Святой

- Мэри, любимая моя, ты внимательно слушаешь? Она подняла на меня свои глаза и слегка улыбнулась. - Я никак не могу вспомнить, что же ты говорила. Тебе не кажется, что мы сошли с ума? – я говорил это с таким трепетом, как будто боясь что-то сломать внутри нее. А она лишь смотрела на меня с пониманием, улыбаясь, обнажая свои белые зубы. - А может быть, ты просто помешался? – она коснулась рукой моей щеки. Тут все начало плыть перед глазами. Я чувствовал что-то между неуверенностью и безумием. Надеюсь, это ощущение заполнит все изнутри, и у меня больше не останется места для вакуума. Я громко рассмеялся, я был вне себя от радости. Я ничего не понимаю, но я так счастлив. Может я просто отстал в развитии? У меня резко заболел бок, и я проснулся. Еле открыв глаза, я оглянулся по сторонам. Судя по всему, я заснул прямо на улице. Рядом дорога, напротив мусорные баки. А слева от меня… - Джимми? - И не заикайся по этому поводу! – отрезал он. Джимми сидел на асфальте рядом со мной и держал в руках банку пива. Я выжидающе посмотрел на него, желая услышать какие-нибудь объяснения или что-то в этом роде. Но он лишь попивал из банки, смотря вдаль, и каждый раз, когда кто-то проходил по улице, он сопровождал его презрительным взглядом, полным отвращения и какого-то непонимания. - Ну, так что? – не выдержал я. - Я на самом деле ненавижу говорить это, но повторюсь: заткнись, пока я тебя не пристрелил, приятель. – Его прожигающий взгляд устремился на меня. Да иди ты к черту, мудозвон. Я встал, отряхнулся и пошел как можно быстрее отсюда. Я прошел этот переулок, побродил по дорогам, вышел к пруду, что находится в мелком парке на Брайдсман стрит, своровал в магазине батончик и жвачку, и направился дальше гулять по улицам. Главное не наткнуться на кого-нибудь знакомого, этого мне еще не хватало. Я поймал себя на мысли, что хочу обратно в тот сон. Хочу быть счастлив непонятно из-за чего, хочу быть наполненным изнутри, но не перегруженным, хочу быть опять с Мэри. Нет. Так нельзя. К черту все это, мне надоело постоянно за что-то зацепляться. Я ненавижу ее за то, что она сделала со мной. Мне необходимо выкинуть это из головы. Я направился домой. На пороге меня встретила мать. Под глазами у нее были ужасные синяки, в руке она держала сигарету. Я прошел мимо нее, и, поднявшись в свою комнату, я запер дверь на замок. Мне необходимо все обдумать, нужно придумать, как хоть что-нибудь изменить. Моя голова жутко разболелась, казалось, что мои мозги сейчас вытекут из ушей. Я в кои-то веки решил включить телевизор, чтобы хоть как-то отвлечься. Там крутили живое выступление какой-то группы. Мне нравилось, как вокалист заводил толпу, она была словно под гипнозом. Мне стало не по себе. Я начал думать о том, как ничтожна моя жизнь, о том, как я несчастлив и жалок. Внутри меня ненависть, гнев, которые лишь разрушают меня. Эти фанаты на концерте счастливы, а группа, похоже, поменяла сознания многих людей. На глазах у меня навернулись слезы. Я просто теряю свою жизнь, не в состоянии не то чтобы кого-то поменять, а хотя бы разобраться в себе. «Никто не совершенен, но обвиняют меня в том, что не подобрал лучших слов, а это моё лучшее оправдание», – пропел он. Я попытался наиграть на гитаре пару аккордов, ведь я знаю эту песню, но ни черта не вышло. Порывшись в шкафу, я обнаружил фотографии с Мэри Джейн, которые были сняты мной в какую-то из первых ночей, проведенной нами вместе. Внутри меня все опять вскипело. Я судорожно нащупал у себя в кармане зажигалку и поджег снимки. Я не хочу больше видеть ее лицо, я хочу забыть Мэри. И все, что связанно с ней и со свалкой. «Жить и не дышать - значит трагично умереть». Меня как будто осенило. Я повернулся к экрану. «Бежать, бежать прочь, чтобы найти то, во что веришь». Да, точно! Я смоюсь отсюда. Плевать куда, мне нужно просто уехать отсюда. Я начал лихорадочно собирать вещи в свою сумку, все самое необходимое, и то, что просто подворачивалось под руку. В комнату постучалась мать. Что ей, черт возьми, надо? - Сделай музыку потише, у меня голова раскалывается! Я открыл ей дверь. Она оглядела комнату и сразу все поняла. Я взял куртку, висевшую на двери, и, накинув сумку на плечо, направился к выходу. На столике лежали ключи от машины моего отца, которой никто не пользовался, и она одиноко стояла во дворе. Я вышел из дома, открыл багажник автомобиля и загрузил туда свою сумку. На пороге стояла моя мама. Мне стало грустно оставлять ее здесь, но у меня нет выбора. Я подошел и обнял ее. Она прошептала мне на ухо: - Зачем ты так, останься. Я вырвался из ее объятий и, не сказав ни слова, завел машину. Она подбежала к ней и начала бить ладонями, пытаясь остановить меня. Возможно, я поступаю неправильно и эгоистично. Но я не испытываю стыда и не собираюсь извиняться. Я постоянно ходил по одним и тем же дорогам, полными лицемерия. Но не в этот раз. Я уезжаю прочь и оставляю позади ураган этой гребаной лжи. Если убегая от боли, Ты не знаешь, куда пойти, Если ты стал жертвой Историй о каком-то другом разрушенном доме. Ты уходишь.