Не боюсь на земле ничего, В задыханьях тяжелых бледнея. Только ночи страшны оттого, Что глаза твои вижу во сне я. Анна Ахматова
Близился вечер. Солнце плавно заходило за горизонт, уступая место спутнику Земли. На тёмно-оранжевом небе кое-где сверкали первые звёзды. Во дворе обеспокоенно завывал ветер, моросил слабый дождик. Мы сидели в темной комнате, прислонившись к стене и глядя в окно. Молчание наше отнюдь не было неловким. Оно было необходимым. Собраться с мыслями, взять контроль над чувствами — это были наши основные цели. — Что ты знаешь о расэцу? — неожиданно спросила я у Чизуру, которая, словно ожидая этого вопроса, слегка улыбнулась. — Расэцу считаются демонами фальшивками, — начала Юкимура. — Мой отец, Кодо Юкимура, создал специальную сыворотку, которая превращает людей в этих монстров. При употреблении сыворотки, человек меняется как внешне, так и внутренне. Волосы окрашиваются в белый цвет, а глаза зажигаются алым пламенем. Зелье даёт расэцу невероятную силу и ловкость. Кроме того, повреждённые части тела быстро регенерируются. Но у расэцу есть и слабые стороны. Их всегда мучает жажда крови и не оставляет, пока они не получат того, чего хотят. А также на них плохо влияет солнечный свет. Они словно таят на нем. — И Санан-сан один из них? — отозвалась я, заранее уже зная ответ. — Да, — с тяжелым вздохом подтвердила собеседница. — Я не буду спрашивать, почему об этом ничего не сказали мне. Наверное, была причина, — сказала я спокойно, вставая. — До вчерашнего вечера думала, что Санан-сан афишировал свою смерть из-за разочарования. Из-за того, что не мог больше фехтовать. Думала, что он стыдился себя. Чизуру ничего не ответила, лишь чуть опустила голову. Усмехнувшись своей наивности, я покинула комнату девушки, игнорируя встречающий меня на пороге ветер, принесший с собой покалывающие кожу капли дождя. Ступая по деревянному полу, я все думала, как бы мне заглушить эту ноющую боль. И я шла медленно, не торопясь. Наверное, потому что сама не знала, куда именно направляюсь. Ноги привычно несли меня в мои владения, и проходя мимо комнаты Шимпачи, я увидела, что в ней горит свет. Нагакура обычно в это время уже спал. И тут объяснение пришло само собой — пьют. Без стука открыв двери, впустив в комнату уже разъяренный ветер, я поняла, что была права. В центре помещения сидели Сано и Шимпачи, замершие с чарками в руках. На полу валялись уже три пустые бутылочки. Испуганные самураи, благополучно пойманные за запрещенным занятием, со страхом в глазах ожидали моих действий. Я резко зашла внутрь и закрыла двери. Выждав еще секунду, я уверенно прошла в центр комнаты и села рядом с Сано. — Пьете? — тихо спросила я. — Пьем, — подтвердил Нагакура смело. — Я с вами. — Нет, — сурово возразил Харада, отбирая у меня бутылочку, которую я уже успела схватить. — Почему? — спросила я и грустно улыбнулась. — Жалко? — Тебя жалко, — ответил Сано, и я тяжело вздохнула. — Сами ведь пьете. Себя, значит, не жалко? — Тебе пить не нужно, — поддержал друга Шимпачи, игнорируя заданный мною вопрос. — Можешь и так все нам высказать. — Нечего говорить, — усмехнулась я, рисуя пальцем на полу невидимые каракули. — Просто плохо мне. Самураи переглянулись, не зная что ответить. Я молча продолжала свое занятие, даже не ожидая от друзей каких-нибудь утешающих слов. — Изуми-тян, может, пойдешь лучше спать? — заботливо предложил мне Харада, мягко положив руку на плечо. Я резко обернулась, посмотрев на него полными слез глазами. — Сано-сан, почему он бросил меня? — жалобно спросила я, и самурай даже растерялся от неожиданности. — Сайто? — уточнил он, и я активно замотала головой. — Сайто постоянно бросает меня. Я говорю о Хейске. — О Хейске? — хором переспросили самураи, удивленно переглянувшись. — От Хейске я такого не ожидала, — жаловалась я, всхлипывая. — Он же обещал показать мне пару приемов, но так и не сделал этого. И вообще, почему он не сказал мне, что уходит? Я думала, мы друзья. Что мне вот теперь одной делать? Нам ведь было так весело вместе. — Послушай, Изуми-тян, ему нужно разобраться в себе. Понять, чего он на самом деле хочет. Иногда ради этого стоит идти на какие-то жертвы, — попытался объяснить мне Сано. А тем временем Шимпачи уже допивал последнюю бутылочку, не желая оставлять её мне. — Я тоже не могу понять, чего хочу, — призналась я, неожиданно для себя зевнув. Я была уже морально истощена, и теперь мой организм настойчиво требовал крепкого здорового сна. — Для начала иди выспись, — посоветовал мне Харада, вставая и беря меня под локоть. — Я доведу тебя до комнаты, а ты обещай, что перестанешь плакать. — Ладно, — согласилась я, в подтверждение вытерев слезы.***
Прошла неделя после ухода Ито Каситаро и его людей из отряда Синсэнгуми. Все потихоньку привыкли к пустоте, которая какое-то время взяла контроль над штабом. Тогда все ходили мрачнее тучи, почти не разговаривали. Тяжелее всего было не мне, конечно, а воинам восьмого и второго подразделений. За неделю капитанов им официально так и не передали. Их тренировали другие капитаны, все по очереди. Стало холоднее, погода значительно испортилась. От жарких июльских не осталось и следа с приходом августа. Я почти привыкла к одиночеству. Мне стало намного легче. Самураи списали мою замкнутость на депрессию, но они не были правы. Правда, в этом есть и свои плюсы. На меня особо теперь никто не ругался, даже Хиджикато-сан перестал на меня фыркать и ворчать. Я вошла в столовую последней, но успела к началу ужина. В комнате уже горела лампа, и вокруг нее маленькой стайкой кружили мухи, которые, видимо, все еще пытались найти спасение от резко наступившего холода. И этим спасением они видели именно лампу, которая даже не грела, а лишь дарила тусклый свет. Я кратко кивнула всем присутствующим и закрыла дверь. Казалось бы, все в сборе, но никто не осмелился притронуться к еде. Взяв в руки палочки, я спокойно начала есть. — Только посмотрите на нее, — с улыбкой произнес Соджи, прищурившись. — Если ты не заметила, Кондо-сан еще не дал приказа приступать к еде, — обращаясь ко мне, говорил Окита. Я неожиданно поняла, что он прав, поэтому стыдливо опустила глаза и тарелку с рисом. — Все нормально, Изуми-тян, — поспешил меня успокоить командир, с укором посмотрев на бывшего ученика. — Кто-то же должен был указать на ее проступок, — стал оправдываться Соджи, вступая в бурную дискуссию с Кондо-саном. Преимущественно источником их спора стало ничто иное, как ревность Окиты. Ему не нравилось, что любимый учитель вдруг решил заступиться за меня. С унылым видом слушая абсолютно бессмысленную перепалку, никто не решался вмешаться и останавливать этот беспредел, смиренно ожидая последнего слова победителя. Но его так и не прозвучало. Двери внезапно открылись, и парочка была вынуждена забыть о своем споре. — Сайто? — тихо спросила я, словно желая удостовериться, что он действительно сейчас стоит перед нами. Брат обратил свой взгляд на меня, полными холода глазами вглядываясь в мое лицо. Я жалобно сжала губы, пытаясь прочитать в его взгляде хоть какие-то эмоции. Но ничего, кроме равнодушия, в них не было. — Кондо-сан, ситуация грозит выйти из-под контроля. Ито-сан планирует уничтожить Синсэнгуми, — доложил Хаджиме, спокойно войдя в комнату и сев напротив командира. Остальные самураи, находящиеся в столовой, от шока не могли вымолвить и слова. — Я боялся этого, — кивнул Кондо-сан, нахмурившись. Замком сложил руки на груди и тяжело выдохнул. — Я что-то не понял, — подал голос Сано с явно читающейся злостью на лице, — какого черта ты забыл здесь, Сайто? — Да ладно тебе, Харада-кун, всегда интересно знать что скажет предатель в свое оправдание. Обычно, они делают это по-разному. Давай посмотрим, как будет выкручиваться Сайто-кун, — издевательским тоном проговорил Соджи, высокомерно посмотрев на Хаджиме. На лице брата и мускул не дрогнул. — Хаджиме-кун изначально был на нашей стороне. Это я попросил его примкнуть к отряду Ито-сана в качестве шпиона, — сказал Кондо-сан, строго посмотрев на Окиту. — Прошу прощение за то, что мне пришлось обмануть вас, — обратился Сайто к самураям, которые неловко замолчали. — Если Сайто прав, то что нам делать с Ито и его людьми? — спросил Шимпачи у замкома. Я напряглась, сжав держащие рукой палочки крепче. — Боюсь, нам придется убить их всех, — кратко ответил Хиджикато-сан. — Постойте, — подала голос я, немного смутившись от того, что все взгляды вдруг обратились на меня. — А как же Хейске? Вы же не убьете его? — Нам не придется, если он не станет защищать Ито-сана и встанет на сторону Синсэнгуми, — ответил Кондо-сан. — А если не встанет? — осторожно спросила я, словно от моего вопроса зависела жизнь Тодо. — Тогда у нас не будет другого выхода, как… — Позвольте мне поговорить с ним, — неожиданно громко взмолилась я, уже не беспокоясь о правилах приличия и об этикете. — Хиджикато-сан, — обратилась я к замкому, — не лишайте меня этой возможности снова. Я должна вернуть его. — Хорошо, Изуми-тян, — как-то быстро согласился Кондо-сан. — Это не очень хорошая идея, — попытался возразить Сайто, видимо, не желая подвергать меня опасности, но командир жестом приказал ему замолчать. — Отведи Изуми-тян к Хейске. Это приказ. Сайто, в нерешительности замерев, все же через какое-то время поднялся и, открыв дверь, выжидающе посмотрел меня. Мигом подскочив с места, я поклонилась самураям, едва успевая получить в ответ удовлетворительные кивки, и подбежала к брату. Хаджиме еще раз посмотрел на командира и, встретившись с его уверенным взглядом, вышел из комнаты. Мы выбрали самый темный и безлюдный путь. Сайто не хотел привлекать лишнее внимание. Дорогу нам освещали кое-где встречающиеся тусклые факелы и бледный свет недавно вышедшей луны. Я шла тихо, стараясь не нарушать спокойную и умиротворяющую атмосферу. Но глядя на то, как были напряжены плечи Сайто, я понимала, что все далеко не так гладко, как кажется. Но брат продолжал идти молча, и я молчала вместе с ним, стараясь придумать, как уговорить Хейске вернуться в отряд. — Уже готова к отказу? — спросил брат, и я вновь промолчала, решив не развязывать конфликт. — Молчишь? То есть, ты согласна со мной? — Нет, — честно призналась я. — Просто хочу верить в лучшее. — Тогда стоит повернуть обратно, — остановившись, оповестил Хаджиме, и я благополучно прошло мимо него. — Веди дальше, — пробурчала я, даже не допуская мысли о том, чтобы просто так взять и сдаться. — Мы пришли, — холодно ответил Сайто. Я удивленно на него посмотрела, а затем кинула взгляд на переброшенный через темную речку мост. Хаджиме довел меня до большого дуба и приказал оставаться на месте, а сам пошел дальше. Я мигом заподозрила брата в попытке обмануть меня, но все же решила подчиниться. У меня было время для того, чтобы обдумать мой будущий (а, может, и нет) монолог. Вот только в голову не лезло абсолютно ничего адекватного. Лишь одни оскорбления. Простояв под деревом пятнадцать минут, я уже начала откровенно злиться на Хаджиме. Уныло кидая камешки в речку, я подумывала о том, чтобы пойти поискать Хейске самой, как обернулась и увидела приближающегося Тодо. Как только наши взгляды пересеклись, он резко остановился. Видимо, Сайто не сказал ему, кто именно желает с ним встретиться. Заметив, что парень, как минимум, удивлен, я решила подойти сама. — Привет, — сказала я, в уме пытаясь составить план разговора. — Привет, — медленно ответил мне Хейске. — А ты что здесь делаешь? — Ну… пришла попросить тебя вернуться в отряд, — честно призналась я, решив, что врать — не самый лучший выход. — Забудь об этом, — резко сказал Тодо, уже собираясь развернуться и уйти, как я быстро схватила его за руку. Вернее, вцепилась в нее мертвой хваткой. — Прикасаешься ко мне? — серьезно спросил парень. — А? — испуганно икнула я, отпуская его. — Я не могу врать командованию. Придется сказать им, что ты меня домогалась, — улыбнулся Хейске, и я облегченно выдохнула. * — Не смешно. — Нужно же мне было как-то пошутить перед уходом. — Послушай, Ито-сан — не тот человек, которому можно доверять, — наконец перешла к делу я. — Оскорблять моего учителя ради того, чтобы вернуть меня в отряд, очень низко, Изуми, — серьезно проговорил Хейске, и от его шутливого настроя не осталось и следа. — Я говорю правду. Ито-сан хочет уничтожить Синсэнгуми! — воскликнула я. — Большей чуши, чем эта, я еще не слышал. — Ну почему ты не веришь мне? — жалобно спросила я, опустив от беспомощности руки. Хейске замялся, потирая рукой шею. Шансов на то, чтобы убедить его в нормальном человеческом общении, вдруг стало целых ноль. Поэтому я решила прибегнуть к плану по захвату объекта. Правда, вероятность того, что он сработает, еще меньше. Но внезапно проблема решилась сама собой. В моем поле зрения показались совсем недружелюбно глядящие на меня самураи. — Хейске, — подбегая к нам, крикнули они. — Он из Синсэнгуми! — Ну и что? — развернувшись к самураям лицом, спросил Хейске. Те, переглянувшись, рывком вытащили катаны из ножен, и я ойкнула от неожиданности, рефлекторно заходя Тодо за спину, который угрожающе приложил руку к накаго*. — Мы Синсэнгуми не враги. — Синсэнгуми убили Ито-сана! — почти одновременно крикнули они. Хейске вздрогнул, посмотрев на меня. — Ты специально удерживала меня, — со злостью прошипел Тодо, и из-за его слов мне стало еще страшнее. Я сама не понимала что происходит, и просто безрезультатно пыталась хоть что-то сказать в свое оправдание. — Так это девка? — еще с большим отвращением спросил один из самураев, нацеливший на меня клинок. Вновь загородив меня, Хейске резко вытащил катану из ножен. — Я что-то не поня… — сердито начал самурай, но не успел договорить, переменившись в лице. Его коллега мигом отскочил от товарища, из груди которого торчало острие катаны. Вынув клинок из тела поверженного врага, Сайто резким взмахом стряхнул с оружия кровь. Испустив испуганно-удивленный крик, второй самурай бросился на брата. Тодо быстро сложил оружие обратно в ножны и, зная, что Хаджиме все равно победит и мне ничего не угрожает, побежал в сторону главного района Киото. — Нет, Хейске, стой! — крикнула ему вдогонку я, в нерешительности стоя на том же месте. Я не хотела оставлять Сайто одного, хоть и была уверена в его победе. — Иди, — успев заметить сомнение на моем лице, кивнул Сайто. Словно ожидая этого самого «иди», я мигом сорвалась с места. Мои крики Хейске успешно игнорировал, продолжая бежать и даже не оборачиваясь. У меня уже охрип голос, когда я услышала помимо своих криков и другие — предсмертные. Звон бьющейся стали на миг оглушил меня, а когда я выбежала из-за домов на улицу, моему взору предстала неприятного вида картина. На дороге уже вовсю шло сражение между отрядом Синсэнгуми и отрядом Ито. Помимо них, я увидела стоявших в стороне самураев, двоих из которых уже видела в Икедо-я. Особенно меня заставил заволноваться тот самый здоровяк, который в гостинице ранил Хейске в голову. Отлично зная натуру парня, я понимала, что тот непременно захочет взять реванш и заработает себе несколько лишних синяков, а, может, и травм по-серьезнее, но ввязываться в бой побоялась, да и Тодо пока не заметил самурая. Именно поэтому я решила пока переждать в укромном месте, с беспокойством следя за битвой из-за угла дома. — Хейске, ну и чего ты стоишь? — крикнул Шимпачи, на миг отвлекаясь от сражения. Парень стоял прямо на дороге, но пока никто не решался напасть на него, так как не знали, на чьей он стороне. Было видно, что Хейске мешкает. Но воины Синсэнгуми, в отличии от ронинов, отличались порядочностью. Наглый и, видимо, трусливый ронин подходил к Тодо сзади, чтобы убить. Нащупав здоровенный камень, я уже хотела кинуть его в негодяя, чтобы Хейске услышал и обернулся, но Тодо не нуждался в моей помощи. Вынув катану из ножен, он одним быстрым взмахом лишил трусливого самурая жизни. Тогда-то и решилось для кого он враг, а для кого друг. Я облегченно выдохнула, вновь скрывшись за стеной дома. — Отлично, Шимпачи-сан. Вечно вы меня в битву втягиваете, — с усмешкой сказал Хейске, отражая атаку врага и ударяя его ногой в живот. Я старалась помогать, совершая артиллерийский обстрел камнями, под который попадали наши враги. Наблюдая за моими дерзкими действиями, здоровяк, наконец, не выдержал и направился ко мне. Я заметила его не сразу, увлеченно кидая «снаряды» в приближающегося ко мне ронина, потому перепугалась не на шутку, когда меня неожиданно схватили за ворот и подняли над собой. Ледяные голубые глаза вглядывались в мое жалобное лицо, пока я беспомощно дергала ногами и пыталась вырваться. Великан долго терпеть не стал и просто швырнул меня в противоположный край улицы. Благополучно сбив с ног какого-то ронина и пролетев дальше вместе с ним, я ударилась головой об стену и вскрикнула от сильной боли. В глазах стало все плыть и двоиться даже после того, как я встряхнула головой. Самурай, которому не повезло больше всех и который тоже неплохо так ударился спиной, пришел в себя раньше меня. Пока я пыталась встать и сфокусировать взгляд, мой товарищ по несчастью выпрямился и вытащил вторую катану, намереваясь прикончить меня. Над моей головой просвистел меч, застрявший в горле собирающегося убить меня воина, и внезапно оранжевые пятна перестали кружить у меня перед глазами, а картинка вернула свою прежнюю четкость. Но то, что я увидела, повергло меня в ужас. Добравшись до уже безоружного Хейске, великан схватил и его, но, в отличии от случая со мной, церемониться не стал. Словно предчувствуя то, что он собирается сделать, я сквозь боль направилась к ним. Но не успела сделать и шага, как мужчина с такой силой ударил Тодо в лицо, что, казалось, даже воздух завибрировал. Выплюнув порядочное количество крови, Хейске упал на землю. Я замерла от охватившей меня паники. Кто-то закричал, и я даже не сразу поняла, что кричала, собственно, я. Мой крик услышали и другие самураи, и я видела, как побледнели лица Сано и Шимпачи. Стараясь идти как можно быстрее, ибо бежать я не могла, я все-таки упала из-за внезапно вернувшегося головокружения. Но даже тогда я ползком направилась к нему, и кто-то издевательски пнул меня в бок. — Прекрати, Ширануи, — строго сказал здоровяк, когда мой обидчик громко засмеялся. — Посмотри, как это трогательно, — проговорил тот самый Ширануи, наблюдая за тем, как я снова пытаюсь встать. — Слушай, а она не сбежит? — Нет, — сухо ответил великан, вместе с товарищем следя за мной, но не идя следом даже тогда, когда я наконец добралась до Тодо. — Хейске, — прошептала я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. Его разбитое лицо совсем не внушало доверия, и я положила его голову себе на колени, убирая челку со лба. — Ты меня слышишь? — Все отлично, — открыв глаза, через силу улыбнулся парень. — Мы ведь команда, — протянув дрожащую руку для нашего фирменного удара кулаками, сказал он. — Команда, — всхлипнув, ответила я, подставляя и свой кулак тоже. — У тебя кровь идет, — тихо сказал Хейске, пытаясь дотянуться до моего лица. Я наклонила голову, из которой и правда хлестала кровь, начинающая заливать лицо. — И правда, она, — коснувшись моего виска, сказал парень, и его рука бессильно скользнула вниз по щеке, оставляя на моем лице красную дорожку и падая на землю. — Хейске, — прошептала я, уже не контролируя слезы, которые капали прямо ему на лицо. — Что с ним? — обеспокоенно спросил подбежавший Харада. Я совсем не заметила, как сражение закончилось, а те три самурая бесследно исчезли. Почему-то враждебно приняв заботу самурая, я сильнее прижала голову Хейске к себе и кинула на Сано злобный взгляд. Харада, благо, все сразу понял и не обиделся, лишь примирительно показав ладоши. — Все хорошо, Изуми-тян. Подмога уже прибыла, сейчас мы все вернемся в штаб и вылечим Хейске, — утешающие начал самурай. Посмотрев в сторону, я и правда заметила воинов в голубых хаори, которые оказывали помощь другим пострадавшим. — И тебя тоже подлатать нужно. Согласна? — я молча кивнула. — Ты только отпусти Хейске, хорошо? — осторожно попросил Сано, и я снова кивнула, повинуясь. Не понимаю, что со мной тогда произошло. Я словно озверела, готова была разорвать Хараду на части. Кто-то спешно перебинтовывал мне голову, но я не сводила глаз с Сано, сидевшего рядом с Тодо, которому оказывали первую помощь. Похлопав меня по плечу, закончивший свою работу воин удалился. Его решил подменить Шимпачи, который неуверенно подошел ко мне и сел рядом, но не встретился с уничтожающим взглядом, который я тогда метнула на Хараду. — Ты молодец, Изуми-тян, — не зная, что сказать, похвалил меня Нагакура. Я горько улыбнулась. Я не молодец. Хейске не пребывал бы сейчас в таком состоянии, если бы не защищал меня. Если бы меня не я, он бы не отвлекся, не лишился бы оружия.***
Из зеркала на меня смотрела унылая девушка с перебинтованной головой и темными мешками под глазами. Моя бессонница выдавала меня с головой, давая повод брату сразу понять где я провела очередную ночь. И даже постоянные наставления и возмущения Сайто не могли побороть во мне упрямство, с которым я постоянно проникала в комнату Хейске и упорно ждала, пока тот очнется. Наверное, это уже было больше похоже на игру: сумеет меня поймать Хаджиме или же нет. Во всяком случае, сегодня он точно проиграет этот раунд. Войдя в тускло освященную комнату, я села рядом с футоном, на котором лежал Хейске. Он лежал без сознания уже четвертые сутки. Я старалась быть рядом как можно чаще, но назойливый Сайто, как правило, силком вытаскивал меня из помещения. Хорошо, что сегодня брат был на ночном патрулировании, и опасаться мне было нечего. Неужели Сайто не понимает, что мне так будет лучше? Рядом с Тодо мне всегда было спокойно, он стал для меня совсем родным. И, если честно, я боялась этого. Не знала, как отреагировал бы Хейске, если бы узнал, что я влюбилась в него. Ему ведь не до любви совсем. Он — самурай, командир подразделения. Да и кому сейчас до любви в это нелёгкое время? Устало зевнув, я, примостившись рядом с футоном, неуверенно положила руку на руку Хейске, чтобы почувствовать, если он вдруг очнется. И я заснула довольно быстро, успев увидеть замечательный сон о желтой лошадке, которая убегала от моего кота. Миху резво гнался за кобылой, пытаясь лапами схватить ее за хвост. Моя минутная слабость, вызванная затяжной бессонницей, быстро прекратилась. Я вдруг почувствовала слабое движение руки, которую держала. Не без усилий открыв глаза, я пару раз вяло моргнула, решила, что показалось и приготовилась вновь уснуть, как движение повторилось. На сей раз я резко приняла сидячее положение и встревоженно посмотрела на Хейске. Глаза он не открыл, но его дыхание явно изменилось. — Хейске, — осторожно позвала я, протирая глаза, дабы отогнать остатки сна. — Изуми? — слабо спросил он, и я, не сумев сдержать радости, улыбнулась. — Это я, — закивала я, подвигаясь к нему ближе. — Ты как? — Мне кажется, или ты держишь меня за руку? — снова спросил Тодо, вынуждая меня нервно отдернуть руку. — Это вышло случайно, — прохрипела я, стараясь утихомирить поднявшуюся внутри волну смущения. Парень с трудом открыл глаза и посмотрел на руку, которую я недавно держала. Понимая, что прокололась, я молчала, пытаясь дышать ровно и не выказывать волнения. Нахмурившись, Тодо продолжал рассматривать свою руку, и внезапно на его лице отразился заметный страх. «Ну точно все понял! И, судя по всему, он не разделяет моих чувств», — с ужасом подумала я. — Хейске-кун, ты наконец пришел в себя? — на пороге стоял Санан-сан. Я невольно дернулась, глубоко вздохнув. И пусть в комнате и должен был оказаться один из самых опасных существ в отряде, я почувствовала облегчение. — К сожалению, да, — ответил Тодо. Стоило мне расслабиться, как вновь возник повод для беспокойства. — К сожалению? — непонимающе переспросила я, слегка нахмурившись. Санан-сан сосредоточенно вглядывался в лицо Хейске. — Хейске-кун, ты не видишь меня? — спросил начальник штаба таким тоном, словно он не сомневался в сказанном. — Я пытался увидеть вас, — подтвердил парень, сглотнув. Глухие удары сердца громким эхом отозвались у меня в голове, прежде чем я до конца осознала смысл сказанных самураем слов. «Пытался», — услужливо напомнил разум нужное слово, заставившее меня застыть. «Так вот почему он испугался, когда рассматривал свою руку. Он её не видел», — продолжал добивать бедное сердце своими догадками неугомонный мозг. — Почему? — на выдохе спросила я, испуганно посмотрев на Санан-сана. — Что это значит? — У меня есть лекарство, — проигнорировав мои вопросы, сказал начальник штаба, обращаясь к Хейске. Тодо протяжно выдохнул, отрешенно глядя в потолок. И я только сейчас заметила подтверждающий страшную правду факт, который заключался в том, что за все это время парень ни разу не то, что не взглянул на нас с мужчиной, он даже не пошевелился. — И ты знаешь, какое. — Изуми, выйди, — с нажимом попросил Хейске, и я поняла, что дело запахло жаренным. — Нет. Я никуда не пойду, — взволнованно сказала я, совсем не зная, как поступить. — Изуми, — громко выкрикнул мое имя Тодо, и я замерла, не ожидая от Хейске такой агрессии. Мне не было обидно. Мне было страшно. — Она ушла? — через какое-то время спросил парень, услышав шаги. Но они были не моими. Начальник штаба прошел вглубь комнаты и сел рядом с футоном. — Ты правда ничего не видишь? Ты не видишь меня? — тихо спросила я, сморгнув неуклюжую слезу, скатившуюся по носу. На удивление, эмоции помогло сдержать неожиданное появление рассерженного Сайто, который по каким-то причинам не был на ночном патрулировании. Мне уже было все равно, и я не боялась брата. Одно знала точно: я ни за что не уйду отсюда. — Хаджиме-кун, будь добр, уведи Изуми-тян, — мягко попросил начальник штаба с привычной миролюбивой улыбкой. Я с звериной яростью посмотрела на Санан-сана, готовясь разразиться волной возмущения, но Сайто, который не нуждался в чьей-либо просьбе и уже поставил себе цель вышвырнуть меня отсюда, напомнил мне о своём приходе и стремительно направился ко мне. — Не смей трогать! — крикнула я, когда Хаджиме схватил меня одной рукой за локоть, а другой за шею и повел по направлению к выходу. Активно вырываясь, я поздно поняла, что все мои старания бесполезны. Лишь напрасно потратив силу и время, я все-таки через несколько минут стояла на улице под грозным взглядом Сайто, дерзко подняв голову и глядя в глаза обидчику с вызовом. — Что за непослушная девчонка? Ты понимаешь, что тебе нельзя не то, что двигаться, тебе даже с футона вставать нельзя, — указывая на мою перебинтованную голову, злился Хаджиме. — Не болит у меня уже голова. Эта травма — ничто, по сравнению с той, которая у Хейске! И, как его друг, я сейчас вернусь в комнату и буду его поддерживать! — упрямо выкрикнула я, собираясь уже исполнить свою угрозу, как в комнате прозвучал громкий и протяжный крик. Протяжный и какой-то… животный. Сайто и опомниться не успел, как я уже влетела в помещение, тут же замерев на месте. Красные глаза и белые волосы… Такие теперь были и у Хейске. Повернув голову в мою сторону, Санан-сан улыбнулся краем рта, и его глаза торжественно засверкали. А Тодо медленно приходил в себя, возвращая свой прежний облик. Облегчённо вздохнув, Хейске только сейчас заметил меня, и его лицо мигом преобразилось. Нельзя сказать, что он испугался. Он просто внимательно смотрел на меня, видимо, дожидаясь моей реакции. Но я ведь знала, что ему сейчас намного тяжелее, чем мне, и потому попыталась показать, что ничуть не расстроена и даже решила приободрить его. — Ну, зато теперь мы снова можем видеть друг друга, — натянув улыбку, сказала я, медленно отходя назад и неуклюже спотыкаясь обо что-то, едва не падая на пол, но удерживаясь на ногах. И вдруг я почувствовала, как внутри что-то оборвалось, разбилось на тысячу осколков. Сдерживать чувства стало просто невозможно и, чтобы не показывать их, я не придумала ничего лучше, чем убежать, как последняя трусиха.