***
Мы ехали несколько часов, наверное. За это время я успела вздремнуть, поскольку болтать со мной Кента не хотел, видимо, чтобы не привлекать внимание, а от скуки я не находила себе места. Лежать под скамьей, в колючем сене, было невероятно неудобно, и потому спокойно поспать у меня не получилось, да и телега постоянно подпрыгивала из-за неровной дороги, по которой меня куда-то вез ронин. Я была уверена, что Киото давно осталось позади, и теперь лишь догадывалась о том, куда же мы все-таки едем. Кента на все моим вопросы решительно не давал никаких ответов, и мне даже стало казаться, что везет меня совсем не он. Испугавшись собственной догадки, я неуклюже высунула половину туловища из-под лавки и взглянула на извозчика, которым оказался все-таки подручный госпожи Рико. Слегка наклонив голову набок, я одарила мужчину внимательным взглядом и, не дождавшись никакой реакции, я грустно вздохнула и посмотрела на встающее солнце. Природа только-только просыпалась, и кое-где можно было услышать тихое одинокое пение ранней птицы. Я впервые видела рассвет, и, забыв о безопасности, с печальной улыбкой смотрела на солнце. Я не волновалась за Мицу, потому что знала, что госпожа Рико не даст ей пропасть. В нескольких метрах от телеги я заметила слабый свет факелов, которые еще не потушили, и мгновенно юркнула обратно под лавку. Через какое-то время повозка остановилась, и я услышала тихий спокойный голос. Я не могла разобрать ни слова, но отчего-то мне стало тревожно. Вернулось привычное чувство страха, заставившее сердце забиться быстрее. На всякий случай, я зажала рот руками, чтобы никак не выдать свое присутствие, и лежала совсем тихо, не шевелясь. Разговор вдруг оборвался, и после молчания раздался характерный звук вытаскивания катаны из ножен, а затем чей-то сдавленный стон. Закрыть рот руками было весьма мудрым решением, которое помогло мне сдержать испуганный крик. Снова раздались голоса, которые становились все громче, и я поняла, что их обладатели обходят телегу. Стог сена резко пронзила катана, не задевшая меня, но изрядно напугавшая. Я неосознанно вздрогнула, тут же мысленно обругав себя за неосторожность. — Там есть кто-то еще, — вновь раздался незнакомый голос, который принадлежал, как мне показалось, довольно молодому юноше. — Отойди, — сказал кто-то довольно грубо, отпихнув в сторону обнаружившего меня парня и засунув свои мерзкие волосатые руки в сено. Я чувствовала, что если они сейчас не уйдут, мое сердце от страха выпрыгнет из груди. Перебирая сухую траву, рука незнакомца задела мою ногу и замерла. Я на минуту забыла, как дышать, дрожа от ужаса. Схватив меня за ту самую ногу, мужчина грубо, одним движением стянул меня с телеги и бросил на землю. Перед моим взором образовались три самурая в одинаковой форме, которую я прежде никогда не видела. Один из них, тот самый парнишка, смотрел на меня с удивлением и едва заметным сочувствием. Мужчина, самый крупный из троицы, направил на меня острие своего меча, и выглядел явно недружелюбно. Спокойствие сохранял лишь мужчина, стоящий справа от здоровяка. Клинок здоровяка угрожающе коснулся горла, и я замерла, с широко распахнутыми глазами глядя на незнакомцев. — Кто тут у нас? Девица? — с едва заметной усмешкой на губах произнес самурай, напоминающий мне своим спокойствием брата. — Откуда прибыла? — Из Киото, — ответила я сиплым голосом, не осмелившись прочистить горло, которое находилось в опасной близости от конца катаны, и повторить. — Беглянка, значит? Что, неужели тебе было там так плохо? — с явным издевательством в голосе спросил мой собеседник, и я оставила его вопросы без ответа. — Куда направляешься? — Куда глаза глядят, — ответила я, вздрогнув от холодного лезвия меча, которое коснулось моего горла. — А ты, поди, смелая у нас? Вздумала шутить? — прищурившись, произнес громила, нацеливший на меня катану. — Тот вон тоже отвечал не по существу. Хочешь за ним отправиться? — указав на бездыханное тело Кента позади меня, спросил мужчина. Я вздрогнула, решив ни за что не оборачиваться. — Никто не шутит, — ответила я, встретившись с карими глазами здоровяка. — Я не думала о том, куда отправлюсь после того, как покину Киото. — Убить ее, — коротко скомандовал другой самурай, очевидно, который был среди них самым главным. Я вздрогнула, вжавшись в колесо телеги. Здоровяк убрал меч от моего горла и отвел руку для решающего взмаха, заставив меня зажмуриться и мысленно приготовиться к смерти. — Постойте, — подал голос парнишка, который до этого момента исполнял роль слушателя. — Маэда-доно, вам ведь как раз нужна была служанка. Возможно, она подойдет? Здоровяк замер, с ожиданием посмотрев на того самого Маэда, который молча рассматривал меня и, противно ухмыльнувшись, кратко кивнул. Громила моментально сложил катану в ножны и, грубо подняв меня, толкнул вперед, приговаривая, чтобы я шла и не оглядывалась. Вступившийся за меня парень и мой новый «хозяин» отправились следом за нами, что-то шепотом обсуждая и кидая на меня внимательные взгляды. Мы шли довольно долго, через поле и небольшой лес, и все это время здоровяк толкал меня в спину и отбрасывал какие-то оскорбления в мой адрес, что ужасно раздражало. Я послушно шла и поворачивала там, где мне говорили, пока не увидела перед собой огромное поместье, охраняемое на входе несколькими воинами. Маэда царской походкой прошел мимо нас и, не оглядываясь, зашел в дом. Здоровяк уже хотел схватить меня за шиворот, как мой спаситель решил помочь мне и во второй раз, кратко объяснив громиле, что их главарь приказал все объяснить мне именно парнише. Парниша, кстати, тоже особой нежностью не отличался, судя по его грубой хватке и, совсем недружелюбному, «пошла». Я ему что, лошадь, что ли? Незнакомец завел меня в дом с другого входа, не парадного. Мы прошли небольшую кладовую и вышли на кухню, где меня принялись осматривать любопытные повара. Правда, познакомиться мы с ними не успели, и через какое-то время я стояла в почти полностью пустой комнате, которую украшали лишь кучка сена в углу, накрытая покрывалом; ведро с водой и маленький столик. — Здесь ты будешь жить, — пояснил парень, внимательно следя за моей реакцией. Наткнувшись взглядом на мое «шикарное ложе», я сглотнула. — Роскошные апартаменты, ничего не скажешь, — произнесла я, на секунду забывшись и позволив себе выразить недовольство. Мгновенно побледнев, я с опаской посмотрела на моего спутника, который, казалось бы, тоже удивился моей вольности и бесстрашию (глупости, если быть точнее). Он неожиданно по-доброму рассмеялся и покачал головой. — Следи за своим языком, если жизнь дорога. В следующий раз я не смогу тебя выручить, — улыбнулся он. От его грубости и серьезности внезапно не осталось и следа. — Кстати, спасибо за это. Я у тебя в долгу, — промямлила я, все еще чувствуя дискомфорт при общении с этим странным человеком, у которого настроение меняется по сто раз в день. — Я запомню это, но ты бы не спешила меня благодарить. Сигэки-доно может отдать приказ убить тебя в любой момент. И остерегайся Аято Тиба, он довольно неприятный тип. Ты уже успела прочувствовать на себе, ведь так? — спросил он, и я молча кивнула, изо всех сил пытаясь запомнить имена встреченных самураев. — Ну, а меня зовут Харуки Фукуи. — Хару-кун, значит, — себе под нос пробормотала я, но парень услышал и снова засмеялся, вызвав на моем лице ответную улыбку. — Я польщен, что ты меня уже считаешь почти другом, — прокомментировал мой новый знакомый, кинув на меня оценивающий взгляд, от которого стало как-то не по себе. — А тебя как зовут? — Ну, Изуми Хаджиме, — нехотя ответила я, и Фукуи неожиданно замер. Весь его вид переменился с задорного на серьезный. — Как ты сказала? Хаджиме? Ты что, сестра Хаджиме Сайто? — переспросил он, не сводя с меня пристального взгляда, и я сглотнула, не в силах ответить. — Слушай меня внимательно, — неожиданно схватив меня за плечи и встряхнув, словно куклу, проговорил он, — никому не говори здесь свою настоящую фамилию. Ты поняла? — Куда я попала? — медленно спросила я, начиная догадываться о том, что Синсэнгуми и Маэда состоят далеко не в дружеских отношениях. — Клан Маэда, разве ты еще не поняла? Неужели не знаешь о нас? — Харуки меня откровенно напугал, и я лишь отрицательно покачала головой. — Маэда только и ждет повода, чтобы спровоцировать Синсэнгуми на военный конфликт и выставить их зачинателями. Отряд, в котором состоит твой брат, рассредоточен по фронтам, и господин сейчас давит на восьмое подразделение, которое пока не ведет открытых военных действий. — Восьмое? — громко переспросила я, вырвавшись из рук Фукуи и отступив на несколько шагов назад. — Которым командует Хейске? — Я не знал, что ты так хорошо знакома с Тодо-саном, раз называешь его по имени, — раздался за моей спиной знакомый леденящий голос, пугающий своим спокойствием. Я резко развернулась, встречаясь взглядом с Сигэки Маэда. — Очевидно, что мне не стоило тебя убивать. Харуки-кун, твоя интуиция как всегда работает просто великолепно. Раз у тебя есть какие-то сведения о Синсэнгуми, дорогая моя служанка, то не будешь ли ты так любезна составить Аято-куну компанию и немного с ним побеседовать? — в комнату зашел уже знакомый великан, одним только своим видом вселяющий ужас. «Побеседовать», значит ощутить на себе несколько ударов. Я посмотрела на Фукуи, который втерся ко мне в доверие и заставил назвать свое имя, и разочарованно отвела взгляд. Тиба схватил меня за руку и грубо потащил в неизвестном направлении, и я поняла, что следующие полчаса, если не больше, мне придется несладко.***
Огромный стол для нескольких человек был украшен золотыми европейскими подсвечниками и кристально чистой, белой скатертью. Столовые приборы были разложены лишь на двух персон, друг напротив друга. Вальяжно восседая на стуле, Сигэки Маэда ожидал своего гостя, предусмотрительно пригласив его в одно из своих владений, максимально отдаленное от Киото. Рядом с ним стоял его верный слуга — Аято Тибу. Здоровяк глядел перед собой и не шевелился. Чуть поодаль стояли еще несколько воинов Маэда. Устало посмотрев на часы, равномерно отбивающие ритм, хозяин поместья лениво потянулся и обратил свой взгляд на дверь, которая, наконец, отворилась. В комнату вошли несколько воинов, облаченных в новую европейского типа одежду, а за ними — Томочи Огава в сопровождении своего капитана, Хейске Тодо. Сигэки едва заметно ухмыльнулся и кивнул на пустующее место перед собой. Верный подданный Хейске, в свое время разбивший мне голову и пригласивший в Шимабару, встал рядом со своим капитаном, успевшим занять свое место, точно также, как это сделал Аято. Тодо, слегка нахмурив брови, сложил руки в замок и преподнес их к губам. — Тебе, наверное, интересно, зачем я позвал тебя на этот раз? — начал разговор Сигэки. — Не особо, — коротко ответил Хейске, продолжая сверлить сидящего напротив мужчину взглядом. Любой бы от такого внимания со стороны парня почувствовал бы себя неуютно, но хозяин поместья держался спокойно и непринужденно. — Просто хотел поставить тебя в известность, что границу начинают пересекать беженцы из Киото. Мне, знаешь ли, уже надоело убивать их, — беззаботно повествовал мужчина. — Это территория клана Маэда. Мы за нее ответственности не несем, — довольно холодно произнес Тодо, не разрывая зрительного контакта. — Пока это были обычные горожане, да. Но, видишь ли, буквально вчера один из беженцев пытался пересечь мои владения незамеченным. Меня это ужасно взбесило, — театрально пожаловался Сигэки, взглянув на Тибу, и тот кивнул, подтверждая слова своего хозяина. — У меня нет времени на твой бессмысленный треп, — решительно встав из-за стола, сказал Хейске, уже развернувшись к Маэда спиной и собравшись уходить, как собеседник покачал головой. — Мне показалось, что вы с ней знакомы, — удрученно нахмурившись, пробормотал Сигэки, и Тодо остановился, медленно обернувшись. — Когда Тибу-кун с ней «беседовал», в своем стиле, разумеется, она отчаянно звала тебя по имени. Какая жалость, ты не пришел ее спасти, — наигранно вздохнув, произнес мужчина, наслаждаясь реакцией Хейске, который замер и слушал его с широко раскрытыми глазами. — Как же ее звали? Никак не могу вспомнить. — Изуми Хаджиме, — услужливо напомнил Аято, которому, кажется, тоже нравилось видеть капитана восьмого подразделения Синсэнгуми в гневе. — Да, точно, — обрадовался Сингэки, безмятежно улыбаясь и сдерживая вырывающийся победный смех. Улыбка с лица мужчины мгновенно исчезла. Перевернув огромный стол, чтобы тот отвлек внимание стоящих позади воинов и перестал быть преградой, Хейске с огромной скоростью приблизился к Сингэки, который от неожиданности и не заметил у своей шеи лезвие катаны и руку Тодо, сжимающую ворот его юкаты. Запоздалая реакция Аято и Томочи красноречиво указала на то, что самураи тоже не заметили, как Тодо обнажил меч и оказался в паре сантиметров от своего врага. И теперь оба приближенных стояли, как вкопанные, не зная, что именно им предпринять. Сам Сингэки догадывался о том, что парень его не убьет, но не мог не удивиться способностям Хейске, который был готов уничтожить его одним только взглядом. — Сволочь, — прошипел парень, сжав ворот юкаты мужчины еще сильнее, — если ты или кто-либо из твоих людей хоть пальцем ее тронут, то у тебя будут огромные проблемы. — Сингэки судорожно сглотнул, больше не позволяя себе выдать насмешливую улыбку или издевательски посмотреть на Тодо. — Где ты ее прячешь? — Ты позволил себе коснуться меня? Еще и приставить к моему горлу меч? Мне считать это за угрозу моему клану? — Это угроза касается только тебя, — не сводя с мужчины злого пристального взгляда, четко произнес Хейске. — Мы отпустили ее, — дрогнувшим голосом известил Сингэки, — на все четыре стороны. — Хватит врать, — угрожающе произнес парень, кинув беглый взгляд на Аято, который вытащил катану из ножен, и отбил атаку Тибы, вынудившего его отступить на несколько шагов назад и увеличить расстояние между собой и Маэда. — Я так понимаю, что теперь твой воин напал на меня. — Тодо-сан, хватит, — предостерегающе произнес Томочи, оказавшийся рядом с капитаном и не сводящий внимательного взгляда с Аято. — Я повторять не буду, Маэда. Помни о моем предупреждении и не смей прикасаться к ней, — зло сказал Хейске, сложив катану в ножны и спешно покинув помещение. Воины восьмого подразделения послушно последовали за своим капитаном, оставив Сингэки и его подопечных наедине. — Отправь письмо Сано-сану и скажи, чтобы срочно ко мне приехал, — уже на улице отдал приказ, говоря наедине с Томочи, парень. — Так у Хаджиме-сана есть еще и сестра? — в свою очередь спросил Огава, но капитан ему не ответил, молча пройдя мимо воинов, и Томочи невольно заметил, как сильно были напряжены плечи Хейске.