Святой

Проснувшись, я тут же ушел из дома, выслушав крики моей матери по поводу того, как же я ей противен. Переступив порог, я направился прямиком к свалке. Робина там не было, мне сказали, что его со вчерашнего дня никто не видел. Ебанный трус, только попадись мне на глаза. Мэри я тоже не нашел. Меня это все уже начинает раздражать. Почему я постоянно за всеми бегаю? Как будто мне больше всех это надо. Всем плевать, когда это не касается их. Меня не устраивает моя жизнь, она абсолютно никчемна, но кому есть до этого дела? У всех есть проблемы, но лишь малая часть пытается их решить. Из чего состоит моя жизнь? Из безработной матери-наркоманки, из дома с почтовым ящиком, доверху забитого конвертами с счетами, из безразличных людей, из отсутствия друзей, из странной девушки и непонятных чувств, которые я испытываю к ней, и столь непонятных же отношений. Мне необходимо с ней поговорить, пора бы уже разобраться со всем этим, я больше не могу так, не хочу больше задаваться вопросами и не получать на них ответы. Я устал. Я дошел до центральной улицы, обошел все магазины, зашел во все двора, проверил все клубы. Где она? Кажется, я обошел весь Нью-Джерси. Я ходил весь день, пытаясь найти Мэри Джейн. Так сложно было просто предупредить меня? Откуда мне, блять, знать, что с ней сейчас все нормально? Когда солнце уже начало заходить за горизонт я решил направиться в сторону свалки, а по дороге прикупить травки, или что там будет. Встретил Джонни, не сумевшего сказать мне ничего связанного, Рамону, хвастающеюся новой татуировкой. - Отличное тату, у кого набивала? - Спасибо, я сама в восторге. У Марка, у кого же еще. -Ты не видела случайно Мэри? Нигде не могу ее найти. - Вроде бы вчера ночью она ушла в 924, тот, что за углом около шоссе, помнишь? - Да, я понял о чем ты. С кем она была, не знаешь? - Не видела, но Джессика говорила, что с Робином и компанией. Внутри меня что-то взорвалось. - Спасибо большое. Ублюдок, тебе не жить. Молись, чтобы ты сейчас не попался мне на глаза. Я буквально побежал к свалке. А вон и Мэри, сидящая на кресле. Я подошел вплотную к ней и руками облокотился на ручки кресла. - Что ты, черт возьми, с ним там делала? - я кричал, смотря прямо на нее. Она лишь усмехнулась. - Я трахалась с ним. Я тебя убью, сука. Внутри меня все горело, я готов был задушить ее прямо сейчас. А она смотрела на меня. Просто смотрела. - Кто я для тебя? – я постарался сказать это спокойно, еле сдерживая себя. Она молчала. - Кто я, мать твою, был для тебя? – я заорал на нее. Она колебалась. - Другом, человеком, которого я любила. - Я тебя никогда не любил. Ты всегда будешь для меня лишь хорошим воспоминанием. – Я поцеловал ее. Грубо и некрасиво. В последний раз. Меня трясло. Я быстро ушел со свалки, ловя на себе взгляды ее жителей. Я ненавижу вас. Тебя, тебя, ее, вон того парня, ту парочку, их родителей, ваших сестер и братьев. Это поганое место, которое я называл своим домом. Стемнело. Я купил себе пива и сигарет и пошел бродить по улицам. Наркотики я купить не могу с учетом нашей ссоры с Робином, что меня совсем не радовало, я бы с радостью улетел бы сейчас. Выпивка немного успокоила, меня перестало трясти. Я обошел центральную, дабы не наткнуться на кого-нибудь знакомого. Мне сейчас явно не до общения. Дойдя до безлюдного узкого переулка, я сел, облокотившись об стену дома. Я даже не мог ни о чем думать, что очень удивительно. Я просто сидел и курил. Я не испытывал никаких эмоций. Нет, не так. Я просто не мог их выразить. Никак. Вроде пусто внутри, но ты чувствуешь какой-то камень, маленький и тяжелый, от которого здорово бы избавиться. То ощущение, когда хочешь закричать, но нет сил, разорвать на себе всю кожу, но ты слишком устал. Поэтому тебе просто все равно. Единственное, что я понял от общения с людьми так это то, что в них слишком много дерьма. Они слишком лицемерны, слишком много врут. Не только окружающим, но и себе. Наши сердца сильно поменялись после рождения и продолжают меняться, пока мы не попадаем в могилу. Сердца, они, они не сохранились, понимаете? Они потеряли слишком многое, и обрели все самое ненужное. С самого детства нам прививали понятия хорошего и плохого, доброго и злого, черного и белого. Но если родители сами ошибаются? Нас заставляли верить в какую-то страну, которая по сути-то дела и не существует. Нет справедливости, мораль уже давно изгажена, честности становится все меньше и меньше. Я больше не собираюсь верить в это дерьмо, мне наплевать.