***
Вечером, незадолго до окончания ужина, меня вызвал Хиджикато-сан и отправил в город за чернилами. Сначала я очень долго отказывалась, всячески пыталась слинять, ссылаясь на плохое самочувствие и душевную травму после прочтения устава, но замком, с каменным лицом выслушав все мои жалобы, впихнул свои дурацкие деньги и указал на дверь. Пришлось повиноваться. Вскоре я уже шла по ночному городу и любовалась его красотой. В это время людей на улицах было много, и Киото казалось особенно красивым. В отдаленном квартале, менее оживленном и освещенным, я нашла нужную лавочку. Хозяин был не особо вежлив, и продавать чернила мне почему-то не захотел. Я, видите ли, должна была принести деньги обязательно в мешочке. Ну что это еще за чушь?! Окончательно рассорившись с мужчиной, я так ничего и не купила, но зато в хорошем настроении вышла из лавки. Правда, моя улыбка сразу же исчезла, так как я оказалась на мрачной и темной улице. Обычно в таких местах гуляют люди, имеющие проблемы с законом. Не хотелось бы вступать в конфликт с такими. — Эй, ты, доставай все деньги и клади на пол. Может быть, я тебя не трону, — на лице попытавшегося заступить мне дорогу мужчины, несмотря на царящую в проулке темноту, можно было разобрать наглую усмешку. Впрочем, я и не удивлена. Неприятности прямо-таки валяться мне на голову. — Мне нужно идти, — пытаясь обойти мешающего мне грабителя, сообщила я, стараясь не глядеть тому в глаза. — Как жаль, — проговорил мужчина, обнажая катану и заставляя меня сразу же отскочить назад. — Не создавайте проблем ни себе, ни мне, — уже серьёзнее ответила я и потянулась к бокену, не сводя осторожного взгляда с мужчины. — Не любишь убивать? Зачем прячешься под маской, а, Симидзу? — улыбка стала не просто наглой, а хитрой. Я удивилась, пытаясь сообразить, обратился ли он ко мне. Обернувшись, я не заметила позади себя сообщников грабителя, поэтому сочла, что это какая-то его особая молитва. — Пропустите меня, — потребовала я, вытаскивая бокен и вытягивая его перед собой. — Неужели ты не помнишь меня? — изумился он, и его удивление показалось мне искренним. Мы некоторое мгновение глядели друг на друга, пока мимо него не пронеслось что-то небольшое и совсем чёрное, едва различимое в свете Луны. Остановившись возле моих ног, оно подняло свою голову, и я увидела ясные голубые глаза, которые так и светились добротой. — Миху? Откуда ты взялся? — воскликнула я. Все-таки имя, данное Хейске, звучало более мелодично, чем Чжубай, Фэнсик и Винруто. Котёнок ответил мне неясным мяуканьем и сел на землю. — Как трогательно, — торжественно сказал незнакомец, кидая второе оружие на землю. Катана со звоном упала за моей спиной, наполнив звучанием, как мне показалось, весь переулок. — Я не буду с тобой сражаться катаной, — уверенно заявила я, сердито глядя на незнакомца. Ответом мне послужила новая усмешка. — Будешь, — пообещал мне мой собеседник. Незнакомец начал подходить ближе, вынуждая меня с опаской отступать назад, но Миху остался сидеть на том же месте. Подойдя к котёнку, мужчина презрительно фыркнул, а животному, похоже, не понравилось такое обращение, и оно угрожающе зашипело на обидчика. Тот воспользовался этим как предлогом и взмахнул мечом, отделяя голову котёнка от тела. Невозможно передать то, что я почувствовала в этот момент. Волна из страха, ненависти и боли взметнулась внутри меня и заполнила целиком. Моё привычное миролюбие оказалось смыто ею, оставив меня лишь с одним желанием — мстить. Глядя на бездыханное тело котенка, я вдруг отчетливо вспомнила другую смерть дорогого мне человека, отозвавшуюся глухой болью в моем сердце, тяжелое биение которого было слышно в этой тишине. Я сначала прислушивалась к нему, пытаясь успокоиться, но злость была сильнее, и через несколько секунд я подхватила оказавшуюся подле моих ног катану и, обнажив её, кинулась на противника. — Мерзавец! — крикнула я, атакуя врага, но он легко уклонился и отпрыгнул в сторону. Я решила не останавливаться и нанесла удар снова, и, на сей раз, противник остановил атаку своей катаной, которую держал в руке. Наши клинки перекрестились, и я сразу поняла, что долго не смогу простоять в таком положении: мой противник физически был сильнее. Встретившись с моим безумным взглядом, который желал лишь смерти, незнакомец усмехнулся и, приложив силу, оттолкнул меня. Мне с трудом удалось удержаться на ногах, но так быстро я сдаваться не собиралась. — Видишь? Тобой движет месть. Поэтому, дорогая моя Изуми, люди и убивают, — объявил он после новых успешно отражённых им атак, а когда я окончательно вымоталась, добавил: — Мы ещё встретимся. А потом он взял и растворился в воздухе. Все это было похоже на какой-то страшный сон. Видимо, я была немного не в себе, раз мне такое привиделось. Катана выпала из моих рук, и я с отвращением посмотрела на свои пальцы, которые недавно сжимали ее и теперь кровоточили из-за сорванных мозолей. Как я вообще могла прикоснуться к этому оружию? Чувства гнева и злости внезапно утихли. Я окончательно потерялась, ненавидела себя за то, что пыталась убить человека. Я так сладостно желала зарубить его, что теперь, вспоминая об этом, мне становилось страшно. А мертвый котенок стал аргументом моей слабости. Я неуклюже поднялась и на ватных ногах отправилась в штаб. Хиджикато-сан караулил меня у ворот, видимо, стремясь как можно быстрее забрать чернила, которые я так и не купила. Так как я соврать не могла, очень скоро я была обругана и приговорена к наказанию, о котором, впрочем, лучше не говорить. В самом хмуром расположении духа замком покинул двор, а я, постояв немного со стражниками на улице, поспешила вернуться к себе в комнату. Едва я успела войти внутрь, как сразу заметила лежащего на боку Тодо, который с интересом читал какую-то книгу. Наглость этого человека меня бы, возможно, и поразила, но не в данный момент, когда я занималась самообвинениями и мало на что обращала внимание. Хейске, в отличие от Хиджикато-сана, сразу разглядел мое унылое настроение. — Что-то случилось? — спросил он, закрывая книгу и садясь на татами. — У тебя кровь идет. — Что ты забыл в моей комнате? — хмуро поинтересовалась я, закладывая руки за спину. Тодо молча вышел из комнаты, и я спокойно выдохнула. Теперь я с чистой совестью могла пожаловаться Богу на жизнь и поплакать, но вскоре выяснилось, что даже этого я сделать не могла. Хейске слишком быстро вернулся с какой-то коробкой в руках. — Руки дай, — потребовал он, доставая бинты и какую-то банку. — Еще чего, — недовольно буркнула я, от неожиданности айкнув, когда он сам взял мою кисть и развернул руку ладошкой к потолку. Приглядевшись лучше, я увидела несколько багровых ранок, из которых все еще шла кровь. Очевидно, что со второй рукой дела обстояли не лучше. Сама я обработать не могла, конечно, ведь все мои соприкосновения к чему-либо сопровождались неприятной болью. Но самое плохое меня ждало впереди, когда Хейске стал промывать ранки, которые потом ужасно щипали. Я айкала, хныкала, пыталась выдернуть руку, но Тодо не обращал никакого внимания на мои страдания. Хотя он это и делал аккуратно, боли не убавилось. Но потом я обратила свое внимание на совсем другое. Все моим мысли были заняты тем, что у Хейске, оказывается, очень теплые и мягкие руки. — Ты с катаной тренировалась? — спросил Тодо, с подозрением глядя на мою глупую улыбку. Я закивала, ведь отчасти он был прав. — Если не хочешь постоянно срывать мозоли, то перед тренировкой перевязывай ладошки. Я всегда так делаю. — У тебя тоже так? Наверное, у нас одинаковый тип кожи, — радостно воскликнула я. Хейске кивнул, проследив за быстрыми изменениям, отразившимися на моем лице, которое теперь вновь было подавленным. — Может, ты все-таки расскажешь мне? — снова спросил он. Я опустила голову, понимая, что и сама хочу рассказать. Все-таки держать в себе было слишком сложно. — Моего котенка убили. Миху убили, — прошептала я, готовясь расплакаться, но Хейске почему-то нахмурился и посмотрел в сторону. — Так он же в корзинке спит, — возразил он, вставая и подходя к кошачьему домику. Я пулей сорвалась с места и вскоре уже с широко открытыми глазами глядела на невредимого котенка, который, действительно, мирно спал на довольно толстом полотенце. — Наверное, я перепутала их, — медленно расцветая, произнесла я. — Да, это и неудивительно, — согласился Тодо, неосознанно оскорбляя меня снова. — Что?! На что это ты намекаешь? — с возмущением поинтересовалась я. — Снова оскорбляешь меня. Наша битва не отменяется! Я намерена сразиться с тобой завтра! — Я не это имел в виду, — устало вздохнул Хейске, почесав затылок. — Немедленно покинь мою комнату, — крикнула я, вставая и складывая руки на груди. — Ну и ладно. Все равно хотел к Шимпачи еще зайти, — с энтузиазмом ответил парень, открывая дверь. Я все еще хмуро глядела на него, терпеливо дожидаясь его ухода. — Девушки, — осудительно прокомментировал Тодо, вовремя выскакивая во двор и закрывая за собой дверь, тем самым не дав стремительно летевшей в него подушке покинуть пределы комнаты и угодить ему в голову.***
На следующее утро, когда я завтракала вместе с другими самураями и терпеливо выслушивала шуточки Соджи, Хиджикато-сан не сводил с меня грозного взгляда. При попытке проглотить рис у меня даже один раз комок в горле застрял, из-за чего я судорожно закашляла. Взгляд замкома не сменился, и я решила вообще не смотреть на него, дабы благополучно позавтракать и не подвергать больше свою жизнь опасности. Хейске и тот самый Шимпачи сегодня дрались из-за лосося, иногда задевая рядом сидящего Хараду Саноске, который бил по голове почему-то только Тодо. Чизуру, выгнув бровь, глядела на весь этот спектакль с осуждением, иногда прося Нагакуру успокоиться. — Детский сад какой-то, — прошептала я, угрюмо кладя в рот очередной комочек риса и медленно пережевывая его. — Изуми-тян, я надеюсь, что парни доставляют не слишком много проблем? — заботливо поинтересовался Кондо-сан. Я положила чашку с едой на столик, лихорадочно придумывая вежливый ответ. — Слишком много не доставляют, — ответила я, моментально получая затрещину от Сайто. Я согнулась, держась за голову и сурово глядя на брата. А что я такого сказала? Они ведь правда мне эти самые проблемы доставляют, и доказательство этому — рукоприкладство Хаджиме. Я еще мягко выразилась. — Просто Изуми-тян сама находит приключения на свою голову. Вот как сейчас, например, — усмехнулся Соджи, не в силах промолчать и не задеть меня. — Это точно, — с энтузиазмом подхватил Хейске, лишившись-таки куска лосося из-за своей невнимательности. — Ты помнишь что сегодня за день? — указав палочками на Тодо, спросила я. Шимпачи, который попытался схватить еще один кусочек из тарелки соперника, вдруг замер и посмотрел на меня. — А что сегодня за день? Чей-то день рождения? — полюбопытствовал он. — Ничего особенно, Шимпачи-сан. Она меня на поединок вызвала, — отмахнулся Хейске, словно говорил о чем-то обыденном, и принялся набивать рот рисом. От Сайто последовала вторая затрещина, из-за которой я чуть не оказалась лицом в тарелке. — Я даже не потружусь прийти, — расхохотался Окита, — исход битвы итак ясен. — А вам и не нужно, Окита-сан. Насколько я помню, на этой неделе вы очень заняты чисткой туалетов, — промурлыкала я, получая от братца третью затрещину. — Да сколько можно?! Больно же! — Поражения тебя ничему не учат? И я, кажется, уже рассказывал тебе, как следует себя вести за столом, — отозвался Сайто. — Не одной мне стоит об этом рассказывать, — пробурчала я, намекая на Хейске и его товарища. Но Хаджиме не обратил внимания на бунтарей и снова огрел меня по голове, из-за чего перед моими глазами теперь закружились звездочки. — Что за глупость, Изуми-тян? Ты же проиграешь, не успев даже вытянуть свою палочку, — вмешался Соджи, которого я наградила обидчивым взглядом. — Я точно выиграю. Я уже видела, как он сражается, — пылко возразила я, отскакивая от руки брата и избегая нового удара. — Но я же тогда ничего не сделал, — удивился Хейске, заставив меня промолчать и вспомнить, что в тот момент он просто вытянул у меня из рук бокен. Вместо того, чтобы тренироваться, после завтрака я лихорадочно придумывала план своей победы. Я понимала, что смысла в тренировках не было, и что самураи не врали, когда говорили, что в честном сражении я проиграю. Но воин ведь не всегда берет силой и опытом. Он может взять и хитростью, что мне и осталось. Можно было организовать ловушки, заранее продумать план защиты и нападения — вариантов было море. Но я, конечно, выбрала самый глупый и маловероятный: заставить его споткнуться о камень и открыться для атаки. «Ну, погоди у меня!» — злобно хихикала я, обходя двор уже десятый раз. Мой противник должен был скоро прийти, поэтому я тщательно обработала место схватки и после с невинным выражением лица сидела на ступеньке. Через какой-то промежуток времени Тодо наконец явился, заставив меня коварно улыбнуться. Мое довольно странное поведение его не смутило, и он спокойно посмотрел на меня. — Только давай быстрее, ладно? Мне через десять минут нужно на патрулирование, — беззаботно оповестил он, заставив меня хмыкнуть. Поверь, Хейске, ты опоздаешь на патрулирование. Я встала на ноги и, не говоря ни слова, вышла на середину дворика. Тодо вздохнул и встал напротив меня. В метре от него находился тот самый камень, о который ему предстояло споткнуться. Я улыбнулась, вынимая бокен. Хейске не стал обнажать свое оружие, и просто стоял, как ни в чем не бывало. Я сначала думала, что он просто не готов, или думает, что я шучу, но потом поняла, что он собирается победить меня голыми руками. Это меня очень оскорбило, поэтому я нахмурилась и воскликнула: — Не недооценивай меня. Вынь катану. — В это нет надобности, — ответил он, но под моим тяжелым взглядом вздохнул и повиновался. Я сразу же двинулась вперед, стремясь заставить его отступить назад и угодить в мою ловушку, но он просто отбил атаку. Я быстро отскочила, понимая, что на близком расстоянии он сразу победит. Главное — заставить его отступить! Но он не атаковал и не отступал, из-за этого заставить его сдвинуться с места было довольно трудно. Конечно, он поддавался мне и не был заинтересован в победе, но такой ход событий меня не устраивал. Хейске безмятежно отражал одну атаку за другой и улыбался, будто мы в игру какую-то играем. Решив рискнуть, я атаковала снова, нанося прямой удар в голову, но потом не отступила, как прежде, и двинулась вперед. Но я жестоко просчиталась, наивно полагая, что это заставит отступить его назад. Он просто отошел в сторону, а я, уже не в силах остановиться, пролетела вперед, сама же спотыкаясь об этот дурацкий камень и падая на землю. Медленно поднимаясь, я не могла поверить, что угодила в собственную ловушку. Со стороны послышались издевательские хлопки, и мне пришлось обернуться, чтобы встретить Сайто хмурым взглядом. — Ты проиграла, — едко заметил он, сложив руки на груди. — Сама знаю, — фыркнула я, посмотрев на Хейске, который лишь развел руками. — Но это было весело, — добавил Тодо, поднимая мой бокен и подавая его мне. Я быстро перехватила его, засовывая за пояс. — Тебе просто повезло, — уверенно заявила я. Сайто тяжело вздохнул, решив добить меня своими колкими замечаниями. — Ты атаковала слишком вяло и криво. Кто тебя учил постоянно отскакивать? — Ты, — фыркнула я, отлично помня, как брат советовал мне избегать столкновений мечами, так как я девушка, а потому физически слабее любого самурая. — Хочешь, я потом покажу тебе несколько приемов? — примирительно предложил Хейске. Я сразу кивнула, мгновенно забывая о своем поражении и гордо шествуя мимо Сайто, как бы говоря ему, что я не такая уж и бездарность, и меня все еще могут чему-либо обучить.