White Knight of Dark Queen

Страна Чудес похожа на конфету с истекшим сроком годности: пестреющая кислотными красками обёртка, цепляющая глаз, и разложившаяся начинка с привкусом земли внутри. Она была такой будто с самого начала, сколько Регина и Эмма её помнят. Впрочем, знают они немного о прошлом этого места. Настигли только ту пору, когда хищные до власти лапы Королевы Сердец уже загребли каждую, пусть и самую ничтожную жизнь в этом неправильном сумасшедшем мирке. Портал бесцеремонно выплюнул их на изумрудную, покрытую росой траву. Недовольное бормотание воронки утихло, погрузившись обратно в истрепанную шляпу. Регина несколько минут стояла неподвижно, как статуя, опираясь на руку своего рыцаря. И в лучшие времена перемещения между мирами давались ей с трудом, но в этот раз всё было ещё сложнее. Цель их визита не давала покоя. Она взвалилась тяжким грузом на королевские плечи, сдавливала дыхание, заковывала сердце в невидимые цепи, заставляя его трепыхаться, словно в руках мучителя. И это было не так уж далеко от истины. Стоит оступиться, сделать неверный шаг – Кора лишит их жизни, не моргнув и глазом. В шорохе травы Регина, казалось, расслышала её хрипловатый надменный смешок, с самого детства врезавшийся в память. Слуховая иллюзия привела королеву в чувства, заставила беспокойно осмотреться по сторонам. Понять, что к чему. - Эмма… - тихо позвала она, словно пытаясь убедиться, что её рыцарь здесь с ней, здесь и сейчас, и земля не уйдет из-под ног, опора не исчезает. Одна рука крепко держала королеву, не давая упасть, другая поглаживала эфес белоснежного меча, готовясь в скором времени обагрить лезвие. На лице у Свон безразличие, холодная гладь замершего озера, где нет места эмоциям, нет места страхам. Однако преданный блеск, исходящий от взгляда зелёных глаз, такой теплый и искренний, наполнил королеву силами. Она уже твердо стояла на ногах, но, тем не менее, не расцепила их ладони. Тонкие пальцы переплелись. Они были единым целым. Это вселяло надежду на успех, но всё же где-то там, в самой глубине чёрного сердца, самая первая червоточина, проложенная Корой, истекала страхом, словно кровью. - Ваше Величество, - отозвалась Эмма спустя вечность нескольких секунд, - всё будет хорошо. Не стоит беспокоиться, моя королева. Мы с вами справимся, - голос её был непреклонным, без тени дрожи. - Хорошо уже никогда не будет, Свон, - констатировала королева, отряхнув с себя пыль веков, насевшую на костюм после перемещения. – Мне надо кое-что сказать тебе, так что слушай внимательно и запомни на всю жизнь. Я не хотела признавать это, потому что раньше этого и не требовалось. Тогда всё было так же естественно, как восход солнца днём и заход ночью, но сейчас… Я готова произнести это вслух, - она выдохнула, печально и тяжело, а потом посмотрела на Эмму такими глазами, какими когда-то давно глядела маленькая девочка, держащая в руках срубленное с дерева яблоко. – Мне нужна твоя поддержка. Всегда была нужна, но сегодня больше, чем когда бы то ни было. Понимаешь, Эмма? Рыцарь улыбнулся, как-то невесело, но приподнятые уголки тонких губ сделали королеву ещё чуть смелее. Сомнения, подобно волнам, накатывают и уходят прочь. Её рыцарь – луна, которая предзнаменует отлив. В тёмных глазах снова горел огонёк, жадный до мести и чужих страданий. - Всегда понимала, Регина, - в её словах слышалась некая лукавость. Детский азарт, как у растрепанной девчонки с белокурыми космами, которая дралась с мальчишками и вечерами усердно махала деревянным мечом. – Я буду с тобой до самого конца, каким бы он в итоге не оказался. Ты моя королева. Они шагали медленно, и влажная трава еле слышно хрустела у них под ногами. Регина какое-то время молча думала, мягко поглаживая тёплую шершавую ладонь воительницы, немного огрубевшую от постоянных битв. Войны скоро закончатся. Скоро закончится всё. Настанет «долго и счастливо» для Злой Королевы. Однако есть на этом свете человек, с которым она не прочь разделить это счастье, не считая ждущего дома отца. Эмма. Явившаяся из ниоткуда, но никогда не задававшая вопросов, кто её родители. Сильная и умная, всё ещё честная, переступающая через свои устои и принципы ради неё. Королева ценила это. Может, меньше, чем следовало, но ценила. Иногда эта привязанность казалась слабостью, ахиллесовой пятой, но потом Регина понимала, что её уязвимость с лихвой окупается достоинствами воина. Возможно, в некоторых слабостях заключена великая сила. И, наверное, эту мысль надо просто принять как должное. Но любовь к Коре, если та вернется в её жизнь, обернется страданиями для всех. Туман, клубившийся под ногами, вязкий и чудаковатый, веял могильным холодом. Источал странный запах сырой земли и такого же сырого волшебства, переполняющего Страну Чудес до краев. Неправильная безумная магия, под стать мирку.Среди нескончаемых белесых облаков, холодной дымки, проникающей через кожу, пронизывающей до костей, показались зелёные дебри аккуратно выстриженного кустарника. Такой обычный на вид, он таил в себе несметную кладезь опасностей. - Эта девочка… Грейс. Они и правда будут вместе со Шляпником, когда падет заклятие, моя королева? – этот вопрос прозвучал неожиданно, как-то не к месту, но он очень давно волновал Свон. Королевские очи почернели, не столько из-за слов рыцаря, сколько от вида зелёной изгороди. За ней скрывается то, чего Регина боится больше всего. Боится с самого детства. От этих мыслей трудно отделаться. Впрочем, это даже придало уверенности. Только у Злой Королевы есть хоть какой-то шанс одолеть Королеву Сердец. Рыцарь, несмотря на всё, сейчас для Регины играл роль скорее моральной поддержки, ибо вряд ли меч сразит ту, чьи руки сжали тысячи сердец, стерли в прах сотни жизней, детских мечт и несметное количество пустых надежд на светлое будущее. Королева заглядывает в глаза рыцарю почти с вызовом. Эмме становится немного не по себе, но она сохраняет идеальную невозмутимость. - Ты не доверяешь моим словам? Я же сказала в прошлый раз, что с твоей милой девчонкой будет всё чудесно. Грейс… или как её… окажется абсолютно счастлива в новом мире. Джефферсон вернется, да. Но сейчас нам надо позаботиться, чтобы не вернулся кое-кто ещё. Надеюсь, ты об этом ещё не забыла. - Нет, Ваше Величество, - произносит воительница без намека на попытку оправдаться. Хладнокровность и уверенность – вот что сейчас нужно королеве. Нужно им обеим. – Просто я дала ей обещание. Регина усмехнулась. - Обещание… Меня поражает это, Свон. Даже теперь ты умудряешься сохранить сердце чистым. Отдавая свой меч в руки Злой Королевы, - усмехнулась Регина ещё раз, но с какой-то еле заметной горечью. - Не жалеешь? Руки Эммы в невинной крови, невидимыми подтеками оставшейся и на белоснежном остром мече и на побитых, но не потерявших былое величие доспехах. Тем не менее, она улыбнулась. Пальцы чуть дрогнули, в последний раз сжав королевскую ладонь. - Только о том, что недостаточно хорошо справляюсь со своими обязанностями. Её Эмма. Скрывается в ней магия или нет, Кору ей не одолеть, каким бы верным не было сердце и вострым меч. - Пообещай, что не ослушаешься приказа, даже если от этого будет зависеть моя жизнь, - не требующим возражений тоном сказала Регина, поднимая ладони в боевой готовности. Огонь алым вестником боя заполыхал в её руках, готовый прожечь всё на своём пути. Они уже зашли в лабиринт из хищных кустов, где тумана не было, но запах могилы стал ещё резче. Эмма выдохнула, глубоко и печально, хотя лицо по прежнему хранило каменное спокойствие. - Обещаю, моя королева.

***

Стражники, не смотря на широченные плечи и суровый вид, на копья, сжимаемые в огромных кулаках, всё равно казались не намного страшнее обычной колоды карт. Их тени падали, плясали вокруг фигур своих владельцев, оцепляя присутствующих со всех сторон. На лицах - деревянная безжизненность, что у стражей, что у испуганных придворных. Они стоят неподвижно, как марионетки в ожидании действий мастера. Но кукловод не собирается отдавать приказ. Слишком занят вкусом победы, жаждой триумфа. Без Коры они – куски бумаги с вычерченными дешёвой краской сердцами. А Эмма там, среди них, стискивает меч, хранит шляпу, однако не может ничего сделать. Она дала обещание стоять на месте, пока Регина не закончит начатое. Сердце сдавливает тревога, пальцы немеют, словно стремясь раздавить эфес меча. Демон всегда на один шаг опережает вас в игре, которая может не стоить свеч. Они помнили, что Румпельштильцхен – демон. Они забыли, что Кора – демон тоже. У магии всегда есть цена. У ошибок всегда есть цена. Магия всегда ведёт к ошибкам, добрая в том числе. Волшебством, светлым и тёмным, вымощена чёрно-белая дорога в ад. Кора всегда знала это. А они забыли. И настало время заплатить сполна. Осушить чашу страданий до дна. Демон, кажется, несказанно рад. Королевская маска слетела, обнажая такую знакомую, не покореженную годами усмешку, обрамленную алой помадой, словно кровавым венцом. Рука Регины ворвалась в её грудную клетку. Нащупала пустоту, простирающуюся сквозь пальцы. Злая Королева потеряла дар речи, забыла, как говорить, как дышать. Мысли и чувства, прорвавшиеся сквозь утерянные года, парализовали тело. Слёзы солёными ручейками заблестели на щеках. Ужас железными прутьями охватил её всю, сметая накопленную злость, не оставляя камня на камне от надменности и величия. Кора всегда была властной матерью. Регина всегда была послушной дочерью. Эмма всегда была наглой девчонкой, нарушающей правила. Её королева вырвала у рыцаря обещание. Приказала не подходить к Коре слишком близко, надеясь, что лишит мать сердца сама, быстро и почти безболезненно. Демон не обращал внимания на Эмму, будто та ничего не значила. Люди, словно застывшие во времени, молча взирали на то, как Королева Сердец смеется. Что-то говорит. Эмма не слышит что, но глаза Регины могут сказать ей больше, чем любые слова Коры. Демон не хочет, чтобы рыцарь услышал их беседу. Но сама Кора видит всё, слышит всё, знает всё. Она смеется, тихо, суховато, с крупицами сушенного яда и еле заметной горечью, нотками выдающее её истинную обиду. Злая Королева шепчет: «Прости». Злая Королева просит: «Мамочка, пожалуйста». Демон смеется, еле заметно, почти беззвучно. Рыцарь стоит на месте и думает. Медленно, без резких движений, будто охотник, боящийся спугнуть зверя, опускает безобразную шляпу на землю. Магия течёт в её венах, протекает через бьющиеся в нервной агонии сердце, трещит искорками в голове, порождая интересные мысли. Тут всё неправильное, в этой безумной Стране Чудес. Магия неправильная, сырая, под стать Шляпнику. Однако плод истинной любви способен свернуть горы в любом из миров. Одолеть дьявола, пусть когда-то дьявол был ему, словно мать. Белоснежный меч тускло блестел под неправильным солнцем. Твердая рука направила его; магия подхватила порывом ветра. На лице Эммы – ледяное спокойствие. В её глазах – плачущая Регина, и не важно, королева ли или маленькая девочка, или девушка, полюбившая конюха. Свист пронзил воздух, лезвие прорезало дорогу к цели. Свон не двинулась с места. Брызнула кровь. Сорвался удивленный стон. Магия оказалась неподвластна демону. Меч не сбился с намеченного курса, вопреки всем его стараниям. Кора больше не смеялась никогда. Эмма про себя молилась, сама не зная кому, чтобы меч не рассек её напополам на глазах у Регины. Пронесло. Острие пронзило бок насквозь, но не отделило половину туловища. Нити обрезаны. Куклы свободны. Куклы в смятении. Прежде, чем громоздкие карты начали бить их ход, Эмма подхватила шляпу и кинулась к своей королеве. Регина залита кровью, залита слезами. Кора последний раз смотрит на неё, без злобы, без обиды, словно сердце на миг вернулось в иссохшее от ненависти и жажды власти тело. Что-то шепчет. Регина зарыдала, прижимая мать к себе. Рука рыцаря легла на её плечо, и страх хотя бы ненадолго исчез. - Регина, нам нужно её раскрутить! – закричала воительница, пересекаясь взглядами с безликими стражами, готовыми нанести первый удар. – Моя королева, я с тобой. Тебе нечего боятся. Но нам нужно выбираться отсюда, Регина! - Эмма, - сквозь слёзы, вставшие в горле, заслонившие глаза и лицо, пролепетала королева. – Мы убили маму… На дне очей Свон заплескалась хорошо скрываемая печаль. Да, Кора никогда не любила её. Кора вообще никого не любила. Но она всегда была рядом, когда было плохо. Или пыталась быть рядом. Эмма ненавидела её за то, что та причинила столько боли своей дочери. Однако в глубине души, маленькая белокурая девочка всегда ценила строгую женщину, не давшую ей умереть. И рыцарь догадывался, что своими действиями ничем не лучше Коры в своих попытках сделать Регину счастливой. - Мы убили нашу маму, Регина, - тихо сказала Эмма, целуя королеву в макушку, пытаясь забрать часть её тревог себе через это прикосновение. – Я убила… Шляпа закрутилась в бешеном цветном вихре, возвращая их домой. Свон не заметила, что случилось это прежде, чем Регина успела дотронуться до портала. Она ничего не замечала. Только слёзы на щеках королевы. Только труп Коры, из которого напоминанием о грехах торчал белоснежный меч.

***

Чёрное платье скрыло рану. Кровь отмыта, волосы уложены, а мертвый лик охвачен блаженным вечным покоем. Рыцарь приобнимает королеву, кладущую в каменный гроб цветок – красную розу. Регина уже не плачет. Выражение лица пустое, да, но королевское. Без отблесков детского страха, преследовавшего её по ночам. Он умер. Он лежит в гробу вместе с Корой. - Она сказала, - начала она бесцветным, почти серым голосом, - что хотела любить меня, что пыталась любить… что она прощает меня, Эмма. Что ей жаль. Любить. Кора не могла любить даже родную дочь, но пыталась приютить незнакомую девочку. Рыцаря, который в итоге отнял у неё жизнь. Руки Эммы всегда по локоть в крови, но каждый раз она испытывает стыд. И каждый раз этот стыд исчезает, стоит лишь взглянуть в тьму глаз её королевы. Регина приблизилась к ней на опасно близкое расстояние. Ласковая ладонь невесомо погладила серьезное лицо. Большой палец прошелся по очертаниям тонких губ. Королева заворожено вглядывалась в них. Эмма почувствовала неловкость, окрасившую щеки легким неуместным румянцем. Те мысли, которые она вечно пыталась откинуть, как грязные и невозможные. Их пробуждал Охотник, выходя ночью из королевской спальни, их тревожили объятья посреди холода ночей, когда Регине было страшно и одиноко. - Любовь – это слабость, Эмма, - выдохнула темноволосая женщина, грустно улыбаясь. – Ты моя слабость. Они сочились из сердца, били в голову, кипятили и без того горячую кровь. Эти мысли, эти чувства, старательно хранимые вдали ото всех. Поцелуй, медленный и чистый, слишком невинный для убийцы ни в чем не повинных людей и Злой Королевы. Так могли целоваться юные подростки, гуляющие в яблоневом саду. Так могли целоваться Регина и Даниэль, прежде чем Кора растерла его сердце в порошок. Сердце. Их сердца. Бились быстро, бились неровно, охваченные непонятной болью. Снаружи послышался зов боевого рога. Пора. - Люди готовы к наступлению, моя королева, - уверенно сказала Эмма, с большим трудом прерывая их поцелуй. – Вы – смысл моей жизни. Единственный смысл, Регина. Эмма поспешила к ожидающей её лошади, оборачиваясь вслед оставшейся в склепе королеве. Им с матерью нужно немного побыть наедине. Вопреки всему, Регина чувствовала себя счастливее, чем когда Снежка вкусила отравленное яблоко. Кора хотела, чтобы её дочь была королевой. Она добилась этого. Но не одарила своё дитя счастьем. В новом мире счастливый конец будет у двух людей – не у одного.