тут и не было. Кафе находилось как раз за одним из таких поворотов, в двух кварталах от дома Брайана. Они купили пиццу наугад, не озаботившись выбором чего-то определенного, и уже шли обратно к дому, когда Брайан вдруг спросил: - Эми, у тебя кто-то есть, да? – Он задумчиво взглянул на нее, а она не решилась взглянуть в ответ, опустив глаза вниз. – Я тебя не осуждаю, милая, даже не думал. Просто я не хотел, чтобы ты скрывала что-то от меня, потому что боишься, что я не пойму. Это совсем не так. Брайан улыбнулся ей, как раньше, когда они с Рори приходили к нему вместе. Эми знала, что он любил ее лишь за то, что она делала его сына счастливым, а после смерти Рори Брайану нужен был кто-то рядом, и она была рядом все это время. Это связало их прочнее, чем любые семейные узы, Понд знала, что может обратиться к старшему Уильямсу в любой момент, и он все поймет. И именно поэтому она не хотела говорить ему о Джоне, Эми не хотела, чтобы он понимал, она сама не хотела понимать этого, по крайней мере, не сейчас, не так. Но Амелия не могла утаить от него что-то, она не хотела ему лгать. - Я… Даже не знаю можно ли назвать его кем-то, - Эми неуверенно посмотрела на Брайана. - Не называй, просто расскажи о нем, - Уильямс подбадривающе улыбнулся и Эми просто не смогла утаить от него Джона Ватсона, даже если это означало столкновение двух ее миров. Амелия рассказала ему обо всем. Об их первой встрече, когда они пересеклись лишь взглядом. О листке, который все еще хранился в книге у нее дома. О том, как на следующий день она оставила для него подсказки, ведущие к ней, на другую сторону кладбища, и о том, как быстро он смог разгадать ее загадки, будто сам придумал их. Об их бесконечных разговорах. О том, как время летело рядом с ним и о том, что ей слишком мало часов, отведенных на встречу. О том, как она впервые за полгода засмеялась, и как потом смех вновь стал чем-то нормальным в ее жизни. О том, как все ее немыслимые и негласные обеты были нарушены, а она больше не испытывала стыда за это. Она не сказала лишь то последнее, в чем не признавалась даже себе, но Брайан все понял, не мог не понять. Амелия Понд готова была отпустить Рори Уильямса и жить дальше. Брайан понял это лишь по той улыбке, которая появилась на ее лице, когда она начала говорить про Джона, и по взгляду, в котором боль уступила место чему-то новому. Уильямс не смог помочь ей за те полгода, которые потребовались Эми, чтобы вновь поднять его на ноги после смерти сына. Конечно, боль никогда не уйдет и горе всегда будет рядом, но Эми научила его жить и справляться с этим, хотя сама даже не подозревала о том, что сделала для него. Но Брайан не мог отплатить тем же, хоть он и пытался, Уильямс не был тем человеком, который должен был заставить Эми идти дальше. Она была настолько упряма, что только сама могла бы это сделать или позволить сделать кому-то другому. Но как Брайан не старался, он так и не смог пробить ее броню. А Джон Ватсон смог. Потому что он был так поразительно похож на нее, та же непоколебимая вера, то же упрямство и та же рана, оставленная смертью. Хоть Эми еще не понимала, как Джон изменил ее, она даже не понимала кто он для нее, Брайан понял. Как и думала Амелия, он понял все сразу, но говорить не стал. Потому что Эми Понд могла бы принять все это, только догадавшись сама. И он позволил ей это сделать, подбросив маленькую зацепку. - Передай ему спасибо от меня, Амелия Понд. Просто скажи ему спасибо за то, что разжег огонь, - он не стал говорить, что имел в виду, оставив все на ее домыслы. Но Брайан хотел поблагодарить Джона Ватсона за то, что тот вернул Амелии Понд все, что она потеряла полгода назад, вернул ее саму и самое важное – ее веру. Эми ничего не ответила на это, лишь улыбнулась Брайану и взяла из его рук коробку с пиццей, позволяя открыть зеленую дверь с резным узором, ведущую в его дом. Она даже не заметила, что замерзла, стоя на улице лишь в расстегнутой куртке, ее мысли занимал лишь Джон и слова Брайана. Весь оставшийся вечер они не поднимали эту тему, болтая о прошедшей неделе и о разных мелочах, как и всегда. Но в воздухе витал Джон, недосказанность и тайна, которую Эми хранила сама от себя. На следующий день Понд не пришла на кладбище, ей просто нужен был один день, чтобы понять, чтобы найти свою храбрость и собрать свои мысли, чтобы быть уверенной в том, что будет дальше и в том, чего ей стоит ждать. И Эми нашла в себе силы признать и понять все то, чего она так боялась эти два месяца. Понд достала уже превратившийся в гербарий листик из старой книги по истории и надеялась, что Джон будет ждать ее на следующий день, день, который все решит.