Сжигая себя дотла, Она ушла… Но вернётся, Прихватив с собой страх, пепел и кровь! 7емь — Я Чувствую Прикосновение Смерти
Я молча сидела на холодном полу и вглядывалась в небольшую дырку в стене, через которую можно было просунуть максимум палец. Я ожидала увидеть, как кто-то проходит мимо места моего заточения, и рискнуть, попросив случайного прохожего о помощи. Но никто не проходил, и за пять дней я окончательно потеряла надежду выбраться из темной сырой комнаты, в углах которой ютились пауки. Я не боялась насекомых, как многие девчонки, потому что еще с самого детства помогала матери их ловить для дальнейшего использования в лекарствах и снадобьях. Воспоминания о семье заставили меня помрачнеть и припомнить организацию «Черный дракон», мое чудесное избежание смерти и… Я встряхнула головой, прогоняя терзающие мысли, которые, каковы бы по содержанию изначально ни были, в конечном итоге всегда обращались к Хейске. Думать о Тодо мне было противопоказано, ибо стоило это сделать хоть раз, как меня тотчас охватывала буря негативных эмоций, из которых руководствующую позицию занимала, конечно, обида. Сильная и невыносимая. Я позволила себе страдальчески вздохнуть и подняться с пола. Решив в очередной раз прогуляться по моей маленькой камере, я украдкой заглянула в дырочку в стене и сразу же отпрянула. С другой стороны на меня смотрел любопытный карий глаз. Какое-то время его обладатель стоял неподвижно и разглядывал меня, но через несколько коротких минут он отошел от стены и исчез. Я неуверенно приблизилась к двери и, прислонив ухо к её шероховатой поверхности, прислушалась. Снаружи мирно посапывал мой охранник, иногда бормочущий что-то непонятное во сне. Внезапно за дверью послышались чьи-то осторожные шаги, и я прислонилась к поверхности еще сильнее, отчаянно стараясь услышать еще что-нибудь. Звук шагов становился все громче, и в какой-то момент я поняла, что некто стоит прямо рядом с дверью, разделяющей нас. Воцарилась мгновенная тишина, заставившая меня вслушиваться в каждое движение незнакомца. Я боялась, что пришел Тибу, получивший приказ «выбить» из меня информацию о Синсэнгуми, потому резко отскочила от двери, когда та неожиданно открылась, и наверняка закричала бы с перепугу, если бы ладонь Харуки не накрыла мой рот. Он взглядом попросил меня вести себя тихо, на что я слегка нахмурила брови. Все еще помня о грязном методе Фукуи раскрыть мою родственную связь с Сайто, я начала подозревать, что это новый какой-то план получить желаемую информацию, потому изо всех сил сжала его руку и попыталась убрать ее от лица. — Не сопротивляйся. Я пришел помочь тебе, — шепотом произнес Хару, излучающий уверенность всем своим видом. Я молча глядела ему в глаза, словно ища в них подтверждение его словам, а затем медленно кивнула, показывая, что не буду упираться. Парень осторожно убрал руку от моего лица, а затем выпрямился и оглянулся. Аккуратно выглянув из-за дверного проема, он махнул мне рукой. Я последовала за Фукуи, который постоянно осматривался и то манил меня за собой, то приказывал резко остановиться. Все это время я пребывала в сковывающем движения напряжении и расслабилась лишь тогда, когда громкое храпение охранника осталось далеко позади и больше нас не преследовало. Мы покинули подвал, который, по сути, являлся для нас самым безопасным местом на данной территории. По поместью туда-сюда ходили люди Маэда, выглядящие холодно и устрашающе. Если бы моим спутником не был Харуки, то я, вероятно, попалась бы на первом же повороте. Но с помощью парня наше исчезновение никто пока не обнаружил. В мою голову подкрадывались мысли, что все это спланировано, и парень просто пытается втереться ко мне в доверие. Вопреки моим догадкам, я продолжала следовать за ним, надеясь от него сбежать, когда мы покинем поместье. Фукуи вывел меня из дома на скрытое деревьями темное поле, где трава была настолько высокой, что приходилось раздвигать ее руками. Именно здесь я решилась на побег от моего «спасителя», который уверенно шел впереди и изредка на меня поглядывал. Затаив дыхание, я дождалась удобного времени и резко двинулась вправо, сразу же ощутив сопротивление. Реакция Харуки была безупречна, и он успел схватить меня за руку прежде, чем я сделала шаг. — Ты не выживешь здесь, если уйдешь сейчас, — произнес он, отпуская меня и будто предлагая сделать выбор: пойти с ним или быть пойманной. — Нам нужно торопиться, пока Аято-сан не заметил пропажи. Я сглотнула и обратила свой взгляд себе под ноги, усиленно взвешивая все «за» и «против» продолжения путешествия с Фукуи, который однажды уже пошатнул мое доверие. Возможно, я и ошибалась, но мне отчего-то казалось, что сейчас парень действительно искренне хотел мне помочь. — Могу ли я доверять тебе? Зачем ты мне помогаешь? — спросила я, поглядев на парня в упор. Тот не дрогнул из-за моих вопросов, будто давно ожидал их. — Я расскажу тебе все, но не сейчас. Доверие — единственное, что может помочь тебе в данный момент, — сказал Харуки, и я фыркнула, совершенно недовольная его ответом. Но, судя по всему, выбора у меня, и правда, не было. То, что Маэда меня поймает, если обнаружит, очевидно. А ведь он наверняка меня обнаружит, только если я не продолжу идти вперед и не поверю Фукуи. Довольно громкое гавканье собак вывело меня из раздумий и красноречиво указало на то, что меня уже ищут. Я испуганно обернулась, неосознанно отходя назад, что, судя по всему, послужило сигналом для Харуки, и он вновь схватил меня за руку. Через секунду мы уже бежали через поле. Трава хлестала меня по щекам и рукам, но угрожающее настойчивое гавканье преследователей не давало мне возможности остановиться. Я не боялась собак, но сейчас, зная, что любая из них при встрече со мной разорвет меня на части, впервые почувствовала разливающийся внутри меня страх. Мы бежали настолько быстро, что пару раз я имела все шансы вспахать землю носом, если бы меня вовремя не удерживал Фукуи. Неожиданно покинув пределы поля, я поняла, что теперь мы как на ладони и, стоит собакам выскочить из травы, как они сразу же нас обнаружат — за полем располагалась огромная равнина, а справа от нее — лес. Туда мы и, без промедления, рванули. Лес был достаточно большим, и, плутая по нему, можно было бы с легкостью заблудиться. Лай преследователей становился все громче, и стало сразу понятно, что они нас догоняют. Харуки резко свернул направо, увлекая меня за собой, перепрыгнул через бревно и нырнул прямо в выкопанную берлогу, сразу же забаррикадировав выход хвойными ветками, которых внутри убежища было полно. Сам хозяин берлоги, благо, отсутствовал, а потому нам посчастливилось не стать обедом для медведя. Стал слышен хруст веток и тяжелое дыхание собак, что заставило меня невольно дернуться и напрячься. Видимо, приняв мой судорожный вздох за попытку испуганно вскрикнуть, парень мгновенно закрыл мне рот рукой и прижал к себе, чтобы я не вырвалась и не убежала. Этот жест заставил меня ненадолго замереть от неожиданности, но затем возмущенно пихнуть Фукуи в бок. Однако рычание, которое раздалось совсем близко, напомнило о надвигающейся опасности, и потому я решила пока не шевелиться. Одна из собак проходила как раз рядом с берлогой, принюхиваясь и оглядываясь. Я слышала, как громко бьется мое сердце от страха. Я даже перестала дышать, с широко открытыми глазами наблюдая за едва видимым через ветки очертанием животного. Собака еще немного потопталась на месте, а затем, вильнув хвостом, побежала за остальными сородичами, которых позвал мощный бас, принадлежавший никому иному, как Аято Тибу. Преследователи потеряли наш след и запах, который смогли затмить ветки хвои и аромат грибов. Я чувствовала, как крепкие руки Харуки сжимают мои подрагивающие от страха плечи, как его тихое дыхание касается моего затылка, и никак не могла нарушить эту неловкую для меня близость до той поры, пока Аято со своей «свитой» окончательно не ушли из леса, и слабое поскуливание собак не перестало доходить до моих ушей. Мгновенно, словно ошпаренная, отпрянув от Фукуи, я с негодованием посмотрела ему в глаза, давая понять, что все еще сержусь на него за его предательство и требую объяснений. Парень остался держаться непринужденно, разгребая хвойные ветви и прочищая нам выход наружу. — Здесь недалеко есть одна небольшая деревня. Нас будут там искать, но другого убежища в данный момент нам, увы, не найти, — повседневным тоном оповестил Харуки, заканчивая с освобождением прохода и протягивая мне руку, которую я успешно проигнорировала. — Я никуда с тобой не пойду, пока ты не объяснишь мне причину, которая побудила тебя помочь мне выбраться из поместья, — с уверенностью заявила я, по-прежнему сидя на том же месте, что и раньше. Харуки, подозрительно сощурившись, все же сдался и вернулся в берлогу. — Я не хотел выдавать тебя, честно. Я и сам не знал, что Маэда-сан все это время следовал за нами. Разве я не предупредил тебя о том, что Синсэнгуми и наш клан не ладят? Зачем бы мне потребовалось делать это, если бы я хотел просто выдать тебя? — Чтобы втереться ко мне в доверие, — ответила я без колебаний, и Фукуи как-то печально улыбнулся, услышав мои слова. — Я на тот момент уже узнал все, что мне было нужно. Зачем тогда после этого мне втираться тебе в доверие? — спросил он, и я вздрогнула, начиная пересматривать свою позицию. — Не забывай, что я спас тебе жизнь, когда тебя скинули с телеги и хотели убить. В тот день я должен был сбежать от Маэда, но появилась ты, и я решил ненадолго остаться, чтобы убедиться, что с тобой ничего не сделают. Ты хорошая девушка, и совершенно неповинна в том, что на Киото напали. Ты должна была сбежать оттуда, я понимаю. Просто не повезло попасть на территорию Маэда. — Почему ты хотел сбежать? — удивилась я, вспомнив, что Фукуи был на довольно неплохом счету у своего хозяина. — Я не разделаю взглядов этого клана. Убивать всех, кто заступит на территорию Маэда — это неправильно. Паранойя главы окончательно его довела, и теперь он не доверяет никому, кроме Тибу. Ему везде мерещиться заговор. Он боится, что беженцев подсылают его убить, — ответил мой собеседник, и я поверила ему. Видно было, что говорит Харуки искренне. — Если бы не ты, я бы давно погибла. Не знаю, как отблагодарить тебя за мое спасение и твою помощь, — медленно произнесла я. Фукуи пожал плечами и тепло улыбнулся. — Просто поверь мне и следуй за мной, — сказал он, вставая и выходя из берлоги. И я отправилась следом. * * * Звездным небосводом овладела прекрасная полная луна, освещающая небольшую деревеньку, до которой мы дошли лишь к ночи. По пустынным улицам блуждал слабый ветерок, раздувающий пыль и листья с дорог. Одинокий рыжий кот лениво зевнул и в упор посмотрел на меня, медленно моргнув и оставшись абсолютно спокойным. Он лежал рядом с дверью, ведущей в небольшой ветхий домик, который, казалось, вот-вот сдует. Минуя небольшой полуразвалившийся забор, мы не спеша пошли по дороге, с предельным вниманием осматривая каждое здание, каждый камешек, каждый закоулок. В некоторых окнах домов горел слабый свет, что заставляло меня с подозрением оглядываться, будто ожидая удара со спины. В любой момент на нас могли напасть люди Маэда, и было ясно, что если они еще не добрались до деревни сейчас, то непременно сделают это в ближайшее время. Услышав слабый скрип двери позади себя, я дернулась от неожиданности и инстинктивно спряталась за спину Фукуи, который уже полностью развернулся и глядел на пожилую даму, в буквальном смысле выпинывающую наглого кота с порога своего дома. Как только ее взгляд пал на нас, Харуки угрожающе преподнес руку к мечу, давая понять, что старухе лучше к нам не подходить. Но та, кажется, пока не собиралась этого делать. Она молча продолжала стоять и изучающее рассматривать нас, пока на улицу не вышел пожилой мужчина, судя по всему, ее муж. Последний, в отличие от своей пассии, оказался намного любопытнее и без колебаний направился в нашу сторону. Это послужило сигналом для моего защитника. Он сразу же вытянул катану из ножен и выставил оружие перед собой, сохраняя четкую дистанцию между нами и настойчивым жителем деревни. — Вы чёй-то, детишки, заблудились? — поинтересовался он, явно не смущенный возникшей ситуацией. Мы с Харуки переглянулись, и парень понял, что роль собеседника будет выполнять именно он. — Вы слышали о клане Маэда, господин? — вежливо спросил он, желая понять, остерегаться нам этих двоих или нет. — А как не слышать-то? Именно благодаря ему и его настойчивым сборщикам налогов деревня прямо-таки «процветает». А вы кем будете, детишки? Небось, от них бежите? — Меня зовут Харуки Фукуи. А это, — немного отходя в сторону и показывая меня старику, произнес парень, выдержав небольшую паузу, — Изуми Хаджиме. — Доброй ночи, — поздоровалась я, поклонившись и поравнявшись с моим спутником. Старик мягко улыбнулся и снова оглядел нас с ног до головы. Только он открыл рот для того, чтобы что-то сказать, как вдруг голос подала его женушка. — Старик, ты чегой-то там разговорился, а? Иди огонь лучше разведи, хрыщ морщинистый, — прокаркала она, а затем, когда мужчина послушно поплелся в дом, одарила нас придирчивым взглядом. — А вы чего встали посреди улицы? Заходите, пока вас никто больше не увидел. Сдадут же, собаки продажные, если увидят. Пожилая мадам тряхнула головой и вернулась в дом, пока мы с Фукуи раздумывали над ее предложением. Решив довериться странной парочке, которая при большом желании давно могла разбудить всех своих соседей и поведать им о нашем путешествии в их деревню, мы все-таки двинулись в сторону ветхого домика, из-за угла которого выглядывала надменная морда рыжего кота. Внутри помещения было довольно уютно и мило, чего нельзя было ожидать от вида снаружи. Спокойный, отнюдь не агрессивный, огонь мирно потрескивал в печи, на которой уже дымились рис и овощи. Пока хозяйка упорно хлопотала над довольно-таки поздним ужином, ее супруг изо всех сил старался узнать, откуда мы пришли и как оказались в их скромной деревеньке. Я упорно молчала, пока Харуки оттачивал свое красноречие и умело увиливал от прямых вопросов собеседника. — Что к детям пристал, а? Не видишь, что им далеко не до разговоров сейчас? Гляди, прямо на ходу засыпают, — глядя на мою сонную мину, пробормотала старуха, накладывая в миски еду. Харуки с благодарностью принял угощение, протягивая вторую порцию мне. Я неуверенно приняла ее, тихо поблагодарила хозяйку дома вслед за своим спутником и притронулась к еде. После поглощения первой ложечки риса я поняла, что безумно голодна. Если бы меня не останавливали правила приличия, которые в меня таки вдолбил Сайто, я бы умяла ужин за считанные секунды. Глядя на то, как я мужественно справляюсь с аппетитом, Фукуи как-то странно улыбнулся и вернулся к своей миске. Пищу мы поглощали в тишине и спокойствии. Пока я была занята своим рисом, старуха уже успела постелить футон в отдельной комнате, о чем и заявила чуть позднее, вновь появившись на кухне. Стоило нам разразиться новой волной благодарностей, как нас с Харуки жестко перебили и отправили спать. Меня несколько смутил, расстеленный на двоих, футон в центре комнаты. Пока Фукуи доедал свой рис за стеной, я быстро переоделась в предложенную ночную юкату и в нерешительности замерла напротив постели. В тот момент, когда я размышляла над местом отдыха, в комнату вошел Харуки и тоже обратил свой взгляд на футон, вокруг которого я наверстывала уже круг пятый. Некоторое время понаблюдав за моими действиями, он улыбнулся и неожиданно для меня громко оповестил: — Очевидно, добродушная хозяйка неправильно поняла наши отношения. Я буду спать на полу, не бойся, — забирая одну из подушек, произнес парень. Я пожала плечами, чувствуя невероятное облегчение, пока он ехидно не добавил: — Но я могу поспать вместе с тобой, если захочешь. — Нет, — быстро и неожиданно резко ответила я, даже не задумываясь над своим ответом и сама удивляясь своей реакции. Фукуи тоже заметил непривычную для меня проявленную твердость, и с его лица моментально исчезла улыбка. — Так значит, у тебя кто-то есть? — спросил он, замерев с одеялом в руках, которое планировал постелить. Я одарила его долгим взглядом и затем села на футон, вытянув ноги перед собой и уставившись на свои пальцы. — Никого, — тихо ответила я, и в моем голосе наверняка промелькнули нотки грусти. — Неразделенная любовь? — многозначительно хмыкнул мой собеседник, восприняв мой печальный тон по-своему. — Можно и так сказать, — промямлила я, продолжая смотреть в одну точку и безрезультатно пытаясь сдержать болезненные воспоминания. — Это Тодо Хейске, да? — спросил Харуки таким голосом, словно не нуждался в ответе и был точно уверен в своей догадке. Я пораженно уставилась на него, сумев заговорить лишь через несколько секунд. — Как ты узнал? — Тогда, в поместье Маэда, ты назвала его по имени. Тодо-сан довольно опасная и влиятельная персона, но это не помешало тебе так просто говорить о нем. Видимо, вы состояли в довольно близких отношениях, — поделился своими выводами парень. Я слегка нахмурилась, но ничего не ответила, и мой собеседник решил вновь подать голос. — Мне интересно, как ты оказалась на землях Маэда и почему не ушла с Синсэнгуми? Там ведь твой брат, верно? Они бросили тебя? — допытывался он, и я начинала потихоньку злиться на его любопытство. Я не желала говорить о том, что некогда дорогие мне люди и правда оставили меня одну на пороге войны, но Фукуи от меня не отставал и в ответ на мое молчание задавал новые вопросы. — Значит, они правда сделали это. Потому что ты была бы помехой? — Я не знаю! — не выдержала я и бросила суровый взгляд на Харуки, который под ним ничуть не дрогнул и остался совершенно спокойным. — Ты знаешь, — уверенно ответил он, в упор глядя на меня серьезными глазами. — И ты их понимаешь. — Если они хотели обезопасить меня таким образом, то у них ничего не вышло! — резко встав с футона, гневно произнесла я, уже почти не контролирую вызванную расспросами Фукуи и предательством отряда злость. — Они хотели, чтобы я жила в Киото и ни о чем не волновалась, но за этот жалкий год в этом мерзком городе я потеряла доверие некогда поддерживающей меня девочки и уважение к себе. И это все не сравнится с тем горьким чувством одиночества, которое я испытывала день ото дня. Я чувствовала себя никому не нужной, использованной. Я понимала, что они хотели лишь как лучше, но почему от осознания этого мне ничуть не легче? — задала главный вопрос, мучающий меня довольно долгое время, я. Мне нужен был на него ответ, и потому я с нескрываемой надеждой смотрела на своего собеседника. Но Харуки молчал, и я постепенно восстановила дыхание, которое заметно участилось из-за моего напряженного монолога. — Они могли взять меня с собой. Мы многое пережили вместе, и все это не сравнилось бы с этой ничтожной войной. Эта защита была бесполезна, ибо первое же нападение было на Киото. Причем нападали не императорские войска, а повстанцы. Они решили оставить меня позади, уйти, по-английски, не попрощавшись. Они решили забыть обо мне. За этот год я не получила ни одного послания. Как после такого не чувствовать себя брошенной? — говорила я уже более спокойно, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Фукуи молча поднялся со своего места и сел рядом со мной, затем неожиданно меня обняв. Мне было необходимо получить поддержку в этот момент, и парень сразу понял это. Но я не позволяла слезам пролиться, упорно сдерживая их и поджимая дрожащие губы. — Этому всему должны быть объяснения, — прошептал Харуки, успокаивающе гладя меня по волосам. — И Тодо-сан… он наверняка не хотел делать тебе больно. — Извини, я просто устала. Не понимаю, с чего вдруг я все это рассказываю тебе? — Потому что я умею втираться в доверие, — широко улыбнулся парень. — И, будь я все еще на стороне клана Маэда, смог бы многое им рассказать.***
Утро наступило для меня слишком быстро. Крепко уснув из-за слабости во всем теле, я не сразу услышала быстрые шаги и хлопанье дверями. Только когда чья-то рука настойчиво потрясла меня за плечо, я смогла открыть глаза и увидеть перед собой встревоженное лицо хозяйки дома. Резко вскочив с футона, я стала суетливо оглядываться в поисках одежды. Снаружи раздавались чьи-то испуганные крики и удивленные возгласы. Подлетев к окну, я попыталась выяснить, что же происходит на улице, но за головами людей так ничего и не увидела. Вернувшись к футону, я достала из-под подушки разыскиваемую одежду и быстро переоделась, аккуратно сложив одолженную ночную юкату на матрац. К этому времени шум снаружи слегка стих, а чуть позже в комнату вошел бледный Фукуи. Прочитав немой вопрос в моем взволнованном взгляде, он опустил голову и слегка отошел в сторону, освобождая проход для незваных гостей. Мне показалось, что весь мир на минуту замер вместе со мной. Слыша лишь собственное дыхание, я отказывалась верить собственным глазам. Я ожидала увидеть кого угодно: главу клана Маэда, грозного Аято Тибу и его подручных, бабулю Рико, но только не Хараду Саноске и широко улыбающегося за его спиной Шимпачи Нагакуру. Эти двое ничуть не изменились внешне, но во взгляде их особенно внимательный мог прочесть характерную для всех солдат тоску по павшим товарищам. Я медленно выдохнула, пытаясь успокоиться и никак не показывать свое удивление. Я чувствовала, как внутри постепенно начинает разливаться злость, и затаившаяся обида готова вот-вот вырваться из сдерживающих ее железных оков разума. И где-то в этом яростном огне слабо сиял лучик радости, но его я мгновенно потушила, как и разгоревшийся внутри меня пожар. Я стала абсолютно непроницаемой и глядела на самураев холодным, ничего не отражающим взглядом. Чувство вины первым отразилось на лице Шимпачи, который был намного эмоциональнее своего друга. Харада же смотрел на меня с привычной для него мягкой, понимающей улыбкой. И сейчас его улыбка меня сильно раздражала. — Что вы здесь делаете? — ровным голосом поинтересовалась я, полностью переняв образ Сайто. — Это мы должны были задать тебе этот вопрос, Изуми-тян, — произнес Харада, не сводя с меня спокойного взгляда. Я слегка приподняла бровь, из последних сил сдерживая свою ярость. — Мы искали тебя три дня, и сейчас нам, наконец, удалось сделать это. Если мы не поспешим, то встречи с Маэда нам не избежать, — встрял Шимпачи, очевидно. ощутив, что ситуация начинает накаляться. — И куда мы пойдем? — совершенно спокойно спросила я, твердя в уме, что давно уже не маленькая, а потому не буду показывать своих настоящий негативных эмоций и смогу сдержать хладнокровие. — В наш временный штаб, — ответил Харада, двинувшись с места, и я отправилась за ним, понимая, что самураи все равно, в случае моего неповиновения, заберут меня силой. — Я пойду с тобой, — уверенно заявил Харуки, все это время шедший следом. Я не была против компании Фукуи, в отличие от моих знакомых самураев. — Ты из клана Маэда, Харуки Фукуи. Думаешь, мы станем доверять главному разведчику врагов? — с иронией в голосе произнес Шимпачи. — Официально мы не враги, — поправил его парень с видом столетнего мудреца. — Да и какой мне смысл отдавать вам девчонку, которую так усиленно охранял Тибу? — Харуки помог мне сбежать из поместья. Я обязана ему жизнью и не позволю ему остаться здесь. Маэда найдет его и убьет, — сказала я, остановившись и дождавшись, пока Фукуи поравняется со мной. Самураи переглянулись, и затем Сано тяжело вздохнул. — Ладно. Все равно не мы ведем переговоры с Маэда. Пусть Хейске решает, что с ним делать, — недовольно проворчал Шимпачи, и они с Харадой вновь двинулись к восседавших на лошадях подопечным.