Между Ллойдом и Ракшатой ничего серьёзного

Через пару месяцев, вычислив среднее арифметическое между днями рождения и между месяцами рождения всех студентов курса, будущие инженеры смогли вычислить «день рождения курса». Этот мифический праздник предстояло отпраздновать шумно и в дружеской атмосфере. Преподавательский состав этому потворствовал. Почему? Тут и задача сплотить коллектив (то есть не допустить конфликтов и происшествий), и небольшая сумма пожертвований из кармана пары юных лордов. Так в распоряжении курса в воскресенье оказался целый этаж старого корпуса университета. Дрожащими руками повернув ключ в замке, волнующийся и предвкушающий парень наконец справился со своей задачей. Подняв руки надо головой, он закричал: «Вечеринка!» Не разделявший восторгов большинства товарищей, Сэмми толкал ящик с шампанским в сторону окна и в итоге сумел спрятать его под стол. Теперь даже во время танцев пьяные после первого ящика студенты не снесут остатки запасов. Не запнутся, не разобьют – значит, не будет разбитых носов… Юноша прекрасно помнил, как трудовик в их школе на праздновании последнего звонка выкинул из окна математика, мирного мужчину с толстыми стёклами очков, не углядевшего припасённых бутылок и разбившего их о батарею. Может, и не выпьют – целее будут. Хотя в случае со студентами это вряд ли. Все собрались в лекционной аудитории, коллективными усилиями расставили пластиковые тарелки и стаканы. Нарезки и бутылки были готовы ещё до этого. Челюсти сводило от желания наконец впиться в сочные колбасы и отведать шампанского. И всё же из последних сил люди терпели: они всё же цвет общества и не могут ужраться без официальной части. – С днём рожденья наш курс! – поздравил всех из-за кафедры староста. – Разрешаю гулять, но не загуливать! На голове у студента был бумажный колпак, а в глазах – блеск: не зря он главный и ответственный за выбор продуктов, успел всё попробовать. Староста нажал на кнопку на проигрывателе. И задорная мелодия наполнила зал. Пляски… не было. Студенты начали есть под музыку, переговариваясь между собой, разбиваясь на небольшие группки и не очень-то и заботясь о цельности коллектива. После нескольких тостов и того, как тарелки порядком опустели, староста взял всё в свои руки и организовал конкурсы. После еды выходить из-за стола не очень-то хотелось. Хотя кого-то, наоборот, тянуло на подвиги. Лимбо, бег вокруг стульев, выпивание коктейлей на скорость через узкую трубочку – достаточно стандартно, незатейливо и в то же время целомудренно. – Что как в детском саду! – выпалил лорд Оруэлл. Раздалось невнятное бормотание, староста перелистал тетрадку, куда записал всю программу на вечер, и наконец объявил: – По просьбам трудящихся следующий конкурс погорячее! – Включим отопление? – послышалась усмешка Ракшаты. – Сгорим в аду? – не желая отставать, поддержал Ллойд. Девушка ухмыльнулась, смотря на товарища со сдержанным одобрением. – Разбиваемся на пары, зажимаем между грудью партнёров апельсин и бежим к финишу! Во-о-он туда, – староста указал в конец аудитории, где на парте лежал моток алой ленты. Как-то немного лень было её разматывать заблаговременно. – Я не б… – начала Чаула, но её взял за руку Асплунд и, подмигнув, шепнул: – Будет весело. Пожав плечами, девушка согласилась и осталась стоять рядом с молодым человеком. Постепенно образовалось семь пар, в трёх из них были только парни (а что делать: мало на курсе представительниц прекрасного пола!). Староста, он же тамада, шёл с гордым видом вдоль старта и доставал апельсины из пакета. Партнёры зажимали его между грудью, отчего парни смущались и тёрлись вплотную. Тучному Сэмми было проще, однако его товарищ всё равно смущался и опасливо держал парня за плечи. Ракшата смотрелась очень эротично с апельсином в зоне декольте, в желобке между грудями. У Ллойда пересохло во рту. – Ну, на старт, фиг с ним, начали! – выкрикнул староста и за неимением флажка махнул своим колпаком. И пары двинулись вперёд. Топот поднялся жуткий, потому что ноги после алкоголя заплетались, да и вообще двигаться, плотно прижавшись друг к другу, не очень удобно. Рука Асплунда на талии Чаулы, её рука прижимает в районе лопатки спину, толкает на себя. И сцепленные, как в вальсе, руки. Приставным шагом вперёд. Пара соперников отстала. У кого-то выпал апельсин, значит, бой проигран. Ллойд и Ракшата почти победили. Шаг к финишу. Слишком длинный. Образовывается расстояние между телами. Ллойд открывает рот и тут же сжимает зубы. Апельсин проваливается. Устремляется к полу. Не задумываясь, Асплунд хватает Чаулу за попу и прижимает девушку к себе. Апельсин прижат где-то внизу. Ещё шаг – и финиш. Апельсин остаётся зажатым между животами студентов. А попа Ракшаты – в руках Ллойда. – Эй! – выкрикивает студентка. Все смотрят. Кто-то улюлюкает, а парень лишь ухмыляется. – Эй! – повторяет она. Граф ещё сильнее расплывается в улыбке. – Отпусти! – Нет! – взгляд масленый. – А если по лицу? – хмурится девушка. – Ты же сама сказала, что ничего нельзя принимать серьёзно, – подмигнул студент. – Я и не приму! Ракшата хмыкнула: её били её же оружием и от возмущения приоткрыла рот. Этим и воспользовался граф, не упустив возможность страстно поцеловать.