Бамбуковый клинок

Не так давно Окита Соджи во время патрулирования, в лавочке «Мацуя», поймал шпиона клана Тёсю. При допросе Хиджикато-сан узнал, что противники при ветреной погоде собираются поджечь Киото. Решение пришло сразу же — уничтожить врагов. По слухам, приспешники клана Тёсю чаще всего собираются в Икедо-я, но не исключено, что в этот раз они могут прийти в Шикаяку-я. Кондо-сан приказал Хиджикате Тошизо взять с собой двадцать четыре человека вместе с Сайто-саном и Харадо-куном, и отправиться в Шикаяку-я. Шимпачи, Соджи и Хейске пойдут с командиром и ещё десятью воинами в Икедо-я. Шанс, что преступники будут в Икедо-я, был небольшим, поскольку вряд ли противники собрались бы в месте, где недавно арестовали их шпиона. Но, как оказалось, приспешники клана Тёсю были либо глупы, либо очень хитры. * Я, Чизуру, Санан-сан и еще несколько воинов остались в штабе на случай, если враги попытаются напасть на казармы. Но несложно было догадаться, что нас оставили из-за нашей слабости. Из-за ранения Санан-сан не мог сражаться, о том, чтобы взять с собой на задание Чизуру или меня, и речи быть не могло. Пусть я и знала кое-какие приемы, но все-таки фехтованием я занималась исключительно ради самозащиты и была далеко не так хороша, как обычные рядовые в отряде. Мы пребывали в тяжелом напряжении, глядели в пол и молчали. В пустой столовой так не хватало капитанов, к которым я за эту неделю привыкла и привязалась. Странно. Чизуру резко дернулась и посмотрела на дверь, побудив меня и Янанами-сана повторить её движения. Дверь отворилась, и в комнату вошел Ямадзаки-кун — глава разведывательного отряда. Он произнёс лишь одну фразу, которая заставила нас подскочить с места: — Они собрались в Икедо-я. Холодная дрожь пробежала по моему телу, словно мелкий частый дождь по голой спине. Я выпрямилась, с тревогой слушая указания Санан-сана. В Икедо-я направился отряд, состоящий из четырнадцати человек. Хоть его и возглавлял Кондо-сан, но противников в помещении было явно больше. Я совсем не сомневалась в силе Синсэнгуми, но меня пугала мысль о том, что кого-то из них могли убить. Я почти не слушала начальника штаба, охваченная волнением, поэтому прозевала тот момент, из-за которого Чизуру выбежала из столовой вместе с Ямадзаки. Мне очень захотелось пойти с ними, сделать хоть что-нибудь, что могло бы помочь продвижению операции, и поэтому я уже двинулась за ними, но Санан-сан схватил меня здоровой рукой за локоть, предостерегающе качая головой. — Нельзя, Изуми-тян. Сайто-кун мне строго приказал не выпускать тебя из штаба — Прошу вас, Санан-сан, разрешите и мне пойти. Просто невыносимо сидеть здесь и ждать. Я могу позаботиться о раненых. Меня мама учила обрабатывать и перевязывать раны, — взмолилась я, жалобно глядя на начальника штаба, на лице которого отразилось сомнение. Отступив, он отпустил меня и кивнул, а я сразу же побежала в кабинет Ямадзаки. Я надеюсь, он простит меня за это наглое проникновение. Отыскав среди прочих медикаментов чистые бинты, несколько баночек йода и спирта, я упаковала все это в небольшую сумку и, перекинув её через плечо, вышла из пропитанной запахами лекарств комнаты. Прищурившись, я попыталась разглядеть силуэты Чизуру и Сусуми, но с разочарованием опустила голову, завидев лишь охранников ворот, которые, искоса посмотрев на меня, когда я вышла из штаба, вновь выпрямились и устремили свои взоры вперёд. Поняв, что насильственное возвращение обратно мне не угрожает, я побежала по улице, пытаясь вспомнить местоположение Икедо-я. Я, если честно, никогда там не была, но знала, что это своеобразная гостиница, и слышала, как капитаны описывали территорию, на которой она находилась. Было так странно видеть безмятежно гуляющих по освещённой улице людей, что меня даже посетили мысли, будто сражение и вовсе не состоится. Возможно, противники сдались и сейчас Синсэнгуми ведут их к Айдзу? Подбежав к выпивающему сакэ самураю, я вежливо поздоровалась и спросила, не знает ли о местонахождении Икедо-я. Тот задумчиво почесал подбородок, заставляя меня с волнением дожидаться его ответа. Дав точный адрес, добродушный самурай предложил мне выпить, по задумке Хиджикато-сана приняв меня за парня, но я отказалась и побежала в сторону гостиницы. Впереди мелькнула знакомая розовая юката, и я ускорилась, догоняя уже запыхавшуюся Чизуру и преграждая ей путь. Она была одна, без Сусуми, что заставило меня подумать, будто парень побежал в Шикаяку-я. Юкимуре потребовалось несколько минут, чтобы отдышаться, прежде чем она выпрямилась и удивлённо спросила: — А ты, Изуми-тян, зачем здесь? — В Икедо-я бежишь? — предпочитая проигнорировать её глупый вопрос, поинтересовалась я. Чизуру удивилась ещё больше и отрицательно замотала головой. — Нет. В Шикаяку-я, — ответила она, теперь заставляя удивиться уже меня. — Но ведь это дорога в Икедо-я, — воскликнула я, взглянув на проулок, который сейчас обуяла тьма. — Вот же, — расстроено пробормотала Юкимура, пнув валяющийся на пыльной дороге камешек. — Слушай, возвращайся на главную улицу и попроси у кого-нибудь точные координаты, а я побегу в Икедо-я, — встряхнув девушку за плечи, предложила я и, не дожидаясь ответа, побежала вперёд. Чизуру какое-то время глядела мне вслед, пока мой силуэт не скрылся за домом. Сразу за этим самым домом я увидела ещё одну освещённую улицу, а над дверью одного из зданий вывеску с надписью «Икедо-я». Оглянувшись по сторонам, я не заметила ничего необычного. Это, должно быть, шутка. Сражения удалось избежать? Но даже если и так, то население всё равно пребывало бы в волнении, а не спокойно прогуливалось по улочке. Выходит, что они ещё не начали. Я вновь оглянулась, пытаясь увидеть сидевших в засаде воинов, но снова никого не заметила. Я недоверчиво посмотрела на подозрительно оглядывающегося хозяина гостиницы, а потом увидела медленно приближающуюся к Икедо-я группу ронинов. Открыв рот от неожиданности, я уже хотела обрадоваться своей находке, как кто-то резко дернул меня в тёмный проулок между домами и зажал рот рукой. — Кошечка выбрала неудачное место для прогулки, а теперь поплатиться за свою оплошность жизнью, — сладко прозвучал рядом с моим ухом мужской голос, заставивший меня испугаться и укусить ладонь обидчика. Незнакомец негромко вскрикнул и сразу же убрал свою руку, а я обернулась, с облегчением узнавая в неизвестном Соджи. — Ты напугал меня, — осудительно прокомментировала я, поправляя сумку на плече. Окита сложил руки на груди, с подозрением рассматривая меня. — Ты зачем пришла, дурочка? Умереть захотела? Так обратилась бы ко мне. — Смешно, — без тени улыбки сказала я. — Где Кондо-сан? У меня для него информация. Соджи пожал плечами и пошёл вперёд. Я увязалась следом, догадываясь, что самурай направляется к отряду. Мы обогнули дом, и я уверенно побежала к появившемуся в моём поле зрения командиру, обгоняя Окиту и вводя в недоумение весь отряд. — Ты что, Изуми-тян?! Тебе нельзя быть здесь, — прошептал Кондо-сан, искоса глядя на остальных воинов, которые были удивлены появлением «брата Хаджиме». — Я хотел сообщить, что противники прибудут в Икедо-я, но вы уже и сами это знаете. А еще Чизуру и Ямадзаки-кун направляются в Шикаяку-я, чтобы предупредить остальную часть отряда. Меня Санан-сан просил передать, — доложила я, гордо задрав подбородок. Мне определённо польстило то, что я смогла пригодиться отряду, хотя важной информации и не предоставила. — А от клана Айдзу есть новости? — спросил в свою очередь командир. Я отрицательно замотала головой, от неожиданности дернувшись, когда Нагакура-сан тронул меня за плечо. — Ты нам еды принёс? — улыбаясь во весь рот, спросил он, указывая на мою сумку. — Это не еда, Шимпачи-сан, — кратко ответила я, без сожаления наблюдая за резкой сменой настроения самурая, который теперь грустно вздыхал. — Ну, мы благодарны тебе за помощь. Теперь можешь возвращаться обратно, — улыбаясь, сказал Кондо-сан. — Нет, — уверенно ответила я, совершенно спокойно реагируя на удивленный возглас Шимпачи. — Сумасшествие, — прокомментировал Хейске, который до этого момента молча слушал наш разговор. — Это ты сейчас так говоришь, — обиженно пробормотала я, — а когда тебя ранят, ты мне ещё спасибо скажешь за то, что я тебя из ада вытащу! — Меня не ранят, — хвастливо отозвался Тодо. — А ты скорее в бинтах запутаешься, чем поможешь. — Что?! — возмущенно переспросила я. — Меня мама медицине обучала! — Лучше бы она тебя писать научила, — продолжал дразниться Хейске, выводя меня из себя. — Ах ты мерзавец, — прошипела я, готовясь кинуться на Тодо, но Кондо-сан, шикнув на нас обоих, заставил притихнуть. — Выбора нет. Атакуем таким составом, — сказал командир, обнажая свою катану и выходя из укрытия. Воины последовали примеру своего лидера, и теперь улица заполнилась испуганными воплями граждан. — Возвращайся, если жизнь дорога, — кинул мне напоследок Хейске, оставляя одну в тёмном проулке. Я, конечно, возвращаться не собиралась, а потому побежала за отрядом. По-синсэнгумовски выломав двери гостиницы, капитаны моментально известили о своём присутствии врагов, которые быстро потушили свечи и схватились за оружие. Я с опаской поглядывала через плечо какого-то воина на ронинов, которые явно меня, попадись я им под руку, щадить бы не стали. Кондо-сан вежливо предложил противникам сдаться, но было уже понятно, что его речь — лишь формальность. Началось кровавое сражение между воинами Синсэнгуми и приспешниками клана Тесю. Обо мне все забыли, полностью сосредотачиваясь на битве. Какое-то время я не решалась заходить внутрь, со страхом наблюдая за сражением снаружи. Только сейчас поняв свою глупейшую ошибку, мне оставалось лишь жалеть о том, что я пришла сюда: помощи от меня в сражении не будет никакой, а столкнуться лицом к лицу с разъяренным врагом я была не готова. Но всё-таки я уже здесь, а значит должна хоть чем-то помочь. Вот только мне по-прежнему страшно. Я больше не смотрела, а сидела у стены, закрыв уши руками. Предсмертные крики подействовали на меня, и я не могла оставаться равнодушной к страданиям воинов. Было сложно поверить в то, что этот ужас происходит на самом деле. Самураи одной страны убивают друг друга из-за различных целей и взглядов. Около здания уже лежало множество тел, а внутри не утихали боевые и жалобные крики. Столько крови я никогда ещё не видела. На стенах, полу, лестнице… да везде. У лестницы я заметила раненного в плечо воина Синсэнгуми, бледность которого заставила меня, наконец, собраться и вступить в творившийся внутри помещения ад. Я направлялась к самураю ползком, перелезая через трупы и периодически прикидываясь мертвой, увидев свободного ронина, коим не был занят воин нашего отряда. Но таких было мало, и они практически сразу обретали противника. Наконец добравшись до раненого, я сняла сумку и под благодарным взглядом воина стала заботливо обрабатывать ему рану. Я заняла безопасную позицию, так как сражение преимущественно происходило в центре комнаты, а с некоторых ракурсов меня и самурая заслоняла лестница. Завязав узел, я сообщила воину, что свою миссию выполнила, и теперь оберегала его, выглядывая из-за ступенек. На улице, наконец, послышался топот толпы, и в помещение ворвались свежие силы Синсэнгуми. Подкрепление прибыло, и мы с воином радостно переглянулись. Вот только радость моя длилась недолго. На втором этаже послышался грохот, заглушающий шум в комнате. Наверху явно нужна была моя помощь, поэтому я на коленях выползла из укрытия и хотела поползти по лестнице, но заметила у входа в гостиницу Сайто, который, в свою очередь, увидел меня. Неописуемая ярость появилась на его лице, и мне пришлось моментально подскочить на ноги и побежать вверх по лестнице, а не поползти, как я задумала. К моему временному счастью, брата почти сразу обнаружил противник, и какое-то время он был занят им. Я воспользовалась случаем, ускорилась и через несколько секунд уже была на втором этаже. Я шла уже медленно по незнакомым комнатам, боясь нападения из-за спины. Но начальные коридоры уже были «зачищены», доказательством чего можно было считать тела мертвых воинов под моими ногами. Я старалась не смотреть на искаженные болью лица павших, потому что всё ещё чувствовала страх и горечь, которые посетили меня на улице. Казалось, что эти комнаты никогда не закончатся, но вот я увидела едва прикрытые двери, пропускающие в помещение узкую полоску лунного света. Слышалось чье-то громкое и частое дыхание, но я не решалась помочь раненому воину, потому что чувствовала, что враг был ещё в комнате. Это пугало и одновременно заставляло пройти меня внутрь. И когда я открыла двери, то увидела сидящих на полу Соджи и Чизуру, которая пыталась заслонить своим телом раненого Окиту. Враг действительно присутствовал. Это был блондин с устрашающими красными глазами, которых в природе просто не могло существовать. Красные глаза? Серьезно?! Соджи был плох. Он часто кашлял кровью и по-прежнему тяжело дышал. Встать он уже, судя по всему, не мог. А этот странный мужчина был уже готов прикончить самурая, а заодно и мешающуюся Юкимуру. Я почувствовала острое чувство ответственности. Мне не симпатизировал ни Соджи, который постоянно дразнил и обижал меня, ни Чизуру, которая по каким-то непонятным причинам меня раздражала. Возможно, это нелюбовь с первого взгляда. Но эти двое оставались членами Синсэнгуми, и сейчас мне почему-то совсем не хотелось, чтобы они умирали. Блондин всё ещё не заметил меня, поэтому я быстро вытащила бокен и кинулась на него, но неожиданно чья-то рука схватила мой меч, остановив атаку на половине пути, и отбросила меня в стену. Я больно ударилась головой и спиной, упала на пол. Врагов теперь оказалось двое. К компании блондина присоединился какой-то здоровяк с голубыми глазами, настолько равнодушными и холодными, что я невольно отметила про себя, что Сайто по категории «каменное выражение лица» ему проиграл бы. Но когда мой взгляд упал ниже, на его руки, я похолодела. Кровь. Почему-то сейчас это невинное, по сравнение с лужами на первом этаже, пятно крови меня напугало намного сильнее. Я не понимала почему, но отчего-то чувствовала, что произошло что-то очень нехорошее. Громила, когда я вновь встретилась с ним взглядом, зачем-то поклонился и, шепнув что-то союзнику, вместе с ним выпрыгнул в окно. Я быстро подорвалась с места, игнорируя ноющую боль в спине, и побежала в соседнюю комнату, из которой вышел великан. Меня туда тянуло, что-то ясно подсказывало, что мне нужно именно туда. Очень странное ощущение, но оно меня не подвело. В пустой комнате в углу валялась куча обломков от выбитой двери, в которых лежал воин. Я со страхом сглотнула, медленно подходя к самураю. А в голове вихрем вертелись мысли, что я на протяжении битвы ни разу не увидела Хейске. «Не он», — твердила я про себя, с каждым шагом приближаясь к нему. А ведь это был все-таки он. Убрав с парня обломки, я с ужасом поняла, что оказалась права. Тодо был бледен, веки его закрыты, а из раны на лбу сочилась кровь, подтверждающая, что он ещё жив. — Хейске, — прошептала я, аккуратно дотрагиваясь до его плеча и тормоша. Тодо медленно открыл глаза и посмотрел на меня мутным взглядом. — Живой? — Где тот парень? Я должен убить его, — пробормотал самурай с большим усилием. Я сразу сообразила, что он имел в виду того громилу. — Это вполне нормально, — утешала я скорее сама себя, вытирая кровь с его лица, — твоя голова сильно пострадала, и теперь ты несёшь бред. — Эта девчонка слышит хоть кого-нибудь, кроме себя? — зачем-то спросил Хейске, упрямо пытаясь подняться, но сил его не хватило даже на то, чтобы сесть, и он не упал обратно лишь благодаря тому, что я удерживала его за голову. — Хватит. Не двигайся, — чуть повысила голос я, уже забинтовывая его рану на лбу. Хейске снова потерял сознание, обмякнув у меня на руках. Почему-то я вдруг почувствовала себя неуютно. Наверное, потому что я впервые находилась так близко к парню. — Чизуру, позови Ямадзаки. Срочно! — громко крикнула я, рассчитывая, что шатенка меня услышит. Почти сразу послышались быстрые шаги девушки. Я осмелилась посмотреть на Тодо, утешая себя тем, что он всё равно меня сейчас не видит, а, значит, я могу спокойно рассматривать его. Ну, просто посмотреть правда было на что. Хейске молодой и красивый парень, и иногда я ему даже завидовала, ведь комплексовала по поводу своего внешнего вида. В детстве девочкой я была некрасивой, и меня постоянно дразнили дворовые мальчишки. Конечно, я давно выросла, но оценить себя по достоинству не могла: осталась привычка выискивать в себе одни лишь недостатки. Зато выискивать в других достоинства я хорошо умела. Неуверенно дотронувшись до волос парня, я аккуратно провела по ним, словно утешая его. — Всё будет хорошо. Ты обязательно поправишься. Благодаря Синсэнгуми, из сотни бунтовщиков, находившихся в Икедо-я, были арестованы семеро человек. Четверо наших воинов были ранены в ходе сражения. Несмотря на численное превосходство бунтовщиков, битва в Икедо-я закончилась победой отряда Синсэнгуми. Но нельзя сказать, что мы легко отделались. Одного воина мы потеряли безвозвратно, ещё двое пребывали на грани жизни и смерти. **

***

Комнату освещала догорающая свеча, заставляющая меня зевать всё отчаяннее. Спать я очень хотела, но не могла уснуть, и поэтому, незаметно проскочив в комнату к Хейске, теперь сидела рядом с ним и задумчиво глядела в потолок. Парень пока не пришел в себя, а мне всё равно было нечем заняться, да и я всё ещё волновалась. Ямадзаки уверял, что жизни Хейске ничто не угрожает, но я всегда скептически относилась к японской медицине, хотя сама ею занималась. Вот такой странный парадокс. Я задремала и не заметила, как Хейске сел на футон и теперь с какой-то странной улыбкой смотрел на меня. Пощелкав перед моими открытыми глазами и возвращая меня к реальности, Тодо продолжал самодовольно улыбаться, заставив меня удивлённо выгнуть бровь и протереть глаза. — А ты что здесь делаешь? — спокойно спросил парень, ничуть меня не смутив, ведь я заранее приготовила ответ. — Мне Кондо-сан приказал следить за твоим состоянием, — моментально ответила я. Это чистой воды враньё. Если честно, то я сама не знала, что здесь делаю. — Ну да, конечно. Ты просто волновалась за меня, — самоуверенно заявил Хейске. Это и называется юношеским максимализмом? — И не подумала бы, — уверенно ответила я, сложив руки на груди. — А как же «всё будет хорошо» и «ты обязательно поправишься»? — с издевкой в голосе произнес Хейске, подперев щеку рукой. — Ты всё слышал?! — бледнея, воскликнула я, в данный момент страстно желая провалиться сквозь землю. — Я просто нравлюсь тебе, — сделал вывод Тодо, и я замолчала, приоткрыв рот. — Ты очень болен, парень, — на одном дыхании выпалила я, быстро вставая. — Я позову Ямадзаки-куна. — Я определённо тебе нравлюсь. Вон как заволновалась. — Я не волнуюсь. Точнее, я волнуюсь за твоё психическое состояние, — ответила я, понимая, что действительно волнуюсь, и отнюдь не из-за это. — Правда? — спросил Тодо, почему-то перестав дразнить меня и взглянув на меня серьёзно. Я утвердительно закивала головой. — Как бы там ни было, я тут подумал: может, ты перестанешь меня каждый раз вызывать на бой, а? Давай жить дружно. — Ладно, — согласилась я, постепенно успокаиваясь и садясь на татами. — Только ты всё равно будешь учить меня. — Заметано, — хлопнув меня по плечу, улыбнулся Хейске, побуждая меня улыбнуться в ответ.