Глава 2
7 января 2014 г. в 12:11
Локи очнулся на коралловом полу своей пещеры. Сознание приходило к нему постепенно, болезненными толчками отдаваясь в тяжелой голове. Перед глазами все плыло, а тело казалось неподъемным. Острые выступы коралловых плит нестерпимо впивались в затекшую спину, показывая, что Локи пролежал здесь довольно долго.
Русал слабо пошевелил хвостом, чувствуя странное неудобство, словно что-то сковывало его движения. Локи закрыл глаза и решил, что вполне может позволить еще немного полежать. Сперва нужно было прийти в себя.
Прохладные потоки воды, текшие у самого пола, ласкали его волосы, приятным холодком овевали больную голову, с каждым отливом унося с собой неприятные ощущения. Под полуприкрытые веки начал пробиваться тусклый свет от мохнатого шарика, который, беспокоясь за своего хозяина, отчаянно метался в тесном пространстве.
Локи осторожно открыл один глаз, потом второй. Мутная картинка никак не хотела складываться в четкую реальность. Соленая вода нестерпимо щипала опухшие от дыма глаза. В воде все еще клубами вилась взвесь от порошка, но с каждой секундой она становилась все более чистой.
Локи с трудом отлепил руку от пола и поднес к лицу. Взгляд зацепился за непривычный вид известково-белой кожи, с которой полностью исчезли все узоры. «Неужели получилось?» - пронеслась шальная мысль в голове. Локи встрепенулся, с большим усилием поднялся с пола и, оперевшись руками на стул, приподнялся до уровня зеркала.
Из глубины холодного стекла на него смотрел молодой русал с по-прежнему черными, как смоль, волосами, но уже пронзительно зелеными глазами и тонкими чертами бледного лица, абсолютно без каких-либо знаков и линий. Локи неверяще дотронулся рукой до гладкой кожи, ощупывая свое новое и непривычное лицо.
Это было так необычно и… прекрасно.
Лицо озарила робкая, но невыразимо чудесная улыбка, которую Локи попытался спрятать от самого себя, наклонив голову. Мягкие волосы упали на лицо, скрывая счастливо растянутые уголки тонких губ. В порыве молодой русал потянулся вверх, посмотреть, что случилось с книгой, но тут же со стоном осел на пол. Только сейчас Локи взглянул на свой хвост, не веря тому, что видит.
По-прежнему темно-зеленый, с жесткой чешуей и полупрозрачными нежными плавниками, он был опоясан пятью синими тускло светящимися оковами, которые сжимались при каждом движении. Символы обладания магией перешли с рисунка на коже на хвост, меняя свою форму. Локи даже и представить не мог, что от них нельзя избавиться насовсем. Русал осторожно пошевелил хвостом, чувствуя, как кольца впиваются в плоть, острыми гранями забиваясь под чешую.
Боль была нестерпимой. Радость от обладания прекрасной внешностью быстро сошла на нет. Локи предполагал, что не все будет просто, но он не мог представить, что плата будет так высока. Жить с постоянной болью – русал не мог пожелать такого никому.
Оковы сильно ограничивали движения, значит, плавать быстро Локи больше не сможет. Теперь ему придется быть осторожным и внимательным. Больше у него нет никакой защиты перед враждебными морскими пустошами. Никогда не знаешь, какая тварь подстережет тебя за соседней скалой, и что скрывает вон та расщелина в плоском песочном дне.
Но, по крайней мере, у него есть магия. Локи устало улыбнулся и повел рукой, надеясь вызвать свечение. Но у него не вышло. Русал попробовал еще раз, но ничего не произошло. В замешательстве Локи лихорадочно начал вспоминать другие простые заклинания. Но дальше слабых искр и помутнения воды он не продвинулся. Пушистый шарик под потолком пискнул и с легким хлопком исчез, погружая грот во мрак. Локи сразу накрыло странное ощущение холода.
Он чувствовал, как над его головой волна ударилась об скалу с тихим плеском. Ничего не изменилось, но мрак сразу начал давить на Локи своей чернотой. Русал растеряно потер виски и, ориентируясь по памяти, протянул руку к одной из полок. На ней, как он знал, должна стоять раковина, наполненная «светлячками», которые не нуждались в его магии.
Щелкнули створки, выпуская светящийся полупрозрачный шар. Слабые лучи лишь слегка рассеяли мрак, сгущая тени по углам. Локи вздохнул, и тут его взгляд упал на самодельные часы, и он замер. Ровно 4 утра.
Время выходить в открытое море.
***
Локи медленно плыл по дну, едва ли не касаясь животом холмиков песка и пробираясь между густыми зарослями цепких водорослей. Как бы ему не хотелось сейчас взмахнуть хвостом и плыть со скоростью течения, он сдерживал себя – оковы не позволят лишнего движения.
Без магии он чувствовал себя беззащитным. Слияние с дном – единственное, что могло прикрыть его на данный момент. Земли русалок остались позади, и поэтому никто не смог бы защитить Локи в трудную минуту. Никто его не найдет, если какой-нибудь спрут вдруг решит им полакомиться.
Локи замер, прислушался, а потом высунул голову из защитной поросли. Через метров пятьсот из песка начинала подниматься скала, вертикальной стеной уходящая ввысь. Это были остатки прежнего заграждения йотунов. Локи осмотрелся, внимательным взглядом пытаясь выцепить присутствие опасных существ. Было тихо. Ни одна плеть водорослей не колыхнулась. Если не сейчас, то уже и пытаться не стоит.
Стиснув зубы, русал, изо всех сил работая хвостом, на пределе своих возможностей бросился к скале. Ежесекундно оглядываясь, Локи за полминуты пересек открытое пространство моря и скрылся под защитой крепких скал. В спасительной тени Локи опустился на галечное дно, пытаясь устроиться на острых камнях. Полоски жабр на лопатках горели, работая с удвоенной силой. Ему отчаянно был необходим кислород.
Локи чувствовал, как тело с каждой секундой привыкает к новому обличию. Боль притупилась и стала менее ощутимой. Дыхание почти восстановилось. В руках почувствовалась новая сила – теперь Локи приходилось помогать себе ими при плавании, чтобы как можно меньше двигать хвостом. Русал почти убедил себя, что приобретенная красота стоила каждого мига его мучений, не вполне понимая, что его страдания только начались.
Солнце уже вышло из-за яркого горизонта и упорно карабкалось по небу, щедро заливая светом лазурное утреннее море. Заполошные чайки носились над водой, громко клёкоча и то и дело опускаясь на непокорные волны. Одна из птиц пронеслась прямо над головой выглянувшего Лафейсона, задев кончиком крыла мокрые топорщившиеся волосы.
Локи вздрогнул, провёл рукой по голове, приглаживая слипшиеся пряди, и осмотрелся вокруг. В это прекрасное сонное утро он очутился в расщелине между двумя высокими скалами, кольцом смыкающимися позади русала. Чуть дальше уже шло открытое море: глубокое, неизведанное, манящее своей недостижимостью; величавое, с белыми гребешками буйных волн.
Именно там, по непокорной стихии проходили людские пути. Рядом с поясом скал из воды, словно морские котики, выглядывали порыжевшие от постоянных объятий волн, каменные уступы. Они замечательно скрывали от чужих глаз. Люди редко смотрели по сторонам, их взор занимало лишь движение вперед. И совсем никого из них не удивляла необычная горная цепь посреди моря. Она возникла задолго до их рождения, их деды проплывали мимо с холодным безразличием, оно же передалось и внукам, ныне ведущим корабли по шумной пенистой глади.
Локи, у которого лишь сверкающие любопытством глаза и растрепанные волосы были над поверхностью моря, неторопливо поплыл к ближайшим камням. Под водой у них были острые гранитовые уступы, на которые можно было сесть, удерживаясь замерзшими ладонями за склизкую поросшую ледяную стену. Локи, как наследный принц, знавал места и поудобнее, но это древнее укрытие было самой доступной роскошью здесь, за пределами царства русалок.
Под хвостом шершавая поверхность скалы, бок натирает колючий уступ, руки надежно сомкнулись на поросшей стене. Щека прильнула к холодному граниту, украшавшему острой крошкой бледную кожу. Локи прикрыл глаза, чувствуя, как волна то нежно подталкивает его к камню, то увлекает за собой, обратно в родное море.
Солнце, успевшее высоко взойти на ярком небе, щедро лило потоки света на темные влажные волосы, играя бликами прозрачных, как вода, кристаллов в тонком обруче диадемы. Потрясающее мастерство талантливых ювелиров принадлежало самому первому принцу йотунов – Ольсену. Став королем, он заказал себе корону, соответствующую своему титулу, а эту завещал передавать по наследству среди мужчин царской крови. Они имели право носить диадему до тех пор, пока не вступят на престол.
Церемония торжественного вручения проводилась при достижении принцем совершеннолетия. Став королём, правитель передавал диадему младшему брату или отправлял в хранилище дожидаться следующего наследника. Хоть Локи и был молодым русалом, но со дня получения им диадемы прошло уже много лет.
Она была выполнена из неизвестного белого металла. По всей длине вокруг основного обруча с неизвестными символами вилась тонкая спираль. На каждом ее изгибе были закреплены прозрачные кристаллы. Солнце, проходящее сквозь грани камня, отливало цветами радуги, которые печатью ложились на бледную кожу.
Ровный гул волн, бившихся о скалы, успокаивал Локи. Каждый всплеск складывался в легкую приятную мелодию. Музыку природы, которую не каждый способен услышать и, тем более, повторить. Среди русалов было много хороших певцов, способных своим мощным голосом донести до других это многообразие звуков природы, слитых воедино.
Одним из самых популярных состязаний всегда было пение. В подводном мире не так много забот, и времени на развлечения имеется в достатке. Поэтому русалы, считающиеся лучшими в музыкальном искусстве, всплывают в полнолуние на поверхность моря и поют. От всей души, от всего сердца, всему миру. Так доказывают правоту, так завоёвывают сердца, привлекают внимание, проводят уныло тянущееся время.
При дворце жил старик, которого считали неоспоримо лучшим во всём Йотунхейме. Он проверял юных принцев на способность к пению. Его чутье без промаха определяло настоящий талант. В своё время маленького Локи оценили, сказав, что он может стать способным певцом. Но русал противился обучению, убегал с занятий, не приходил на концерты и категорично отказывался заниматься. В конце концов, на него махнули рукой и взялись за Бальдра, который тогда был еще совсем малышом, но его переливчатый голос уже стал дворцовой легендой.
Локи улыбнулся. На самом деле, время уже стерло острые грани воспоминаний, оставив лишь хорошее. Что-то невыразимо милое и душевное было в тех занятиях, в вечно кряхтящем и добродушно улыбающемся преподавателе, стареньких хрупких инструментах и маленькой темной каморке, где проходило обучение. Русал уже сам не помнил, по какой причине он всеми силами старался убежать. Петь он любил.
Наедине с ссобой Локи часто пробовал исполнять знакомые мелодии, декламировал монологи из прочитанных пьес и сочинял свои произведения. Поднявшись на поверхность и коротая время в ожидании утра, он пел о чём-то морю, которое удовлетворённо рокотало и вешало на уступы, где русал сидел, белые шапки пены.
Локи не знал слов и не складывал стихи, но что-то пронзительное и потрясающе понятное было в его трелях, выводимых красивым голосом, что-то о мире вокруг него, что открывалось только после того, как послушаешь. Возможно, не будь он упрямым тогда, сейчас бы мог снискать славу и развить свой талант. Вся природная красота голоса скрадывалась его неумением.
Высоко в небе раздался вскрик чайки, вплетаясь в русалочью мелодию, как еще один камушек в ожерелье. В песне Локи не было посторонних звуков и ничто не могло её прервать, ведь это музыка самой природы. Каждый мерный стук волны о гранит, вскрик потревоженной птицы был нотой в полотне пения.
Русал задумчиво пел, не ведя счет времени, рассеяно перебирая жемчуг на шее и, время от времени, подставляя ласковой прохладной волне свою разгоряченную голову. Так могло длиться до бесконечности, если бы гулкий звук пушки не разбил мелодию как стекло, заложив уши.
Локи вздрогнул всем телом, соскользнув с поросшего водорослями уступа, и ушел под воду, накрываемый волной. Отяжелевший хвост словно камень потянул его вниз. Локи в панике взмахнул руками, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь, только бы не опускаться в подводную темноту. Внезапно ладони почувствовали под собой опору, а хвост ударился о стену.
Вода занесла Локи в узкую расселину, через которую вода выбегала в открытое море. Секунды отделяли русала от того, чтобы быть унесенным потоком из укрытия. Ладони нашли плоские края скал, и через миг руки одним сильным пружинистым движением вытолкнули Локи вверх. Теперь он ясно видел сомкнувшийся камень над его головой и крепко держался, не позволяя волне утащить себя.
Секунда – и опасная волна ушла, освобождая проход, а за ней бросилась темная копна волос, увенчанная короной. Снова засияло солнце, легкие наполнились свежим ласковым воздухом, а взгляд упал точно на огромный, гордый корабль из тёмного дерева, мерно шедший по воде. Локи застыл в восхищении, пытаясь выхватить из толпы таинственного незнакомца.
«Где же?» - судорожно метались мысли в голове, пока взгляд скользил по мокрому дереву, гладким стеклам трюмных оконец, веселым морякам в одинаковых светлых рубахах, надувшимся белым парусам и устремившимся ввысь мачтам. Время уходило вместе с кораблем и, когда надежда почти угасла, на корме алым огнем полыхнул плащ. Локи в порыве любопытства поставил руки на гранит и поднялся над скалой почти всем худым телом, стараясь еще раз поймать взглядом уплывающего прочь человека. Но ничего не было видно, кроме колыхания огненно-красной ткани на свежем ветру.
Локи нахмурился и, раздираемый противоречиями, через миг бросился в воду, в попытке нагнать уходящий корабль. Вода перед ним вскипала миллионом пузырей, мешая обзору, оковы резали нежную чешую, руки ныли от нагрузки, но Локи был непреклонен и держал курс. Чтобы случайно не наткнуться на корабль, русал нырнул поглубже и огляделся. Он был почти у цели и даже больше: Локи перегнал судно; тёмный борт величественно плыл буквально в десяти метрах позади, но так было даже лучше. Ему было необходимо время, чтобы найти взглядом человека, ради которого он рискнул.
Локи сковал страх. Он только сейчас осознал, какую глупость совершил. Каждый ребенок с рождения усваивал главную истину существования: нет ничего опаснее человека. Нет ничего опаснее человека с его любопытством, страстью к разрушениям, жадностью, жестокостью.
Локи похолодел. Он уже рядом с кораблем, полным людей. И если русал не увидит то, за чем пришел, – всё бессмысленно. Его страх не должен становиться препятствием. Русал задержал дыхание и всплыл, стараясь не выдать себя плеском и не привлечь к себе внимание.
Локи повезло – прямо над ним, опершись руками на скрипучий борт, стоял и смотрел вдаль капитан. Ветер бил его по загорелым щекам выцветшими на солнце прядями, но он не замечал этого, отдав всё свое внимание созерцанию каменной гряды, провожавшей маневренный флейт. Яркий отблеск солнца, скользнувший по влажному темному дереву борта, на секунду ослепил Локи, и он прикрыл глаза. За эти мгновения русал успел внимательно разглядеть человека и заметить необычность его одежд, странную повязку на сухой потрескавшейся коже запястья и сверкнувшее холодным металлом украшение в правом ухе.
Локи открыл глаза.
И тут тёмная волна спутанных веревок накрыла его и потащила за собой.