II
9 января 2014 г. в 08:47
Да, трагические события прошлых лет накрепко привязали его к Академии и к Шабашу. Он поднимается наверх, к себе, вспоминая по пути многое. Всплывает в его памяти и ещё одна юная ведьма. О нет, нет, она не «какая-то»! Она вполне определенная, она лучшая, она — Верховная! Его суровая госпожа, служению которой он, подобно средневековому рыцарю, посвятил свою жизнь и отдал кое-что ещё помимо того.
Тогда, несколько десятков лет назад, он уже работал дворецким в Академии. И Фиона, и Миртл тогда были ученицами. Какими? Он морщит лоб, вызывая к жизни давно забытые образы. Честолюбивая, но прилежная Миртл и честолюбивая, но гордая Фиона. Светловолосая, хрупкая, как лилия: лепестки и тычинки такие тонкие – кажется, дунь ветер, — и нет их, но в цветке уже проглядывает что-то хищное. Она сразу поразила его — тогда, давно — будучи семнадцатилетней девушкой, почти ребенком, но сквозь очарование юности уже пробивалось что-то ещё: будущая сила, властность, уверенность в себе. Он боялся признаться себе, что теперешняя Мэдисон весьма походила на тогдашнюю Фиону, правда, то, что он считал смелостью у одной, превратилось в наглость у второй.
Миртл и Фиона соперничали: каждая метила на место новой Верховной ведьмы, в мечтах уже видя себя во главе шабаша, — и, конечно, недолюбливали друг друга. Нет, пожалуй, их нельзя было сравнивать — ни тогда, ни сейчас. Хотя, попроси его кто описать каждую одним словом, он выдал бы: «посредственность и величественность».
Миртл изучала древние заклятья, одно из которых и наложила в итоге на него. Фионе же, чувствуя, что время старой Верховной подходит к концу, просто заявилась однажды в её кабинет.
Да, конечно, он помнил тот разговор.
Хорошенькая девушка в черном уверенно заходит в кабинет мисс Анны Ли, директора Академии и Верховной ведьмы, дамы с высоко зачесанными волосами, одетую в просторную одежду светлых тонов. Впрочем, слово «ведьма» не особенно к ней подходило (спустя все годы Сполдинг вспоминал о ней с теплотой) — она была истинная леди, спокойная и вежливая. В беседе с Фионой она сдерживалась до поры, не вполне понимая, на что намекает ей её же ученица, пока та не выкладывает ей свою просьбу откровенно:
— Скажите, мисс Ли, могу я стать следующей Верховной?
Та на секунду теряет дар речи от неслыханной дерзости, но быстро берет себя в руки, уверенно отвечая:
— Нет, нет, что ты, девочка моя!
— Почему? — вызывающе вопрошает Фиона.
— Для того, чтобы стать Верховной ведьмой, нужен особый дар, должны открываться новые способности — никаких признаков которых у тебя, увы, не наблюдается! — отвечает ей со сдержанным гневом Анна Ли.
— Но ведь ваша сила подходит к концу, мисс Ли. Она должна перейти ко мне, — откровенно нападает на неё девушка.
— Это не так.
— Именно так! — опровергает её Фиона, хватая её сумочку и пытаясь выгрести оттуда содержимое. — Силы покидают вас. Ваше здоровье ни к чёрту: вот таблетки от сердца, вот ещё одни, вот лекарство от диабета, — начинает перечислять она, но Анна Ли сопротивляется, вырывая свою сумку назад.
— Я клянусь, что ты никогда не займешь моего места! — рассерженно выкрикивает взрослая дама.
— Нет! — визжит в ответ Фиона.
Между старой и молодой ведьмами завязывается драка — Сполдинг у дверей, наблюдает — но длится она недолго. Они хватают друг друга за руки, сцепившись, точно в танце, пока Фиона не нащупывает рукой позади себя небольшой ножик для разрезки конвертов. Быть может, она вовсе не хочет убить Анну Ли – только припугнуть, приставив нож к горлу, вырывая у той согласие, но… Одно неосторожное и слишком резкое движение — и на горле Верховной краснеет горизонтальная черта. Через секунду края разреза расходятся, из него хлещет кровь, заливая алыми потоками платье и ковер. Анна Ли падает. Время её верховенства завершено в принудительном порядке.
Фиона смотрит на дело рук своих, в ужасе распахнув глаза и всё ещё судорожно сжимая маленький нож в руке. Она открывает рот — будто для беззвучного крика — но не издает ни звука, тут же зажимая его ладонью. Затем она поднимает взгляд и видит в дверном проеме дворецкого.
Тут в дело вступает Сполдинг.
— Я помогу спрятать тело, мисс Гуд.
Он подходит к ней и нагибается, заворачивая тело бывшей Верховной в ковер, откатывая большой рулон к стене.
Вызванная впоследствии на Совет, Фиона вполне успешно лжет им, что мисс Ли вызвала её для того, чтобы объявить её своей наследницей, а после была, по всей видимости, убита Мари Лаво. Совет это объяснение вполне устроило бы, но проблема была в том, что Миртл, её постоянная соперница, имела, увы, возможность узнать правду, — и подозревала Фиону в убийстве, о чем и сказала ей, прося Совет задать дворецкому вопрос о смерти Анны Ли. Она наложила на Сполдинга заклятье, неминуемо заставившее бы его рассказать правду на Совете.
Случайно услышав об этом желании Миртл, он той же ночью послал Фионе записку, прося встретиться с ним в ванной.