Страсть с привкусом нежности и капелькой власти

С той злополучной ночи прошло несколько дней, но "визиты" Татии не прекращались. Это заметно отразилось на отношениях Елены и Элайджи. Когда они в очередной раз гуляли вместе по берегу моря, мужчина не вытерпел и начал этот неприятный разговор: - Елена, - позвал девушку он. - Да, - отозвалась она. - Послушай, мне кажется, что нам стоит расстаться. Всю нашу любовь я внушил тебе, это все игра. Прости, - он отпустил ее руку. Улыбка моментально исчезла с лица Гилберт. - Как? Ты не мог так подло поступить со мной! - она не дала ему отпустить себя. - Все эти ночи и дни я просто развлекался с тобой. - Ты врешь! Не смей мне врать! - Елена сорвалась. - Ты в праве меня ненавидеть, - спокойно ответил он. - Прощай, Елена. Последнее, что Гилберт сделала, это ударила мужчину. Пощечина, но никакой реакции. Странно, но следом за ним последовал поцелуй. Таким образом брюнетка надеялась переубедить в своих словах Элайджу. Но тот лишь отбросил ее на мягкий песок и просто сбежал. Елена осталась одна на берегу. "Он... ушел?" - мысли не покидали ее. - "Но мы же... любим друг друга?!" Она смотрела на море. Волны то усиливались, то исчезали, смывая следы, которые он оставил на песке. Это было расставание, которое предвещало скорую встречу. В то же время в заброшенном доме. За последние столетия Элайджа научился спокойно относиться ко всему происходящему, но появление Татии все изменило. Невыносимая боль из прошлого вернулась и разрушила все то, что вампир так долго собирал по кусочкам. На столе стояли какие-то банки-склянки, но вскоре они вдребезги разбились об стенку, впрочем как и все, что окружало Майклсона. Боль, которая вырывалась наружу, разрывала его сердце. Из заброшенного дома раздался жуткий вопль - древний вампир желал себе смерти. "Я просто монстр. Я влюбил ее в себя, а теперь просто сбежал, как трус! А она... она все еще любит, любит и верит в то, что я вернусь... Глупышка... Елена Гилберт, мы совершили ошибку, когда дали волю своим чувствам..." - такими мыслями была забита голова Майклсона. - Ну вот, Элайджа, теперь мы будем вместе, - голос Татии привел его в реальность. - Ты в прошлом, Татия. Первая любовь, с которой я распрощался тысячу лет назад! - Зачем ты врешь себе, Элайджа? - девушка словно издевалась над вампиром. Ее светлая улыбка ребенка была милой, но когда древний смотрел на нее, он чувствовал только одно - ненависть к этой женщине. - Я ненавижу тебя, Татия... - Но любишь ее, - неожиданно сказала Петрова. - Странно, но ведь мы одинаковы! - Не смей ее сравнивать с собой! - зло прошипел Элайджа. - Ты жалок... С этими словами "тело" Татии исчезло из поля видимости вампира. С этого момента Элайджа почувствовал, что в нем что-то "треснуло". Эта трещина дала начало изменениям. Сама же Елена, возвращаясь домой, все еще не верила в сказанное Элайджей. Девушка замерзла на берегу, тем самым подцепив насморк. В настоящий момент Гилберт было абсолютно все равно, где она была и в каком состоянии она находилась. На улице были уже сумерки и ни единой души. Тишина, на дороге ни одной машины. Елена все шла и шла, надеясь добраться до дома и проснуться от этого ужасного сна. Уличный холод заставил брюнетку дрожать, как ей казалось. На самом деле она дрожала не от этого. Поблизости воздух стал еще холоднее от сверхскорости существа - вампира. - Элайджа? Это ты? - Елена, размазывая тушь по щекам, спросила в пустоту. Перед ней появился силуэт мужчины. Он с точностью и наоборот принадлежал Майклсону. - Елена, убегай! - все, что произнес силуэт. - Как я могу бежать от тебя? - Умоляю, пока я еще в силах сдерживать себя, беги! Куда угодно, но беги! - мужчина вышел на освещенный фонарем участок дороги. Лицо Элайджи изменилось благодаря проступившим на его лице венам и глазным яблокам кровавого цвета. - Нет, я не уйду! - Елена... - Нет! Если умру, то от руки того, кто мне дорог! Элайджа приблизился к ней и вцепился клыками в шею девушки. Гилберт не сопротивлялась. В ее голове, словно кто-то мотал кинопленку, пролетали кадры времени, когда она была с ним. - Прошу, вспомни... - прошептала девушка и потеряла сознание. "Я должен остановиться!" - боролся с собой Майклсон. - Какого черта ты творишь! - в этот момент Аларик был словно спасением. Элайджа, бросив Елену на дороге, скрылся в ночной тьме. - Елена, держись! Слышишь?! - Зальцман взял девушку на руки и поспешил положить в машину, чтобы отвезти ее в больницу. Элайджа, остановившийся в глухой части леса, боролся с оставшимся чувством голода. Тело хотело еще, но разум твердил остановиться. - Вот, как ты любишь ее?! - снова раздался женский голос. - Неужели ты думал, что я так просто отдам тебя ей? Не слушая чертовку, Майклсон заглушал жажду голода. В крови Елены он почувствовал эту боль, страх и надежду. Это лишь дало силы ему бороться с самим с собой. Постепенно голод ушел, возвращая лицу Элайджи прежний вид. - Ты недооцениваешь нас, Татия, - хоть сил почти не осталось, но вампир не показывал этого. Он всего лишь дерзко улыбнулся. - Я не отступлюсь от тебя, любимый, - пообещала Татия и исчезла.