Умные люди знают, что можно верить лишь половине того, что нам говорят. Но только очень умные знают, какой именно половине. «Пшекруй»
Опираясь одной рукой о стенки попадавшихся домиков, а второй сжимая ребра, я медленно продвигалась по безлюдным улицам Киото. Я могла, конечно, пойти и по главной, но это вызвало бы недоумение у горожан, а некоторые сдали бы меня Ли. Возвращаться к этому типу и его компании как-то не хотелось, потому я выбрала самый мрачный и длинный путь. Дышать было трудно и больно, да еще и в груди неприятно пульсировало. Но просто упасть посреди улочки я не могла. «Соберись, тряпка! Осталось совсем чуть-чуть», — мысленно говорила я себе, заметив знакомое здание. Но войти незамеченной у меня, увы, не получилось. Охрана ворот, к сожалению, еще не дремлет. Заметив меня, воины озадаченно переглянулись и побежали навстречу. — Хаджиме-сан, с вами все в порядке? — взволнованно спросил мужчина постарше, закинув мою руку себе на плечо. — Да, — на одном дыхании проговорила я, — какие-то воры напали на меня. Только никому не говорите, пожалуйста. Не хочу волновать брата. — Хаджиме-сан, мы обязаны предупредить Хиджикато-сана. — Со мной правда все в порядке, — уверенно заявила я. Тяжело вздохнув, воины кивнули и пообещали сохранить все в секрете. Доведя меня до комнаты, старший воин поклонился и вновь направился к воротам. Проводив его взглядом, я в последний раз оглянулась и закрыла двери. Футон утром я так и не заправила, а потому и расстилать его мне не пришлось. Кое-как переодевшись, я споткнулась о мягкое тело кота, который все это время вертелся под ногами. Осуждающе мяукнув, оскорбленный кот по-хозяйски раскрыл дверь и выбежал на улицу. — Миху, — тихо позвала «бунтаря» я, не в силах больше сделать и шагу. Кот, конечно же, не вернулся, но в данный момент я не могла бегать по всему штабу и искать его. Да и сейчас почему-то совсем не волновало, что Миху могут обнаружить. Просто мне хотелось как можно скорее заглушить ноющую боль в ребрах, поэтому я легла на футон, полностью закрывшись одеялом. На лоб тут же упала прядь, по длине значительно отличающаяся от остальной массы волос. Теперь замаскировать ее можно было только заколкой. Или же постричь волосы под эту прядь. Выбора у меня не было, ведь с заколками ходят только гейши или дамы из знатных семей, а меня связывает необходимость маскироваться. Да и если я подстригусь — у воинов больше не останется сомнений. Я непроизвольно убедила себя в худшем для себя варианте. Теперь глупо было искать новый выход. Боль постепенно угасала, позволяя мне выпрямиться и глубоко, свободно вздохнуть. Внезапно я поняла, что если не срежу волосы сейчас, пока полна решимости, то не смогу расстаться с ними после. Скинув с себя одеяло, я тихо поднялась. Почему-то именно сейчас, стоя перед зеркалом, я обнаружила, что волосы у меня довольно длинные: прямые, доходящие до поясницы. «Но все это отныне неважно», — решительно подумала я, без колебаний срезая половину волос. Поразительное равнодушие не сходило с моего лица. Повертев острый ножик в руке, я подошла ближе к зеркалу. Теперь процесс пошел медленнее: я более аккуратно выравнивала длину. Пол устилало внушительное количество волос, когда я закончила. Теперь на меня смотрела девушка с потухшими зелеными глазами и короткими, едва доходящих до плеч, волосами. Неожиданно я увидела в зеркале, как открылась дверь и в комнату ворвалась дорожка лунного света. Громко и выразительно зашипел Миху, пытаясь вырваться и расцарапать руку Хейске. Все равнодушие, как рукой сняло: я не была готова к обнаружению, а тем более Тодо. Хейске сначала посмотрел на пустующий футон, а потом замер, увидев в углу комнаты меня. Я молчала, опустив голову и стараясь не встречаться с парнем взглядом. Отчего-то мне стало очень стыдно. Тишину разрушил щелчок быстро закрывающейся двери и тяжелое приземление кота. Даже тогда я не подняла взгляда и стояла, словно провинившийся ребенок перед сердитым родителем. Мне казалось, что если он немедленно не выйдет отсюда — я расплачусь, да так громко, что ни у кого больше язык не повернется назвать меня взрослой. Миху старательно обнюхивал мои ноги и волосы на полу, пытаясь собственноручно разведать это «дело», но быстро бросил свою затею и ускакал, насмешливо виляя хвостом. «Предатель», — подумала я, проклиная кота за то, что оставил меня одну в неловком положении. Послышались быстрые и уверенные шаги, а через секунду Хейске уже стоял напротив. — Ты… — это единственное, что он смог произнести. Видимо, даже ему было трудно понять причину такой смены имиджа. Но я уже успела придумать лживое оправдание, которое мне казалось довольно правдоподобным. — Все в порядке. Я специально их обрезала, чтобы ежи больше не сомневались во мне. — Посмотри мне в глаза и скажи тоже самое, — потребовал Тодо. Я застыла, понимая, что проиграла. Врать открыто, глядя человеку в глаза, я не умела. Хейске уже понял, что я его обманываю. Он всегда слишком быстро раскрывал меня. Он поднес руку к моему лицу и мне на секунду показалось, что он меня сейчас ударит, ведь я снова ему вру. Зажмурившись, я уже морально была готова к удару, но его не последовало. Я изумленно посмотрела на Хейске, а потом на его руку, которая держала ту самую прядь волос. — Тебе нужно было более качественно выравнять ее. Она сильно выделяется, — я сжала губы в тонкую линию, с горечью понимая из-за чего именно прокололась, — это из-за Ли. — Нет, — моментально воскликнула я, тряхнув головой и вынуждая Тодо отпустить мои волосы. Я сказала это с чувством, неосознанно громко. Я боялась, что он так скажет, что из-за этого снова превратится в расэцу и тогда точно убьет Ройзу. Ли — последняя сволочь на планете, но даже он имеет право на жизнь. Я понимала, что если Хейске узнает о том происшествии на улице, то точно не пощадит его, поэтому я была готова совершить невозможное — переубедить Тодо. — Ты снова врешь мне, Изуми, — раздраженно выдохнул парень, уже явно начиная на меня сердиться, — почему ты постоянно врешь мне, а? Ты так сильно не доверяешь мне? — Доверяю, — отчаянно возразила я, — я не вру. Ли правда не причем. — Тогда кто причем? — Никто. То есть… твои воины… нет, это я виновата… — Достаточно, — Хейске оборвал меня, всем своим видом показывая, что больше со мной спорить не намерен. — Да почему ты не веришь мне? — вспылила я. Тодо внимательно посмотрел на меня, я же не дрогнула под его взглядом, держась твердо и упорно. Это мне удалось не из-за безупречного контроля над чувствами, а из-за упрямства. Это было эгоистично, но я хотела заставить Хейске поверить мне. Почему-то именно сейчас меня оскорбило то, что он читает меня, словно раскрытую книгу. Желание переубедить парня заставило меня так сильно поверить в собственную ложь, что теперь действительно все выглядело так, будто я говорю правду. — В этот раз я тебе поверю, — наконец проговорил он, заставляя меня внутри сиять от счастья, но внешне не проявлять свой восторг. Но радость мигом угасла, а я снова почувствовала себя раздавленной, когда он добавил: — Но если я узнаю, что ты мне снова соврала — Изуми Хаджиме перестанет для меня существовать.***
— Что?! — расстроенно протянул Шимпачи, когда я вошла в столовую и села на свое место. — Изуми-тян, как так? Кто посмел сделать это? — Никто. Я сама их обрезала, — спокойно ответила я, перенося любопытный взгляд Чизуру и ее настойчивые ощупывание моих волос. — Но зачем? — продолжал допытываться Нагакура. — Пусть Ли публично и забрал свои слова назад, но многие воины все равно не поверили ему и думают, что его заставили. Какая девушка добровольно подстрижется? Кроме того, я еще сумею задобрить их и исправлю положение. — В этом есть свой смысл, — согласился Харада, — но все равно это слишком жестоко. — Учитывая, в какое время мы живем, — тихо добавила Чизуру, которой, как девушке, была наиболее близка вся тяжесть ситуации. — Ничего страшного, — отрезала я, — волосы имеют свойство расти. — Зато теперь ты похожа на Кая, — встрял Окита, до этого с какой-то странной улыбочкой наблюдавший за разговором. Хейске невольно улыбнулся, мне же сразу стало не по себе. — Соджи, это не было похоже на комплимент, — с осуждением прокомментировал Кондо-сан. — Никто и не собирался ей его делать, — невозмутимо ответил самурай, с горечью отметив, что его шутка развеселила только Тодо. — Не похожа она на Кая! — упрямо воскликнул Шимпачи. — У Кая нос, словно гигантская картошка, да и уши торчком. Изуми-тян не такая страшная! — Не такая страшная? — мой глаз нервно задергался. — То есть, страшная, но не настолько. Спасибо, друг, мне стало легче. — Я… я не это хотел сказать, Изуми-тян, — замахал руками Нагакура, только сейчас осознав свою ошибку. Сано демонстративно хлопнул себя по лбу. — Он имел ввиду, что ты намного прекраснее этого уродца, — выкрутил друга Харада, а сам Шимпачи активно закивал. — Может, хватит оскорблять моего подчиненного? — проворчал Хейске, до этого не вмешивающийся в разговор. — Единственного преданного подчиненного, — добавил Соджи. — Сколько вызовов ты получил за эти три дня? — Шесть, — нехотя ответил Тодо. — Я получил три за весь прошлый год. Поздравляю, друг. И, конечно же, днем и на открытом воздухе? — Два в зале, — услужливо исправил Хейске, — и это не такая большая проблема. — Конечно, — воодушевленно подхватил Окита, — но в твоем отряде явно неспокойно. Твоя репутация даже хуже моей. — Нашли, чем хвастаться, Окита-сан, — пробурчала я, все еще помня об обидном сравнении с Каем, — увидели, что кто-то в худшем положении, чем вы, и начинаете издеваться. В вашем отряде, между прочим, ходит слух, что вы гей. — Похвально, — одобрил Харада под общий взрыв хохота. — Похоже, кто-то обиделся, — ядовито заметил Соджи. Я в ответ показала самураю язык и вновь стала уплетать рис. — Соджи в чем-то прав, — сделал вывод Хиджикато-сан, отодвигая палочки и складывая руки на груди, — тебе нужно лучше контролировать ситуацию, Хейске. — Да понял я, — фыркнул Тодо, запустив руку в волосы. Мне тоже не нравилось, когда меня «пилили», поэтому я отлично понимала его резкость в ответе. — А что насчет Ли? Он так и остается в восьмом подразделении? — спросил Харада. Я насторожилась. — А ты хочешь взять его к себе? — выгнул бровь замком, искоса посмотрев на Сано. Тот активно замотал головой. — Кто-то хочет нести ответственность за нашего гостя? — тишина послужила ответом. — Значит, так и остается.***
Я довольно быстро добралась до дворика, на котором сейчас проходила тренировка. Точнее, должна была проходить, так как воины собрались, а Хейске все еще не было. «Снова спит», — подумала я, разглядывая явно недовольных ежей. Знали бы они, что Тодо вынужден еще и работать ночью под покровительством Санан-сана, то не осуждали бы его. Вполне естественно, что он сейчас высыпается. Правда, довольно странно, что начальник штаба все еще полагается на Хейске, ведь последний уже не может превращаться в расэцу по собственному желанию. Если же Санан-сан не знает об этом… Я тряхнула головой, в данный момент не желая углубляться в дело, меня не касающееся. Тодо вполне мог справиться с обычными расэцу и с помощью своих «человеческих» способностей, и проблем у него пока не возникало. — Всем доброго утра, — бойко выскочив из-за угла, с улыбкой до ушей поздоровалась я. Воины смерили меня сердитыми взглядами, но кто-то даже пожелал мне доброго утра в ответ. Это, наверное, был Кай. — Эй, ребята, давайте не будем бесконечно злиться друг на друга! Хотите, я начну тренировку, пока капитана нет? — Ты и сам ничего не умеешь, — Хейске моментально выхватил из моих рук бокен, да еще и ударил им меня по голове. Я надула губы и поплелась за новым мечом, не зная, на что мне обижаться: рукоприкладство, оскорбление или провальную попытку помириться с ежами. Кто-то из воинов еще и умудрялся смеяться надо мной. Фыркнув, я встала в сформировавшийся третий ряд и принялась вместе со всеми отрабатывать удары. Через несколько минут во дворе показался Ли. Казалось, что он и не унижался недавно перед ежами. От него просто перло высокомерием и наглостью. Гордо подняв голову, он и его трое подручных не спеша подошли к нам, оглядев каждого презрительными взглядами. Хейске, до этого с наслаждением наблюдающий за всей этой сценой, откашлялся, как бы привлекая внимание «высших господ» к своей скромной персоне. — Какого черта ты опоздал, Ройзу? — спокойно спросил он, даже и не собираясь повышать голос, словно спросил только ради необходимости. — О, прошу прощения, — будто увидев капитана только сейчас, изумленно воскликнул Ли. — Я думал, что вы еще спите и решил прийти чуть позже. Я резко развернулась, возмущенная такой наглостью. Кай живо воскликнул: «Да как вы смеете?!» Но Ройзу даже не обратил на ежа внимания: его взгляд был прикован ко мне. На его лице сначала читалось легкое удивление, но после его резко затмила надменная улыбка. — Как жаль, Хаджиме-сан. Ваши волосы были прекрасны, — ядовито заметил Ли, собираясь со своей свитой присоединиться к тренировке, но Хейске неожиданно ударил его бокеном по шее так сильно, что Ройзу упал на землю. — Как жаль, Ройзу, что капитан восьмого подразделения пока что я, поэтому не позволю негативно отзываться ни о себе, ни о моих подопечных, — холодно произнес Тодо, садясь на корточки рядом с лежащим и фыркающим Ли, — и мне плевать кто твой отец. Все-таки Хейске любил своих ежей и часто выручал их. И многие его подопечные ценили это, хоть и злились на его постоянные опоздания. Конечно, стоит выделить Кая, который просто обожал капитана и старался быть похожим на него во всем, но и остальные никогда бы не посмели ослушаться или, чего хуже, возразить Тодо также, как Ли. Да, Хейске и правда за три дня получил шесть вызов, что очень много, но четыре из них от Ройзу и его приспешников, а еще два от трусливых ежей, которых запугал принц. Но даже они выбрали большой зал, как место проведения боя. Они, конечно, не знали о секрете Тодо, а надеялись на то, что капитану будет намного легче победить их там, где солнечный свет не режет глаза. Потому ситуация в отряде хоть и неспокойная, но и не катастрофическая. Воины уважали и продолжают уважать своего капитана. Единственная причина тревоги в отряде — я. — Да как ты… — возмущенно прошипел один из друзей Ли, занося руку назад и готовясь ударить Хейске, но парню и не нужно было как-то пытаться защищаться, потому что руку тут же перехватил один из его воинов. — Достаточно, — проговорил Тодо, сурово поглядев на обоих ежей. Тем временем Ли уже поднялся и активно отряхивался. — После тренировки остаетесь и отрабатываете удары, на которые вы решили «прийти чуть позже», — обращаясь к Ройзу и его товарищам, сказал Хейске и вновь занял прежнюю позицию напротив отряда. Заступившийся воин отпустил руку сослуживца, одарил его гневным взглядом и вернулся в строй. Тренировка, прерванная появлением Ли, прошла точно также, как и любые другие. Мне было не в новинку, что воины презрительно смотрели на меня и перешептывались. Все они считали, что я плохо влияю на их капитана, но высказать мне это в лицо не решались. В какой-то момент это должно было надоесть, и это надоело. Сегодня. — Тренировка закончена. Прощайте, братцы, — сказал Хейске и, повесив катану за пояс, покинул двор. Все воины потихоньку стали собираться, но я осталась на месте, сжимая в руке бокен. Я твердо решила, что все выясню именно сейчас. — В чем ваша проблема? — громко крикнула я, обращаясь ко всем ежам сразу. Удивленно обернувшись, воины вновь нацепили презрительные маски. Все, кроме Кая, который с беспокойством переводил взгляд то на меня, то на сослуживцев. — Наша проблема? — гневно переспросил один из ежей, выходя вперед. — Именно, — подтвердила я, — что я сделал, что вы так относитесь ко мне? Я не член отряда? Я не ваш товарищ? — Ты никогда не был нашим товарищем. Ошиваешься здесь уже год, а к отряду присоединился только месяц назад вместе с Ли. Чем ты лучше его? Да и то, что ты, возможно, нас всех обманывал… Откуда нам знать, что ты действительно не девушка? — Разве я не доказал, срезав волосы, что не девушка? Я никогда не подводил никого из вас. Вы просто придумали эти глупые обвинения, потому что ревнуете своего капитана ко мне. Я провожу с ним намного больше времени, — с наглой усмешкой сказала я, понизив голос. Все пошло не так, как я планировала. Откуда-то появилась глупая злость и испортила все, над чем я так усердно работала. Теперь ежи глядели на меня с бешенством, кто-то даже бросил в меня камень, но промазал. Схватив свой деревянный меч, воин, до этого говоривший со мной, кинулся на меня, нанося удар. — П-почему ты не уклонился? — удивленно спросил он, не убирая бокена с моей головы. Мгновенно выступила кровь и потекла по моему лицу: удар был сильный. Сперва я даже подумала, что не удержусь на ногах и упаду из-за минутного головокружения. — Тебе стало легче? — тихо спросила я, в упор глядя на оторопевшего воина. Минуту мы глядели друг на друга, а потом он убрал меч и громко засмеялся. Его смех поддержали и остальные. Бедный Кай нервно хихикал, явно не понимаю, что только что вообще произошло и почему все смеются. Я тоже улыбнулась, рукавом вытирая кровь. — А ты не промах, пацан, — сквозь смех сказал воин, подавая мне свое полотенце. — Мне стало легче, да еще как. — Весь гнев сразу проходит, когда хорошенько вмажешь неприятелю, правда? — прижимая полотенце к ране, усмехнулась я. — Это верно. Пацан, ты не из робкого десятка. Теперь понятно, почему вы с Тодо-саном такие хорошие приятели. Извини, мы и правда были неправы насчет тебя. — Да ничего. Бывает, — отмахнулась я, почувствовав, как огромный камень спадает с плеч. — Ты должен сходить с нами в Шимабару, Хак. Раз ты один из нас, значит должен пройти наш ритуал посвящения! — воодушевленно проговорил один из воинов. Все остальные активно высказали свое одобрение. — А в чем проявляется этот ритуал? — с едва скрываемым страхом полюбопытствовала я. — Хорошенько покутить, — заговорчески прошептал, видимо, самый уважаемый воин, который разбил мне голову. — А, ну, это я могу, — радостно воскликнула я, уже с нетерпением ожидая пьянки. — Вот и отлично! Сегодня вечером встречаемся около ворот. Не вздумай опаздывать, пацан, — весело хлопнув меня по спине так, что я чуть не упала, сказал мой новый друг.***
Я с детским нетерпением ожидала вечера, с радостью отмечая, что действительно теперь больше похожу на мальчика. На этот вечер я должна выглядеть мужественнее, чем Кай. Это ведь самая настоящая мужская пьянка! Наконец, я снова опробую на вкус сакэ! Белая, слегка пропитанная кровью повязка, украшала мой лоб, заставляя гордиться сегодняшним моим подвигом. А ведь эти ребята действительно неплохие, раз смогли простить меня и принять. Еще раз посмотрев на себя в зеркало и взлохматив волосы, я с снисхождением поглядела на Миху, который беззаботно умывался и нагло меня игнорировал, и выпорхнула из комнаты. — Далеко собралась? — с насмешкой спросил Хейске, уже поставивший крест на сегодняшней гулянке. Тихо зарычав, я недовольно повернулась, хмуро посмотрев на него. — Не твое дело, — фыркнула я, сложив руки на груди. — Ого, — усмехнулся Тодо, — а я ведь думал, что Шимабара — это увеселительное заведение, предназначенное для мужчин. — Отныне я тоже мужчина, — гордо заявила я, — и откуда ты узнал, блин? — У меня свои источники, — ответил парень и внезапно посерьезнел, — решила напиться, как вонючий мужик? — Решила, — упрямо ответила я, — да ты и сам постоянно пьешь с Сано и Шимпачи. — Не постоянно, — строго исправил меня Хейске, — да и я парень, а не девушка. — И что? Что за дискриминация?! Я имею право выпить! Что вы все заладили? «Ты девушка, а значит пить не можешь!» Сайто постоянно мне твердил это, но я свободный человек и могу делать все, что захочу! И ты меня тоже не остановишь, — взорвалась я. — Боже, Изуми, ты еще такой ребенок, — устало вздохнул Хейске, улыбаясь. — Тебе ведь уже девятнадцать. — Ты… — крикнула я, уже не контролируя злость, — меня не остановишь! — Из Шимабары я тебя забирать не буду, — по-прежнему улыбаясь, проговорил Тодо, возвращаясь к своим делам. Все еще красная от гнева, я гордо развернулась и размашистыми шагами отправилась к воротам, где уже собирались воины. Завидев меня, Кай весело помахал мне рукой. Одарив парня сердитым взглядом, ведь это именно он сказал Хейске о сегодняшней пьянке, я подошла к воинам и поздоровалась с каждым. Разумеется, Кая я полностью проигнорировала. Ненависти никакой к парню я не имела, но все еще злилась на него. Томочи — так звали того самого самурая, который разбил мне голову — с радостью пожал мне руку. Дождавшись последнего опаздывающего воина, наша дружная компания направилась прямиком в Шимабару.***
Яркий свет и приятная музыка встретили наш отряд, когда мы миновали порог публичного дома. Четыре гейши уже поджидали сегодняшних клиентов, коих оказалось довольно много — восемнадцать человек. Едва завидев этих раскрашенных девиц, я почувствовала легкую неприязнь и неуверенность. Одна из них была намного краше своих подруг: каштановые волосы были убраны в красивую, сложную прическу, по которой было видно, что волосы у барышни довольно длинные; черные глаза, украшенные длинными ресницами, глядели на мужчин с какой-то непонятной искрой; нос прямой, аккуратный; губы, накрашенные ярко-красной помадой, казались неестественно пухлыми, но от этого почему-то еще более красивыми.Я посмотрела на красотку с неприкрытой завистью, но быстро отвела взгляд. Хоть я и довольно вредная, но не злая. Преследовать ее на протяжении всего пиршества ненавистным взглядом не собиралась. Она же, напротив, не переставала открыто пялиться на меня, что начинало немного раздражать. — Добро пожаловать, — низко поклонившись вместе с тремя сотрудницами, сладко проговорила гейша, макияж которой не скрывал ее зрелости. — Располагайтесь, пожалуйста. — Я надеюсь, что все это удовольствие стоит не сильно дорого, — шепнула я Томочи. Последний посмотрел на меня с пониманием. — Не волнуйся, пацан. Все уже оплачено. Наш долг — помочь тебе с этим ритуалом! Воины мигом расселись по местам, начали вовсю флиртовать с гейшами и распивать сакэ. Обо мне, казалось, все уже забыли. Это заведение мне решительно не нравилось, но это и понятно, ведь со мной никто не флиртовал и не предлагал сакэ. «Нет, мне не нужно внимание гейш, но выпивку-то дайте!» — хмуро подумала я, жуя кусок лосося. Словно услышав мой «крик души», возле меня образовалась та самая красавица, уже любезно подливающая в чарку сакэ. «Как-то это неправильно», — с тревогой подумала я, осознавая, что роль играть становится труднее. — Что же вы не пьете, господин? — мило улыбнувшись, промурлыкала гейша, любезно напомнившая об алкоголе. С испугом посмотрев на нее, я залпом выпила сакэ. Слово «господин» теперь отчаянно крутилось в голове, из-за чего стало понятно, что мне не нравилось быть мужчиной. — А вот и он, — указывая на меня пальцем, завопил уже подвыпивший Томочи. — Этот малой знатный воин! И довольно симпатичный, черт его дери! Мы даже сначала думали, что он баба. — И правда, — восторженно воскликнула моя преследовательница, — довольный милый мальчик, — я нервно дернулась, осушив очередную чарку. Гейша любезно подлила мне еще сакэ, которое я мгновенно выпила. Я твердо решила перенести весь этот ужас как можно скорее, пока приятная пелена не поглотит мой разум. — Что вы, что вы! Я даже не успеваю подливать вам сакэ! — А ты успевай, — грубо ответила я, требовательно выставляя перед ней чарку. — Разумеется, — снисходительно ответила она, исполняя мою просьбу. — Зачет, пацан, — одобрительно подняв палец вверх, похвалил меня Томочи. Через некоторое время гейша, подливающая мне сакэ, оставила работу и, выйдя на середину комнаты, начала танцевать. Я с любопытством стала оценивать ее мастерство, не забывая регулярно подливать себе алкоголь. Танцевала она великолепно, и даже я не сумела к чему-либо придраться. Многие воины уже пошатывались, а я выкинула бутылочку сакэ, с ужасом осознавая, что не пьянею. «Хейске, забери меня отсюда», — с отчаянием подумала я, принимая от Томочи новую бутылочку. Бедный Кай уже видел третий сон, уютно устроившись в тарелке с рисом. Я улыбнулась, открывая бутылку. Гейша под бурные аплодисменты поклонилась и — черт бы ее побрал! — вернулась ко мне. — О, господин, а вы шустрый, — звенящим смехом залилась девушка, поднимая пустую бутылочку. — Весь в меня, — вставил свои «пять копеек» Томочи. Я поглядела на него, внезапно отметив, что рядом со мной сидит не один, а сразу двое мужчин. — Томочи-сан, а кто это рядом с вами? — заплетающимся языком спросила я. — Господин, там никого нет, — смеясь, ответила за воина гейша. — Заткнись, бабенка, — закричала я, деловито ударив кулаком по столику. Теперь я не боялась выражать свое раздражение. — Простите, господин, — испуганно воскликнула девушка, активно кланяясь. — Бесишь меня, — проворчала я, выпивая новую чарку. — Все вы такие. Подлизываетесь, лижете сапоги своим хозяевам. То есть, гетта, ну, или сандалии. Кто там что носит, короче. Я не разбираюсь в мужской моде. — Господин, по-моему, вам не следует больше пить, — сладко улыбнувшись, посоветовала мне гейша. — Что?! — взревела я, пытаясь отобрать у девушки бутылку, — да как ты смеешь, женщина?! Отдай сюда, быстро! — Хаджиме-сан, может, действительно…- слабо промямлил Кай, проснувшийся от внезапного шума. Резко обернувшись, я другой рукой кинула в негодяя анигири, из-за чего тот снова утонул в сладких объятиях риса. — Дай сюда! — снова вернувшись к перепалке с гейшей, крикнула я, не оставляя своих попыток завладеть алкоголем. Остальные воины уже были не в состоянии контролировать ни меня, ни себя, поэтому вмешаться не пытались. Заручившись помощью анигири, я размазала его о голову гейши, из-за чего последняя с ужасом вскрикнула и выпустила из рук бутылку. Я, вполне удовлетворенная своей победой, уже нагло хлестала сакэ из горлышка. — Негодяй! — взревела донельзя оскорбленная гейша, схватив чарку соевого соуса и вылив на меня. Теперь была моя очередь сердиться. Я была готова кинуться на наглую особу, и меня бы не остановили стремительно приближающиеся гейши, но дверь резко открылась. На улице стоял Тодо и… о, Господи… — Просто замечательно, — прошипел Сайто, оглядев сначала меня, а потом и пострадавшую девушку. Я испуганно икнула и попыталась спрятаться за гейш, но оступилась и свалилась на столик, повалив еду. Хейске, к моему удивлению, даже не попытался излить свой сарказм: он смотрел на ту гейшу, а она не отрывала изумленного взгляда от него. — Азуса? — наконец подал голос Тодо. Тут в моей голове внезапно что-то щелкнуло, и я перевела уничтожающий взгляд на девушку. — Так это ты Азуса-тян?! Ты мне сразу не понравилась! — взревела я, схватив палочки и попытавшись выколоть ей глаза, но не удержалась на ногах и грохнулась на татами. — Жалкое зрелище, — прокомментировал Хейске, наконец обративший на меня внимание. — Этот грубиян испортил мою прическу! Я так понимаю, что это твой приятель, а, Тодо-кун? Передай, что ему это обойдется в пять тысяч йен! — видимо, посчитав бывшего парня за единственного адекватного здесь человека, сказала Азуса, с презрением посмотрев на меня. — Прости за это, — ответил ей Хейске. — Эй, ты! Какого черта ты меня игнорируешь?! Ты могла сказать про деньги и мне! — усиленно пытаясь доползти до соперницы, шипела я. Меня резко подняли и закинули на плечо. Судя по грубому обращению, это был Сайто. Я отчаянно стала колотить брата по спине, понимая, что меня медленно уносят от потенциального врага, которого я планировала уничтожить. — Я еще вернусь, — с ненавистью тыча пальцем в Азусу, кричала я, пока наконец дверь не закрылась. — Эй, отпусти меня! Я еще с ней не закончила. — Молись, чтобы завтра ты не попалась мне на глаза, — сердито пробурчал Хаджиме. — Ой, — неожиданно воскликнула я, осознавая, что порывы рвоты сдерживать становится труднее. — Что опять случилось? — спросил Хейске, недовольно на меня посмотрев. Но весь мой вид внезапно заставил его побледнеть. Вся синяя, я судорожно сжимала рот рукой. — О, нет, Изуми! Не надо! — испуганно воскликнул Тодо. — Что-то мне плоховато, — еле выговорила я, наконец выпустив содержимое желудка на спину Сайто. Последний неожиданно остановился. Хейске, с ужасом наблюдавший за всей ситуацией, осмелился попытаться спасти мою шкуру. — Хаджиме-кун, я все вытру, — доставая платок, проговорил он, с осуждением глядя на мою довольную мордашку. Теперь, когда мучительные боли в животе позади, я расслабилась и, широко зевнув, позволила себе уснуть. — Не нужно. Она у меня за это ответит, — спокойно сказал брат, вновь переходя на шаг.