***
Вот уже приближался вечер, а я никак не могла «поймать» Хиджикато-сана и попытаться с ним мирно договориться. Крайне огорченная, я сидела в своей комнате рядом с Миху, шею которого украшал большой красный бантик. Даже кот уже получил от меня подарок, а Хейске нет. И, возможно, не получит. Парень должен был скоро вернуться с патрулирования. Я совсем не знала, как поступить, именно поэтому решилась на такой отважный шаг. Как говорится, «что ни сделаешь ради любви». Вот и мне предстояло залезть в комнату фукучо и собственноручно вернуть медвежонка. Тихонечко покинув свою комнату, я направилась во владения Хиджикато-сана. Во дворе о чем-то оживленнно спорили Шимпачи и Харада, которые настолько были увлечены, что не сразу заметили меня. Мне не повезло пересечь двор незамеченной: засмотревшись на парней, я споткнулась и громко шлепнулась на снег, отчаянно чертыхнувшись. Мигом забыв про свой спор, самураи быстро подлетели ко мне и помогли подняться. На их лицах расцвели счастливые улыбки, и они, многозначительно переглянувшись, почти одновременно провозгласили: — С Новым Годом тебя, Изуми-тян! — И… и вас тоже, — слегка удивленная такой активности, пролепетала я. — Спасибо тебе за тёплый шарф! — И за новый средневековый роман. Мы увидели твои подарки у себя в комнатах, когда вернулись с патрулирования, — быстро объяснил Сано. — Патрулирования? То есть, вы уже закончили? — в ужасе воскликнула я, медленно бледнея. — Да. Только что вернулись, — радостно подтвердил Нагакура, широко улыбнувшись. — А Хейске? Я его не видела. — А, он был здесь, но не успел и до комнаты своей дойти, как его нашел Хиджикато-сан и отправил ещё и на вечернее патрулирование. Он, кстати, очень ругался на тебя, ведь ты пропустила обход. — Ужасно несправедливо, — улыбнулась я, с радостью отмечая, что у меня есть ещё время. — Это точно, — согласился Шимпачи. — А, Изуми-тян, мы же и забыли совсем! Нагакура незаметно толкнул локтем Сано в бок, а тот, словно протрезвев, активно закивал. Переглянувшись, а после посмотрев и на меня, они широко улыбнулись, выставляя перед собой два совершенно одинаковых красных гребешка. — Это тебе, Изуми-тян, — хором сказали самураи. — А почему два? — мягко улыбнувшись, спросила я, с интересом разглядывая гребешки и пытаясь отыскать хоть какое-то между ними различие. Не нашла. — На тот случай, если какой-то из них потеряется, — быстро выкрутился Нагакура. Я рассмеялась, быстро сообразив, что к чему. Самураи просто купили одинаковые подарки, совершенно того не зная до определенного момента. А когда узнали, завязали большой спор, не в силах решить, кто именно будет дарить. Обменявшись любезностями, мы разошлись: парни отправились в столовую, а я к комнате замкома. Все самураи сейчас ужинали, а потому в комнате, как я и думала, никого не оказалось. Медвежонок лежал на самом видном месте: на столе, среди огромных стопок бумаг. Аккуратно изъяв статуэтку, я положила на её место большую белую, разрисованную синими узорами, чернильницу, не забыв приложить к ней и записку, в которой значилось: «С Новым годом вас, Хиджикато-сан. Надеюсь, теперь вы будете посылать меня за чернилами реже. И простите меня, пожалуйста. Мне не стоило забирать медвежонка без разрешения, но он правда мне очень нужен». Вскоре я уже бежала мимо пёстрых витрин городских магазинчиков, стремясь отыскать группу патрулирующих ребят. Снег, искрясь от света праздничных уличных фонарей, красиво кружил в воздухе. Я поскальзывалась на дороге, но удерживалась на ногах и не падала, продолжая свой путь. Случайно столкнувшись с идущим навстречу продавцом сладостей, я выслушала целый поток обвинений и оскорблений, но быстро извинилась и вновь побежала искать капитана восьмого отряда. И в какой-то момент я устала. Дыхание сбилось, ноги вдруг стали ватными, и все моё тело теперь желало просто упасть в какой-нибудь сугроб и не покидать его хотя бы минут пятнадцать. А его всё ещё не было видно, хотя я, казалось, прочесала весь город. Остановившись у реки, я наконец смогла отдышаться, расстроенно глядя на украшающую темно-синюю гладь лунную дорожку. — Эй, дай сто йен, — попросил рядом стоящий мальчишка. Я, не сразу осознав его просьбу, порылась в складках юкаты и, выудив оттуда монетку, протянула парнишке. — Прости, — всё ещё учащённо дыша, проговорила я. — Это всё, что у меня есть. — Да ты просто жадина, — выкрикнул мне в лицо мальчик, больно ударив по ноге и толкнув. Спасибо красному деревянному забору, который не позволил упасть мне в реку, вот только… вот только от неожиданности разжав ладонь, я уронила в воду яркого медвежонка, который должен был стать подарком для Хейске. — О, нет, — прошептала я, глядя вслед уносившейся течением статуэтке. И как только эта поганая речка не замерзла?! Непонятно зачем протянув руку воде, я ещё не до конца осмыслила случившееся. Медвежонок, которого я так усиленно отвоевывала на протяжении всего дня, вдруг взял и упал в реку. Вот так, из-за моей же неосторожности и рассеянности. Отойдя от красного забора, я села на снег и, притянув колени к себе, опустила голову. Мне уже было безумно стыдно перед Тодо, а как я буду чувствовать себя, когда мы встретимся? Что я ему скажу, так и не отдав подарок? Деньги у меня кончились, да и через несколько часов наступит уже новый день. Поздно будет что-то дарить. Изредка всхлипывая, я пыталась сдержать слёзы, но огромная волна обиды каждый раз окутывала меня с новой силы, не давая успокоиться. Так я и просидела, наверное, полчаса, успев порядком замерзнуть. — А, так вот ты где, — прозвучал рядом знакомый голос, заставивший забиться моё сердце чаще. Я не была готова к этой встрече так скоро! Я же всё ещё не придумала, что сказать ему. И как я вообще смогу в глаза ему смотреть?! Какой кошмар, это худший Новый год в моей жизни. — Ну и чего ты нюни распустила? С грустью провожаешь уходящий год? — Хейске… там, — зарыдав ещё сильнее, выдавила я, указывая на речку, но так и не смогла продолжить. — Что, там? — посмотрев на синюю гладь, спросил Тодо. — Там… твой… твой, — всё ещё безрезультатно пытаясь растолковать парню ситуацию, бормотала я, заливаясь слезами. — Мой? — переспросил парень, садясь рядом со мной. — П-подарок твой. Мальчик… сто йен, а потом он… толкнул меня и… и он упал в воду. — Мой подарок — мальчик, который упал в воду? А причем здесь сто йен? На похороны? Слишком мало, не находишь? — Хейске уже давно всё понял, и теперь лишь смеялся над мелочью, из-за которой я плачу. Точнее, он считал это мелочью. Мог ли он понять, каково было моё разочарование? — Нет. Не мальчик, — отрезала я, отворачиваясь и продолжая безутешно рыдать. — Какой же ты ребёнок, Изуми. Глупо из-за такого расстраиваться. Это же даже хорошо, что он упал в реку. — Хорошо? — удивилась я настолько, что даже позабыла о несправедливости этого мира и прекратила плакать. — Конечно. Обычно подарки теряются среди прочих вещей, забываются, ломаются и становятся ненужными. Рано или поздно такое случится с каждым. Но когда я буду проходить мимо этой самой речки, я всегда буду вспоминать о том, что где-то на дне этих вод мирно лежит подарок, который ты мне хотела подарить. Он бы не потерялся, не забылся и не стал бы ненужным, ведь я всегда бы помнил о нём. — Я бы никогда не забыла о твоем подарке, если бы он и не упал бы в реку, — сказала я, глядя на парня глазами, полными слёз. — И я никогда бы не забыл, — улыбнулся Хейске и обнял меня, согревая моё замерзшее тело. — Только обещай мне, что больше никогда не будешь плакать по пустякам. — Ладно, — тихо протянуло я, сразу же нарушив своё обещание и зарыдав.***
«Пожалуйста, прими этого фарфорового котика и прости меня. Я думала только о себе, и именно из-за меня Хиджикато-сан изъял твоего медвежонка. Надеюсь, в Новом Году я буду более достойным человеком.Чизуру Юкимура».
«Если ты вдруг снова напьёшься и решишь прочистить желудок, то лучше сделай это в подаренный мной пакетик, а не на мою форму.Сайто Хаджиме».
«Я слышал, что тебе пять тысяч йен нужно? Столько подарить не могу, но прими хоть две.Хиджикато Тошизо».
(Какие ещё пять тысяч йен? Ну ладно, деньгам я всегда рада). «Я надеюсь, что ты будешь расчесываться именно моим гребешком. Ещё раз спасибо за роман! Счастья тебе в Новом Году!Харада Саноске».
«Помни, что именно я придумал подарить тебе гребешок, а не Сано. Он нагло спёр мою идею и выдал её за свою. Поэтому расчесывайся только моим гребешком. Я на нем незаметно выцарапал букву „Ш“.Шимпачи Нагакура».
«Само моё присутствие — уже подарок, но многие этого не понимают. Именно поэтому я решил тебе подарить ещё и платочек. А вдруг ты не поймешь и решишь, что я оставил тебя без подарка? Эх, тяжело быть непонятым.Окита Соджи».
«Самое главное для девушки — это красота и изящество! Даже кошелёчек должен быть милым и красивым. Впрочем, он у тебя уже есть, и теперь ты считаешься полноправной девушкой!Кондо Исами».
«Я всё ещё настаиваю на том, чтобы ты, Изуми-тян, приступила к немедленному обучению японского письма. Именно поэтому дарю тебе все возможные инструменты каллиграфии. Удачи в учебе!Ямазаки Санан-сан».
«Питайся правильно, Изуми-тян.Иноэ Гэндзабуро».
(К записке приложена большая коробочка с данго). «Не забывай следить за своим здоровьем!Таинственный Ямадзаки».
(К записке приложена маленькая аптечка, в которой перекись, бинты, йод и куча трав непонятного назначения). Рядом с футоном расположилась куча печенья, а возле неё довольный кот с красным бантиком на шее, виляющий своим черным пушистым хвостом. «Прими от нас эту дорогую баночку элитного сакэ!Восьмое подразделение Синсенгуми».
(Причем записка есть, а баночки нет). «Твои волосы хоть и не такие длинные, как раньше, но всё равно самые прекрасные на свете. Улыбайся чаще, и не смей проливать слёзы по мелочам.Хейске Тодо».
(К записке приложена красивая заколка, украшенная зелёными и белыми камнями). «Спасибо! Этот Новый Год надолго останется в моей памяти!»